160. П. А. Буланже.
1898 г. Июня 15—20? Я. П.
Получил ваше письмо от 18 июня, дорогой П[авел] А[лександрович] и очень обрадовался ему. Я, кажется, более месяца не имею ни от кого известий за исключением коротенькой записочки от Поши. Я рад б[ыл] очень вашему письму, но оно не удовлетворило меня: я не знаю очень интересных мне о вас подробностей: как обстоит ваш бюджет? Что вы зарабатываете? Что проживаете? Вижу, что вам очень тяжело от напряженной работы, но, милый друг, не забывайте того, что есть люди — я их вижу вокруг себя — которым много хуже, не думайте, что это те, кот[орые] работают еще тяжелее вашего, нет, — это те, кот[орые] живут праздно и вовсе не работают. Я понимаю ваш страх перед царством рабочих, но этого царства никогда не будет, п[отому] ч[то] им не над кем царствовать. А что они такие же эгоистичные и безжалостные, как буржуа, и еще озлобленные теперь — это несомненно. Но все-таки до сих пор они жертвы, и потому нельзя не быть на их стороне. Да, впрочем, всё, что я думаю об этом, я напишу, если бог велит.1 Еще недоволен я, милый дорогой друг, вашим письмом, п[отому] ч[то] чую в нем отсутствие простых сердечных отношений с Ч[ертковым] и даже Б[ирюковым], а только усилие быть с ними в любви. Не согласен с вами в мотиве, по к[оторому] вы вышли из их товарищества, и очень жалею, что вы вышли, п[отому] ч[то] вы были бы очень нужный элемент в этом товариществе. Еще недоволен я в вашем письме тем, что чувствуется в нем не покорность своему положению, а возмущение, желание внешней перемены. Милый друг, ведь хоть вы и молоды, вы всякую минуту можете уйти туда, откуда нет сюда возврата, и во всяком случае среди таких же пробегающих по разным кривым, коротким и длинным, товарищей, должны пробежать эту жизнь, пронеся в ней то, что велено. Только одно это важно. И если мы верим в это, то как может прийти мысль считаться с сотоварищами этого шествия. Какие другие могут быть отношения к этим сотоварищам, кроме желания помощи друг другу, и какие могут быть желания об изменении положения, когда оно само, не переставая изменяется именно так, как нужно, и ведя меня туда, куда нужно. Интересно про остров. Напишите. Ну вот простите, что позволяю себе учить вас. Отплатите мне тем же.
По себе знаю, как хорошо, когда любя упрекают нас, и потому уверен, что вы не рассердитесь на меня. Ну вот, теперь о себе. Я жил у Ильи (сына). Мне надавали денег тысяч 7. Больше 3-х я истратил на столовые. Остальные не успел и потому, что губернаторы запрещают, и потому, что заболел кровавым поносом (теперь совсем здоров), и потому, что на будущий год ожидается такой же, или еще хуже, неурожай. Я написал обо всем этом статейку, послал Меньшикову. Не знаю, поместят ли. Попрошу Таню послать Черткову. Теперь в Ясной с охотой работаю, пишу. Не скажу что.2
Целую вас, милый друг, и вашу жену и тещу и детей.
Л. Толстой.
Примечания
Впервые опубликовано в сборнике «Летописи», 2, стр. 211—212. Датируется на основании того, что в копировальной книге письмо это оттиснуто между письмами от 15 и 20 июня.
остров Kilda (один из островов северной Англии), которые были почти отрезаны от мира и жили «братской» жизнью.
1 «Где выход?» и «Неужели это так надо?», начатых в 1897 г. и оставшихся незаконченными. См. т. 34.
2 Толстой имеет в виду свою повесть «Отец Сергий». См. т. 31.