416.
1896 г. Мая 10. Я. П.
Получплъ ваше письмо и съ усилiемъ пишу хоть какой нибудь ответъ. Чувствую себя очень вялымъ. Поработаю утромъ и потомъ на целый [день] чувствую себя ни на что не годнымъ. Работаю все съ темъ же упрямствомъ и надеждой. Таня вчера уехала въ Швецiю.1 С[офья] А[ндреевна] съ Мишей и Сашей уехали третьяго дня на коронацiю.2 Нынче ночью хотели вернуться. Мне разсказывали изъ верныхъ источниковъ, что съ неделю или дней 10 тому назадъ въ Москве найдены приготовленiя къ взрыву и арестовано 15 человекъ.3 Какъ жалко обе стороны и какъ очевидно, что на этомъ пути, т. е. при существующемъ складе мысли, нехристiанскомъ, не можетъ быть никакого улучшенiя, примиренiя, что всякое затишье только временное, внешнее, а что внутри кипитъ и разростается злоба. Опять казни, страданье, раскаянье, заглушенiе раскаянiя и все остальное. Слыша про это, только сильнее убеждаешься въ необходимости непрестанной бдительности надъ собой, чтобы не содействовать какъ нибудь своимъ раздраженiемъ этому злу, а чтобъ противодействовать ему во всемъ и, главное, въ себе. Вчера напакостила ночью собака Мишина, и я наступилъ, и долженъ былъ чистить, и потомъ съ злостью гналъ хлыстомъ и билъ собаку. Я служилъ революцiи, взрывамъ, казнямъ. И потомъ опомнился и постарался помириться съ собакой. И служилъ делу единенiя, блага мiра.
На письма свои не получалъ ответа.4 — Прощайте пока: Галя, Димочка, к[отораго] виделъ во сне, Евг[енiй] Ив[ановичъ], Иванъ Мих[айловичъ].
10 Мая.
Л. Т.
Примечания
«Я. П. 10 Мая 96 № 412».
Ответ на письмо от 1 мая, в котором Чертков писал: «... я в каком-то рассеянном душевном состоянии и не могу сосредоточиться ни на какой определенной работе, хотя предстоящей и неотложной работы у меня полны руки. Двух условий мне очень хотелось бы: 1) возвращения того блаженного состояния близкого общения с богом, которое у меня иногда бывало в прошлом, но давно не было; и 2) увлечения «хлебным» трудом. Сейчас выходил молиться, и, хотя, как всегда неизменно, получил некоторую помощь в смысле очищения побуждений и уяснения мыслей, но не удалось вступить с ним в то живое общение, которое составляет для меня высочайшую радость жизни. Видно не довольно этого желать и мысленно обращаться к нему; необходимы еще усилия, применяемые к делам жизни, результатом и как бы вознаграждением за которые быть может только и является это счастливое духовное состояние».
1 T. Л. Толстая 9 мая уехала в Швецию на свадьбу своего брата Льва Львовича Толстого, женившегося на дочери лечившего его доктора Э. Т. Вестерлунд (1840—1924), Доре Федоровне Вестерлунд. Свадьба Л. Л. Толстого была назначена на 15 мая.
2 С. А. Толстая с сыном Михаилом Львовичем и дочерью Александрой Львовной уехала на коронацию Николая II, которая состоялась в Москве 9 мая 1896 г., и вернулась в ночь с 10 на 11 мая.
3
4 Письма к министру внутренних дел И. Л. Горемыкину и министру юстиции Н. В. Муравьеву, написанные около 20 апреля, Толстой писал о деле женщины врача М. М. Холевинской, которой была назначена в административном порядке высылка из Тулы в Астрахань за то, что она дала, по просьбе T. Л. Толстой, рабочему И. П. Новикову книгу Толстого «В чем моя вера», запрещенную в России. Сообщая об обстоятельствах дела, Толстой указывал на невинность Холевинской, и просил, если это необходимо, подвергнуть преследованиям его самого, как «главное лицо, с точки зрения правительства, заслуживающего их». Письма эти остались без ответа. (См. т. 69.)