316.
1885 г. Марта 15. Симеиз.
Пишу, зная впередъ, что письма мои все будутъ доходить до тебя въ разбивку, а не последовательно. Теперь вечеръ, 15, пятницы; я только что перешелъ въ домъ къ Мальцову.1 Онъ, оказывается, ожидалъ меня, сделалъ приготовленiя и даже ездилъ къ намъ на встречу въ Севастополь, но разъехался съ нами. Онъ замечательно бодрый, живой старикъ, не антипатичный и не глупый, но очень испорченный властью. —
Вчера после Байдаръ (станцiя), откуда я послалъ тебе письмо, я пошелъ пешкомъ въ гору до знаменитыхъ Байдарскихъ воротъ, а Урусовъ поехалъ. Со мной былъ проводникъ, мальчикъ Русской, живущiй въ Татарской деревне. Мать его вдова, и онъ кормится кое какой работой; но удивителенъ своей заброшенностью. Никогда не былъ въ церкви, знаетъ Отче и все навыворотъ. Ему 17 летъ.
ворота. Но случилось, что поднялся туманъ, и мы ничего не видали. Холодно, сыро, темно; завалившiяся и торчащiя скалы и шоссе извилинами подъ гору. Урусовъ сталъ задыхаться отъ тумана и пришелъ въ безпокойство безтолковое и объясненiя съ ямщикомъ. Доехали благополучно въ темноте. Я поместился въ гостиннице — прекрасно. Ночь лунная, кипарисы черными столбами по полугоре, — фонтаны журчатъ везде и внизу сине море, «безъ умолку». Нехорошо было, что за стеной дети: 3 летъ и 11/2 изъ к[оторыхъ] одному давали хининъ, и онъ отчаянно плакалъ, говоря: «горько», а потомъ вдругъ сталъ счастливъ, а подъ домомъ кошки затеявшiя романъ. Кошекъ здесь бездна. Проснулся въ 5, напился кофе и пошелъ въ Алупку 4 версты. Очень хорошо шоссе въ камняхъ, — оливки, виноградники, миндальныя и море синее, синее. Послалъ тебе телеграму, напился чаю у Турка въ хатке и пришелъ домой. Пошелъ съ Урусовымъ ходить по его любимыми местамъ въ скалахъ и по самому берегу. Жарко, что насилу удержался, чтобъ не выкупаться. До прогулки завтракъ table d’hôte: 2 учитель, два доктора, купець богачъ съ умирающей женой. Это ихъ дети. Потомъ хотелъ заснуть, но кошки продолжали романъ. Пришелъ Ур[усовъ], и я съ нимъ пошелъ къ Мальцову, пообедали въ table d’hôte,2 потомъ я напился чаю, и вотъ ложусь. Очень я усталъ, загорелъ и разбросался мыслями, т. е. вышелъ изъ колеи работы. Англицкаго Милорда, однако, все обдумываю. Попробую завтра писать. Писемъ отъ тебя еще нетъ, — жутко.
Здесь хорошо темъ, что кроме теплоты и красоты, — богато, нетъ нищихъ. Заработокъ большой. Вотъ где или вообще на юге надо начинать жить темъ, к[оторые] захотятъ жить хорошо. Мы долго сидели съ Урусовымъ на берегу подъ скалой. Уединенно, прекрасно, величественно и ничего нетъ сделаннаго людьми; и я вспомнилъ Москву, и твои хлопоты, и все занятiя и увеселенiя Москвы. Не верится, чтобъ могли люди такъ губить свою жизнь. До завтра. Обнимаю тебя и целую детей. —
Москва. Хамовники, д. Гр. Толстаго. Графине Софье Андревне Толстой.
Примечания
Печатается по автографу, хранящемуся в АТБ. Впервые опубликовано по копии, сделанной С. А. Толстой, в ПЖ, стр. 261—262. Датируется на основании слов письма: «теперь вечер, 15 пятницы». Почтовые штемпели: «Мисхорская п. с. 16 марта 1885; Москва. 19 марта 1885».
1 —1893). Кавалергард. Генерал. Владел шестнадцатью тысячами душ крестьян. Крупный заводчик. Первый в России начал выделывать рельсы, паровые машины, пароходы и вагоны. В Крыму Мальцеву принадлежало двадцать тысяч десятин. На южном берегу была выстроена вилла, облицованная хрустальными плитами. См. прим. 3 к письму № 309 от 10 марта 1885 г.
2