120. Гр. A. A. Толстой.
1858 г. Августа 23? Я. П.
Милая бабушка!
Всё, что я могу сказать в свое оправданье, это то, что я скотина, мерзкая скотина, животное! как говорят у вас при дворе.
Как это случилось? Бог знает. Нет, без шуток, я стал грубое животное в это лето: я ел, спал, работал; но думать, любоваться чужой душой, презирать себя, желать чего-то я совсем было разучился. Теперь с осенью это возвращается. Впрочем, напрасно я прикидываюсь таким развязным; в душе я очень, очень боюсь, не рассердил ли я вас своим молчанием, еще хуже не сделал ли, может, вы и не заметили его. Это письмо я пишу робким шопотом: «Бабушка! а, бабушка!» И что как у вас продолжает быть строгое лицо? Про себя говорить не достоин, про вас не смею, — буду писать про ваших, про которых еще не писал вам.1 Я чуть было не уехал с ними, и потом как мне часто хотелось в их Горелки.2 Как-то так славно пахнет от них толстовско-барыковско-твердо-родственным,3 приятным духом. Теперь сестра Маша живет у меня, и она и тетинька льстят себя надеждой скоро насладиться этим запахом. Но опять я резвлюсь, а в душе трушу, и не могу усвоить себе ровного тона. Бабушка! только напишите одно слово: прощаю; тогда я совсем поправлюсь. Тетинька и сестра очень, очень вам кланяются... а я нерешительно выставляю руку; но так мало, что ежели ваша не двинется, я краснею и притворяюсь, что хотел отогнать муху. — Читали ли вы и Труба вообще (видите — труба Т большое) переписку Станкевича? Ежели нет, ради Бога прочтите. Никогда никакая книга не производила на меня такого впечатления. Никогда никого я так не любил, как этого человека, которого никогда не видал. Что за чистота, что за нежность! что за любовь, которыми он весь проникнут, и такой человек мучался всю жизнь и умер в мученьях; а мы с Вавилом4 пользуемся прекрасным здоровьем и очень довольны собой. После этого и рассуждай, что хорошо, что дурно. Ах, бабушка, плохо жить на свете, когда убедился, что одна возможность счастия есть добро, а добрым быть нет силы. Бедный Кутлер,5 6
Примечания
Впервые опубликовано в ПТ, стр. 113—114, с редакторской датой «[Август 1858 г.]». Ввиду близости содержания к предыдущему письму Б. Н. Чичерину письмо условно датируется 23 августа 1858 г.
1 Числа 18 или 19 мая (как пишет А. А. Толстая в письме от 9 мая Толстому), по пути в Лубянки, должна была заехать в Ясную Поляну на несколько часов мать А. А. Толстой «со всей своей многочисленной свитой», т. е. с двумя дочерьми, сыном (Ильей Андреевичем) и его дочерью Пашей.
2 Горелки — имение Толстых.
3
4 Судя по письму А. А. Толстой от 30 марта 1858 г., «m-me Vavila» — какая-то знакомая Толстых. См. ПТ, стр. 96.
5 —1858) — бывший офицер Куринского полка на Кавказе, а затем офицер того же полка под Севастополем. Толстой был с ним близок и изобразил его в «Хаджи-Мурате» под именем Бутлера. Его портрет имеется в ГТМ.
6 Письмо, очевидно, не кончено. Конец его утрачен.