757.
1906 г. Февраля 13. Я. П.
Сегодня получил, дорогой друг В[ладимир] Г[ригорьевич], ваше длинное письмо № 19 с критикой П[равительству], Р[еволюционерам] и Н[ароду]. А я всякий день собирался писать вам в ответ на первое ваше письмо об этом самом. Статья эта для меня целая история моей внутренней жизни. Когда я получил ваше первое письмо с отказом напечатать и замечаниями, что мне стало неприятно, и тотчас, к счастью, стало неприятно, что это может быть мне неприятно. И тотчас же стало радостно, п[отому] ч[то] я решил, что печатать этого, т. е. желать печатать это, мне не только совсем не нужно, но — дурно. И стало очень радостно. Нынче я получил ваши замечания, прочел их и понял вполне и даже согласился, если стать на вашу и мою же, общую нашу точку зрения. Но я писал Правительству, становясь на его точку зрения, также и Рев[олюционерам], также и Народу. Даже вся статья эта образовалась из написанного мною довольно горяче[го] обращения к правительству, под к[оторым] я невольно представлял себе Витте.1 Статья эта начиналась словами: Что вы делаете?, повторенными три раза. Потом, для того, чтобы не стать в положение помогающего правительству, я написал и то, что думал по отношению других двух. Вообще в этой статье я, несмотря на свое удаление от центра борьбы, был захлеснут ее волной и написал под влиянием борьбы, с одним желанием утишить, ослабить ее. В России никто не печатает, и я поставил conditio sine qua non2 печатать всю или ничего. А изменять, прибавлять к ней, если бы кто и решился напечатать, мне очень не хочется. Новое в ней ничего не сказано, практического влияния она едва ли может, даже наверно не может, иметь, а потому надо поскорее забыть про нее. Мне же она была очень полезна, а потому и всем вообще полезнее при своем уничтожении, чем при неуничтожении. Пожалуйста, понимайте меня в хорошем смысле. Теперь про это довольно, и так слишком много.
3) есть 3 пунк[та] самые важные. 1) Это то, что Саша дочь за границей в Cannes, и мне мечтается, как бы ей хорошо было побывать у вас. Я ей пишу об этом,4 и вы и Оля напишите. Это для нее было бы очень хорошо и вам было бы приятно. Она очень хорошая девочка. 2-й пункт. Это то, что я хочу отдать во 2-й том Кр[уга] Чт[ения] Еще три смерти (или не лучше ли оставить заглавие старое5). Не помешает ли это вашему изданию? Это 2-й пункт. 3-й пункт: Мне говорили, что вы в февр[але] будете в России. Правда ли это?6 Пока, мож[ет] б[ыть], до свидания. Привет всем вашим.
Л. Т.
Примечания
Ответ на два письма Черткова от 8 февраля н. с. и от 17 февраля н. с. 1906 г., где Чертков высказывался по поводу новой статьи Толстого «Обращение к русским людям. К правительству, революционерам и народу» (см. прим. 2 к письму № 754). Вместе со вторым письмом Чертков прислал свои обширные замечания на эту статью. Чертков, между прочим, предлагал Толстому сделать некоторые купюры в статье, касающиеся осуждения революционеров.
Чертков советовал Толстому отложить опубликование этой статьи как в России, так и за границей. Он считал, что если уж ее опубликовывать, то «печатать можно только всё или ничего», чтобы у читателей не получилось «совершенно неверного представления» о статье. В России могло бы быть напечатано по цензурным условиям только «второе» обращение (к революционерам), которое было бы «только приятно» царскому правительству, но это исказило бы смысл статьи, так как наиболее резкое обличение статьи заключается в первом обращении — к правительству.
1 Сергей Юльевич Витте (1849—1915), министр финансов царского правительства, после манифеста 17 октября 1905 г. — председатель Совета министров.
2
3 Немецкий литератор из Ольденбурга Гесс (Dr. Hess), был в Ясной Поляне 21 ноября 1905 г. и вел переговоры с Толстым о закреплении за ним исключительного права на опубликование его перевода статьи «Конец века» на немецкий язык. Гесс сделал этот перевод будто бы на основании согласия Толстого. Между тем перевод на основании разрешения Черткова был сделан другим лицом, о чем Чертков сообщал Толстому в письме от 8 февраля н. с. 1906 г.
См. об этом т. 76, «Список писем по поручению», № 79.
4 См. т. 76, письмо № 139.
5 «Еще три смерти» — первоначальное заглавие рассказа «Божеское и человеческое». В письме от 3 марта н. с. Чертков писал: «Еще три смерти» предлагаю назвать так: «Божеское и человеческое, или Еще три смерти» (с выноскою, объясняющей, что подзаголовок имеет в виду ваш рассказ «Три смерти», написанный в 1859 году)».
6 «В планах моих произошла некоторая перемена. Я получил уведомление, что в силу указа от 21 октября 1905 г. выяснилось, что я могу беспрепятственно возвратиться в пределы империи». Чертков предполагал приехать в августе.