569. Ю. П. Хилковой.
1893 г. Ноября 5. Я. П.
Княгиня Юлия Петровна!
Сейчас получил письмо от вашего сына, который пишет мне о том, что вы, приехав к нему, взяли и увезли его детей, и просит меня написать вам. Я так люблю и уважаю вашего сына, что не могу оставить его просьбу без исполнения, и между тем боюсь, что этим письмом, что мне особенно тяжело, навлеку на себя ваши справедливые себе упреки за то, что позволяю себе писать вам о таком мучительном для него, его жены и одинаково, я уверен, мучительном для вас, деле. Было бы бессмысленно с моей стороны писать вам, матери, о страданиях матери, разлученной насильно с детьми, и о других тяжелых условиях всего этого дела, потому что я уверен, что вы всё это знаете и взвесили лучше меня, и если поступили так, то имели на это какие- либо особые, неизвестные мне причины, и потому единственно, о чем я позволяю себе просить вас, это то, чтобы вы, если найдете это стоящим того, сообщили бы мне, зачем вы это сделали, чем вы были вынуждены поступать так и какие вы предвидите от этого желательные последствия. Пожалуйста, не сердитесь на меня, княгиня, если я этим письмом неприятно подействовал на вас, и простите меня и или вовсе не отвечайте мне, или отвечайте мне с тем же чувством уважения и доброжелательства, с которым я обращаюсь к вам. Между такими людьми, как вы и ваш сын и его жена, которая, сколько я знаю, вполне разделяет все мысли и чувства своего мужа, казалось бы не может быть не только вражды, но и недоразумения; и как бы я был счастлив, если бы с вашего согласия я бы мог содействовать хоть сколько-нибудь разъяснению этих недоразумений. В ожидании доброго ответа остаюсь с совершенным уважением и преданностью
Примечания
—348. Датируется по содержанию.
«Многоуважаемый граф Лев Николаевич. Доказательство того, что я не ставлю Вам в упрек Ваше письмо, это то, что я Вам немедленно отвечаю. — Сын мой Вам не точно написал: дети взяты не у него, а у Цецилии Владимировны. Мне нечего распространяться о том, как я искренно и горячо люблю сына, всё, что его огорчает, мне чувствительней, чем ему. Вы совершенно справедливо предполагаете, что если я так поступила, то имела на то важные причины. Извините, пожалуйста, граф, но писать о тех обстоятельствах, которые вызвали этот решительный шаг, я нахожу лишним...» На конверте помета Толстого: «Б[ез] о[твета]».