215.
1882 г. Сентября 13. Москва.
Понедельникъ утро.
Пишу тебе 3-е письмо, милый другъ, не получивъ еще ни однаго отъ тебя. Верно нынче получу. Ты посылай на Козловку. Что ты — твое здоровье телесное и душевное? Что Илюша? повинуется ли и жалеетъ ли тебя.1 — Вчера Сережа2 съ Лелей пошли на выставку,3 а я сиделъ дома, читалъ. Приходилъ одинъ проситель места — бедный; а потомъ я пошелъ въ Румянц[евскiй] музей къ Ник[олаю] Фед[оровичу],4 потомъ походилъ, посмотрелъ экипажи, и вижу, что на 1000 р[ублей] легко собрать все хорошее. Вели прислать, если можно теперь же, сани четвероместныя и одиночныя, и полости, и сбрую парную и одиночную — или починить, или продать здесь.
Теперь о доме. Въ кухне было сделано неудобно — русская печь, и очень маленькая въ нашей кухне. Мы решили переделать печь5 такъ, чтобы русская печь была больше и устье ея выходило бы въ людскую. И выйдетъ такъ, что будетъ людская столовая, комнатка для кухарки и каморка для повара. Въ сторожке же, которую надо починить, будутъ жить кучеръ и дворники.
Чулановъ для провизiи, лампъ и т. п. въ доме съ кладовою — четыре. Подвалы есть, но они сопрели и завалились. Я велелъ починить, но сделать попроще, — для кореньевъ и капусты. А для яблокъ есть место въ доме.
Обедали мы вчера дома; и беднякъ, голодный Костя6 пришелъ къ намъ, и его накормили; щи, каша и говядина изъ щей, и пирожки, и арбузъ. И сидели дома. Леля занимался, я и Сережа читали, и легли спать рано, и нынче рано встали. Они ушли учиться, а я вотъ тебе написалъ и хочу заниматься.
До свиданья, душенька, целую тебя и детей.
На конверте:
Примечания
Печатается по автографу, хранящемуся в АТБ. Впервые опубликовано по копии, сделанной С. А. Толстой, в ПЖ, стр. 172—173. Датируется на основании почтовых штемпелей: «Москв. почт. центр. отд. 13 сентября 1882; Москва. 14 сентября 1882. Тула. 14 сентября 1882» и пометы Толстого «понедельник», который приходился 13 сентября 1882 г.
1 С. А. Толстая писала 16 сентября: «С Ильей вышла, таки, неприятность, хотя, главное, здоровье его хорошо. Вчера ночью, в двенадцать часов сижу в балконной гостиной одна... Слышу, окно хлопает внизу, в комнате Ильи. Я подумала: простудится, если окно отворилось, пойду проведаю. Надо тебе сказать, что с вечера Илья мне всегда сказывал, кто у него ночует, так как одному страшно; и вчера он сказал, что Титка, а Иван не ночует. Вот я прихожу в комнату Ивана Михайловича — первое впечатление — вонь и табак. Посреди комнаты собаки наделали нечистоту. Иду дальше: голоса, хихиканье. Когда я отворила дверь, Илья сделал какое-то быстрое движенье. Потом вижу, Титка на полу, а этот Иван, идиот, на Левиной постели, рядом с Ильей. Я ужасно рассердилась, выгнала и разбранила Ивана и Илью; сделала выговор; главное, досадно, что солгал. Сегодня он мне весь день старался доказать, что папа нашел бы, что спать с Иваном и Титом и на Лелиной постели даже очень хорошо; а что это только я имею глупые барские мысли. Предоставляю тебе это с ним обсудить, а я, признаюсь, рада, что он завтра уезжает, мне это запанибратство — не с народом, а с паразитами курящими, играющими в шашки и льстящими Илье — очень противно» (ПСТ, стр. 200).
2 Сергей Львович Толстой.
3 «Был на выставке, видел всё очень интересное, видел там знакомых, выиграл на аллегри с первого, двадцатипятикопеечного, проигрышного билета большой картон с куклой и со всеми принадлежностями, который я предназначил Маше».
4 Николай Федорович Федоров служил библиотекарем в Румянцевском музее.
5 «Очень рада, что ты печь велел переделать; в доме Волхонских печь была мала, и с хлебом и с квасом и ваннами детям было неудобно очень» (ПСТ, стр. 201).
6 К. А. Иславин.