Страхов Н. Н. - Толстому Л. Н., 5 февраля 1888 г.

Н. Н. Страхов — Л. Н. Толстому

5 февраля 1888 г. Санкт-Петербург.

Простите, бесценный Лев Николаевич, что не тотчас отвечал Вам. Я поджидал, что, может быть, еще придет от Семевского та корректура, о которой Вы пишете. Но вот прошла неделя — ничего нет; вероятно, Семевский заупрямился, как это я и предчувствовал. Недавно со мною случилась совершенно подобная история: Соловьев писал мне1, что Стасюлевич пришлет мне корректуру его статьи Россия и Европа; но я напрасно этого ждал, а вчера Соловьев пишет мне2, что Стасюлевич не захотел моего посредничества, и статья3 явилась в № 2 Вестн[ика] Европы4 не очень много питают ко мне доверия и расположения; мне хочется их ругать и я чувствую, что сам виноват: когда встречался с ними, не мог я сдержать своего высокомерия перед такими почтенными людьми, и они хорошо поняли впечатление, которое во мне производят. Вот и лишили они меня чести, которую я очень ценю. Следует мне утешиться тем, что Ваше доверие, или Соловьева значит много, а их нерасположение и опасение, пожалуй, служит мне же в похвалу.

Все это я шучу, бесценный Лев Николаевич; больше всего мне досадно, что я не знаю Вашего писания или не так скоро узнаю, что́ в нем, о чем дело. А если бы я раньше знал статью Соловьева, то, может быть, и помешал бы хотя немножко ее безобразию. Какой зыбкий ум! Еще раз я убеждаюсь, что он неспособен понимать действительность и даже понимать книгу, которую разбирает. Он всегда носится на сто верст выше того предмета, о котором говорит, и ничего в нем не видит. Он написал несколько статей о Достоевском5, в которых нет ни одного слова, относящегося к действительному Достоевскому и к его действительным писаниям. Но теперь, кроме того, он (Соловьев) написал такую бестолковщину, которая даже понизила мое уважение к его уму. «Россия — европейская нация» — в одном месте, а в другом: «Русские — один из полудиких народов востока». Да вообще, разве можно доказывать темы общеотрицательные? — Буду писать ему, хотя чувствую, что столковаться нет почти возможности.

Статья 6 в Р[усской] мысли задела меня за живое. Он говорит, что я влюблен в самого себя и все о себе говорю. Хотя дело вовсе не в этом, но неужели это правда? Неужели речи мои противны по сквозящему в них себялюбию и высокомерию? Или он сам уж чересчур самолюбив и может спокойно видеть большую букву I7 только у Дарвина, или Милля?

Зато я получил из Ельца от одного учителя гимназии8

Все я Вас занимаю своею интересною особою. Но вот новость, которая гораздо важнее. Вчера пришло большое письмо от Ольги Александровны Данилевской; она пишет, что и что наступила у нее радость, какой прежде не бывало. Рассказывает она это с волнением, почти со стыдом за свое «старое истрепанное сердце», но так ясно, с такою живостию и полною душевною чистотою, что, кажется, никогда я еще не приходил в такое умиление, как от этого письма. Она много стала плакать, она доверилась Богу вполне и без раздела и — погрузилась в свои житейские хлопоты с охотою и энергиею, каких прежде не бывало. Но я не могу Вам передать всего и так, как написано, и готов бы прислать Вам копию с этого удивительного письма, если бы только она разрешила — а это невозможно. Да, мы рождены для света и радости, о которых большинство людей не имеют и понятия; благословенно всякое горе и всякие страдания, если они наводят нас на этот путь.

Каждый день я думаю об Вас, бесценный Лев Николаевич, и не только потому, что имя Ваше теперь, можно сказать, наполняет воздух. Все я обдумываю Ваши мысли и все готовлюсь выступить Вашим проповедником. Поздравляю Вас с успехом Вашей драмы в Париже9зрелище от первой строчки до последней.

Грустно слышать, что Вам нездоровится; дай Бог поправиться! О себе скажу, что и не думал дожить до такого здоровья: и бодр, и толстею, и чуть ли борода не начинает темнеть. И все радуюсь своей свободе. Теперь кончаю свое издание России и Европы— писать свою последнюю книгу. Книги мои идут не шибко, но идут-таки; всего лучше идут Критические статьи, так что, если бы наживать деньги, то нужно бы мне писать о литературе.

Простите меня! Мое усердное почтение Графине. Дай Вам Бог всего лучшего.

Всей душою Вам преданный

1888. 5 февр. Спб.

Примечания

1 В письме от декабря 1887 г. В. С. Соловьев писал Страхову: «... Если пришлют Вам корректуру, — пожалуйста, черкайте все для Вас неприятное: право, я вовсе не расположен обижать без высшей необходимости даже своих врагов, а тем менее друзей...» (Соловьев, С. 258).

2 В письме к Страхову от 30 января 1888 г. В. С. Соловьев писал: «... Стасюлевич проявил редакторское самолюбие, отказавши пропустить между автором и редактором третье лицо. Очевидно, он смотрит на эту литературную связь гораздо строже, чем иные мужья на союз брачный, к которому закон исключенного третьего не всегда применяется. Итак, я сам держал корректуру своей статьи, но при этом старался производить на самого себя «мысленное внушение» от Вашего лица...» (Соловьев, С. 258).

3 «Россия и Европа» была напечатана в февральской и апрельской книжках «Вестника Европы» за 1888 г.

4 В письме к М. М. Стасюлевичу от 12 января 1888 г. из Ярославля Соловьев писал: «... получив Ваше письмо [с отказом переслать корректуры Страхову], я сейчас же распорядился, чтобы корректура была мне немедленно доставлена из Москвы сюда... Виноват перед Вами, что не объяснил Вам как следует своего желания. Все дело здесь исключительно в личных отношениях. Я хотел только предоставить Страхову смягчить выражения оскорбительные (буде он найдет такие) для памяти Данилевского, к которому он благоговеет. Я этого чувства не разделяю, но не желал бы слишком оскорблять его ради старых приятельских отношений к Страхову. Впрочем, кажется, ничего обидного для Данилевского лично в моей статье не находится. Может быть, смягчу что-нибудь сам, Страхову же скажу, что по обычаям «Вестника Европы» найдено неудобным предоставлять корректуру постороннему лицу» (см.: Соловьев, С. 266—267).

5 Книга Соловьева «Три речи в память Достоевского (1881—1883)» была издана в Москве в 1884 г.

6 Лесевич Владимир Викторович (1837—1905) — философ-позитивист. Его статья «Что такое научная философия?» была напечатана в журнале «Русская мысль» (1888, № 1—2).

7 — по-английски «я» (местоимение).

8 —1919) — философ, публицист, критик. После окончания Московского университета служил преподавателем русской словесности в Елецкой гимназии. Розанов считал Страхова своим «крестным отцом» в литературе. См.: В. В. Розанов. Литературные изгнанники. Т. I (СПб., 1913), также: Александр Николюкин. Голгофа Василия Розанова (М-ва, 1998).

9 10 февраля (по н. с.) 1888 г. драма «Власть тьмы» была поставлена в Париже в «Théâtre libre» («Свободный театр») в переводе И. Я. Павловского и Оскара Метенье (Oscar Metenier) под названием «La Puissance des ténèbres». Пьеса шла и в других парижских театрах, затем в Женеве, Амстердаме, Милане, Риме, Турине, Венеции, Генуе, Берлине.

Раздел сайта: