152. В. Ф. Краснову.
1910 г. Августа 24. Кочеты.
Краснову.
24 августа1 10 г., с. Кочеты.
Получил ваше письмо, Василий Филиппович, из Туринска и рад был узнать про вас, но огорчился о том положении, в котором узнал про вас.
Письмо ваше застало меня не дома, а у дочери в Орловской губернии, и потому поручений ваших, как о рукописи Ходынки (не знаю, есть ли она у меня),2 а также и о письмах вашего племянника (не можете ли вспомнить, когда они были посланы мне?) исполнить не могу.3 Помогает мне теперь не Гусев (он сослан), а моя дочь Александра, а она ничего не знает про письма, это было до нее. Про Ходынку же она говорит, что ей помнится, что она была отослана в указанный вами журнал. То же помнится и мне. Книги и брошюры, какие есть у меня, а также и карточку посылаю. Пишите свою биографию. Это очень полезно и хорошо и вам, и тем, кто будет читать. Остерегайтесь только преувеличения. Лучше недоговорить, чем переговорить. А вы много пережили и горячо чувствовали, и умеете хорошо передавать — это видно по вашим письмам.4 То, что вы пишете о перемене мировоззрения среди революционеров, я думаю несправедливо. Чем дольше я живу и вдумываюсь в условия жизни и причины жестокости и безумия нашей жизни, тем всё яснее и яснее для меня становится то, что одна из причин этого — суеверие о том, что один человек не только может устраивать жизнь другого, и даже многих людей, но что забота о таком устройстве и насилие, употребляемое при этом, суть не только не дурные, и глупые, и безрезультатные, и жестокие дела, но нечто очень возвышенное и похвальное.5 Родители устраивают жизнь своих детей, религиозные учителя устраивают веру своих пасомых, правительства устраивают всю и гражданскую и экономическую и всякую жизнь своих подданных, революционеры же6 едва ли не больше всех страдают этим суеверием,7 желая также устроить жизнь людей по-своему. Только бы каждый думал о своей жизни: как получше прожить: как можно меньше делать гадостей, а не заботился бы о жизни других, и 0,9 существующего зла исчезло бы. А только старайся8 жить так, и он волей-неволей будет влиять на жизнь других людей и самым могущественным образом содействовать улучшению ее.
Прощайте, дай бог, тот бог, который живет во всех людях, и голос которого зовет нас к единению и любви, дай вам этот бог того блага, которое он дает всем, кто ищет его.
Любящий вас Лев Толстой.
Примечания
Кроме машинописного подлинника, сохранился черновик-автограф с подписью Толстого, написанный на четырех страницах почтовой бумаги. На конверте письма Краснова Толстой пометил: Мне отвечать и сыскать письма племянника. Впервые опубликовано: «Голос Толстого и Единение» 1918, 4 (10), стр. 8.
Ответ на письмо В. Ф. Краснова (см. т. 81, письмо № 23) от 14 августа из г. Туринска Тобольской губ., куда он был сослан после ареста в апреле.
1 По черновику-автографу дата: «23 авг. Кочеты».
2 Рукопись Краснова «Ходынка. Рассказ не до смерти растоптанного» была отправлена по поручению Толстого в редакцию журнала «Русское богатство» в мае 1910 г.
3 В конце своего письма Краснов писал:
«Вот что еще, дорогой Лев Николаевич! Я прочел только вчера «Бытовое явление» Короленко.
И мне вспомнились письма моего казненного племянника, посланные Вам год назад. Где они и пригодились ли Вам на что? Не отошлете ли их, хотя на время, Короленко для использования, с упоминанием и подлинного имени казненного? Я уже написал Короленко, что есть у Вас такие письма. И охотно дам ему маленькие сведения от себя о его семье, детстве...» Писем племянника Краснова не сохранилось.
4 Краснов в своем письме писал: «Хотелось бы здесь приняться за описание своей жизни. Но неудача с «Ходынкой» подрезала крылья у мысли, воображения и памяти. Прошлое потускнело как-то, и пережитое не дорого мне стало. Я попрежнему не знаю, не умею, как это сделать хорошо, ясно и понятно... Это я не как вопрос задаю Вам, а просто делаю горестное признание. Можно ли научиться этому из каких-либо книг, учебников и всяких там «теорий словесности», тоже не знаю! А живой обмен, беседа, вероятно, сразу бы указала мне путь. Но мне не удалось повидать ни Вас, ни Короленко, что я собирался сделать этой осенью».
5 В черновике зачеркнуто: и все революционеры очень держатся этого суеверия.
6 перестраивает эту жизнь по-своему. От этого суеверия весь ужас и все [1 неразобр.] нашей жизни. Только тем и живут, что верят.
7 В черновике зачеркнуто: В подлиннике Толстым надписаны последующие семь слов.
8 В черновике написано: каждый