297.
1885 г. Февраля 2. Я. П.
Получилъ нынче утромъ, — пятницу, твое письмо последнее.1 Оно по лучше, можетъ быть, и я по лучше; но оно уменьшило мою тоску по тебе. — Я провелъ весь день дома — писалъ, читалъ и тихо сиделъ и думалъ. Вечеромъ прошелъ на деревню къ Николаю Ермилину2 усовещивать его въ долге, отъ к[отораго] онъ отрекается, и къ Костюшке,3 и Гане4 воровке. Вотъ несчастное существо, затравленное людьми и потому озлившееся — одна съ 3-мя детьми.
Много еще было впечатленiй бедности и страданiй. Я ихъ вижу всегда и везде, но въ деревне легче видеть. Здесь видишь все до конца. И видишь и причину, и средство. И я люблю, не то, что люблю, a мне хорошо, когда я ясно вижу свое положенiе среди другихъ людей.
Потому, что ты написала о Гаршине,5 я не жалею, что не видалъ его. Да и вообще я такъ много принужденъ видеть людей въ Москве, что чемъ меньше, темъ легче. Мне всегда кажется, что я совсемъ не нуженъ имъ. —
Читаю я Elliot’а Felix Holt.6 Превосходное сочиненiе. Я читалъ его, но когда былъ очень глупъ, и совсемъ забылъ. Вотъ вещь, к[оторую] бы надо перевести, если она не переведена. Тане бы работа. Я еще не кончилъ и боюсь, что конецъ испортитъ. Это мне далъ братъ Сережа. Передай ему, что все правда, что онъ говорилъ мне про эту книгу, — все тамъ есть. Второй разъ я изъ деревни хвалю книги его рекомендации.7 —
Лежитъ передо мной записка вдовы, к[оторая] нынче была у меня. У ней нетъ дома, нетъ земли, — мужъ ея б[ылъ] солдата въ Грумантской8 казарме. Она осталась вдовой 32 летъ съ 8-ю детьми, — старшей 11 летъ. — Когда я сталъ записывать, то долго не могъ понять — оказалось, одна двойня. Поручикъ9 далъ ей уголъ на зиму.
Завтра я поеду въ Тулу и постараюсь, что можно, сделать для нея.
Везу это письмо на Козловку — и съ трепетомъ открою твое. Что твое здоровье? Тебе очень нехорошо по письмамъ. Что Миша10 и весь домъ?
не черезъ силу, а съ истинной радостью, что тебе могу сделать желаемое. А ты ничего не пишешь, или какъ то неопределенно.
Прощай, душа моя, целую тебя и детей.
Л.
Урусовъ гораздо лучше, чемъ въ Москве. Ему надо беречься, и онъ бережется, но я вижу, какъ, бережась такимъ образомъ, онъ можетъ прожить долго.
Сейчасъ въ Козловке получилъ твое доброе вполне письмо11 и уезжаю спокоенъ и счастливъ домой. Ты зовешь, и потому я прiеду въ понедельникъ;12 —
На конверте: Москва. Хамовники, домъ Гр. Толстаго. Графине Софье Андревне Толстой.
Примечания
Печатается по автографу, хранящемуся в АТБ. Впервые опубликовано по копии, сделанной С. А. Толстой, в ПЖ, стр. 249—251. Датируется на основании почтовых штемпелей: «Почтовый вагон. 3 февраля. 1885: Москва. 3 февраля 1885». Слова письма: «Нынче утром — пятницу» — ошибочны: Толстой писал в субботу 2 февраля.
1 Письма этого не сохранилось.
2 Николай Ермилович Зябрев.
3 Константин Николаевич Зябрев.
4 Жена работника Григорья Ивановича.
5 Всеволод Михайлович Гаршин (1855—1888), беллетрист. О его приезде к Толстым в яснополянский дом см. Илья Толстой, «Мои воспоминания» М. 1914, стр. 155. О знакомстве Толстого с Гаршиным идет речь в главе XV книги Ильи Толстого. Гаршину и Толстому посвящена статья С. Н. Дурылина в № 5 «Звеньев».
6 Джордж Элиот (Мария Анна Эванс) (1819—1880), английская писательница. Ее повесть на политические темы «Felix Holt» появилась в 1866 г. В Яснополянской библиотеке сохранился экземпляр «Felix Holt» с пометами Толстого, в издании Leipzig. В. Tauchnitz 1867. 2 тома.
7 Первый раз Толстой хвалил книгу Gustave Droz «Tristesses et sourires» 1884. См. письмо от 28 января 1884 г., № 258.
8 Грумонт — деревня в трех верстах от Ясной поляны.
9 Франц Иванович Баратынский, казенный лесничий.
10 Михаил Львович Толстой.
11
12 4 февраля.