69. Т. Н. Ветвиновой.
1899 г. Марта 16? Москва.
Посылаю вамъ одно письмо къ Анатол[iю] Федор[овичу] Кони. Это прекрасный человекъ и влiятельный, который наверно сделаетъ, чтò можно. Другое письмо къ Мих[аилу] Александр[овичу] Стаховичу. Это тоже человекъ со связями, и который наверно захочетъ помочь вашей подруге. Отнесите сами письма и объясните дело лично.
Левъ Толстой.
Примечания
Печатается по машинописной копии, хранящейся в AЧ. Местонахождение подлинника неизвестно. Датируется по письму Ветвиновой от 15 марта 1899 г. Публикуется впервые.
Ответ на письмо Таисии Николаевны Ветвиновой, слушательницы петербургских фельдшерских курсов, от 15 марта 1899 г. (почт. шт.): «Лев Николаевич, я бы не стала беспокоить Вас, если бы самый факт, который меня заставил это сделать, не говорил за себя. Вы знаете, что ежегодно в марте несколько человек молодежи пополняют нашу тюрьму. Вот так и в этот год: врываются в комнату одной молоденькой курсистки в три часа ночи и даже не женщины, а прямо сыщики; несмотря на просьбы девушки дать ей одеться, грубо обшаривают, потом бросают платье со словами: «на, одевайся». Девушка была больна, накануне был доктор и в этот день пришел также. Его задержали, но, осмотрев, отпустили. Он сказал им: «Температура 39°, и может быть чахотка». Бред начинался вечером, и вот теперь она в тюрьме. Еще на свободе начинались у нее галлюцинации, она боялась оставаться одна. Вы можете себе представить, чтò теперь с ней. Судьба Ветровой и Костромина грозит ей, если не позаботятся окружающие. Мать ее в Сибири за 8000 тысяч верст, влиятельных знакомых нет, и вот я решила попросить Вас написать мне, к кому здесь обратиться из людей, имеющих власть, так как много было примеров, что людей и более замешанных освобождали. Желательно, чтобы ее отпустили на поруки, а в крайнем случае перевели бы в больницу [...] Убедительно прошу ответить мне на письмо, так как для меня теперь дорога каждая минута, потому что здоровье ее настолько плохо, что, опоздав с помощью, мы не спасем быть может ее и от самой смерти».
Мария Федосеевна Ветрова (1870—1897), будучи заключенной в Петропавловскую крепость по подозрению в революционной деятельности, 12 февраля 1897 г. покончила жизнь самосожжением («облила себя керосином, зажглась и на третий день умерла»). См. письма 1897 г., т. 70, письма к В. Г. Черткову того же времени, т. 88, а также следующие книги: А. С. Пругавин, «В казематах», Спб. 1909; Ф. Ф. Куделли, «Народовольцы на перепутьи», Л. 1926; «Каторга и ссылка» 1926, II, стр. 50—66.
—1897), инженер-механик, за работу в Вольно-экономическом обществе 12 марта 1897 г. был арестован в Петербурге и посажен в тюрьму, в одиночную камеру. До 6 апреля допросов в жандармском управлении не было, и Костромин в нервном припадке осколком чайного блюдца разрезал себе артерии и умер от потери крови. См. сборник «Свободное слово», I, изд. Владимира Черткова, Purleigh, 1898, стр. 168—173.
«Мне в 1899 году приходилось обращаться с просьбою к Вам по поводу одной больной курсистки, сидящей в тюрьме, и Вы мне дали письма от Вашего имени сходить к Кони и Стаховичу. Девушка была вырвана из тюремных условий, и это спасло ее от сумасшествия, а ее старушку мать от безутешного горя». См. письма №№ 70 и 71 и письма 1909 г., тт. 79 и 80.