№ 167
[1886 г. Апреля 5. Москва]
Сейчас только вспомнила, милый друг, что обещала сегодня же послать тебе письмо. Ровно сутки, как мы, проводив вас, грустные поехали домой. Дождь идет сильнейший, просто ливень; для всего большого света — это прекрасно, но для вербного гулянья и для вас, пешеходов, это плохо. Ужасно интересно, как вы идете, в каком духе, больно ли ногам, весело ли вам, здоровы ли, сыты ли? Мы все, женский персонал, постоянно с вами мысленно, и изредка переговариваемся о вас.
Вчера вечером были дома только Лёва да я. Девочки и малыши ездили смотреть карусели с madame Seuron. За то я всё кончила: и книжные счеты и платьице розовое. Им было весело, а мне свободно, — вот и хорошо. Потом сидели — дядя Костя, Илья, который приходит мне давать нравоучения разные, и вчера мне удалось с ним хорошо поговорить и немного образумить. Таня что-то грустна: она сегодня утром ездила к Панову, в типографию, и говорит, что всё сделала, что надо, т. е. заказала папки, отдала деньги.
Лёва сосредоточенно чистит ружье, готовит заряды; вообще возится в своей комнате и своем хозяйстве и писал Филиппу, чтоб для тебя кое-что приготовили и купили; но вряд ли письмо дойдет во время. Спала я еще у себя, но со мной для храбрости легла Маша.
После тебя, т. е. твоего отхода, я очень всегда осиротею, и мне всегда кажется, что не для чего и не при чем жить, хотя дела пропасть, но всё как будто не нужно.
Скажи Количке, что на мое имя получено для него 35 р. с. и письмо. Всё это я ему пришлю в Тулу с Авдотьей Васильевной и Парасей.
глаза всё в сад тянет.
Черткову и Ник. Ник. Ге я вчера написала.
Какой вид и дух у Миши Стаховича? Для него этот поход пешком — экзамен. Выдержит ли он и физически, и морально. В какой будет находиться крайности — веселья или мрачности? Спокоен и ровен он бывает реже всего; а Количка Ге — напротив.
Пожалуйста, не мучай себя и не пересиль усталость. За нас не тревожься. Я сама очень сегодня спокойна, и все мы здоровы. Перевела я сегодня малышей в детскую Саши, а сама буду с ними спать.
Теперь прощай, целую тебя. Твоим милым спутникам кланяюсь. Теперь напишу еще в Тулу.
Соня.
1886.
Не брось письмо, а уничтожь лучше.
Примечания
Толстая пометила: «Письма в Ясную Поляну, куда Лев Николаевич ушел из Москвы пешком с Мих. Алекс. Стаховичем и Ник. Ник. Ге».
для всего большого света«Лев Николаевич называл большим светом «le grand monde» — народ, крестьян, и деревню». (Прим. С. А.)
вербного гулянья. В старые годы в вербную субботу и вербное воскресенье (за неделю до Пасхи) устраивались гулянья на Красной площади.
к Панову. М. Панов изготовлял фототипии 12 картин Н. Н. Ге, изданных в виде альбома иллюстраций к рассказу Толстого «Чем люди живы», тип. Мамонтова, М. 1886.
— А. В. Попова, экономка.
Парася — дочь Н. Н. Ге младшего.
базар — благотворительный великосветский вербный базар, который обыкновенно организовывался в залах Дворянского собрания.
— гр. Эмилия Алексеевна Капнист, рожд. Лопухина (р. 1848), жена П. А. Капниста.