124. П. И. Бирюкову.
1898 г. Мая 1. Гриневка.
Милый друг Поша,
Пишу вам всем вместе, вам, В[ладимиру] Г[ригорьевичу] и П[авлу] А[лександровичу], но избираю вас, п[отому] ч[то] нынче вас очень живо видел во сне. Я вот уже 2-ю неделю уехал из мучительной Москвы к Илье и живу у него с его милой женой и внуками,1 занимаясь распределением посредством столовых тех 1700 р., кот[орые] поручили мне для пострадавших от неурожая. Положение лучше, чем 1891 г.,2 хлеб едят чистый, но ничего, кроме хлеба и щей, и хлебом скупятся. Вчера был в деревне, где на 9 дворов 2 лош[ади] и 4 коровы, в другой, где на 18 д[воров] 9 без лошадей, и в третьей слободке, где на 5 дворов с 20 ребятами ни одной коровы. Это исключительно дурные деревни, но и во всех нужда большая среди слабых. Крестьянство беднеет с каждым годом, но в прежние года на 1/2%, на 1%, а в нынешнем году сразу на 7, на 8%, может быть и больше. Сейчас пришли из Полтавы Линденберг3 и незнакомый учитель4 и Бор[ис] Ник[олаевич],5 предлагают свои услуги помогать. То же из Цюриха пишет Бонч-Бруевич, хочет собирать там пожертвования. Я пишу ему,6 что не могу отказываться от посредничества между жертвователями и нуждающимися, но желал бы не увеличивать своей деятельности. То же сказал и Линденб[ергу]. — Можно бы было придти в отчаяние от всей этой жестокости и нравственного отупения людей с одной стороны, и унижения, забитости и нужды с другой — если бы не было ясного представления о том, как это дело должно исправиться.
Хорошо, здорово, мне по крайней мере, видеть всё, что я вижу. Знаешь всё это, но забываешь, когда не видишь, забываешь свою вину и обязанность искупить ее, сколько можешь. Не знаю ничего в последнее время про духоб[оров]. Ухт[омский] так и не приехал ко мне, и я совершенно согласен с Ч[ертковым], что опасно входить в сделки с правительством; но не надо и окончательно, не рассмотрев, отрицать их предложений, если они будут. Потапов пишет мне, что они просили разрешения поехать ходоками за границу для осмотра мест. Едва ли им разрешат.7 Я о духоб[орах], в своих сведениях о их деле, остановился на том, что
1) Разрешение о выезде имеют только выселенные8 и потому Карским и Елисаветп[ольским] надо просить о том же.
2) Что надо просить об освобождении сосланных старичков и выпуске их за границу.9
3) Что — таково мнение Ухтом[ского] — не надо сразу просить о сосланных за отказ службы, а просить о том уже после выселения.
4) Что выселиться им можно сначала выселенным, а потом уже всем.
Все решения комитета мне очень интересны. Сообщите мне их. Также и ваше издание.
Получил от П[авла] А[лександровича] длинное письмо и знаю его последнее письмо Гуленке. Буду отвечать.10 Что вы? Я совсем не знаю ваше душевное состояние, а мне это очень желательно знать. Что П[авла] Н[иколаевна] и дети?
Прощайте, целую вас всех. Что Шкарван?
Л. Т.
Простите, что плохо пишу. Сплю. Всё лучше, чем ничего. С тех пор, как я в деревне, всё сплю — упадок нервов. Но очень на душе хорошо, чего и вам желаю.
Примечания
1 Толстой уехал из Москвы в Гриневку, Тульской губ., имение его сына Ильи Львовича, 24 апреля и прожил там, руководя помощью голодающему населению, до 27 мая. См. письмо № 155 и комментарии к нему.
2 В 1891—1893 гг. Толстой работал на голоде в Рязанской губ. См. статьи о голоде в т. 29.
3 Герман Романович Линденберг, один из сотрудников Толстого по организации помощи голодающим в 1891—1892 гг. См. о нем в т. 66.
4 По фамилии Губонин. О нем сведений нет.
5 —1909), один из сотрудников Толстого по организации помощи голодающим в 1891—1892 гг. См. о нём в тт. 66 и 67.
6 Владимир Дмитриевич Бонч-Бруевич (р. 1873), старый большевик; исследователь сектантства. См. о нем в т. 72, стр. 234—238. В 1898 г. жил в Швейцарии. Писал Толстому 28 апреля нов. ст. из Цюриха. На письме помета Толстого «отв.». Письмо Толстого к В. Д. Бонч-Бруевичу неизвестно.
7 Духоборы В. А. Потапов и Ф. П. Борисов подавали просьбу о разрешении поехать за границу для осмотра мест предполагаемого поселения духоборов, но им в этом было отказано. Вместо них позднее, без права возвращения, ходоками поехали Ивин и Махортов.
8 Толстой имеет в виду духоборов Ахалкалакского уезда Тифлисской губ., расселенных по грузинским деревням в четырех уездах Тифлисской губ. Духоборы, жившие в Карской области и Елисаветпольской губ., выселению не подвергались.
9
10