№ 327
7 ноября 1895 г. [Москва]
Милый друг Лёвочка, ты всё о моем здоровье беспокоишься, и мне это очень грустно, я на больную и не похожа. Но то, что меня мучало, и теперь мучает. На два дня Снегирев мне дал средство, от которого эти два дня мне было гораздо лучше. Через два дня велел употребить другое, — и от этого другого мне стало гораздо хуже. Сегодня просто ничего делать не могу от ноющей и раздражающей боли. Сегодня должна была быть у Снегирева, но он прислал сказать, что никак не может принять — и до завтра 2-х часов. Буду сидеть сегодня дома, но и это тяжело. Чем больше сидишь, тем больше действует на нервы это внутреннее раздражение и хочется просто ходить, ездить, развлекаться, только бы не слышать в себе этого больного, раздраженного органа. Я впрочем, очень хорошо себя чувствую нравственно и даже не тоскую, как бывало. Всё во мне притупилось, и так, пожалуй, лучше.
С Соней живем дружно и хорошо. Спим вместе, болтаем по вечерам. Она, бедная, очень кашляет, и теперь поехала к доктору ушному и боится той боли, которую он ей причинил тот раз. Видно ухо ее серьёзно захвачено, и придется еще долго ей с ним возиться.
Вчера обедали у нас мальчики Данилевские, был Танеев, но меня не застал, я ездила к Никулиной о вас узнавать. Если б я знала, что никто не поехал, я бы и к ней не поехала. Вечером к нам с Соней пришли Варенька с мужем, Саша брат с женой, Дунаев и Марья Михайловна Башилова. Очень приятно провели вечер: говорили о школах, о воспитании детей, что интересует очень Соню; в первый раз сидели и пили чай на верху.
«Власть тьмы» в «Скоморох». Публики было 1 700 человек. Она меня интересовала больше пьесы. Гул сочувствия слышался всегда в лучшие моменты пьесы: «оставь, дедушка, свет в мышиный глазок». И в галлерее наверху одобрение. Или вдруг на хорошие слова Акима: «так!» во всё горло кричит кто-нибудь одобрительно. Играли совсем не дурно, особенно Митрич с Анюткой, много лучше театра Корша. Никиты на всех театрах слишком толсты, а в «Скоморохе» слишком вдавался он в мелодраму. Как-то будет в Малом. Федотова просила Никулину взять ее сына. Но Никулина отказала, кажется тоже за его толщину. Не было ли известий о Лёве? Давно ничего о нем не знаю. Хоть бы кто написал ему. Прощай, Лёвочка милый, будь бодр и здоров; я проживу хорошо без вас, разумно. Живите пока живется вам, теперь у меня дел особенных нет, и всё налажено хорошо, а с Соней и вовсе легко и весело живется. Целую тебя и дочерей.
Твоя С. Толстая.
Примечания
мальчики Данилевские — дети Веры Михайловны Данилевской, рожд. Катениной; у нее были сыновья: Андрей, Дмитрий, Сергей и Борис Дмитриевичи Данилевские. С Михаилом Львовичем дружили Андрей (1880—1920) и Сергей (1882—1919).
— дочь художника Михаила Сергеевича Башилова, сына сестры деда Софьи Андреевны, А. М. Исленьева.
«Власть тьмы» в «Скоморох». «Власть тьмы» шла в народном театре «Скоморох» на Сретенском бульваре (см. воспоминания Е. М. «Власть тьмы» на сцене народного театра» — «Бирюч» 1918, № 3).
Митрич«Скоморохе» играл Рассказов.
— исполнялась Кварталовой.
Никита. Никиту в «Скоморохе» играл Селиванов.
Сын [] — Александр Александрович Федотов.