Страхов Н. Н. - Толстому Л. Н., 18 августа 1894 г.

Н. Н. Страхов — Л. Н. Толстому

18 августа 1894 г. Санкт-Петербург.

Вчера отбыл первое заседание Комитета1, а сегодня пишу к Вам, бесценный Лев Николаевич. Пишу, чтобы благодарить Вас, от сердца благодарить, и извиняться, от сердца извиняться. Что может быть приятнее и удобнее того житья, которое по милости Вашей и Софьи Андреевны я восемь недель вел в Ясной Поляне? Но когда нет причин тревожиться, человек сам себе придумывает тревогу, и я придумал: свою тупость и боязнь Вашей горячности. Много раз мне казалось, что я играю роль какого-то молчаливого свидетеля, а не участника той жизни, которая ключом бьет в Вас и около Вас. И Вы иногда косились на меня — не правда ли? И у меня не хватало живости и речистости, чтобы сейчас же рассеять это настроение. Простите меня! Если случалось, что я был тяжел для Вас, то это было против моей воли и против существа дела. Я был очень мало интересен, — скоро стану и совсем неинтересным. Но моя любовь к Вам, поверьте, до сих пор жива во мне, не изменилась2.

Зрелище людей, которые стремятся к своему нравственному усовершенствованию, очень восхищало меня. Много раз я приходил в умиление и мне вспоминалась история первых христиан. В нынешний приезд мне досталось особенное счастье: Чертков жил подле Вас и мне довелось немножко ближе узнать его3. Никогда я не видал, чтобы он улыбался, и не слыхал, чтобы он шутил; он похож на человека, который потерпел большое несчастие или имеет за собою большую вину и ни на минуту не может забыть ее. Но какая чистота и искренность! Какая полная преданность тому, что признается должным! И при этом какая мягкость и доброта! Он очень трогателен и привлекателен.

В первый раз я увидел у Вас Марью Александровну4, и очень был поражен и ее видом, и тою душою, которая в этом виде светится. Я все на нее любовался; высокая нижняя челюсть, мне кажется, напоминает Савонаролу5 и удивительно выражает полную доброту и твердость. Ну, не подберу слов.

Большое дело делается в Ясной Поляне, и прекрасных людей Вы к себе привлекаете! Мне и хотелось бы только отдаваться умилению при этой картине, только учиться всяким добродетелям. Но Вы знаете, что меня тревожит. Я не вижу, как это стремление к вечному примирить с временным. Отречение от мира непременно переходит в отрицание мира. Помню, я когда-то писал Вам об этом, о том, можно ли согласить жизнь с высшими требованиями нравственности, и Вы мне отвечали прямо, что это так же невозможно, как невозможно, чтобы свеча горела и светила не сожигаясь, не истрачивая себя. Как верно и как выразительно!6 Беспрестанно я думаю об этой теме и мне досадно, что со своею отупевшею головою мне не удалось Вам высказать каких-нибудь своих мыслей. В Ясной Поляне часто говорилось против государства, патриотизма, промышленности, наук, музыки, поэзии, философии и т. д. Все это, конечно, ненужно с точки зрения единого на потребу; ничто из всего этого не должно иметь для человека верховного значения. Но всем этим живут люди, и не перестанут жить.

Вы меня упрекнули в бесполезности моих споров с Соловьевым. В Москве я видел августовскую книжку Вестника Европы и читал там статью С. Трубецкого7: Противоречия нашей культуры. Статья бесталанная, но умная; опять поднимается от начала, от корней вопрос о славянофильстве. Они давно уже объявили, что славянофильства нет больше на свете, а между тем всё с ним возятся, и будут возиться без конца, потому что это мысль, которая растет сама собою.

Простите мне нескладицу этого письма. Я так усердно молчал в Ясной Поляне, что мне хотелось что-нибудь сказать в извинение моего молчания. Но голова моя по-прежнему тяжела и почти никуда негодна.

У Семенковичей и в Москве я пробыл очень благополучно8. Семенковича не застал, ждал его три вечера и уехал. Это именье у них очень хорошее, только запущенное. Жена с четырьмя маленькими детьми собирается тут жить зиму и лето — очень мне это понравилось. В Москве видел Говоруху и Александрова9. Говоруха пришел в восхищение от Вашей статьи об Мопассане, — он нашел ее в Сев[ерном] Вестнике10. Рассказывал о Владимирском соборе в Киеве, что леса внутри уже сняты и что общий вид вышел очень неудачный.

железа по железу. Пришлось закрыть двойные окна и я попал совершенно на зимнее положение. Прощай лето! Прощай тишина и теплота и прогулки по полям!

От всей души желаю Вам здоровья и всего хорошего! Софье Андреевне бесконечная благодарность за ее любезность и заботы.

Ваш неизменно любящий и преданный

Н. Страхов

1894 18 авг. Спб.

1 Н. Н. Страхов состоял членом Ученого комитета Министерства народного просвещения.

2 В. Ф. Лазурский, филолог по образованию, живший летом 1894 г. в Ясной Поляне репетитором мальчиков Толстых, записал в своем дневнике: «Страхов как секретарь у Льва Николаевича, читает книги и статьи и рассказывает их содержание. Может быть, поэтому Л. Н. и любит с ним беседовать. Что же касается его мнений, высказываемых всегда Страховым в форме: «не знаю, не согласитесь ли вы?» — то на них часто бывают отрицательные ответы» — ЛН, Т. 37—38 (М-ва, 1939), С. 446.

3 В. Г. Чертков с семьей с 18 мая по 10 августа жил в деревне Деменке, в 5 км. от Ясной Поляны.

4 Шмидт Мария Александровна (1843—1911) — бывшая классная дама Московского Николаевского училища, знакомая Толстого с 1884 г., горячо разделявшая его взгляды. В эти годы жила в Овсянникове (принадлежавшем Т. Л. Толстой), близ Ясной Поляны, занимаясь огородничеством и копированием рукописей Толстого.

5 —1498), настоятель монастыря доминиканцев во Флоренции. Обличитель папства, призывал служителей церкви к аскетизму; отлучен от церкви и по приговору приората казнен.

6 См. Письмо 389 Толстого к Страхову от 6 февраля 1891 г.

7 Трубецкой Сергей Николаевич (1862—1905) — философ, публицист, общественный деятель, друг В. С. Соловьева.

8 Страхов занимался наследственными делами Марьи Петровны Фет-Шеншиной в связи с изданием «Лирических стихотворений» Фета. См.: ПТС, II.

9 —1930), литератор, приват-доцент Московского университета, в 1892—1898 гг. редактор-издатель журнала «Русское обозрение».

10 «Предисловие к сочинениям Гюи де Мопассана» появилось в печати 29 мая 1894 г.: изданная «Посредником» книга с романом «Монт-Ориоль». В № 8 «Северного вестника» помещены выдержки из статьи.

Раздел сайта: