710.
1904 г. Февраля 19. Я. П.
Дорогой друг В[ладимир] Г[ригорьевич]. Очень бы рад был ответить на ваши вопросы, но в той области мысли, к кот[орой] относятся эти вопросы, нельзя или, по крайней мере, я не умею отвечать, могу только следить за ходом своей мысли. Может быть, то, что в последнее время занимает меня в этой области мысли, может служить отчасти ответом на ваши вопросы. Постараюсь изложить хоть кое-как эти очень дорогие мне мысли.
Думаю я, начиная опять всё сначала (от этого-то мне и неприятно б[ыло] печатание1 мыслей о сознании),* что всё, что несомненно знает о жизни своей и мира всякий человек, есть то, что пробуждается он к жизни этого мира сознанием своего отдельного матерьяльного существования, и ему кажется, что есть он с своим телом, кот[орым] он может управлять своими мыслями, и весь окружающий мир — от букашки до Сириуса, — кот[орым] он не может управлять. Находясь на этой степени (низшего) сознания, человек обыкновенно не думает о том, что его прежде не было, что он пробудился сознанием, а ему кажется, что есть он — телесное существо и вне его весь мир. С этим сознанием огромное большинство людей начинают жить, живут и умирают.
Но, кроме сознания своей отделенности как матерьяльного существа, человек, думая, задает себе вопрос: что составляет его настоящее существо: его тело или то, что управляет его телом, может изменять его (даже до такой степени, что может уничтожить в нем сознание), и невольно, если только он строго научно думает, должен признать, что сущность его жизни составляет его духовное существо, то, к[оторое] воспринимает впечатления не только внешнего мира, но и своего тела. Человек знает свое тело только п[отому], ч[то] есть духовное существо, к[оторое] сознает себя в теле (идеализм Берклей).3 И это сознание себя духовным существом, отделенным от других существ пределами, представляющими[ся] материей и движением, есть вторая ступень сознания, более высшая, чем первая. Но как первая ступень сознания заключала в себе внутреннее противоречие, состоящее в том, что матерьяльное существо чувствует, сознает, т. е. совершает нечто не свойственное материи и не могущее быть выведенным из нее, точно так же вторая ступень сознания представляет такое же неразрешимое противоречие, заключающееся в том, что духовное существо, т. е. непространственное и невременное, заключено в пределы и составляет часть чего-то. И потому мыслящий человек неизбежно приходит к третьей ступени сознания, состоящей в том, что в жизни человеческой сознает себя отделенное матерьяльное существо (первая ступень), не отделенное духовное существо, а бесконечное, вечно-живое, единое существо, проявляющееся в бесконечном количестве видов (существ), один из кот[орых] составляю я, среди сопредельных со мной и ограничивающих меня видов или существ. Такова, я думаю, третья, высшая ступень сознания, та самая, к[оторая] открыта и в истинном браманизме, и буддизме, и христианстве. По этому мировоззрению меня нет, а есть только через меня, через мое сознание, действующая в мире вечная, бесконечная сила божия. Жизнь в росте сознания: в переходе из первой во вторую и третью ступень и в усилении, в очищении, в оживлении сознания, находящегося на этой высшей степени. В этом усилении, очищении, оживлении, кот[орому] нет конца, в этом и смысл жизни, и благо жизни, и всё нравственное учение.
Коли бог позволит, когда-нибудь попытаюсь изложить это лучше, но для меня это б[ыло] очень важно и прибавило мне много духовного блага.
На вопросы, переданные Никитиным, я уже прежде ответил, а на кот[орые] не ответил, передам ответы ему.4
Ольга собирается скоро ехать. Я посылаю ее скорее. Андрюша хочет ехать на войну.5 Надеюсь — он обещал мне, — что перед отъездом его и ее он дружески простится с ней. Андрей один из самых странных и страшных людских типов. В нем есть тот костяк его характера, к[оторый] ничем нельзя изменить. И этот характер безнравствен в высшей степени и вместе невменяем.
Прощайте пока, милые друзья, и Евг[ений] Ив[анович] и Хирьяковы.
Л. Т.
* Хорошо бы было, если бы вы напечатали, если это вам не неприятно, что эти мысли напечатаны по недоразумению и что я не считаю их выражением своей мысли, а только попыткой неудачной выразить ее2.
Перебила мне занятия худож[ественными] и философ[скими] работами необходимость написать о войне. Надеюсь скоро кончить.6 Мне писал из Берлина редактор Woche,7
Примечания
Отрывки напечатаны: «Свободное слово» 1904, № 10. Датируется на основании записи в Дневнике Толстого 19 февраля (т. 55, стр. 13).
Ответ на письмо от 12 февраля н. с. Чертков писал, что его больше всего занимает «мысль о том, что внутреннее сознание есть одно настоящее, а все остальное в пространстве и времени только как бы протекает мимо него». Чертков спрашивал, как можно убедиться в том, что, «приписывая то или иное содержание высшему мышлению, не прихватываешь туда, по ошибке, и кусочек своей временной личности».
1 См. письмо № 705.
2 «Свободное слово» 1904, № 10).
3 Берклей, или Беркли (1684—1753), английский философ.
4 В AЧ нет писем Д. В. Никитина, в которых передавался бы ответ на какие-либо вопросы Черткова.
5 A. Л. Толстой поступил на военную службу вольноопределяющимся и в августе 1904 г. был отправлен в Манчжурию.
6 «Одумайтесь!» впервые напечатана книгоиздательством «Свободное слово» в 1904 г.
7 «Неделя» («Die Woche») — немецкий иллюстрированный еженедельный журнал.