478. П. А. Буланже.
1889 г. Декабря 25. Я. П.
Как всегда был очень рад получить ваше письмо, Павел Александрович (я последнее время так запутался в употреблении разных эпитетов при обращении в письмах, что решил не употреблять никаких). Рад очень узнать, что вы духом бодры, несмотря на телесные недуги, свойственные всем нам. Страдания от болезней и препятствия к занятиям, которые мы испытываем от болезней, происходят не от болезней, а от нашего отношения к смерти. Если мы признаем, что смерть есть необходимый конец нашего плотского существования и что в этом предстоящем конце, так же, как и в продолжении этой жизни, нет ничего ни хорошего, ни дурного, то страдания перестанут быть мучительны и не будут препятствовать жизни. Если бы человек не сомневался нисколько в неразрушимости своей жизни после смерти, то все болезни представлялись бы ему только условиями перехода из одной формы жизни в другую, перехода скорее желательного, чем нежелательного, и тогда он переносил бы боль от болезни так же, как мы переносим боль от напряжения труда, которая, мы знаем, кончится добром. И не было бы страдания, и не было бы сознания прекращения деятельности, потому что во время болезни мы имели бы определенную деятельность — готовиться к новому состоянию; что это так, мы все в состоянии испытать это, хотя отчасти. Но как же не страдать ужасно людям, когда вся жизнь их состоит в попытках осуществления желаний в этом мире в будущем, в постоянном желании того, чтобы скорее наступило будущее, и когда они все-таки знают, что в конце этого будущего стоит то, чего они боятся так, что не смеют даже об этом думать, — смерть. Как же не страдать, находясь постоянно в этом внутреннем противоречии, когда приходит болезнь, ведущая за собою смерть, как ведет ее всякая болезнь. От этого — мучительность страданий. От этого и то, что мы называем прекращением всякой жизни от болезни. Как же не казаться, что жизнь всякая прекратилась, если я от болей не могу продолжать бухгалтерские счеты или сочинение книги, занятия, которые я считаю жизнью?
1 Повесть свою я кончил и думаю напечатать в сборнике, издающемся в память Юрьева, но все говорят, что ее запретят. Тогда мы примем меры, чтобы вам доставить ее caмым дешевым способом. Мы все живы, здоровы. Мне в деревне очень хорошо и много пишется. И больше душевного спокойствия нынешний год, чем прежде, разумеется не от деревни. Перевод прекрасный,2 3 что он? Ну дай бог вам наибольшей близости и единения с ним. Привет вашей жене.
Л. Толстой.
Примечания
Печатается по копии. Датируется на основании записи в Дневнике Толстого 25 декабря (см. т. 50).
1 Абзац редактора.
2
3 Г. А. Русанов.