Толстой Л. Н. - Варшевой О. А. и Шмидт М. А., 22 мая 1891 г.

310. О. А. Варшевой и М. А. Шмидт.

1891 г. Мая 22. Я. П.

Как рад был получить ваше письмо, дорогие друзья Ольга Ал[ексеевна] и Мар[ья] Алекс[андровна]. Давно не было известий, и мы нет-нет с Машей поминали о вас.

Письмо ваше я получил один, Маша в этот же день уехала с Философовыми1 в деревню. Они очень звали ее, и как ей ни совестно было тратить на это деньги и оставлять свои дела здесь — и мою переписку, и главное больных, которых к ней. ходит много, нельзя было отказать.

Маша (так как ее нет теперь и она не прочтет этого письма) большая для меня радость. Я вижу, что она твердо стала на тот путь, на котором не может быть ничего дурного, а есть только одна радость всё большего и большего приближения к богу. Что бы с ней ни случилось, как бы и чем бы она ни увлеклась, (я нарочно допускаю эту возможность, в которой нет никакого вероятия), она не сойдет с того пути, который ведет к свету через все возможные испытания и искушения этой жизни. Она всегда недовольна собой, никогда не придумывает оправданий себе и своей жизни, а постоянно всё выше и выше ставит себе требования и, не замечая того, всё делается лучше и лучше.

В семье нашей идет всё по-старому. Ваш фаворит, М[арья] А[лександровна], — Илья, очень жалок, увлекается роскошной и праздной помещичьей жизнью и чует в глубине души, что это не благо, старается забыться, не думать. Я говорю с ним, когда могу, но «никто не придет ко мне, если не Отец привлечет к себе». Пути, которые идут все к одному и тому же, бесконечно разнообразны, и я верю, что он придет. Ближе всех ко мне после Маши Лева. Он в университете, перешел было с медицинского на филологический, а теперь хочет опять на медицинский. Опасно то, что он написал 2 повести, одну детскую в Роднике «Монте-кристо» — хорошую, другую, тоже недурную по мысли, в книжке Недели под заглавием «Любовь», подписано Львов.2 Он идет вперед, живет. Что будет, не знаю, но с ним мне радостно общаться. Соф[ья] Ан[дреевна] на-днях была в Петерб[урге], и была у государя, и он разрешил напечатать «Крейц[ерову] Сонату». Она очень этому рада. Она не совсем здорова и кланяется вам. Письмо ваше я отослал Маше, но, кажется, там неясно описано, где вы теперь, как далеко от прежнего места. Опишите поподробнее. Кажется, что эта ваша аренда хорошо будет вам. Да вам всё хорошо, потому что вы сами хороши. Мы часто думаем о вас, О[льга] А[лексеевна], по случаю смерти Наденьки,3 и я так понимаю ваше доброе и грустное чувство теперь. Я когда-то хотел написать такую басню, миф, что люди на салазках скатываются в пропасть, где они должны разбиться вдребезги, так что ничего от них не останется, и они дорогой, сидя на этих самых салазках, спорят и ссорятся о том, что один другому не дает усесться попокойнее или пачкает его одежду. Единственное дело, которое стоит делать нам всем на этих салазках, это то, чтобы вызвать радостную любовную улыбку друг у друга — вызвать любовь, то одно, что не разобьется в пропасти, а останется.

любви росла, или оттого, что предмет, о котором пишу, очень важен. Предмет всё тот же — необходимость для людей нашего времени принять на деле учение Христа и что из этого будет.

Прощайте пока, целую вас.

Л. Толстой.

Примечания

Печатается по рукописной копии из AЧ. Автограф сгорел. Отрывки впервые опубликованы в Б, III, стр. 188, и в журнале «Голос минувшего» 1919, № 5—12, стр. 177—178. Полностью опубликовано в книге Е. Е. Горбуновой-Посадовой «Друг Толстого Мария Александровна Шмидт», М. 1929, стр. 37—38. Датируется на основании записи в Дневнике Толстого 22 мая (см. т. 52, стр. 32).

1 После слова: Философовыми в другой (неполной) рукописной копии этого письма в тетради № 15 AЧ имеется слово: девочками.

2

3 Двоюродная сестра О. А. Баршевой. О ее смерти О. А. Баршева сообщила в приписке к письму М. А. Шмидт от 5 мая.

Раздел сайта: