Предисловие к английской биографии Гаррисона, составленной В. Г. Чертковым и Ф. Хола

ПРЕДИСЛОВИЕ К АНГЛИЙСКОЙ БИОГРАФИИ ГАРРИСОНА, СОСТАВЛЕННОЙ В. Г. ЧЕРТКОВЫМ И Ф. ХОЛА.

Очень благодарю вас за присылку мне биографии Гаррисона.

Читая ее, я вновь пережил свою весну пробуждения к истинной жизни. Читая речи и статьи Гаррисона, я живо вспомнил ту духовную радость, которую испытал 20 лет тому назад, узнав о том, что тот закон непротивления, к которому я был неизбежно приведен признанием христианства во всем его значении и который открыл мне великий, радостный идеал осуществления христианской жизни, был еще в сороковых годах не только признан и провозглашен Гаррисоном (о Баллу я узнал после), но и поставлен им в основу его практической деятельности освобождения рабов.

Радость эта тогда была соединена с недоумением о том, каким образом эта великая евангельская истина, 50 лет тому назад разъясненная Гаррисоном, могла быть так замолчана, что мне пришлось, как что-то новое, высказывать ее.

Недоумение мое усиливалось в особенности тем, что не только люди враждебные движению вперед человечества, но и самые передовые, прогрессивные люди были или совершенно равнодушны или даже враждебны к проповеди этого закона, лежащего в основе всякого истинного прогресса.

Но чем больше проходило времени, тем мне яснее и яснее становилось, что то общее равнодушие и враждебность, которые выразились тогда и продолжают выражаться и теперь, преимущественно в среде политических деятелей, к закону непротивления, есть только признак великого значения этого закона.

«Девизом нашим, писал Гаррисон в средине своей деятельности, — с самого начала нашей нравственной борьбы было: Отечество нашеэто мир, соотечественники нашивсё человечество. Мы верим, что это будет девизом, начертанным и на нашей могиле. Другим своим девизом мы избрали: Всеобщее освобождение. До сих пор приложение нашего девиза мы ограничивали лишь теми людьми, которые собраны в этой стране южными рабовладельцами, как рыночная ценность, как товар, скот, хозяйственный инвентарь. С этих же пор мы будем пользоваться нашим девизом в самом широком смысле: освобождение всей нашей расы от господства человека, от порабощения себя, от власти грубой силы, от порабощения грехом и подчинение людей только власти Бога, контролю их собственной совести и управлению законом любви».

Гаррисон, как человек просвещенный светом христианства, начав с практической цели — борьбы с рабством, — очень скоро понял, что причина рабства не случайное, временное завладение южанами несколькими миллионами негров, но давнишнее и всеобщее, противное христианскому учению признание права насилия одних людей над другими. Поводом к признанию этого права всегда было то зло, которое люди считали возможным искоренить или уменьшить грубой силой, т. е. злом же. И, поняв это, Гаррисон выставил против рабства не страдания рабов, не жестокость владельцев, не гражданскую равноправность людей, а вечный христианский закон непротивления злу насилием: non-resistance.[25] Гаррисон понимал то, чего не понимали самые передовые борцы против рабства: что единственным неопровержимым доводом против рабства было отрицание права одного человека на свободу другого, при каких бы то ни было условиях.

Аболиционисты старались доказать, что рабство незаконно, невыгодно, жестоко, развращает людей и т. п.; но сторонники рабства в свою очередь доказывали несвоевременность, опасность и вредные последствия, могущие произойти от освобождения. И ни те, ни другие не могли убедить друг друга. Гаррисон же, понимая, что рабство негров было только частным случаем всеобщего насилия, выставил общий принцип, с которым нельзя было не согласиться, — тот, что ни один человек ни под каким предлогом не имеет права властвовать; т. е. употреблять насилие над себе подобными. Гаррисон не столько настаивал на праве рабов быть свободными, сколько отрицал право какого бы то ни было человека или собрания людей принуждать к чему-нибудь силою другого человека. Для борьбы с рабством он выставил принцип борьбы со всем злом мира.

Выставленный Гаррисоном принцип этот был неопровержим, но он затрогивал, разрушал даже все основы установившегося порядка, и потому люди, дорожащие своим положением при существующем порядке, испугались провозглашения, тем более приложения к жизни этого принципа, старались замолчать, обойти его, надеялись достигнуть своей цели без провозглашения и приложения к жизни принципа непротивления злу насилием, разрушающего, как им казалось, всякое благоустройство человеческой жизни. И последствием этого уклонения от признания незаконности насилия была та братоубийственная война, которая, решив вопрос внешним образом, внесла новое, едва ли не большее зло развращением, сопутствующим всякой войне, в жизнь американского народа.

теперь вопрос в том, как освободить негров от насилия всех белых и белых oт насилия всех черных.

И разрешение этого вопроса в новой форме совершится, конечно, не линчеванием негров и не какими-либо искусными и либеральными мерами американских политиков, а только приложением к жизни того же принципа, который полвека тому назад был провозглашен Гаррисоном.

Ha-днях в одном из самых передовых журналов я прочел с полной уверенностью в своей справедливости выраженное мнение образованного и умного писателя о том, что признание мною принципа непротивления злу насилием есть печальное и отчасти комическое заблуждение, которое, принимая во внимание мою старость и некоторые заслуги, можно обходить только снисходительным молчанием.

Точно такое же отношение к этому вопросу я встретил и в моей беседе с замечательно умным и передовым американцем Брайяном. Он, точно так же с очевидным намерением мягко и учтиво показать мне мое заблуждение, спросил у меня о том, как я объясняю свое странное положение о непротивлении злу насилием, и, как всегда, привел всем кажущийся неотразимым довод о разбойнике, убивающем или насилующем ребенка. Я сказал ему, что я признаю непротивление злу насилием потому, что, прожив 75 лет, я ни разу, кроме как в рассуждениях, не встретил того фантастического разбойника, который на моих глазах желал убить или изнасиловать ребенка, но не переставая видел и вижу не одного, а миллионы разбойников, насилующих и детей, и женщин, и взрослых, и стариков, и старух, и всех рабочих людей во имя допущенного права насилия над себе подобными. Когда я сказал это, мой милый собеседник со свойственной ему быстротой понимания, не дав мне договорить, засмеялся и признал мой аргумент удовлетворительным.

— перед глазами всех. А между тем никто не видит, не хочет видеть того, что борьба, которая может освободить человечество от насилия, не есть борьба с фантастическим разбойником, а с теми реальными разбойниками, которые насилуют людей.

лишенных рассудка, а в разумном убеждении; и что к этой замене насилия разумным убеждением и должны стремиться все люди, желающие служить благу человечества.

Казалось бы, совершенно ясно, что убито в прошлом столетии 14 миллионов людей и теперь тратятся труды и жизни миллионов людей на никому ненужные войны, и что вся земля находится в руках неработающих на ней, и что все произведения труда людей поглощаются теми, которые не работают, что все обманы, царствующие в мире, существуют только потому, что допущено насилие ради подавления того, что известным людям представляется злом, и что поэтому надо стараться заменить насилие убеждением. А для того чтобы это возможно было, надо прежде всего отказаться от права насилия.

Но, удивительная вещь, самые передовые люди нашего круга считают, что опасно отрицать право насилия и стараться заменить его убеждением. Эти люди, решив, что невозможно убедить разбойника не убивать ребенка, не считают возможным убедить и рабочих не отнимать землю и плоды своих трудов у тех, кто не работает, и потому считают нужным силою принуждать их к этому.

И потому, как ни грустно это сказать, единственное объяснение непонимания значения принципа непротивления злу насилием состоит в том, что условия жизни людской до такой степени извращены, что те, кто судят о принципе непротивления, полагают, что приложение его к жизни и замена насилия убеждением уничтожит всякую возможность благоустройства общества и тех удобств жизни, которыми они пользуются.

Но принцип непротивления не есть принцип насилия, а согласия и любви и потому не может быть сделан насильственно обязательным для людей. Принцип непротивления злу насилием, состоящий в замене грубой силы убеждением, может быть только свободно принят. И в той мере, в которой он свободно принимается людьми и прилагается к жизни, т. е. в той мере, в которой люди отрекаются от насилия и устанавливают свои отношения на разумном убеждении, только в той мере и совершается истинный прогресс в жизни человечества.

и имеющих совершиться истинных усовершенствований в жизни людей.

Гаррисон первый провозгласил этот принцип, как правило для устройства жизни людей. В этом его великая заслуга. Если он тогда и не достиг мирного освобождения рабов в Америке, он указал на путь освобождения всех людей вообще от власти грубой силы.

И потому Гаррисон навсегда останется одним из величайших деятелей и двигателей истинного человеческого прогресса.

Думаю, что издание этой краткой биографии будет полезно многим.

Лев Толстой.

17 октября 1903 г. В. Г. Чертков, посылая Толстому составленное по его указаниям мисс Ф. Хола краткое извлечение из четырехтомной биографии Гаррисона, которое он намерен был издать по-английски и по-русски, просил Толстого для обеспечения изданию успеха написать к нему маленькое предисловие — хотя бы несколько строк в письме. Толстой очень охотно откликнулся на эту просьбу и, видимо, в ноябре взялся за писание этого предисловия. 24 ноября он записывает в Дневник: «Все копаюсь с предисловием и к Шекспиру и к Гаррисону. Почти кончил». 27 ноября Толстой пишет Черткову: «Биография сокращенная Гаррисона произвела на меня очень сильное впечатление, и я решил, что напишу предисловие. Теперь я и написал и кончил перерабатывать и пошлю вам дня через два, когда перепишут». В том же письме он говорит о том, что работа над Предисловием была ему очень приятна, потому что он чувствовал, что делает настоящее дело (AЧ). Через три дня Толстой записывает в Дневник: «Кончил предисловие — недурно».

9 декабря н. с. Чертков известил письмом Толстого о получении им Предисловия и просил его разрешения внести в текст статьи две небольшие поправки (AЧ) (о них ниже). В письме к Черткову от 31 декабря Толстой согласился с его замечаниями и тут же указал на то, что ему хотелось бы сделать к Предисловию несколько недлинных, но — по его мнению — существенных прибавлений (AЧ).

11 января 1904 г. Толстой записывает в Дневник: «Вчера кончил прибавку к Гаррисону», а 15 января отсылает эту прибавку Черткову вместе t письмом, в котором пишет: «Посылаю вам, милый друг, прибавление к предисловию. Мне оно казалось имеющим некоторое значение. Как всегда, предоставляю вам редактировать, сокращать, изменять, как найдете нужным» (AЧ).

К Предисловию относятся следующие рукописи и корректура, хранящиеся в ГТМ (папка 73).

Начало: «Очень благодарю васъ за присылку мне сокращенной биографiи». Конец: «и понялъ, что это и не могло быть иначе». По содержанию и по количеству текста соответствует началу статьи в окончательной редакции, приблизительно — первым трем ее абзацам.

°, написанная с одной стороны на пишущей машинке, — конец автографа с поправками и небольшим добавлением в конце рукой Толстого.

3. Рукопись на 6 листах в 4° (трех полулистах писчей бумаги, согнутых пополам). На первом полулисте — копия предыдущей рукописи, написанная на пишущей машинке; на двух лицевых страницах второго полулиста и на первой лицевой странице третьего — продолжение статьи, написанное, очевидно, под диктовку Толстого, рукой A. Л. Толстой. Написанное на пишущей машинке и рукой A. Л. Толстой сильно исправлено и дополнено между строк, на оборотных чистых, на лицевых недописанных страницах рукой Толстого и на отдельной вставке, относящейся ко второму полулисту. Поправки и дополнения приближают текст статьи к ее окончательной редакции.

4. Рукопись, занимающая один согнутый пополам полулист писчей бумаги, пять частью цельных, частью склеенных четвертушек и восемь полос бумаги — частей четвертушек. Всё, кроме одной вставки рукой Толстого, написано на пишущей машинке с одной стороны, и всюду поправки рукой Толстого. Отдельные части рукописи, подвергавшиеся усиленным исправлениям, переписывались и переделывались по несколько раз. В конце концов были отобраны пять четвертушек и две полосы бумаги, из которых одна представляет вставку, написанную рукой Толстого, и это составило цельный текст следующей редакции статьи Зачеркнутое в этой рукописи не представляет существенных вариантов.

°, написанная с одной стороны на пишущей машинке, с поправками рукой Толстого. Цитата из Гаррисона на английском языке написана рукой П. А. Буланже. Той же рукой на 7-м листе сделан перевод этой цитаты. Поправки имеют исключительно стилистический характер. Рукопись заключена в обложку, на которой рукой П. А. Буланже написано заглавие: «Предисловие к биографии Гаррисона».

6. Корректура Предисловия на 4 гранках, набранных для издания «Свободного слова». В первых десяти абзацах, до слов «который полвека тому назад был провозглашен Гаррисоном» никаких авторских поправок нет. После этих слов на широких полях гранки и на оборотной ее стороне сделана большая вставка рукой Толстого, соответствующая следующим семи абзацам. В одиннадцатом и двенадцатом абзаце корректуры — поправки рукой Толстого.

Толстого и отчасти рукой Ю. И. Игумновой. Два листа этой копии, на которые пришлось особенно много поправок, перепечатаны, и на них рукой Толстого сделаны новые поправки.

8. Второй экземпляр копии, отпечатанный одновременно с предыдущим.

В него внесены рукой Ю. И. Игумновой поправки, сделанные рукой Толстого в первом экземпляре, и, кроме того, его же рукой здесь сделано еще несколько новых поправок. На первой странице рукой Д. Н. Маковицкого красными чернилами написано: «Вариант III и, вероятно, последний окончания предисловия к Гаррисону».

Зачеркнутое Толстым во всех копиях не дает сколько-нибудь существенных вариантов.

Предисловие Толстого к биографии Гаррисона впервые было напечатано В. Г. Чертковым в редактировавшемся им журнале «Свободное слово», 1904, — февраль), под заглавием «Гаррисон и непротивление насилием». Редактором сделано было несколько отступлений от того окончательного, проредактированного Толстым текста статьи, который закреплен в рукописях, описанных нами под №№ 5 и 8, причем для двух таких отступлений В. Г. Чертков, как указано было выше, получил специальное разрешение Толстого. В письме от 9 декабря 1903 года н. с. В. Г. Чертков, касаясь восьмого абзаца («Аболиционисты старались доказать...») предлагал в стоявшей в рукописи фразе «но сторонники рабства столь же основательно доказывали несвоевременность, опасность и вредные последствия, могущие произойти от освобождения» заменить слова «столь же основательно» словами «в свою очередь», так как первое выражение придает фразе оттенок, противоречащий фактам, излагающимся в биографии Гаррисона. Затем в следующем абзаце Чертков предлагал для большей ясности заменить стоявшие в рукописи слова «непротивления насилию» словами «непротивления злу насилием» (AЧ).

Как сказано было, Толстой эти две поправки одобрил.

Но сверх этого мы имеем в тексте журнала «Свободное слово» еще следующие чисто стилистические отступления от последней, отредактированной Толстым рукописи, на что однако не имелось специальной санкции Толстого. В конце семнадцатого абзаца, стр. 99, строки 5—6, вместо стоящего в рукописи «силою принуждать ихъ къ этому» — напечатано: «употреблять насилие над рабочими». В следующем, восемнадцатом абзаце, стр. 99, строка 12, вместо «благоустройства» напечатано: «того устройства». В девятнадцатом, стр. 99, строка 26 вместо «Но принцип непротивления не есть принцип насилия» — «Но перемены бояться нечего: принцип непротивления» и т. д. В двадцатом, стр. 99, строка 26, вместо «хотятъ они этого» — «хотят этого люди».

Поэтому, печатая в настоящем издании текст Предисловия по исправленным Толстым копиям, сверенным с автографами, принимаем из текста журнала «Свободное слово» лишь те две поправки, на внесение которых В. Г. Чертковым было получено от Толстого специальное согласие.

Впервые в России Предисловие под заглавием «Гаррисон и непротивление насилием» напечатано в двенадцатом издании сочинений Толстого, часть девятнадцатая, М. 1911 (том по выходе в свет был конфискован). Затем под тем же заглавием предисловие было напечатано в брошюре «В. Л. Гаррисон. Провозглашение основ, принятых членами общества, основанного для установления между людьми всеобщего мира». Издательство «Сеятель», Харьков, 1917.

 

Вильям-Ллойд Гаррисон (Garrison) (1805—1879) — американский писатель и публицист, боровшийся за отмену рабства в Североамериканских Соединенных Штатах, проповедник учения о непротивлении злу насилием. Свою пропаганду вел в издававшейся и редактировавшейся им газете «Liberator», существовавшей с 1831 по 1865 год, когда рабство в Америке было окончательно упразднено. В апреле 1886 г. сын В. Л. Гаррисона Вендель Филлипс Гаррисон обратился к Толстому с письмом, в котором писал о том, что, ознакомившись с книгой «В чем моя вера?», он нашел в ней очень много сходного с тем, что высказывалось его отцом, и прислал Толстому составленное в 1838 г. В. Л. Гаррисоном «Провозглашение основ, принятых членами общества, основанного для установления между людьми всеобщего мира». Это «Провозглашение» было включено Толстым в первую главу его книги «Царство Божие внутри вас» (1891—1893) и во второй том «Круга чтения» (недельное чтение 15 декабря).

Книга В. Г. Черткова и Ф. П. Хола появилась в свет под заглавием «А short biography of William Lloyd Garrison by W. Tchertkoff and F. Hollah with an introductory appreciation of his Life and Work by Leo Tolstoy». Christchurch, Hants, 1904. Она представляет собой краткое извлечение из биографии В. Л. Гаррисона, написанной его сыновьями (W. P. and F. I. Garrison. «William Lloyd Garrison». Нью-Йорк, 1885—1889).

Стр. 95, строка 22. Адин Баллу (Ballou 1803—1890) — английский писатель, публицист и филантроп, приверженец учения о непротивлении pлу насилием. Для того чтобы содействовать практическому осуществлению в жизни учения Христа, Баллу с несколькими друзьями в 1841 г. основал общину для совместной братской жизни на началах христианского учения. Община просуществовала до 1857 г. О Баллу, на ряду о Гаррисоном, очень сочувственно отзывается Толстой в своей книге «Царство Божие внутри вас». Отрывок из его «Катехизиса непротивления» помещен Толстым в первом томе «Круга чтения» как недельное чтение 17 марта. В 1908 г. «Посредником» издано сочинение Баллу «Учение о христианском непротивлении злу» в переводе с английского с предисловием И. И. Горбунова-Посадова.

—14. Цитата из статьи «Провозглашение основ, принятых членами общества, основанного для установления между людьми всеобщего мира».

Стр. 96, строка 30. Аболиционистами в Соединенных Штатах назывались сторонники уничтожения рабства. Зарождение аболиционистских обществ относится к 1775 году, когда в Филадельфии под председательством Вениамина Франклина основано было первое такое общество. Деятельность аболиционистов достигла наибольшей интенсивности тогда, когда во главе движения стал Гаррисон.

—37. Толстой имеет здесь в виду статью Н. К. Михайловского «Гр. Л. Толстой о ежемесячных журналах», напечатанную под рубрикой «Литература и жизнь» в № 11 «Русского богатства» за 1903 г. Михайловский писал: «Да вот, например, гр. Толстым было «выдумано» когда-то «толстовство» с непротивлением злу, неестественностью естества, четырьмя упряжками и проч., и проч. И в свое время наши ежемесячники уделяли очень много внимания этой «выдумке» и только с недавнего сравнительно времени стали обходить почтительным молчанием эти грехи великого писателя» (стр. 86—87).

Вильям Дженнингс Брайан (Bryan) (р. 1860 г.) — американский политический деятель, сторонник демократических реформ, кандидат в 1896 и 1900 гг. на пост президента Северо-американских Соединенных Штатов. В 1913—1915 гг. был государственным секретарем САСШ. В декабре 1903 г. он посетил Толстого в Ясной поляне. Об этом см. статью П. Сергеенко «Толстой и Брайан» в книге «Толстой и его современники» М. 1911, стр. 243—251.

Сноски

Раздел сайта: