Фет А. А. - Толстому Л. Н., 26 марта 1876 г.

26 марта [1876 г.]
Москов[ско]-Кур[ской] ж. д.
Полустанция Еропкино

«Дух бодр — плоть немощна».

Все это время, дорогой граф, проводил я под гнетом собственного бессилия. И теперь еще с небывалым напряжением держу перо. Теперь как будто побольше сил, хотя я даже на урок к Оле1 не всхожу по лестнице, а она ходит ко мне.

Сегодня серенький вешний день, и мои поехали сеять под борону с 5 молодыми матками. Матки пошли покойно. По саду ручьи. Брат Петр Афанас[ьевич] чуть не ежедневно поет вам с графиней хвалебные гимны в минуты, когда отрывается от убийственно-напорного изучения английского языка. Мы с Олей прошли историю до Конвента и Консульства. Но все это не утоляет духовной жажды. Утоляет сознание, что на Руси сидит в Ясной Поляне человек, способный написать Каренину.

«Quandoque bonus dormiteat Homeros»2, говорит Гораций. Есть и в Карениной скучноватые главы. Мне скажут: «Они необходимы для связи целого». Я скажу: «Это не мое дело». — Но зато все целое и подробности, это — червонное золото. В некот[орых] операх есть трио без музыки: все три голоса (в Роберте3) поют свое, а вместе выходит, что душа улетает на 7-ое небо.

Такое трио поют у постели больной Каренина, муж и Вронский. Какое содержание и какая форма! Я уверен, что вы сами достигаете этой высоты только в минуты светлого вдохновения, а то сейчас является так называемая «трезвая правда Решетникова»4, с тупым раздуванием озлобленных ноздрей. Та грубая, зверская ненависть, которая с самых, повидимому, вершин воспитания и науки нет-нет в каждом столетии заявит себя разбиванием своих (Вандомская5) и чужих (Милосская) памятников высокого. Не смей-де быть высоким, — я подл, будь и ты таким, а то убью.

Жена говорит, что теперь в моду войдет объясняться в любви посред[ством] инициалов.

Гомер дает каждому, что тот может взять. — Но что тот-то может взять? Наверное то, чего не стоит и подымать.

А небось, чуют они все, что этот роман есть строгий, неподкупный суд всему нашему строю жизни. От мужика и до говядины [sic!] принца. Чуют, что над ними есть глаз, иначе вооруженный, чем их слепорожденные гляделки.

То, что им кажется несомненно честным, хорошим, желательным, изящным, завидным, оказывается тупым, грубым, бессмысленным и смешным. Последнего они в своем английском проборе ужасно не любят. А дело-то выходит бедовое. Вот Тургенев пишет рассказы вроде «Часы», да вперед засылает соглядатаев осведомиться: хорошо ли публика почивала, да в духе ли? — и увы! Все спрашивают друг друга: «Зачем это он все говорит?»6. — А тут и англичане говорят: это глубокая пахота, тут все корешки повыворотило7. Заметьте: у Тургенева нет теперь рассказа без ссыльного отца. Это единственная соль, которой заправляется непосыпанная резка из старой, третьегодичной соломы. — Но с вами никогда не кончишь. На святой сбираюсь с Марь[ей] Петр[овной] в Питер спросить Боткина, что делать. А на обратном пути хотим заехать к вам с 7-часовым поездом в Тулу8

Преданный вам

А. Шеншин

Примечания

Написано после прочтения первых шестнадцати глав четвертой части «Анны Карениной», напечатанных в февральской книжке «Русского Вестника» за 1876 г.

1  О. В., племянница Фета, его воспитанница.

2 «Иногда хорошо прозевывает и Гомер».

3 «Роберт Дьявол» — опера Д. Мейербера. Трио без музыки поют Роберт, Алиса и Бертрам в третьем действии.

4 «Трезвая правда Решетникова» — слова Тургенева. В «Воспоминаниях о Белинском» он писал: «Не дожил он [Белинский] до того, что наполнило бы сладостью его сердце; не увидал он много хорошего, что совершилось после него в нашей литературе. Как бы порадовался он поэтическому дару Л. Н. Толстого, силе Островского, юмору Писемского, сатире Салтыкова, трезвой правде Решетникова!».

5 

6 9 апреля 1876 г. Толстой, делясь с Н. Н. Страховым своими сомнениями относительно достоинств «Анны Карениной», над которой он в это время работал, просил его «написать, что в романе дурно», и прибавил при этом: «Гораздо лучше будет остановиться на «Войне и мире», чем писать «Часы» или т. п.» (архив В. Г. Черткова; не опубликовано).

7 «Англичанин Скайлер о русской литературе», — «Русский Мир», 1876, № 84, и 2) P., Atheneum о русской литературе 1875 г., — «Московские Ведомости», 1876, № 68, от 16 марта.

8 Фет был в Ясной Поляне около 12—27 апреля 1876 г.

Раздел сайта: