Толстая С. А. - Толстому Л. Н., 8 апреля 1882 г.

№ 73

8 апреля 1882 г. 11 ч. вечера. Четверг. [Москва]

Милый Лёвочка, сейчас только вернулась, исполнивши твое поручение с письмом о помощи бедному студенту. Пошла я, было, к Сухотину; там говорят, что все у Фохта, который совсем умирает. Велела я ехать к Львовой, но одумалась и поехала в Конюшки. Вошла к Дьякову, там все Сухотины до одного: муж — Сергей Михайлович, жена, сын с женой. Так их странно вместе видеть. Агония Фохта кончилась и он не умер; явилась опять надежда. Лиза Оболенская тоже там. Ну вот я всё-таки письмо достала, прочла вслух, видела, что все приняли к сердцу, я уверена, что Дьяков поможет тоже, хотя он ничего не сказал. Миша Сухотин взялся завтра же передать письмо спириту Львову, все говорят, что он сделает, что можно, и твои 20 р. с. я там же в конверте оставила.

Другое твое дело — корректуры. Их принесли сегодня, в 8 часов вечера, конверт так велик и толст, что невозможно бросить в ящик, и я завтра посылаю по почте в Ясенки, где ты и получишь в виде посылки. Туда же я положила тесьму для мёбели; передай ее Ивану.

У нас все здоровы, и пока довольно тихо. Вчера сбили таки нашу Таню насчет вечера у Хомяковых. Пришел Всеволод, говорил, что последняя среда, что пропасть будет хороших гостей и проч., и проч. Потом пришла Валентина, стала просить и умолять отпустить Таню. Так они обе меня просили, что я поколебалась минуту и сказала: может быть, часочка на два. Этим я всё дело испортила, дала Тане легкую надежду, и она начала вечером приставать: поедем, да поедем. Очень трудно было устоять. Но я вдруг опомнилась, вспомнила, что ты этого не желал, что это совершенно противно моим взглядам, и так и не поехала. Таня и поплакала, и посердилась, но дело обошлось почти мирно.

что они того же мнения обо мне. А будут жить в Москве всю весну и будущую зиму. Вот когда к ним кто попадется, тому плохо будет!

Таня с Ильей на Девичьем Поле у Олсуфьевых. Серёжа выдержал свой первый экзамен, получил пять и счастлив, и доволен. Лёля и Маша бледны, нервны и жалки. Малыши шумны, Алёша мил и качает улыбающейся головкой на тонкой шейке.

Прощай Лёвочка, напиши как здоровье, как нервы, вели мне что-нибудь сделать, и не будь никогда .

Соня.

Примечания

Толстая пометила: «Из Москвы в Ясную Поляну, куда опять уезжал Лев Николаевич».

Сухотин — Сергей Михайлович Сухотин (1818—1886), камергер, крупный помещик Тульской губ. Служил в л. -гв. Преображенском полку; с 1851 г. был советником Московской дворцовой конторы; доставлял Толстому материалы из архива при писании «Войны и мира». В «Русском архиве» за 1894 г. (№№ 2, 3 и 4) напечатаны «Из памятных тетрадей С. М. Сухотина». Жена Сухотина — Мария Алексеевна, рожд. Дьякова — развелась с ним в 1868 г. и вышла замуж за Сергея Александровича Ладыженского. Обстоятельства этого развода послужили фактическим материалом для описания развода Карениных в романе Толстого.

. Николай Богданович Фохт, классик, преподаватель древних языков. Умер 30 лет. Был женат на Елизавете Сергеевне Сухотиной, по второму браку Баратынской.

Львова — жена Н. А. Львова, Мария Михайловна, рожд. Челищева.

В Конюшки

Сын с женой — Михаил Сергеевич Сухотин (1850—1914) и первая его жена — Мария Михайловна, рожд. бар. Боде (1856—1897); вторым браком был женат на Т. Л. Толстой.

Спириту Львову. Николай Александрович Львов (1834—1887), медиум любитель. У него на сеансе в первой половине 1880-х гг. был Толстой с Н. В. Давыдовым, П. Ф. Самариным и К. Ю. Милиоти (см. Давыдов, «Из прошлого», М. 1914, стр. 287). Посещение этого сеанса дало Толстому исходное впечатление при писании им комедии «Плоды просвещения», в которой Н. А. Львов изображен в лице Звездинцева.

. В «Русской мысли» набиралась статья Толстого «Вступление к ненапечатанному сочинению» («Исповедь»). Она не была пропущена цензурой.

Передай ее Ивану, — вероятно Иван Алексеевич (ум. 1884 г.), шорник.

У Хомяковых — у Д. А. и А. С. Хомяковых.

Всеволод — В. В. Шидловский.

Валентина — Валентина Сергеевна Ушакова, по мужу Гордеева, сестра А. С. Хомяковой.

— Гр. С. А. Толстая, рожд. Бахметева, в первом браке бывшая за Л. Ф. Миллером, вдова поэта гр. Алексея Константиновича.

Эти две таинственные дамы. Н. Н. Страхов писал Толстому 4—5 апреля 1877 г. о С. А. Толстой-Бахметевой: «Она да еще другая дама, ее приятельница, — большие охотницы до философии, много читают и даже ходили для этого в Публичную библиотеку» (ПС, стр. 111).

На Девичьем Поле у Олсуфьевых — в доме В. А. Олсуфьева.

По поводу настоящего письма Толстой приписал к своему письму от 9 апреля: «Сейчас получил твое хорошее письмо. Прекрасно сделала, что не пустила Таню и пока так хорошо у тебя, так же, как у меня. Что даст бог завтра» (ПЖ, стр. 164).

Раздел сайта: