Толстой Л. Н. - Бирюкову П. И., 4-5 июня ? 1886 г.

529. П. И. Бирюкову.

1886 г. Июня 4—5? Я. П.

Получилъ нынче ваше письмецо и тотчасъ же устыдившись написалъ Степанову.1 Трудно писать въ такихъ случаяхъ — трудно, п[отому] ч[то] нетъ любви и не вызывается она письмомъ. Что вы мало пишете? Какъ вамъ живется въ вашемъ — мне представляется — одиночестве. — Чертковъ пишетъ, чтобъ я написалъ разрешенiе играть «Винокура».2 3 Мы живемъ хорошо и васъ любимъ.

Л. Толстой.

Кланяйтесь Сютаеву.4 Что значить присылка коректуры статьи Бондарева?5

Еще просьба большая, очень для меня важная: Есть житiе Данiила Ачинскаго6 (кажется). Это солдатъ 12-го года, фельдфебель, отказавшiйся отъ службы и сосланный въ Сибирь, и тамъ жившiй после каторги на поселенiи, и по ночамъ работавший на другихъ. Я читалъ это житiе у себя. Есть при немъ даже картинка, изобр[ажающая] Данiила, и не могу найти и вспомнить, въ какой это книге. Пожалуйста, найдите мне это и пришлите. Это огромной важности историческое событiе. И темъ особенно, что оно б[ыло] пропущено и госуд[арственной], и церк[овной] цензурой. Пожалуйста, пожалуйста. Мне все хочется подбавить въ сборникъ.7 И я написалъ одинъ разговоръ и еще есть две штучки, к[оторыя] хочется написать.

Примечания

—115 (отр.). Датируется на основании писем П. И. Бирюкова от 11 мая и 2 июня 1886 г. (см. прим. 1), на которые отвечает Толстой.

1 Петр Сергеевич Степанов (р. 1861?). Письмо Толстого П. С. Степанову неизвестно. Точными сведениями о Степанове редакция не располагает. Вот, что рассказывает о нем Бирюков Толстому в письме своем от 11 мая 1886 г.: «Возвратясь в склад, я нашел у себя записку от одной знакомой дамы учительницы, в которой она просит меня зайти к ней как можно скорее по неотложному делу. Я пошел в тот же вечер. Она рассказала мне следующее: Один знакомый ее, некто Степанов, служил на Варшавской ж. д., образования не высшего, кажется, не кончил гимназии. Был замечательно честный, исполнительный человек, способный, много читавший и знавший по своей охоте. Он прожил в Петербурге шесть лет и жизнь городская, и канцелярская работа до нельзя опротивела ему. По убеждениям он был социалист, но в революционных кружках не участвовал. Стал читать ваши сочинения, прочел «Исповедь», «Жизнь в городе и в деревне» и от этого ли, или от чего другого — отравился. По счастью он принял яду — сулемы — слишком много и рвота спасла его. Его привели в чувство, но он считает это временной остановкой. Один исход для жизни он видит в живой работе, какой бы то ни было, только вне города, где он считает себя погибшим. Знакомая моя просила меня помочь ему, спасти его. Что же я могу сделать? Он хотел ехать к вам, просить у вас какой-нибудь работы, заранее соглашаясь на всё, что вы ему прикажете. Но и на это он не решается. Хочет писать вам письмо и в нем просить вас спасти его. Я думаю, что напишет. Вчера он был у меня. Вид у него жалкий. Сила воли слаба до последней крайности. Он ищет человека, которому мог бы служить. Пока для него такой человек только вы. Я ему обещал только то, что напишу вам о нем и попрошу не оставить его письма без внимания. У него вид такой, что кажется он сейчас может убить себя и ему это так же легко, как выйти на улицу. Нет дела, нет ни малейшей привязанности к жизни. А судя по рассказу о том, каким он был — мог бы хорошо служить людям» (АТБ). В следующем письме — от 2 июня 1886 г. П. И. Бирюков напоминал Толстому о Степанове, прося Льва Николаевича ему ответить.

Письмо П. С. Степанова, вызвавшее ответ Толстого, сохранилось в АТБ. При письме адрес: «С. -Петербург, 7-я рота Измайловского полка, д. 10, кв. 12, Екатерине Александровне Сухачевой с передачей Петру Сергеевичу Степанову». На письме дата: «Май 14, 1886». Вот, что писал в нем Степанов: «Года четыре назад я был вызван в Питер, чтоб в одном из Управлений жел. дор. занять место по письменной части. Я приехал и скоро действительно мне такое место нашлось. Первые годы ничего: я свыкся, втянулся в эту жизнь и, матерьяльно обеспеченный, этим как будто бы довольствовался. Время шло. Однообразие занятия, неумение и недостаток характера, чтоб свободное от службы время отдавать какому-нибудь живому делу и невозможность иногда взяться, благодаря службе или просто какой-то трусости, за такое дело, а вследствие этого недостаток жизни, отчужденность ее, разлад полный между желанной и настоящей жизнью, постоянное благодаря этому недовольство, всё это привело меня, как приводит многих, к потребности пить. Вместе с желанием перемены жизни явилась апатия к моему сухому, канцелярскому делу. Работать начал только для того, чтобы иметь деньги на вино. Я бросил службу. Стоя теперь на распутьи дороги: к новой, более живой жизни или пьянству, значит — смерти, я человек молодой, еще желающий жить всеми силами души, хочу найти эту живую жизнь и не могу даже на путь к ней встать, так как во мне ни уверенности в своих силах, ни уменья.... Я возьмусь за всякое дело, где я могу прямо войти в среду людей, которым мог бы чем-нибудь помогать, чем-нибудь быть полезным, чтоб делая какое-нибудь дело, я или сознавал, или видал хорошие результаты этого дела, чтоб я мог хоть порядочным, елико возможно, честным отношением к делу способствовать насколько возможно хорошим результатам его. Я, проживший в городах все свои двадцать пять лет, мало знаю о делах вне их, о деле в лесу, поле, вообще о деревенском деле; но и не имея о нем понятия, я думаю, что при желании, — а оно у меня есть — я мог бы исполнять там посильную работу, так как в этой работе я вижу тоже новую свежую жизнь, которая, по крайней мере, введет меня в среду тоже новых мне людей и, как знать, может быть заставит меня принять образ этого нового, другого человека и тогда я найду желанную жизнь — единственно дела и мысли» (АТБ).

2 «Первый винокур» — комедия Толстого. Впервые была поставлена в рабочем театре на Фарфоровом заводе по Шлиссельбургскому тракту в Петербурге.

3 Письмо Толстого написано на двух сторонах полулиста почтовой бумаги. Возможно Толстой, говоря здесь, что делает разрешение «на обороте», разумел оторванный полулист письма.

4 от военной службы и просидел за это несколько лет в разных местах заключения (между прочим в Шлиссельбургской крепости). В 1885 и начале 1886 г. работал в «Посреднике» при складе, исполняя должности артельщика, истопника и т. п. Автор воспоминаний о своем отце (см. ТЕ, 1913, стр. 26—36).

5 Вероятно, корректура набранной для «Русского богатства» статьи: «О нравственном значении земледельческого труда. Крестьянина Тимофея Бондарева», с предисловием от редакции. (Архив К. С. Шохор-Троцкого.) См. еще № 523.

6 —1843), крестьянин местечка Новые Сенжары Кобелякского у. Полтавской г. В 1807 г. был взят в солдаты; был под Бородиным; в 1813—1815 гг. находился с русскими войсками в Париже. В 1823 г. судился «за принятое намерение удалиться вовсе от службы для пустынножительства и так как за всеми предпринимаемыми мерами и вразумлениями к продолжению службы остался непреклонным и притом показал, что лучше согласен получить смерть, нежели оставить свое намерение, — как упорствующий в своем мнении и нехотящий служить, выключен из воинского звания и назначен в ссылку в Нерчинск на работы в рудниках тамошних горных заводов». Каторгу отбывал на Боготольском винокуренном заводе; затем был освобожден; жил отшельником в г. Ачинске, отчего и получил наименование Ачинского. Умер в Енисейске. См. «Сказание о жизни и подвигах в бозе почившего старца Даниила, подвизавшегося в Сибирской стране в Енисейской губернии, в пределах города Ачинска». М. 1855 (выдержало ряд изданий).

7 «Цветник».