Дневник 1900 г.

[1900]

1 Янв. 1900. Москва. Сижу у себя въ комнате[2]и у меня все, встречая нов[ый] годъ. Все это время ничего не писалъ, нездоровится. Много надо записать.

1) Я — отдельное существо, общающееся со Всемъ. Свою отдельность я познаю матерiей[3] въ себе и вне себя. Свое общенiе со Всемъ я познаю движенiемъ[4] въ себе и вне себя.[5] Пределъ общенiя есть движенiе во времени. Одну часть матерiи и движенiе я признаю собою, другую[6] мiромъ, — Всемъ. Въ этомъ жизнь.

————————————————————————————————————

[7]Пределъ[8] между темъ, чтò я сознаю собой и не собою, я сознаю матерiей въ пространстве. Въ сознанiи одной части матерiи и движенiя собою и состоитъ жизнь.

Для Всего нетъ матерiи и нетъ движенiя. Матерiя и движенiе суть понятiя, вытекающiя только изъ сознанiя отдельности и общенiя. Матерiя есть сознанiе предела отдельности, движенiе — сознанiе предела общенiя.

Не будь[9] сознанiя отдельности, не было бы понятiя матерiи; не будь[10] сознанiя общенiя,[11] не было бы понятiя движенiя.

Человекъ въ жизни стремится вытти изъ того и другаго предела: изъ перваго его выводитъ любовь, изъ второго разумъ. Любовь разрушаетъ отдельность; разумъ действуетъ въ области, где нетъ движенiя.

————————————————————————————————————

Все не то, а близко.

————————————————————————————————————

1^го Янв. 1900.[12] Москва. Е. б. ж.[13]

Продолжаю выписывать. Можетъ быть, после впишу о матерiи и движенiи, какъ нынче думалъ.

2) Если ребенку разъ внушено, что онъ долженъ верить, что Богъ — человекъ, что Б[огъ] 1 и 3, однимъ словомъ, что 2 × 2 = 5, орудiе его познанiя навеки изковеркано: подорвано доверiе къ разуму. А это самое дела[ется] надъ всеми детьми. Ужасно.

3) Затемъ такъ устроено, чтобы мы не видали успеха своей деятельности (Моисей не вошелъ въ обетованную землю), чтобы мы действовали не въ виду успеха, а для спасенiя души, т. е. не руководясь внешними, обманчивыми, а внутренними, несомненными мотивами.

4) Вспомнилъ свое отрочество, главн[ое] юность и молодость. Мне не было внушено никакихъ нравственныхъ началъ — никакихъ; а кругомъ меня большiе съ уверенностью кури[ли], пили, распутничали (въ особенн[ости] распутничали), били людей и[14] требовали отъ нихъ труда. И многое дурное я делалъ, не желая делать — только изъ подражанiя большимъ.

5) Есть три побудителя деятельн[ой] жизни: 1) удовлетворенiе личныхъ похотей, 2)[15] желанiе одобрен[iя] людей, славы людской и 3) исполненiе своего назначенiя — воли Бога.

Перейти съ перваго побудителя на второй, т. е. делать больше для славы людской, чемъ для похоти, и жертвовать похотью для славы — легко и нехорошо. Перейти же со втора[го] на третiй, т. е. делать больше для исполненiя своего назначенiя, чемъ для похоти и для славы, жертвовать похотью для исполненiя воли Бога, и трудно, и прекрасно и нужно. Я только изредка понимаю это, и пытаюсь осуществить. Приди и вселися въ меня и помоги мне[16] прiучить себя къ этому. Это можно.

6) Попробуй жить для одной похоти — и увидишь, что не только не удовлетворишь ее, но все больше и больше[17] будешь разжигать ее несоответственно возможности удовлетворенiя и потому все меньше и меньше получишь удовлетворенiя. Живя для славы людской, удовлетворишь похоть, но требованiя удовлетворенiя славы поч[ти] также разрастутся несоответственно возможности удовлетворенiя и будетъ неудовлетворенность. Но живи для исполненiя воли Бога и[18] получишь полное удовлетворенiе и похоти и славы.[19] Исполненiе же воли Бога всегда даетъ[20] полное удовлетворенiе.

7) Сережа съ Усовымъ[21] говорили о различныхъ пониманiяхъ устройства мiра: прерывности или непрерывности матерiи. При моемъ пониманiи жизни и мiра: матерiя есть только мое представленiе, вытекающее изъ моей отдельности отъ мiра.[22] Движенiе же есть мое представленiе, вытекающее изъ моего общенiя съ мiромъ, и потому для меня не существуетъ вопроса о прерывности или непрерывности матерiи.

8) Ехалъ наверху на конке[23] гляделъ на дома, вывески, лавки, извощиковъ, проезжихъ, прохожихъ, и вдругъ такъ[24] ясно стало, что весь этотъ мiръ съ моей жизнью въ немъ есть только одна изъ безчисленнаго количества возможностей другихъ мiровъ и другихъ жизней и для меня есть только одна изъ безчисленныхъ стадiй, черезъ кот[орую] мне кажется, что я прохожу во времени.

9) Солдатъ, убивавшiй непрiятеля и арестанта, на допросе у Бога:

В[опросъ]: — Зналъ ты, что не должно убивать?

О[тветъ]: — Зналъ.

В. — Откуда.

О— Въ законе божiемъ сказано.[25]

В. — Зачемъ же ты убивалъ?

О. — Начальство приказывало.[26]

В. — Но если ты зналъ, что Богъ не велитъ, какже ты не задумался и не пон[ялъ], что начальство тебя обманываетъ.

О. — Начальство меня учило и о Боге и сказало мне, что по приказанiю начальства — можно.

Богу бы нечего б[ыло] говорить, если бы онъ[27] предоставилъ людямъ учить людей; а онъ самъ учитъ прямо, и солдатъ зналъ[28] въ сердце своемъ, что не надо убивать, и потому виноватъ.

10) Мы уважаемъ и боготворимъ людей: придворные — царей, духовные — архiер[еевъ] и т. п. только п[отому], ч[то] чемъ выше тотъ, кому мы покоряемся (для своей пользы), темъ более мы оправданы нетолько въ чужихъ, но и своихъ глазахъ.

[29]11) Ева соблазнила Адама, и всегда это такъ. Все решаетъ самка. Самцы же такъ устроены, что[30] для того, чтобы не холостовала самка — что не могутъ устоить.[31] (Животныя: собаки, волки, зайцы, олени). И потому начало разврата идетъ отъ женщины. Когда ужъ все развратилось, то и мущины развращаютъ женщинъ, но начало отъ женщины. И спасти мiръ отъ разврата можетъ только женщина, вернувшись сначала къ животному, а потомъ и дальше — къ еще большему целомудрiю.

12) Человекъ есть нечто отдельное отъ мiра, отъ Всего.[32] Пределы, отделяющiе его отъ мiра, онъ сознаетъ матерiей. Единенiе же свое съ мiромъ онъ сознаетъ движенiемъ. — Все не то.

————————————————————————————————————

Перепишу мои сюжеты.

2 Янв. 1900. Москва. Сейчасъ перечелъ весь дневникъ, чтобы дать списать. Все нездоровъ и нетъ энергiи мысли. Все эти дни ничего не делаю. Постоянная боль. — Прочелъ о томъ, какъ я ясно сознавалъ жизнь[33] только въ исполненiи воли Б[ога] и боялся, что это пройдетъ. И прошло.

————————————————————————————————————

8 Января. Вечеръ. Несколько дней ничего не делалъ. Письмо Духоб[орамъ] оставилъ и исправлялъ только статью о 36-часов[омъ дне]. Нынче подвинулся къ окончанiю. Здесь Маш[а]. (Вотъ хотелъ о нихъ писать и остановился, п[отому] ч[то] они прочтутъ). Мне хорошо на душе, несмотря на то, что здоровье подорвано. Потуги смерти, т. е. новаго рожденiя.[34] Не могу смотреть на нихъ иначе. Особенно когда боленъ, и чемъ больне[е], темъ яснее и спокойнее. Сейчасъ простился и уехалъ Стасовъ. Образцовый типъ ума. Какъ хотелось бы изобразить это. Это совсемъ ново.

Нынче известiе изъ Сызрани. Больно за Сер[ежу]. — Записать немного.

1) Читаю газеты, журналы, книги и все не могу привыкнуть приписать[35] настоящую цену тому, что тамъ пишется, а именно: философiя Ничше, драмы Ибсена и Метерлинка и[36] наука Ломброзо и того доктора, к[оторый] делаетъ глаза. Ведь это[37] полное убожество мысли, пониманiя и чутья.

войне. Но войны[39] Амер[иканцевъ] и Англич[анъ] среди мiра, въ кот[оромъ] осуждаютъ войну ужъ гимназисты, — ужасны.

3) Нынче вспомнилъ непрiятное словеч[ко], сказанное обо мне Сер[ежей], и мне[40] стало тяжело. — Когда отъ чего-нибудь становится тяжело, это верный признакъ, что ты живешь для похоти[41] или для славы людск[ой], а не для[42] служенiя Богу Вспомни[лъ] это,[43] откинулъ ложную цель, открылъ настоящую, единственную и сейчасъ стало легко.

————————————————————————————————————

16 Янв. 1900. Москва. Ничего не работалъ. Нездоровье скрытое. Душевно слабъ, но не золъ. И радъ этому. Прiехала Лизанька изъ Сызрани и Воробьевъ изъ Нальчик[а]. Хуже ужъ кажется ничего не мож[етъ] б[ыть]. А неправда: мож[етъ] б[ыть] хуже. И потому не надо жалеть. Едва ли не всегда страданiя физич[ескiя] и страданiя самолюбiя — гордости, тщеславiя — не ведутъ къ движенiю впередъ духовному. Всегда особенно страданiя гордости. А мы, дурачье, жалуемся. Получилъ письма отъ St. John и Sinet — хорошiя.

Нынче думалъ, что мое положенiе несомненно мне — но всякое положенiе — на пользу. Волшебная палочка дана. Только умей ей пользоваться.

Записать надо:

[44]былъ Горькiй. Очень хорошо говорили. И онъ мне понравился. Настоящiй человекъ изъ народа.

Какое у женщинъ удивительное чутье на распознаванiе знаменитос[ти].[45] Оне узнаютъ это не по получаемымъ впечатленiя[мъ], а по тому, какъ и куда бежитъ толпа. Часто, наверное, никакого впечатленiя не получ[ила], а ужъ оцениваетъ, и верно.

Записываю.

1) Нельзя быть достаточно осторожн[ымъ] въ поощренiи въ себе тщеславiя — любви къ похвале. Если бы врагъ хотелъ погубить человека, то вернее чемъ споить — захвалить его. Развивается болезненная чувствительность — при похвале, ведущая къ праздному разслабленiю, при порицанiи — къ озлобленiю и унынiю. Главное, увеличиваетъ болезненность и уязвимость.

2) Читалъ Даму съ собачкой Чехо[ва]. Это все Ничще. Люди не выработавшiе въ себе яснаго мiросозерцанiя, разделяющаго добро и зло. Прежде робели, искали; теперь же, думая, что они по ту сторону добра и зла, остаются по сю сторону, т. е. почти животныя.

3) Перепроизводство тамъ, где наро[дъ] въ нужде, это только признакъ нетолько рабства: что люди работаютъ не на себя, а на хозяевъ, — но и того, что рабство денежное, т. е. что рабовъ держатъ темъ, что передъ ними держатъ то, что́ имъ нужно, но не даютъ.

(Это не то. Надо обдумать).

4) Загоняетъ на фабрику[46] и нужда и соблазнъ. При неравномерномъ распределенiи богатствъ нельзя[47] провести черту между нуждой и соблазномъ. Люди жили безъ чая и сахара, безъ кожан[ыхъ] сапогъ; нужда это или соблазнъ пить чай и купить сапоги, когда все пьютъ и носятъ?

[48]5) Мужики говорятъ: спасать душу, а мы говоримъ, что это глупости. А это[49] одно изъ двухъ делъ жизни: надо делать постоянно дело Божiе и готовить себя къ лучшей жизни, начиная съ этого мiра. —

6) Можно смотреть на половую потребность, какъ на тяжелую повинность тела (такъ смотрелъ всю жизнь), и можно смотреть какъ на наслажденiе (я редко впадалъ въ этотъ грехъ).

7) Самое лучшее отношенiе къ половой похоти — это: 1) чтобы совсемъ подавить е[е]. Next best[50] 2) это то, чтобы сойтись съ одной женщиной целомудренной и одинаковой веры и съ ней вместе ростить детей или помогать другъ другу; 3) Next worse[51] ходить въ домъ терпимости, когда похоть замучаетъ; 4) иметь случайныя сношенiя съ разными женщи[нами], не сходясь съ ними; 5) иметь дело съ девушкой и потомъ бросить ее; 6) еще хуже[52] иметь дело съ чужой женой; 7) хуже всего жить съ своею неверною, безнравственной женою.[53]

Листокъ этотъ надо вырвать.[54]

27 Янв. 1900. Почти две недели не писалъ. Ездилъ смотреть Дядю Ваню и возмутился. Захотелъ написать драму Трупъ, набросалъ конспектъ. Очень тяжело было отъ появленiя Г. Все расплата не кончена. Такъ ему и надо. Хотелъ записать изъ книжечки — не могу. Былъ здоровъ, хотя умственно не бодръ. Дня два стало хуже. —

13 Марта 1900. Больше двухъ мес[яцевъ] не писалъ. Маша уехала, потомъ уехалъ Андр[юша] съ Ольгой. Здоровье за это время значит[ельно] улучшилось.

Писалъ все 1) письмо Духоб[орамъ], к[оторое] кончилъ и послалъ, 2) о патрiотизме, к[оторое] много разъ переписывалъ и к[оторое] ужасно слабо, такъ что вчера решилъ или бросить или все сначала и кажется есть что сказать сначала. Надо показать, что теперешнее положенiе, особенно Гаагск[ая] конфер[енцiя] показали, что ждать отъ высшихъ властей нечего и что распутыванье этого ужаснаго губительнаго положенiя, если возможно, то только усилiемъ частныхъ отдельныхъ лицъ.

О 36 ч[асовомъ] дне кажется выйдетъ. Главное, будетъ показано, что теперешнее предстоящее освобожденiе будетъ такое же, какое было отъ крепостнаго права, т. е. что тогда только отпустятъ одну цепь, когда другая будетъ твердо[55] держать. Невольничество отменяется, когда утверждает[ся] крепостное право. Крепостное пра[во] отменяется, когда земля отнята и подати установлены; теперь освобождаютъ отъ податей, когда орудiя труда отняты.[56] Отдадутъ — имеютъ намеренiе отдать — рабочимъ орудiя труда, только подъ условiемъ[57] обязательности для всехъ работы.

За это время были молокане изъ Карса — хотятъ переселяться, 2 духобора изъ Архангельска. Известiе о 5 въ Владик[авказской] тюрьме. Плутни Тверскаго, чтобы выманить Духоборъ. Прiехалъ милый Буланже и прiятные люди: Суллеръ и Коншинъ. Колечка живетъ, помогаетъ мне. Сер[ежа] съ нами — добръ, но къ сожаленiю не вполне близокъ.

[58]Часто бываютъ нехорошiя чувства. Борюсь и побеждаю иногда совсемъ, до корней. Но только временами, когда уяснишь себе, вспомнишь, что жизнь только служенiе, а служенiе совершается только любовью. Вчера шелъ и думалъ объ этомъ. Приходитъ сомненiе: я смирюсь, перенесу обиду, выкажу добрыя чув[ства][59] во имя любви; никто не узнаетъ того, что было у тебя въ душе; твое смиренiе, твои добрыя чувства будутъ объяснены твоей слабостью, неискренностью, притворствомъ. Такъ что ты нетолько не подашь примеръ добрыхъ чувствъ, нужн[ыхъ] для служенiя, а покажешь примеръ обратнаго. Разве это будетъ служенiе? говоришь себе въ минуты сомненiя. Да, будетъ. Разъ навсегда пойми, что ты не въ силахъ обсудить последствiя твоихъ делъ: все они расплываются въ безчисленныя и разнообразнейшiя сложнейшiя соотношенiя. Тебе нужно только слушаться хозяина. (Не отъ этого ли та религiозная теорiя послушанiя — церкви, папе, старцу, что теорiя послушанiя справедлива; хотя и несправедливо послушанiе кому [бы] то ни было, толь[ко] не Богу въ единственномъ безоговорочномъ простомъ и ясномъ повеленiи его: люби — вызывай любовь въ себе и другихъ).

Ведь не станутъ удивляться рабочiе, строящiе домъ, и знающiе, что они строятъ домъ, удивляться тому, что иногда вместо того чтобы воздвигать стену, архитекторъ велитъ разламывать ее. Они знаютъ, что если онъ велитъ, то это ведетъ къ постройке дома, хотя они и не могутъ понять какъ. Тоже и съ требованiемъ послушан[iя] Богу, въ единстве[нномъ] его законе любви. Но послушанiе только въ единственномъ этомъ законе, п[отому] ч[то] только этотъ законъ стоить выше человеч[ескаго] разума.

Несколько разъ за это время читая осужденiя на себя получалъ пользу [?][60] напоминанiе о ложномъ пути.

Относительно времени — более двухъ месяцовъ, записалъ немногое и кажется не важное. Стану выписывать:

1) Какъ разъ первое стоитъ почти тоже чтò я написалъ сейчасъ, а именно: Самое важное, единственно важное и тайное отъ людей[61] дело жизни состоитъ въ томъ, чтобы увеличивать любовь въ себе и въ другихъ. Что[62] увеличенiе любви есть дело возможное и дело Божiе, видно изъ того, что любовь, какъ только она проявится, сейчасъ сразу увеличиваетъ любовь въ томъ, къ кому она проявляется. A проявленiе это въ любимомъ увеличиваетъ любовь любящаго, такъ что она сама растетъ. — И не можетъ не быть этого, п[отому] ч[то] она есть Богъ.

Такъ что увеличивать въ себе и въ другихъ любовь есть первое главн[ое] дело, кот[орому] должны быть пожертвованы все другiя. Есть много делъ хорошихъ: и воспитанiе детей, и земледелiе, и распространенiе добрыхъ мыслей, и др. Но дорого то, чтобы изо всехъ этихъ делъ выделять первое и главное.

2) Записано: 3 ступени паденiя женщины. Не могу вспомнить чтò это.[63]

3) Есть три мiровоззренiя: 1) жизнь для наслажденiя, 2) жизнь для спасенiя души, 3) жизнь для исполненiя воли Бога.

Все три справедливы, но только одно изъ нихъ включаетъ оба другiя. Если жить для наслажденiя, то испортишь свою душу и будешь жить противно воле Бога. Если жить для спасенiя души, то лишишься наслажденiя жизни и не исполнишь воли Бога. Только исполняя во[лю] Бога получишь наибольшее число наслажденiй и усовершенствуешь свою душу.

Первая есть жизнь эпикур[ейцевъ], по[ч]ти всехъ людей, вторая — жизнь аскетовъ религiозная; третья жизнь христiанъ. Ахъ кабы мне всегда жить ею.

4) Кабы женщины только понимали всю[64] красоту[65] девственности, до такой[66] степени она вызываетъ лучшiя чувства людей, оне бы чаще удерживали ее. А то безпрестанно видишь страшное паденiе девственности или въ грубую похоть со всемъ обманомъ глупой влюбленности, или раскаянiе въ своей высоте и красоте.[67]

5) Виделъ во сне: одинъ стоитъ на столбе и люди любуются имъ и хвалятъ, другой, чтобы победи[ть], превзойти его, пляшетъ на гвоздяхъ. Третiй просто добрый.

6) Искусство, поэзiя: «Для береговъ отчизны дальней» и т. п., живопись, въ особенности музыка, даютъ представленiе о томъ, что въ томъ, откуда оно исходитъ, есть что то необыкновенно хорошее, доброе. А тамъ ничего нетъ. Это только царская[68] одежда, к[оторая] хороша только тогда, когда она[69] на царе жизни — добре (что то нехорошо, но такъ запис[ано][70]).

бы ни на что не решился. — Теперь же решаешься не п[отому], ч[то] знаешь последствiя, а п[отому] ч[то] долженъ.

8) У самаго злаго человека разцветаетъ лицо, когда ему говорятъ, что его любятъ. Стало б[ыть] въ этомъ счастi[е], и самое большое, людей. А чтобы достигнуть его, есть одно средство: любит[ь]. Люби — и тебя будутъ любить.

9) Одна изъ главныхъ причинъ нашихъ ошибокъ в жизни въ томъ, что мы забываемъ, что мы здесь не пребываемъ, а путешествуемъ, и не путешествуемъ, a едемъ кучеромъ или матросомъ.[71]

[72]10) Иду мимо извощика лихача. Онъ выбился изъ серыхъ мужиковъ — завелъ упряжку, обрился, имеетъ попону, кафтанъ съ соболемъ, знаетъ хорошихъ господъ... Какъ ему внушить, что это все не важно, а важно[73] исполненiе нравствен[наго] закона?[74] Дома, въ школ[е], въ церкви, въ чтенiяхъ (какъ въ томъ, на к[оторомъ] я б[ылъ] въ работномъ доме), чтò онъ слышитъ.

11) Въ работн[омъ] доме священн[икъ], толкуя народу первую заповедь нагорн[ой] проповеди, разъяснялъ, что гневаться можно и должно, какъ гневается начальство, и убивать можно по приказанiю начальства. Это б[ыло] ужасно.

Все можно простить, но не извращенiе техъ высшихъ истинъ, до к[оторыхъ] съ такимъ трудомъ дош[ло] человечество.

12) Лесингъ, кажется, сказалъ, что кажд[ый] мужъ говоритъ или думаетъ, что одна на свете была дурная, лживая женщина и она то моя жена. Происходитъ это отъ того, что жена вся видна мужу и не можетъ уже его обманывать, какъ обманываютъ его все другiя.

13) Бьешься по стенкамъ клетки.[75] Это и полезно, т[емъ] ч[то] заставитъ тебя вспомнить, что верхъ свободенъ и что у тебя есть крылья. Поднимись. Стены это условiя мiрской жизни. Верхъ это Богъ, крылья это вера въ него.

14) То, чтò делаешь по внушенiю, забываешь. Это не жизнь. Жизнь только то, чтò делаешь съ согласiя высшей духовной силы. Ту помни[шь]. Эта только жизнь. Объ этомъ много надо думать и изложи[ть] уже продуманное.[76]

15) Хотятъ уравнять женщину съ мущиной. Не [въ] первенстве дел[о], а въ разности. Всякая самка, отъ пчелиной матки и до женщины, привлекаетъ за собою много самцо[въ], изъ к[оторыхъ] все готовы удовлетвори[ть] ее. Она выбираетъ. Въ этомъ ея призванiе.[77] Самецъ и мущи[на] не въ томъ положенiи. Вотъ основная разница.

16) Внушенiе[78] возможно только на почве[79] принятой знакомой идеи. Идеи[80] можно себе представить плоскостями,[81] расположенными одна надъ другою.[82] Движенiе жизни человека состоитъ въ переход[е] отъ низшихъ идей къ высшимъ. Переходъ отъ низшей идеи къ высш[ей] препятствуетъ внушенiю въ низшей идее, или по крайней мере даетъ возможность освобожденiя отъ внушенiй низшихъ идей. (Все это еще неясно).

17) Молитва есть самовнушенiе. Стараюсь этимъ способомъ внуши[ть] себе, что жизнь моя только, только, только служенiе.

18) Молишься Богу. Говорятъ: какому Богу? Какъ вы можете знать то, что онъ слышитъ васъ?

Да что тотъ Богъ, к[оторый] во мне, слышитъ меня, въ этомъ то ужъ не можетъ быть сомненiй.

Такъ чтожъ вы молитесь сами себе?

[83]Да, только не низшему себе, не всему себе, а тому чтò есть во мне Божьяго, вечнаго, любовнаго. И оно слышитъ меня и отвечаетъ.

Благодарю тебя и любл[ю] тебя Господи живущiй во мне.

14 Марта 1900. Москва. Утро. Нетъ охоты работать. Вчера пропасть народа. Мне хорошо именно такъ, какъ есть. Если бы было то, чего хочется, было бы хуже.

. Москва. Мало, не успешно работаю, хотя здоровъ. Въ мысляхъ же идетъ работа хорошая. Читалъ психологiю, и съ большой пользой, хотя и не для той цели, для к[оторой] читаю.

Прiехала Таня — довольна, счастлива. И я радъ зa нее и съ ней. Жалею, что Сер[ежа] по взглядамъ чуждъ, отъ легкомыслiя и самоувер[енности], хотя[84] добръ, и отъ того нетъ съ нимъ того полнаго сближенiя, к[акое] есть съ М[ашей] и Т[аней].

Вчера думалъ о томъ, что надо молиться — делать себе самовнушенi[е], но нужно не давать молитве делаться механической и для того надо составить рядъ молитвъ, кот[орыя] читать по очереди, хоть на 12 дней. A кроме того составить себе молитвы короткiя на каждый часъ — при каждомъ бое часовъ вспоминать. Такъ н[а]п[римеръ], при бое вспоминать: [85]

1) Помни смерть: [86] что жизнь переходъ къ смерти, т. е. перемен[е];

2) Что смыслъ ея только служенiе,[87] что служенi[я] есть два: дело мысли, разума, и де[ло] любви.

3) Что лучше ничего не делать, чемъ делать ничего — ложь.[88]

4) Что присутствiе всякаго человека есть призывъ къ высшей осторожной и важной[89] деятельности.

5) Что униженнымъ, смиреннымъ быть выгодно, а восхваляемы[мъ],[90] горд[ымъ] — обратное.

6) Что теперешняя минут[а] никогда не повторится.

7) Что ничего непрiятн[аго] тебе быть не можетъ — если непрiятно, то значить ты спутался.[91]

8) Что всякое дурное, даже пустое дело вредно темъ еще, что накатываетъ дорогу привычке, и всякое доброе дело — наоборотъ.

9) Не осуждай.

10) Обсуживая поступки другихъ людей, вспоминай свои.

11) Помни, что духовное — миръ, любовь — важнее милiоновъ матерьяльнаго мiра.

12) Помни, что ты посланникъ, представитель Бога — не унижай его.[92]

Молитву же большую надо составлять изо всего, чтò читаешь, дум[аешь] и знаешь.

Такъ, н[а]п[римеръ], вторая молитва после моего обычнаго О[тче] Н[ашъ] можетъ быть так[ая]:

Избави меня Господи (Богъ во мне) отъ перваго искушенiя заботы о внешнемъ: о хлебе, жилище — вещахъ, о[93] славе людской, и дай мне помнить, что жизнь человека только въ увеличенiи разума и любви. И отъ втораго искушенiя избавь меня: отъ мысли о томъ, что все отъ Бога, что я ничто, отъ равнодушiя къ делу своей жизни, отъ прекращенiя усилiя, и дай мне помнить, что я слуга, посланникъ Бога, исполнитель его воли. И отъ 3^го — избавь меня. И дай мне помнить, что всякое дело тогда только хорошо, когда оно есть дополненiе или последствiе служенiя Богу. — Буду думать дальше.

Есть кое что записать — после.

Я не верно записалъ сегодня 12 молитвъ. Не надо молиться подъ рядъ. Каждый часъ нужна только одна молитва: помоги мне служить тебе Богу.

А молитвы должны быть сообразн[ы] положенiямъ — встречамъ.

Такъ: когда одинъ и выборъ чтò делать?: — 1) помни, что[94] жизнь только въ служенiи,[95] увеличенiи разума и любви.

2) Когда одинъ и грустно, скучно, горько: помни, что если не може[шь] делать[96] дело служенiя, не делай[97] противного и 3) помни, что ты посланникъ.

4) Когда сходишь[ся] съ человек[омъ], помни, что наступилъ[98] самый важный момен[тъ] дела.

5) Когда женщина, пом[ни], что она мать и дочь и главное человекъ сестра, а не самка.

6) Когда тебя оскорби[ли] радуйся, это на пользу.

7) Когда раздражаешься, помни, что это нарушенiе самаго святаго — это себя губишь.

8) Не осуждай.

9) Когда обсуждаешь, помни свои грехи.[99]

Нынче 24 Мартъ 1900. Москва.

Вчера была страшная операцiя Тани. Я несомненно понялъ, что все эти клиники, воздвигнутыя купцами, фабрикантами, погубившими и продолжающими губить десятки тысячъ жизней — дурное дело. То, что оне вылечатъ однаго богатаго, погубивъ для этого сотни, если не тысячи бедныхъ, очевидно дурное, очень дурное дело. Тоже, что они при этомъ выучиваются будто бы уменьшать страданiя и продолжать жизнь, тоже нехорошо, п[отому] ч[то] средства, к[оторыя] они для этого употребляютъ, таковы (они говорятъ: «до сихъ поръ», а я думаю по существу) таковы, что они могутъ спасать и облегчать страданiя только некот[орыхъ] избранныхъ, главное же п[отому], ч[то] ихъ вниманiе направлено не на предупрежденiе, гигiену, а на изцеленiе уродствъ, постоянно непрестанно творящихся.

Пишу то Патр[iотизмъ], то Ден[ежное] раб[ство]. И первое[100] много улучшилъ, но вотъ 2^й день не пишу. Читаю психалогiю. Прочелъ Вундта и Кефтинга. Очень поучительно. Очевидна ихъ ошибка и источн[икъ] ея.[101] Для того, чтобы быть точными, они хотятъ держаться однаго опыта. Оно и действительно точно, но зато совершенно безполезно и[102] вместо субстанцiи души (я отрицаю ее)[103] ставятъ еще более таинственный паралелизмъ.[104]

Сравненiе не вышло.

везетъ его,[106] его движенiя последствiя движенiя лошади. Третьи, осуждая и техъ и другихъ, важно произносятъ: существуетъ паралелизмъ между движенiями седока и лошади: она трусѝтъ, онъ трясется, она станетъ, онъ станетъ. Все это можетъ быть, но ни то, ни другое, ни третье нисколько неинтересно. Единственно интересное это то,[107] откуда, куда онъ едетъ и кто его послалъ.

Думалъ за это время:

1) Гаданiе это внушенiе: обещанiе, что совершится то, чего хочешь и потому усиленiе энергiи для достиженiя.

2) Стремленiе къ единенiю, освобожденiе отъ отделенiя: любовь расширяетъ матерьяльно-пространств[енные] пределы; деятельность ума уничтожаетъ пределы движенiя, временныя.

3) Полнаго освобожденiя (и потому полн[ой] свободы) нетъ, но человекъ приближается къ свободе по мере соединенiя своего съ безграничнымъ свободнымъ начал[омъ] любви и paзума.

4) Внушенiе необходимо и полезно,[108] когда передаетъ заднимъ усвоенное передними, но губительно, когда задним[ъ] передает[ъ] отсталое, пережитое и удерживаетъ въ немъ.

5) Все наши заботы о благе народа подобны тому, чтò бы делалъ человекъ, топча молодые ростки, уродуя ихъ и потомъ вылечивая каждое деревцо, травку отдель[но]. Это главное относится къ воспитанiю. Слепота наша къ делу воспитанiя поразительна.

6) Законъ сохран[енiя] матерiи и энергiи совершается во всехъ организмахъ. Все организмы подлежать этимь законамъ. Какъ и везде одно движенiе порождаетъ другое, или накопленiе, к[оторое] потомъ освобождается. Все это хорошо, и витализмъ не нуженъ, но остается необъяснимымъ самое главное явленiе: деленiе организмовъ, обособленность ихъ; то, что каждый организмъ есть нечто отдельное, себя, только себя поддерживающее. — Если бы и возможно было (явно невозможно) показать, какъ делились организмы по Дарвину, все таки останется необъясненнымъ главное, сознанiе себя отдельнымъ существомъ.

7) Сознанiе разумное есть сознанiе Бога. Только тогда сознаешь себя отдельнымъ, когда сознаешь себя всеобщимъ. Понятiе отдельности[109] не могло бы возникнуть безъ понятiя нераздельности. Сознанiе поэтому уничтожаетъ пределы матерiи — любовью и пределы движенiя разумомъ. —

————————————————————————————————————

6 Апреля 1900. Москва. Сейчасъ вечеръ. Сережа играетъ и я чувствую себя почему то до слезъ умиленнымъ и хочется поэзiи. Но не могу въ такiя минуты писать. Живу не очень дурно, все работаю ту же работу, загородившую мне художественную, и скучаю по художественной. Очень просится.

[110]Былъ на лекцiи Обол[енскаго], и странная случайность: обратился къ его сыну. Такая же странн[ая] случайность: въ тотъ вечеръ, какъ ехалъ къ Олсуф[ьеву], чтобы передать прошенiе молоканъ, прiехалъ мисiонеръ америк[анскiй] съ прошенiемъ Государю о веротерпимости на Кавказе. Мне б[ыло] непрiятно обязываться передъ Олс[уфьевымъ], несмотря на его добродушiе.

[111]Изредка применялъ въ жизни за это время свои молитвы на каждый случай. Говорилъ объ этомъ съ Сашей. Съ Левой спокойно, но нехорошо темъ, что я какъ будто презира[ю] его. Господи — ты, к[оторый] во мне, разгорись во мне, дай мне любви.

Записано следующее:

1) Подошелъ къ ломовымъ извощика[мъ] и сталъ противъ головы молодаго, добродушнаго, сильнаго, косматаго, воронаго жеребца и понялъ его характеръ и полюбилъ его. И такъ понятно и несомненно стало, что начало всего, первое знанiе, изъ кот[ораго] исходятъ все другiя, то, что я — отдельная личность и другiя существа — такiя же.

2) «Воля пославшаго меня». Чтò так[ое] воля пославшаго? Я не могу ее понять, но поднявшись до божественнаго разума, я хотя и не знаю,[112] въ чемъ воля, но знаю, что въ ней есть смыслъ.

3) Люди безсовестные — это те, которые живутъ руководствуясь низшей способностью ума. Совесть же есть проявленiе высшаго божескаго разума.

4) Кто началъ внутренно совершенствоваться, тотъ знаетъ несомненно, что это совершенствованiе не можетъ кончиться. Скажутъ: что только тотъ, кто веритъ въ безконечность жизни, можетъ полагать свои силы на совершенствова[нiе], но это будетъ только одна часть правды: верить въ вечность жизни и совершенствоваться — одно и тоже, вытекаетъ изъ однаго источника, и не можетъ быть одно безъ другаго.

[113]5) Всякiя внешнiя обязанности мешаютъ, заслоняютъ важнейшiя обязанности къ самому себе. Несчастные цари воспитываются и поддерживают[ся] въ признанiи такого огромнаго количества внешнихъ обязанностей, что не остается совсемъ места для обязанностей къ себе. Я это заметилъ, когда говорилъ о томъ, что нашему Царю надо главное исполнять требованiя нравственности — оказалось, что такихъ нетъ, кроме супруж[еской] верности; онъ долженъ и казнить и грабить и развращать.

Стремленiе къ единенiю со Всемъ въ самыхъ низшихъ и видимыхъ сферахъ совершается черезъ[114] движенiе необходимое для питанiя. Какъ это происходить у амебы.

7) Господи, пробудись во мне и освяти меня и мою жизнь.[115] Такой должна быть молитва ежечасная.

8) Когда чувствуешь себя несчастнымъ, вспомни о несчастiи другихъ и о томъ, чтò бы еще могло быть.

9) Не могу разобрать, но кажется, что это — неверная[116] мысль о томъ, что наследственность для человечества есть то, чтò память для человека.[117]

10) Существуетъ наивное ходячее мненiе, что мужъ, въ особенности если онъ старш[е] жены и жена очень молода, можетъ воспитать и образовать жену. Это грубое заблужденiе. У женщинъ свои преданiя, свой способъ передачи ихъ, какъ бы свой языкъ. И потому мущи[на] никогда не можетъ влiять на женщину иначе, какъ ея желанiемъ прельстить его. Женщины живутъ совершенно независимо отъ духовной жизни мущ[ины] (разумеется, есть исключенiя, хотя и очень редкiя) и никогда не поддают[ся] влiянiю мущинъ, а сами своимъ упорствомъ и хитростью[118] тоже посредственно, а не прямо (такъ какъ мущины тоже не понимаютъ женскаго языка) влiяютъ на всю жизнь и потому и на мущинъ.

11) Назначенiе женщины, какъ челове[ка], — женщины, если она целомудренна, тоже какъ и мущины: служить Богу,[119] исполняя его волю установленiя ц[арства] Б[ожiя], внутреннимъ совершенствованiемъ, но назначенiе ея, какъ женщины, это продолже[нiе] рода. Идеальная женщина это та, к[оторая] будетъ рожать детей и воспитывать ихъ по христiански, т. е. такъ, чтобы они были слуги Бога и людей, а не паразиты жи[зни].

————————————————————————————————————

Что то глупо.

————————————————————————————————————

7 Апреля 1900. Москва е. б. ж.

Да, не записалъ самаго главнаго, того, чтò думалъ нынче на прогулк[е].

12) Меня ужъ давно тревожитъ мысль о томъ, какое значенiе при моемъ мiровоззренiи получаютъ положенiя о неизчезаемости матерiи и энергiи. Матерiя есть пределъ и потому всякiя измененiя матерiи только изменяютъ форму предела: то былъ ледъ, то вода, то паръ, то кислородъ и углекислота. Но и то и другое и третье продолжаютъ быть пределами между мной и земнымъ шаромъ съ его атмосферой. Но съ энергiей у меня не выходило этого же. Энергiя, к[оторую] можно[120] разсматривать, какъ движенiе, есть нечто действительное, а не кажущееся мне только, не есть только средство представленiя моего единст[ва] со всемъ мiромъ. И потому мое прежнее положенiе о томъ, что движенiе есть только то, чтò соединяетъ меня со всемъ мiромъ, — неверно. Движенiе есть сама жизнь. —

Жизнь есть расширенiе пределовъ, въ к[оторыхъ] заключенъ человекъ. Предел[ы] эти представляются человеку матерiей[121] въ пространстве. Пределы[122] эти отделя[ютъ] его отъ другихъ[123] существъ, сами въ себе заключаютъ пределы между различными существами. Человекъ по аналогiи съ собой узнаетъ въ другихъ существахъ эти пределы. Тамъ, где онъ ихъ не узнаетъ, онъ называетъ эти пределы неорганической матерiей, т. е. признаетъ, что онъ не видитъ, не познаетъ то существо, к[оторое] граничитъ съ нимъ. Такъ граничатъ съ нимъ земля, воздухъ, светила. —

[124]Расширенiе этихъ то пределовъ,[125] кот[орое] мы не можемъ себе представить иначе, какъ движенi[емъ], и составляетъ то, чтò мы называемъ жизнью. Такую жизнь мы сознаемъ въ себе, такую видимъ во всехъ существахъ и такую поэтому можемъ предполагать въ техъ существахъ, к[оторыхъ] мы не можемъ обнять и кот[орыя] мы видимъ одной ихъ мертвой стороной.

При этомъ мiровоззренiи мне показалось, что законъ сохраненiя энергiи получаетъ объясненiе.[126] Законъ сохраненiя энергiи при этомъ мiровоззренiи относится только къ мертвой матерiи, т. е. что тамъ, где нетъ жизни, не можетъ быть никакого усиленiя движенiя. —

————————————————————————————————————

Можетъ быть выйдетъ посл[е], но теперь усталъ и боюсь еще больш[е] запутать.

2 Мая 1900. Москва. еду къ Маше.

Въ книжке записано:

1) Сердишься иногда на людей, что они не понимаютъ тебя,[127] не идутъ за тобой и съ тобой, тогда какъ ты совсемъ рядомъ стоишь съ ними. Это все равно, что[128] ходя по лабиринту (какiе бываютъ въ садахъ), требовать, чтобы человекъ, стоящiй совсемъ рядомъ съ тобой, только за стенкой, шелъ по одном[у] направленiю[129] съ тобой. Ему надо пройти целую версту, чтобы сойтись съ тобой и сейчасъ итти нетолько не въ одномъ, но въ обратномъ направленiи, чтобы сойтись съ тобою. Знаешь же ты, что ему надо итти за тобой, а не тебе за нимъ, только п[отому], ч[то] ты ужъ былъ на томъ месте, на к[оторомъ] онъ стоитъ. —

2) Каждое искусство представляетъ свое отдельное поле, какъ[130] клетка шахматн[ой] доски. У каждаго искусства есть соприкасающееся ему искусство, какъ у шахматной клетки, клетки соприкасающiяся. Когда верхняя поверхн[ость] клетки использована, — чтобы работать на ней, т. е. чтобы произвести что либо ново[е],[131] надо итти глубже. Это трудно. Тогда люди захватываютъ соприкасающiяся клетки и производятъ этой смесью нечто ново[е]. Но смесь эта — музыки съ драмой, съ живописью, лирикой, и обратно — не есть искусство, а извращенiе его.

3) Жизнь есть расширенiе пределовъ. Пределы представляются намъ матерiей. Мы иначе не можемъ познавать пределовъ, какъ въ виде матерiи, изъ к[оторой] часть мы признаемъ собой, остальное же — мiромъ. Единство же наше съ мiромъ мы представляемъ себе движенiемъ, не можемъ познавать иначе наше единство съ мiромъ, какъ въ виде движенiя.

Достигнувъ наивысшаго предела расширенiя жизни черезъ движенiе въ техъ пределахъ тела человеческ[аго], въ к[оторыхъ] мы находимся, мы начинаемъ устанавливать новую единицу съ новыми боле[е] широкими пределами, осуществленiе к[оторой] невозмож[но] при теперешнихъ пределахъ, и[132] кот[орое] должно быть возмож[но] при разрушенiи настоящихъ предело[въ].

4) Жизнь наша господская такъ безобразна, что мы не можемъ радоваться даже рожденiю нашихъ детей. Рождаются не слуги людямъ, а враги ихъ, дармоеды. Все вероятiя, что он[и] будутъ таким[и].

5) Безнравственнымъ людямъ выгодно не верить въ то, что мiръ движет[ся] духовными силами по ступенямъ идей къ добру. И потому они верятъ въ[133] неизменные законы, к[оторымъ] будто бы подчинена и ихъ вол[я].

6) Временами теряешь свое отношенiе къ Богу, какъ будто нетъ Его. И какъ радостно, когда опять найдешь Его.

7) Мало того, что есть люди, к[оторые] не могутъ не поступать дурно, есть люди, к[оторые] не могутъ понять, что, поступая дурно, они поступаютъ дурно.

————————————————————————————————————

Усталъ.[134] Кончилъ все письма и д[невникъ?]. Начинается новый перiодъ.

————————————————————————————————————

3 М. 1900. Пир. Е. б. ж.

Нынче 5 Мая. Пирогово. 1900. Прiехалъ хорошо. Совершенно здоровъ. Ожилъ отъ деревни. Виделъ Сережу. Грустно, но правдиво хорошо. Таня уехала. Маша кажется опять выкинула. —

Обдумалъ Нов[ое] рабство сначала и нын[че] много изменилъ и улучшилъ.

Ничего не записано. Думалъ:

б[ыло] бы тяжело. Это раздавило бы ихъ, а не исправило.

Думаю о крестьянскомъ романе.

Нынче 13 Мая 1900. Пирогово. Запишу хоть то, что мне очень очень хорошо. 11 ча[совъ].

Нынче 17 Мая. Пирогово. 1900. Проснулся отъ мыслей. Еще вчера меня заняла, смутила мысль о томъ, чтò такое: уродцы — близнецъ, вырезанный въ[135] наросте на лопатке, недоноски и т. д.? Это попытки неправильнаго эгоистическ[аго] расширенiя. Жизнь есть стремленiе къ расширенiю пределовъ. Любовь плотская есть это стремленiе обманчиво направленное (односторонно). Оно какъ будто совершается; у мущины продолжается короче, у женщины длиннее съ детьми, но кончается отделенiемъ, обособленiемъ того, чтò казалось расширенiемъ пред[еловъ], и потому большей частью[136] страданiемъ. Не страданiе только тогда, когда это отделенiе отъ себя новой жизни не нарушаетъ расширенiя, когда расширенiе происходитъ и въ новой жизни: говоря нашимъ языкомъ, когда родители и дети связаны нравственнымъ чувство[мъ] (что такъ редко. Всегда борьба отделенiя со стороны детей и желанiя единства, покорности со стороны родителей) и оба совершенствуются.

Вчера написалъ 2^й актъ Трупа. Теперь 7 часовъ утра.[137]

————

Начинаю новую тетрадь.[138] 1900 г. 19 Мая. Ясная Полян[а].

Вчера прiехалъ изъ Пирогова, где провелъ прекрасные 15 дней. Кончилъ «Рабство» и написалъ два акта. Мне и здесь хорошо. Здоровье б[ыло] испортилось. Тепер[ь] лучше.[139] Перечелъ кучу писемъ. Ничего важнаго. Нынче писалъ последнюю главу.

Поздно. Завтра выпишу изъ книжечки.

23 Іюня 1900. Я. П. Больше месяца не писалъ. Провелъ эти 35 дней не дурно. Были тяжелыя настроенiя, но религiозн[ое] чувство побеждало. Все время не переставая и усердно писалъ Раб[ство] н[ашего] в[ремени]. Много внесъ новаго и уясняющаго. Ужасно хочется писать художественное, и не драматическое, а эпич[еское] — продолженiе Воскр[есенья— хлеба, пашни, покосъ. Думаю — не последнее ли доживаю лето. Ну, чтожъ, и то хорошо. Благодарю за все — безконечно облагодетельствованъ я. Какъ можно всегда благодарить и какъ радостно.

Были за это время америк[анецъ] Курти, Буланже, St. John. Я полюбилъ его. Здоровье хорошо.

Много есть чтò записать. Главное же то, что все существа и я совершаемъ кругъ или полкруга или какой другой линiи въ данныхъ пределахъ и во время прохожденiя набираемъ общенiе съ другими существами — любимъ ихъ,[141] расширяя свое я въ идее, приготовляемъ его къ расширенiю въ следующей форме.

Нынче 12 Іюля. Ясн. Пол. Таня здесь. Жалкая.[142] Все еще пишу каждый день Р[абство] н[ашего] в[ремени]. Два раза думалъ, что готово. Теперь 3^й разъ думаю это.

Былъ нездоро[въ]. Вчера странно кружилась голова. Какъ хорошо жить, помня о смер[ти], помня о томъ, что ты идешь и долженъ работать на ходу.

Очень много надо записать, а не помню, на чемъ остановился.

1) Дело мое — творить волю пославшаго. Я не могу знать, въ чемъ Его воля, но, поднявшись до высшей точки своего разума, я совпадаю съ разумомъ[143] Бога, и[144] хотя не знаю какой, но знаю, что есть смыслъ, и знаю, чтò мне надо делать, чтобы жить согласно съ этимъ смысломъ; делать надо то, чтò объединяетъ.

2) Совесть и есть ничто иное, какъ совпаденiе своего разума съ высшимъ.

3) Кто видитъ смыслъ жизни въ усовершенствованiи, не можетъ верить въ смерть, — въ то, чтобы усовершенствованiе обрывалось. То, чтò совершенствуется,[145] только изменяетъ форму.

4) Когда у человека очень много обязанностей, онъ пренебрегаетъ обязанностями къ себе, къ своей душе; а они только важны. Бедные цари, воображающiе себе такъ мно[го] и важныхъ обязанностей.

5) Движенiе есть средство сознанiя своего единенiя со всем[ъ]. Въ самыхъ низшихъ формахъ это стремленiе къ един[ению] проявляется въ питанiи — даже въ амёбе.

6) Господи, пробудись во мне, освят[и] меня и мою жизнь. Такъ у меня записано. Да пробудись, освяти. Всегда надо поминать.

7) Когда чувствуешь себя несчастнымъ, вспомни о несчастiяхъ другихъ и о томъ, какъ могло бы быть хуже. Такъ записано, а забыто два главны[хъ]: вспомни, чемъ ты виноватъ — не былъ, а теперь виноватъ; а самое, самое главное, что то, что ты называешь несчастiемъ, есть то, чтò послано тебе для твоего испытанiя, возможности усовершенствованiя: обученiя тому, какъ можно и какъ радостно любить ненавидящихъ и т. п.

то организмъ. Не помню и не понимаю, а что то б[ыло] хорошо.[146]

9) Женскiй языкъ понимаютъ только женщины.

10) Сердишься на людей за то, что они не понимаютъ тебя, а забываешь, что въ деле мысли мы все движемся какъ бы по лабиринту и хотя и бывае[мъ] часто какъ будто близко, но отделены иногда верстами. A вместе мы только при входе и при выходе.

11) Каждое искусство — шахматное поле, кот[орое] надо углубить, чтобы найти новое. Люди же не могущiе углубить прихватываютъ въ свое поле изъ соседни[хъ] искусствъ и думаютъ, что творятъ новое: поэзiя — музыку,[147] и наоборотъ, живопись — поэзiю и т. д. На этомъ оперы[148] и т. п.

12) Жизнь есть расширенiе пределовъ. Пределы представляются намъ въ виде матерiи въ пространстве, изъ к[оторой] часть мы признаемъ собою, остальное — мiромъ; единство же наше съ мiромъ мы познаемъ въ виде движенiя во времени.

13) Достигнувъ наивысшаго предела расширенiя въ теле (возмужалос[ть]), человекъ стремится установить новые, более широкiе пределы; но осуществленiе ихъ невозможно[149] при техъ пределахъ, въ к[оторыхъ] онъ находится, и потому жизнь тела[150] уничтожается.

14) Не могу радоваться рожденiю детей богатыхъ сословий — разводятся дармоеды.

15) Безнравственно живущимъ и желающимъ продолжать такъ жить людямъ невыгодно верить, что мiръ движется по ступенямъ идеи къ добру, и они не верятъ въ это.

16) Временами теряешь свое отношенiе къ Богу и потомъ опять находишь, опять понимаешь, что жить можно только для Него, служа только Ему. И какъ тогда легко и свободно!

17) Сердишься на людей, что они делаютъ дурно и не стыдятся, а они не видятъ дурнаго дурнымъ и не виноваты. Толь[ко] бы всегда помнить это!

18) Молитва есть единственное положенiе, въ к[оторомъ] человекъ, становясь лицо съ лицо[мъ] къ Богу, долженъ быть честенъ самъ съ собою. А люди устроили такую молитву (все публичныя богослуженiя), въ к[оторой] люди могутъ быть и бываютъ особенно безчест[ны].

19) Безконечность, какъ большая, такъ и мала[я], есть только признакъ нереальности всего матерьяльнаго и пространственнаго.

20) Христiанство, если только оно искренно принято, действуетъ, какъ самый страшный динамитъ, разрыв[ая] все старое и открыв[ая] новые безконечные горизонты.

21) Зло все не отъ[151] точно умныхъ, и не отъ глупыхъ, а отъ промежуточныхъ, какъ это же говоритъ Паскаль.

22) Движенiе есть единственное средств[о] общенiя для предельнаго существа. Для безпредельнаго существа не будетъ [движенiя], не будетъ и времени.

23) Земля, планеты, звезды движутся, п[отому] ч[то] они — отделенныя предела[ми] отъ другихъ существъ существа, имеющiя общенiе съ мiромъ. Ихъ существа это видимые нами ихъ пределы. Ихъ движенiе есть видимое нами ихъ общенiе съ мiромъ.

24) Движенiе есть средство единенiя. Такъ какъ движенiе безконечно, то человекъ имеетъ возможность въ будущ[емъ] полнаго единенiя со всемъ. Человекъ есть все, но во времени: Богъ есть все вне времени. (Это необдумано).

25) Закачиваютъ ребенка[152] не затемъ, чтобы избавить его отъ того, чтò заставляетъ его кричать, a затемъ, чтобы онъ не могъ — увлеченiями мiрскими.

26) Всякаго ребенка изъ достаточныхъ классовъ самымъ воспитанiемъ ставятъ въ положенiе подлеца, к[оторый] долженъ нечестной жизнью добывать себе по крайней мере 800[153] рублей въ годъ.

27) Вечеръ, Іюнь, после грозы.

28) Мы делаемъ попытки освобожден[iя] себя отъ пределовъ во сне, въ пьянстве, въ половой любви. Но все эти попытки не удаются. Есть только три средства освобожденiя: 1) приготовленiе къ освобожден[iю] въ любви христiанской; 2) въ разуме; 3) полное освобожденiе въ смерти.

29)[154] Если предполагать переходъ существъ въ временномъ и пространственномъ мiре, то почему не предположить, что человекъ можетъ перейти въ планету, а планета въ[155] X. Человекъ къ планете = планета къ X. То, что разница между человекомъ и планетой велика, уничтожается темъ, что разница между планетой и Х-омъ можетъ быть такая же; и такая же между X и Y и т. д.

30) Учи свое сердце, а не учись у него. Буддiйское.

31) Сыро, дождь, запахъ цветущей ржи.

32) Пчела торопится, купается въ цветк[е] шиповника.

33) Я серьезно убежденъ, что мiромъ управляютъ: и государствами, и именiя[ми], и домами, совсемъ сумашедшiе. Несумашедшiе воздерживаются или не могутъ участвовать.

34) Всякое существо[156] въ своей форме проходитъ кругъ, во время котораго, общаясь съ другими, расширяетъ свои пределы для другой жизни.

35) Мы смешиваемъ понятiя жизни истинной и жизни будущей. И мы правы. Все, чтò мы скажемъ про будущую жизнь, будетъ справедливо[157] объ истинной.

36) Евангелики, православные, спириты, буддисты часто верно понимаютъ религiозныя истины, несмотря на то, что имъ была необходима ложь для подхода къ нимъ.

37) Разрушаемъ миллiоны цветковъ, чтобы воздвигать дворцы, театр[ы] съ электр[ическимъ] освещенiемъ, а одинъ цвет[ъ] репья дороже тысячъ дворцовъ.

38) Только бы помнить, что я не частный человекъ, а посланникъ: обязанности к[отораго] въ томъ, чтобы 1) никогда не уронить достоинства того, кого представляешь, человеческое достоин[ство]; 2) всегда во всемъ действовать по его предписанiю (любовь); и 3) всегда содействовать тому делу, для к[отораго] посланъ (царство божiе);[158] 4) всегда при столкновенiи Его интересовъ съ своими жертвовать своими.

39) Нетъ тверже убежденiй техъ, к[оторыя] основаны на выгоде. Убежденiя, основанныя на разуме, всегда подлежатъ обсужденiю, поверке, a те безапелляцiонны и решительны, какъ бы ни были прот[ивны] разуму.

40) Есть люди, кот[орые] не могутъ руководиться разумными убежденiями, а руководятся только выгодой. А ты придумываешь доводы, чтобы убедить ихъ.

7 Августа 1900. Яс. Пол. Таня заболела и теперь еще лежитъ. Я сильно болелъ: ужасныя боли, долго не поправлялся. Нынче лучше. Чувствую близость смерти, стараюсь встретить ее спокойно и, кажется, спокойно встречу ее; но пока здоровъ, какъ нынче, не могу живо перенестись въ процессъ перехода.

ò должно и чтò могъ. Здесь теперь Меньшиковъ (въ немъ что то задерживающее его, какая то цепляющая рогатка) и Страховъ Ф[едоръ] А[лексеевичъ], весь ясный, — я люблю его.

Нынче написалъ сцену въ Трупъ. Теперь запишу изъ книжечки.

Съ домашними хорошо. Чаще вспоминаю объ ежечасной молитве и о томъ, что безъ любви — смерть, и помогаетъ. Была здесь Маша съ мужемъ. Она также дорога мне. Написалъ очень много писемъ.

1) Говорятъ: Богъ есть любовь, или любовь — Богъ, или разумъ — Богъ, или Богъ — разумъ. Все это несправедливо. Любовь и разумъ суть только свойства, дающiя возможность познать существованiе Бога, то, что Онъ есть. Черезъ любовь и разумъ только познаемъ, что есть Богъ, а чтò Онъ мы не можемъ знать.

2) Эгоизмъ личный дуренъ — и это мы все знаемъ; эгоизмъ семейный — хуже, и часто мы не только не знаемъ, что онъ дуренъ, но считаемъ его добромъ; эгоизмъ народный ужасенъ, и его[159] не только не боятся, но считаютъ великой добродетелью.

3) Люди чувствуютъ, что жить въ эгоизме[160] не только дурно, но мучительно, и, стараясь спастись отъ него, предаются семье, народу, или еще работе, въ особенности умственной, духовной: шахматы, наука, искусства, но все это не спасаетъ. Спасаетъ только христiанское мiровоззренiе: жизнь для служенiя Богу и людямъ.

4) Какъ у глаза есть веко, такъ у дурака есть самоуверенность[161] для защиты отъ возможности пораненiя своего тщеславiя. И оба, чемъ более берегутъ себя, темъ менее видятъ — зажмуриваются.

5) Наши чувства къ людямъ окрашиваютъ ихъ всехъ въ одинъ цветъ: любимъ — они все намъ кажутся белыми, не любимъ — черными. А во всехъ есть и черное и белое. Ищи въ любимыхъ черное, а главное — въ нелюбимыхъ белое.

6) Есть любовь телесная и любовь духовная.[162] Телесная вытекаетъ изъ симпатiи, смутно сознаваемой выгоды, удовольствiя; любовь духовная большей частью, напротивъ, изъ борьбы съ своими дурными чувствами, изъ сознанiя того, что надо, должно[163] не ненавидеть, а любить. Она почти всегда обращена на враговъ — самая дорогая лучш[ая] любовь.

8 Авг. 1900. Я. П. е. б. ж.

15 Авг. Все эти дни былъ совершенно здоровъ, писалъ Трупъ — окончилъ. И втягиваюсь все дальше и дальше.

С[офья] А[ндреевна] уехала въ Москву и въ гости. Сознанiе необходимости любви помогаетъ мне. Замечаю на Л[еве]. Тане лучше. Въ книж[ечке] записано. (Нынче хуже).

Записано:

1) Между старыми и молодыми, если оба нормальны, происходить странное недоразуменiе. Человекъ 20 летъ, обращаясь къ 5-летнему, знаетъ разницу пониманiя и сообразно съ этимъ и обращается съ ребенкомъ. Но человекъ 50 летъ не такъ уже обращается съ 35-летн[имъ] и даже съ 20-летнимъ. А разница та же. Та же даже и между 80-лет[нимъ] и 65-летнимъ. Отъ этаго то надо уважать старость и старикамъ уважать самихъ себя и не становиться на одну ногу съ молодыми — спорить. Недоразуменiю этому помогаетъ еще и то, что все человечество идетъ впередъ, и молодой человекъ, усвоивъ то, чтò свойственно его времени, думаетъ, что онъ самъ впереди старика и что ему нечему учиться у него.

2) Если хочешь узнать себя, то замечай, чтò ты помнишь и чтò забываешь. Если хочешь узнать, чтò считаешь важнымъ и чтò нетъ, замечай, чтò забываешь, чтò помнишь. То, чтò помнишь, вотъ это то можетъ быть предмет[омъ] художественнаго произведенiя. Н[а]п[римеръ]: отчего[164] упоминанiе объ одномъ человеке напоминаетъ другаго, однаго событi[я] — друго[е] или человека. Вотъ въ этой связи самое важное въ твоемъ мiровоззренiи. По этимъ признакамъ узнаешь самъ себя.

3) Ужасно положенiе нашего общества — живущаго безъ религiозно-нравственнаго руководства. Если бы[165] вместо 10 заповедей Моисея была бы только одна: не убивай, можно бы было надеяться на ея исполненiе, но когда ихъ 10 — о дне суботнемъ, о кумирахъ, о клятве, то естественно стали исполнять легкiя,[166] обходя трудныя. Въ христiанстве еще хуже — кто день субботнiй, кто причастiе, кто искупленiе, а не убiй остав[или], темъ более, что христiанство не только не велело убивать, но даже не гневаться и подставлять щеку. Сказали: это невозможно, и все отменили.

Главное же то, [что] въ мiре, принявшемъ христiанство, убiйство б[ыло] необходимымъ условiемъ существованiя общества. Въ нашихъ обществахъ[167] поставить правило не убiй все равно, какъ въ банке поставить правило не брать процентовъ.[168]

Стоило бы разъясн[ить] эту мысль, хотя она и старая.

а слугами людямъ и Богу. А для этого нужно быть въ силахъ жить не трудами другихъ, а своими, больше давая, чемъ беря отъ людей. У насъ же буржуазное правило, что жениться можно только тогда, когда крепко сидишь на шее людей, т. е. имеешь средства. Нужно какъ разъ обратное: можетъ жениться только тотъ, кто можетъ жить и воспитать ребенка, не имея средствъ. Только такiе родители могутъ хорошо воспитать детей.

5) Вся жизнь въ этомъ мiре есть только образованiе новой формы жизни, к[оторую] мы[169] познаемъ въ сознанiи — въ томъ, что мы любимъ. Чувство самосохраненiя въ молодости и вообще до старости есть ничто иное, какъ[170] противодействiе всему тому, чтò нарушаетъ процессъ образованiя новой формы. Когда же новая форма готова, человекъ спокойно, радостно переходитъ въ нее, т. е. умираетъ.

16 Авг. 1900. Я. П. Е. б. ж.

21 Авг. 1900. Я. П. Писалъ драму и недоволенъ ею совсемъ. Нетъ сознанiя, что это — дело Божiе, хотя и многое исправилось: лица изменились.

Все тотъ же экзаменъ и все таже практика. Немного лучше. Нынче поднялся старый соблазнъ. Ал[ександръ] Пет[ровичъ] ушелъ. Вчера былъ Буланже съ редакт[оромъ]. Читалъ[171] George Eliot и Ruskin’a и очень оценилъ.

Нынче все яснее и яснее представляется обличенiе неверiя и разбойничьяго царства. Это нужно писать.

Въ книжечке записано:

1) Большое заблужденiе въ томъ, что людей взрослыхъ мы, старики, считаемъ себе въ версту, забывая что то же разстоянiе, к[акое] есть между 3-летнимъ ребенкомъ и 25-летнимъ человекомъ остается то же и между 25 и 50-летнимъ. Молодые же думаютъ, что если у нихъ выросла борода, то они ровня со всеми.

2) Почему помнишь одно, а не помнишь другое? Почему Сережу называю Андрю[шей],[172] А[ндрюшу] — С[ережей]? Въ памяти записанъ характеръ. Вотъ это, то, чтò записано въ памяти безъ имени и названiя, то, что соединяетъ въ одно разныя лица, предметы, чувства, вотъ это то и есть предметъ художества. Это очень важно. Надо разъяснить.

3) Если бы Моисей далъ не 10 заповедей, а одну: не убiй. Все, чтò я объ этомъ думалъ, напишу, если Богъ дастъ.[173] Начало такъ: Когда я понялъ христ[iанское] ученiе или просто возможность для людей разумной жизни и увидалъ нашу жизнь...

4) Когда не любишь, не старайся любить, а старайся расправить свою душу, какъ мешокъ, изъ кот[ораго] не сыплется.

5) Сознанiе духовной жизни, духовнаго начала въ себе проявляется тогда, когда начинается борьба (большей частью первое пробужденiе половое). Если есть борьба — не внешняя борьба, не знаешь, чтò выгоднее, рискнуть или не рискнуть, а внутренняя, борешься съ чемъ то невидимымъ, не обещающимъ выгоды, какъ воздержанiе отъ порока, — то есть[174] то духовное начало, во имя к[отораго] происходитъ борьба. Дети не знаютъ этой борьбы и духовн[аго] начала, есть и люди такiе — часто женщины.

6) Признакъ развратности нашего мiра — это то, что люди не стыдятся богатства, а гордятся имъ.

7) Вдругъ стало ясно, что какъ несправедливо, когда старикъ говоритъ: [175] пожилъ, пора и умереть. Старикъ не имеетъ права говорить такъ. Онъ — плодъ, зерно. Былку можно затоптать, но зерно надо съесть. Это не значить то, что старику надо бояться смерти; напротивъ, надо не боя[сь] смерти жить. И тогда только легко жить и жизнь полезна, когда не боишься смерти.

чемъ я нуженъ всемъ. Отъ этого: несть пророкъ безъ чести...

9) У насъ нетъ никакой веры и отъ этого лживая религiя, лживая наука, лживое искусство.

22 Августа 1900. Я. П. Е. б. ж.

[26 августа.] Нынче 26. Все эти дни, хотя и здоровъ, не писалъ. Началъ о безверiи. Переменилъ кое что въ драме, и къ лучшему, но ничто не привлекаетъ къ работе, хотя и то и другое нравится.

Попробую записать.

1) Темъ нехороша умственная работа, что пока не влечетъ къ ней,[178] испытываешь праздность. А за работу физическую — сапоги, не хочется браться — и потому, что тяжело, и потому, что покажется не натуральнымъ. Думалъ, что если не можешь работать ни умственно, ни телесно, то все силы, все вниманiе употребляй на то, чтобы быть любовнымъ. Это работа и высшая и всегда возможная, даже въ одиночестве: думать о людяхъ съ любовью.

2) Есть люди, одаренные въ сильной степени нравственнымъ и художественнымъ чувствомъ, и есть люди почти лишенные его. Первые какъ бы сразу берутъ и знаютъ интегралъ. А вторые делаютъ сложныя вычисленiя,[179] не приводящiя ихъ къ[180] окончательнымъ выводамъ. Точно какъ будто первые проделали все вычисленiя где то прежде, а теперь пользуются результатами.

3) Обращенiе къ военному: [181] Когда вы встречаете заведомаго вора, вы не только не стараетесь сблизиться съ нимъ, но напротивъ удалиться. Что хуже[182] — убiйство или воровство? Разумеется, убiйство. Ваше занятiе — обученiе, распоряженiе убiйствомъ; вы носите при себе орудiе убiйства. Какже вы хотите, чтобы люди не сторонились васъ.

4) Есть люди, ищущiе жертвы, готовые на жертву, сами не зная, для чего и для кого жертва; и есть люди, желающiе быть добрыми, но безъ жертвы. Первые служатъ Богу и людямъ, вторые мешаютъ делу божiю и делаютъ зло людямъ.

27 Ав. 1900. Я. П. Е. б. ж.

30 Авг. 1900. Я. П. 72 года. Все эти дни ничего не могу работать. Нетъ охоты. Думается кое что хорошо — слава Богу и благодаренiе — добро.

Нынче утромъ думалъ:

— это стремленiе къ[183] благу, кот[орое][184] до техъ поръ, пока мы признаемъ смыслъ[185] въ своей отдельной[186] жизни, признается зa стремленiе къ своему личному благу, но есть сама сущность жизни, которая стремится къ благу всего. Разумъ — это уясненiе средствъ достиженiя блага, — пока жизнь въ личности; достиженiя блага личности, когда жизнь во всеобщемъ благе, въ достиженiи этого всеобщаго блага. —

Какъ то спросилъ себя: верю ли я, точно ли верю въ то, что смыслъ жизни въ исполненiи воли Бога, воля же въ увеличенiи любви (согласiя) въ себе и въ мiре и что этимъ увеличенiемъ, соединенiемъ въ одно любимаго я готовлю себе будущую жизнь? И невольно ответилъ, что не верю такъ въ этой определенной форме. Во чтò же я верю? спросилъ я. И[187] искренно ответилъ, что верю въ то, что надо быть добрымъ: смиряться, прощать, любить. Въ это верю всемъ существомъ.

Очень утверждаетъ, утешаетъ, направляетъ меня эти последнiе дни мысль о богоподобности, о томъ, что надо быть подобнымъ Богу. Записано объ этомъ такъ.

1) Чтобы быть подобнымъ Богу, надо ничего не желать, ничего не бояться, а только любить. А какъ только будешь любить, то и не будешь ничего желать, ничего бояться. Быть подобнымъ Богу Юпитеру, Богу творцу, Богу саваофу[188] — очевидно безумная гордость и грехъ, но быть подобнымъ Богу, к[отораго] мы знаемъ только черезъ любовь и разумъ, не только не грехъ, но есть[189] необходимость для того, чтобы избавиться отъ страданiй и[190] быть спокойнымъ и радостнымъ. Чтобы быть подобнымъ Богу надо только любить. Для того же, чтобы любить, надо только отвергнуть и себя. Открыть, скинуть то, чтò закрывало его, источникъ воды живой — жизнь божескую, к[оторая] есть въ насъ.

2) Чтò Отецъ делаетъ, то и Сынъ делаетъ. Все дело, совершаемое въ мiре, есть свободное соединенiе разрозненнаго; это же долженъ делать и сынъ (я), приводя любовью въ соединенiе и согласiе разрозненное и несогласное.

3) Какъ вследствiе физическаго движенiя: кровообращенiя, питанiя, — собирает[ся] и растетъ физическое тело, такъ точно вследствiе духовнаго движенiя, любовнаго общенiя — собирается[191] духовное тело[192] нашей будущей жизни.

7 Сентября 1900. Я. П. Былъ нездоровъ, нынче лучше. Все борюсь съ[193] собой. Иногда лучше. Хуже не бываетъ. И то хорошо. С[оня] у М[аши]. Андрюша уезжаетъ. Ужасно видеть 16 нагружен[ныхъ] подводъ. Salomon и Сережа здесь. Работа не идетъ никакая. Журналъ не устраивается. Сейчасъ пытался писать драму — не идетъ.

Записано следующее:

1) Все люди служатъ, т. е. исполняютъ дело, не сейчасъ удовлетворяющее. Кроме сна, еды, есть потребность деятельности, вотъ это и есть служенiе. Можно служить себе, готовя для будущаго, семье, народу, господамъ, начальникамъ, царямъ. И все служатъ кому бы то ни было. И не догадаются, что служить надо и должно только Богу, Тому, Кто послалъ насъ въ мiръ. А ясно, что служить можно съ успехомъ и должно только Богу. Почему? Потому что себе служить никогда не удовлетворишь. Чтò больше готовишь, то больше нужно. Другимъ служить удобнее: сделаешь то, [чтò] считаешь для него и для нихъ нужно и успокоишься. Невыгодно только то, что служишь такимъ же неудовлетворяющимся и погибающимъ существамъ, какъ и самъ. То же и при служенiи народу, даже человечеству. Только Богъ такое существо, кот[орое] удовлетворяется всемъ, самымъ малымъ, чтò ты сделаешь для него и такое, кот[орое] не погибаетъ.

Пишу и думаю: нетъ, и Богъ не удовлетворяется[194] малымъ, и требуетъ все больше и больше. Но это неправда. Если ты сделалъ добро другому, онъ забываетъ его и недоволенъ, что ты не делаешь больше. Б[огъ] же не забываетъ и доволенъ темъ, чтò ты сделалъ. (Неясно,[195] глупо).

Коли бы съ детства воспитывали людей, что жизнь только въ служенiи Богу. А возможно.

2) Чтò лучше: любовь добрыхъ и ненависть и страхъ злыхъ, или любовь злыхъ и жалость и презренiе добрыхъ? Казалось бы выборъ легокъ.

3) Андр[юша] едетъ одинъ въ коляске и ему кажется (да и всемъ почти глядящимъ на него), что если онъ едетъ и одетъ такъ великолепно, то онъ имеетъ и соответствующiя великолепiю достоинства. Я самъ всегда на себе это чувствовалъ при хорош[емъ] платье, обстановке. Какже вредна для духовной жизни роскошь! Самое вредное: безъ основанiя увеличиваетъ знаменатель.

А наблюда[й] себя и увидишь, что въ это самое время особенно сильно действуетъ или можетъ действовать, проявляться любовь.[196] Когда разумъ действуетъ, является невниманiе ко всему, чемъ не занять разумъ, является гордость. Когда же онъ бездействуетъ, если не поддашься унынiю, вызывается съ большей силой доброта, любовь.

5) Источникъ всехъ бедствiй, отъ кот[орыхъ] страдають люди, въ томъ, что они хотятъ предвидеть будущее: сначала для себя каждый и для него работать, потомъ для семьи, потомъ для народа. Человекъ можетъ только делать то, чтò должно, предоставляя жизни складываться такъ, какъ того хочетъ высшая воля или судьба. Человекъ ходитъ, Богъ водитъ.

Зачемъ же дана человеку способность предвидеть будущее? И не могу ответить. Вижу, что предвиденiе и деятельность въ виду будущаго — источникъ зла и то, что это предвиденье необходимо для жизни: необходимо, сея[197] семена, предвидеть, что будетъ лето и осень и что они вырастутъ и т. п. Возвращусь къ этому.[198]

6) Не надо искать радостей, готовить ихъ себе —[199] а,[200] служа, брать те радости, кот[орыя] встречаются на пути.

7) Хотелъ[201] вести въ дневник[е] служебный журналъ, но потомъ подумалъ, что это[202] нарушитъ правило о томъ, чтобы левая рука не знала...

8) Почувствовалъ живо выгоду служенiя Богу передъ служенiемъ людямъ, отъискивая ихъ одобренiе. Передъ людьми невольно хочешь выказаться въ лучшемъ свете и огорчаешься, когда тебя выставляютъ въ дурномъ. Передъ Богомъ ничего этого нетъ. Онъ знаетъ меня, каковъ и я, и передъ нимъ никто меня оклеветать не можетъ, и я никакъ не представлюсь лучше, чемъ я есмь.

9) Ученыя объясненiя большей частью производятъ то впечатленiе, что бывшее ясно и понятно, становится темно и запутано.

10) Ничто мне такъ не помогаетъ въ моихъ дурныхъ къ людямъ чувствахъ, какъ воспоминанiе о томъ, что я долженъ быть подобенъ Богу. Тотчасъ же забывает[ся] все прошедшее, устраняется всякая мысль о будущемъ и делается добро и спокойно. Такъ что для того, чтобы вызвать въ себе Бога, сознать Его, жить Имъ, надо отрешиться отъ себя во времени, жить въ одномъ настоящемъ. Удивительно, какъ это практически безъ ошибки до сихъ поръ удается мне.

11) Къ большой драме думалъ о томъ, какъ изобразить доброе, хорошее существо, совершенно лишенное возможности понять христ[iанское] мiровоззренiе.

12) То, чтò теперь называется христ[iанской] религiей, есть такое же условное прилич[iе], какъ формы обращенiй и подписей въ письмахъ: Dear sir и yours faithfully[203] и т. п.

13) Все въ жизни очень просто, связно, одного порядка и объясняется одно другимъ, но только не смерть. Смерть совсемъ вне этого всего, нарушаетъ все это, и обыкновенно ее игнорируютъ. Это большая ошибка. Напротивъ, надо такъ свести жизнь съ смертью, чтобы жизнь имела часть торжественности и непонятности смерти, и смерть — часть ясности, простоты и понятности жизни.

14) Къ мал[ой] драме: [204] умирая, Федя[205] говоритъ: а м[ожетъ] б[ыть] я ошибся. Ну да чтò сделано, то сделано. Несите.

8 Сент. 1900. Я. П. Е. б. ж.

Нынче 22 Сент. 1900. Я. П. Все это время плохо работалъ. И работалъ то дело пустое. Галя Ч[ерткова] пишетъ, что не дамъ ли я напечатать два начала воззванiй. Я началъ пересматривать и все надъ этимъ работалъ. Въ одномъ вписалъ недурное о томъ, [что] у христ[iанскихъ] народовъ нетъ никакой религiи.

Все время въ очень дурномъ, недобромъ расположенiи духа.[206] Вспоминанiе о томъ, что во мне Богъ, ужъ не помогаетъ.

Былъ у Маши и у бр[ата] Сережи. — Очень хор[ошо] былъ у Андрюши. Жду чего то. А ждать нече[го], кроме труда, хорошаго, божескаго труда, и смерти. Здоровье слабо. Последнее время тоска, знобитъ и жаръ. Въ эту минуту 11 час[овъ] вечера, мне хорошо. Таня уехала. Нынче отъ нея милое письмо С[оня] въ Москве.

Записано следующее.

— около 50 летъ, когда человекъ начинаетъ серьезно думать о жизни и решать вопросъ объ ея смысле. Обыкновенно решенiе этого времени безповорот[но]. Беда, если оно ошибочно.

2) Пространство и время только для меня въ этомъ теле.[207] И то и другое происходитъ отъ моей отделенности: пространство это пределы; время это последовательность соприкосновенiя пределовъ. Для Бога нетъ пределовъ и нетъ времени и пространства. Такъ и нетъ ни того, ни другаго для моей духовной сущности.

(Неясно).

3) Я[208] сначала думалъ, что то, что способность учиться есть признакъ тупости, есть парадоксъ,[209] въ особенности не верилъ этому потому, что я дурно учился; но теперь я убедился, что это правда и не можетъ б[ыть] иначе. Для того, чтобы воспринимать чужiя мысли, надо не иметь своихъ. Сомнанбулы учатся лучше всехъ.

4) Одно спасенiе и средство жить спокойно и радостно это слить свою волю съ волей Бога, не иметь своей воли, не иметь желанiй. Это знали и стоики и буддисты. Но отреченiе отъ желанiй есть жизнь безъ радостей и безъ смысла. Если Богъ, к[оторый] послалъ насъ въ мiръ, хочетъ только того, чтобы мы не имели желанiй и отрекались отъ всего, то такой Богъ деспотъ, самодуръ. Зачемъ у меня желанiя, чтобы отрекаться отъ нихъ?

Христiанство говорить тоже самое, учитъ тому же, что и стоики и буддисты,[210] также требуетъ отреченiя отъ себя, слiянiя съ волей Бога, но съ тою разницей, что даетъ смыслъ жизни и не уничтожаетъ желанiй, а направляетъ ихъ на то, чего хочетъ Богъ — на установленiе Ц[арства] Б[ожiя] на земле, т. е. замены борьбы и насилiя любовью и согласiемъ. И у христiанина есть радость все большее и большее установленiе Ц[арства] Б[ожiя], и Богъ для христiанина не деспотъ и самодуръ, а разумный и добрый хозяинъ насъ,[211] работниковъ.

5) Думалъ о молитве — просительной. Можно ли просить Бога? Нельзя, главное, потому, что все, о чемъ мы[212] только можемъ вздумать просить для нашего истиннаго блага — все это дано намъ въ изобилiи. Просить Бога о благахъ — все равно, что просить пить, стоя у ключа. — Это и значатъ, вероятно, слова: [213] о томъ, что Онъ ключъ воды живой, кто жаждетъ, иди и пей.

6) Съ объективной точки зренiя жизнь мiра есть борьба телесной жизни (происходящей по закону повторенiя и подражанiя, переходящихъ въ потомство) съ жизнью духовной,[214] требующей[215] не повторенiя однаго и то[го] же, a соответствiя съ все более и более выясняющимися требованiя[ми] разума. Тоже самое и съ точки зренiя субъективной: Всякiй человекъ отдает[ся] съ одной стороны телесной жизни: подражаетъ, повторяетъ; съ другой стороны, въ немъ проявляются требованiя разума,[216] предписывающiя новые первые поступки. И жизнь субъективная въ борьбе этихъ двухъ началъ.

23 Сент. 1900. Я. П. Е. б. ж.

Нынче 5 Окт. 1900. Я. П. Все темъ же занятъ. Одну, о земел[ьномъ] труде, послалъ. Надъ другой все работаю. Былъ бодрый Бул[анже]. Журналъ не брошенъ. Что выйдетъ. Здоровье хорошо. Была тоска, но[217] напрасно сказалъ, что сознанiе Б[ога] въ себе не помогаетъ. Помогаетъ. Читаю китайскихъ классиковъ. Очень важно. Написалъ 10 писемъ. Есть кое что записать, но нынче некогда.

6 Окт. 1900. Я. П. Е. б. ж.

9 Окт. Здоровье продолжаетъ быть хорошо. Было много посетителей, — кроме Дунаева съ доч[ерью] и Ив. Ив. Бочкарева, все литературные: Веселитская (очень прiятно), Тотомiанцъ, молодой марксистъ, тоже прiятный; вчера Поссе и Горьк[iй]. Эти менее прiятны. Состоянiе духа среднее.

Сейчасъ былъ у М[арьи] А[лександровны] и ехалъ верхомъ, и такъ ясно почувствовалъ, что этотъ мiръ случайный, — одинъ изъ многихъ,[218] т. е. моя жизнь одна изъ многихъ. Не могу даже возстановить въ себе веру въ реальность этого мiра, т. е. что этотъ мiръ (эта жизнь) одинъ (одна), а вижу известное случайное положенiе себя въ этомъ мiре и таки[мъ], какимъ я есмь.

Все кончаю «Неужели это такъ надо?» Кажется, нынче окончательно и завтра пошлю.

Читаю мало. Въ эту минуту малое напряженiе мысли.

— я сталъ вспоминать все свои гадости. Я живо вспомнилъ все, или по крайней мере многое, и ужаснулся. На сколько жизнь другихъ и сыновей лучше моей. Мне не гордиться надо и прошедшимъ, да и настоящимъ, а смириться, стыдиться, спрятаться — просить прощенiе у людей.[219] Написалъ: у Бога, а потомъ вымаралъ. Передъ Б[огомъ] я меньше виноватъ, чемъ передъ людям[и]. Онъ сделалъ меня, допустилъ меня быть такимъ.[220] Утешенiе только въ томъ, что я не б[ылъ] золъ никогда; на совести два три поступка, к[оторые] и тогда мучали, а жестокъ я не былъ. Но все таки гадина я отвратительная. И какъ хорошо это знать и помнить. Сейчасъ становишься добрее къ людямъ, а это — главное, одно нужно.

1) Старики теряютъ память всего недавняго. А память ведь есть то, чтò связываетъ совершающееся во времени въ одно я. Значитъ это я здешнее закончено и начинается новое.

2) Литераторамъ,[221] ихъ трудамъ приписывается неподобающее имъ значенiе и важность, потому что въ рукахъ литераторовъ — пресс[а], устанавливающая обществ[енное] мненiе. — Только этимъ можно объяснить эти странн[о][222] серьезныя разсужденiя критиковъ о значенiи героевъ поэмъ, романовъ... Темъ же объясняется и преувеличенное значенiе, придаваемое искусству. Они все одной клики.

3) Если нашелъ вещь, и нетъ хозяина, если возьмешь траву, дерево съ степи,[223] к[оторую] ты считаешь ничьею, или изъ леса ничьяго, — то ты не виноватъ. Также не виноватъ и землевладелецъ и владелецъ фабрики и получающiй жалованiе чиновникъ, если онъ не знаетъ, какъ прiобретена земля, фабрика, какъ и съ кого собираются подати; но коли онъ знаетъ, что найденн[ой] вещи есть хозяинъ, что трава, деревья куплены другимъ — онъ воръ, если беретъ. И такой же воръ, если зналъ, какъ теперь должны знать все, какъ прiобрета[ется] земля, фабрика, подати, и[224] пользуется темъ, другимъ или третьимъ — онъ воръ.

4) Страшный, не разрешимый вопросъ: какъ могутъ люди умные, образованные — католики, православные — верить въ[225] нелепости церковной веры,[226] можетъ быть объясненъ только гипнозомъ. Въ детскомъ возрасте и потомъ въ минуты подавленнаго состоянiя людямъ внушаются идеи, и оне такъ[227] крепко засаживаются, что люди потомъ не въ силахъ освободиться отъ нихъ. Читая прошлаго года книги о гипнозе, я не нашелъ въ нихъ ответа на вопросъ: какъ освобождаться отъ гипно[за]?[228] Я думаю, что одно средство: нарушенiе связи съ гипнотизаторомъ, естественный образъ жизни и главное подъемъ въ область духовной самодеятельности.

Объ этомъ надо подумать. Это ужасно важно.

Говорятъ: [229] гипнотизатор[ы][230] подлежать суду за внушенiе поступковъ противозаконныхъ. A внушенiе въ детскомъ, воcпрiимчивомъ къ гипнозу возрасте всехъ ужасовъ церковной веры не только не запрещается, но запрещается невнушенiе. Это ужасно.

5) Все яснее и яснее для меня становится, что чемъ меньше силы[231] чувства и[232] самобытной мысли, темъ легче человекъ усваиваетъ передаваемое. — Въ обученiи есть тоже гипнозъ. Въ истеричномъ состоянiи подражанiе усваивается удивительно. И истеричные, не имея никакихъ другихъ мыслей и чувствъ кроме техъ, кот[орыми] они охвачены въ данную минуту — действуютъ очень сильно на другихъ, тоже гипнотизируютъ. Они, какъ намагниченное железо, делают[ся] магнитомъ.

Все писалъ съ большимъ усилiемъ, ленью.

10 Ок. 1900. Я. П Е. б. ж.

[10 октября.] Утромъ долго не могъ взяться за работу, потомъ опять поправилъ конецъ и чувствую, что все еще не кончилъ. Погулялъ. Дождь.

Непрiятное впечатленiе, к[оторое] въ то время, какъ получилъ, не успелъ преодолеть: это Л[евино], переписываемое девочками какое то писанiе. Tout comprendre...[233]

Ездилъ верхомъ далеко по тульск[ой] дороге и кое что думалъ. Запишу прямо сюда, а не въ книжку.

1) Если человекъ все говоритъ про поэтическое, знайте, что онъ лишенъ поэтич[ескаго] чувства. То же о религiи, о науке (я любилъ говорить о науке), о доброте — тотъ золъ.

2) Я теперь безпрестанно застаю себя на чувстве недоверiя къ реальности этого мiра. Зачемъ весна, лето, осень. Разве нельзя совсемъ иначе. И разве не ясно, что это только[234] случайность, а одно есть ничто. Такъ я и чувствую. Ничто этотъ мiръ, а ò — это я, моя душа.

И я вспомнилъ, какъ я смотрелъ на мiръ въ детстве. Какъ[235] несомненно б[ыло], что этотъ мiръ единственный и даже не единственный, a настоящiй, такъ что все, кроме него, фантазiя. А теперь я знаю, что этотъ мiръ фантазiя. Отъ детскаго представленiя о мiре, т. е. собственно о моемъ телесномъ я, до теперешняго яснаго сознанiя его случайно[сти] и ничтожности, я проходилъ (и вс[е] проход[ятъ]) много ступеней. Это надо еще разъяснить.

3) Хорошо ли женское образованiе? Хорошо. А хорошо ли курсы? Скверно. Отчего? Отъ того, что они, какъ всякая школа, ставятъ людей въ положенiе особенно воспрiимчивое къ гипнозу. A девушки особенно склонны къ этому. Все школы это усыпленiе. Настоящее невредное образованiе прiобретаетъ каждый только одинъ, какъ все хорошее прiобретаетъ всякiй только одинъ, т. е. не одинъ, а съ Богомъ.

4) Думалось какъ-то хорошо по случаю моихъ отношенiй къ людямъ близкимъ, что эта близость къ нимъ не безразлична, а обязываетъ. Не могу сейчасъ лучше сказать. — Что черезъ мои отношенiя съ ними я устанавливаю новую форму.[236]

Я очень хорошо физически себя чувствую.

11 Окт. 1900. Я. П. Е. б. ж.

16 Окт. Я. П. 1900. Завтра, если ничто не помешаетъ, еду къ Тане. Все это время былъ здоровъ, нынче сталъ болеть животъ. Да еще дни три назадъ упалъ и повредилъ больную руку. Теперь лучше.

Несмотря на хорошее здоровье, за эти дни ничего не делалъ виднаго. Кончилъ: «Неуж[ели] т[акъ] н[адо]» и отосла[въ], ни за что не брался. Здоровъ и умственно бездеятеленъ. Только 3^го дня, гулялъ, много хорошо думалъ — только не до конца. Немир[овичъ] Данч[енко] б[ылъ] о драме. А у меня къ ней охота прошла.

Не убiй во всехъ газетахъ, даже въ Итал[ьянскихъ], съ исключенiями. Жду посетителей.

Записано за это время:

1) Я говорилъ о нереальности всего передаваемаго внешними чувствами, следовательно всего матерьяльнаго. Невольно вопросъ: чтò же реально? Въ чемъ жизнь, если все матерьяльныя явленiя не составляють ее? Реально и важно въ жизни только одно: видоизмененiе единицъ: образованiе новыхъ единицъ посредствомъ увеличенiя единицъ изъ единицъ стар[ыхъ].

[28 октября. Кочеты.] Нынче 27 Окт. 1900. Кочеты. Я у Тани уже 10 дней, и не писалъ ни дневника, ничего, хотя здоровье хорошо. Нынче не 27, а 28.

Сейчасъ ходилъ, молился и думалъ. Запишу сейчасъ же сюда вместо книжки:

1)[237] Жизнь есть переходъ изъ одной формы въ другую — и потому самоотреченiя, т. е. выхода изъ своей формы — мало; нужно образовать новую форму. Жизнь этого мiра есть матерьялъ для этой новой формы.

Еще въ Ясной я упалъ и ушибъ больн[ую] руку, такъ что не могъ поднимать ее. Дорогой защемилъ такъ палецъ, что ноготь сходитъ и не могу имъ действовать. Здесь хорошо.

М[ихаилъ] С[ергеевичъ] мало любитъ и уважаетъ Таню. Она очень хороша и еще ближе ко мне по реакцiи. Но ей некогда. Отъ С[они] хорошiя письма. Очень жаль ее.

1) Жизнь есть постоянное творчество, т. е.[238] образованiе новыхъ высшихъ формъ. Когда это образованiе на нашъ взглядъ останавливается, или даже идетъ назадъ, т. е. разрушаются существующiя формы, то это значитъ только то, что образуется новая невидимая намъ форма. Мы видимъ то, чтò вне насъ, но не видимъ того, чтò въ насъ, только чувствуемъ это (если не потеряли сознанiя и не признаемъ видимаго внешняго за всю нашу жизнь). Гусеница видитъ свое засыханiе, но не видитъ бабочки, кот[орая] изъ нея вылетитъ.

2) Память уничтожаетъ время: сводитъ во единое то, чтò происходитъ какъ будто врозь.[239]

3) Сейчасъ ходилъ и думалъ: есть религiя,[240] философiя, наука, поэзiя, искусство большого большинства народа: религiя, хотя и прикрытая суеверiями, вера въ Бога — начало, въ неистребимость жизни; философiя безсознательная: фатализма, матерьяль[ности] и разумности всего существующаго; поэзiя сказокъ, жизненныхъ истинныхъ событiй, легендъ; и искусство красоты животныхъ, произведенiй труда, вырезушекъ и петушковъ, песенъ, пляски. И есть религiя истин[наго] христiанства: философiя отъ Сократа до[241] Амiеля, поэзiя: Тютчевъ, Мопасанъ — искусство (не могу найти примеровъ живописи) — Шопенъ въ некот[орыхъ] произведенiяхъ, Гайденъ.[242] И есть религiя, философiя, поэзiя, искусство толпы культурной: религiя — евангел[ики], армiя спасенiя, философiя — Гегель, Дарвинъ, Спенсеръ, поэзiя — Шекспиръ, Дантъ, Ибсенъ. Искусство — Рафаель, Декаденты, Бахъ, Бетховенъ, Вагнеръ.

Навелъ меня на эти мысли мой нарастающiй ноготь. Осталось мясо — ткань. Отчего на ней въ этомъ месте растетъ ноготь? Ноготь, роговое утолщенiе случайно встречается везде: на груди, на спине.... Ответъ по Дарвину тотъ, что ногти росли везде, но везде,[243] кроме какъ на оконечностяхъ — когти — они были безполезны и не удерживались. Животныя же, у к[оторыхъ] были когти,[244] давали породу съ когтями. Но и образовавшiеся зародыши когтей, хотя бы и на оконечностяхъ, не представляли никакихъ преимуществъ, и животныя съ зачатками когтей на оконечностяхъ не имели никакого повода оставить больше породы, чемъ те, у которыхъ когти были на заднице. И этакая теорiя — философiя признается великимъ[245] произведенiемъ мысли!

Дарвинизмъ имеетъ все данныя для философiи толпы. Онъ не простъ и можетъ озадачивать, и то, что онъ глупъ, не сразу видно, потому что онъ курчавъ. Изысканность,[246] поразительность, глупость и курчавос[ть] въ этомъ признаки и религiи, и философiи, и поэзiи, и искусства толпы. Таковъ Дантъ, Шекспиръ, Бетховенъ, Рафаель.

(Надо примеры подъискать получше.)

4) Память въ старости теряется на имена и на событiя настоящего. Это происходитъ отъ того, что память собираетъ въ одно то, чтò[247] существу нужно для будущей, следующей жизни.

5) Записано[248] что то непонятное и такое, ч[тò] не могу вспомнить...[249]

6) Для того, чтобы хорошо жить въ этомъ мiре, надо понимать его нереальность — понимать, что[250] его внешняя форма есть одна изъ[251] безконечныхъ случайностей, след[овательно] ничто. Этотъ мiръ самъ по себе есть  то, чего не можетъ быть и чтò не имеетъ смысла отдельно, но имеетъ значенiе и смыслъ только какъ переходный фазисъ жизни.

7) 99/100 поступковъ всехъ людей совершаются по подражанiю, по внушенiю, по инстинкту. 1/100 делается по разуму, свободно; и эта то 1/100 движетъ человечество, есть истинная жизнь.

8) Не таковъ ли обычный ходъ прогресса, что[252] делаются изобретенiя и матерьяльныя усовершенствования,[253] к[оторыя] разрушаютъ нравствен[ный] порядокъ жизни. Когда же этотъ безпорядокъ становится очень тяжелымъ, поднимаются нравственные вопросы,[254] и жизнь съ ея матер[ьяльными] усовершенствованi[ями] исправляется; и опять шагъ впередъ матер[ьяльныхъ] усоверш[енствованiй] и второй шагъ нрав[ственнаго]. Отъ этого недовольство цивилизацiей — и законное.

9) Есть аристократiя не ума, но нравственности.[255] Такiе аристократы те, для к[оторыхъ] нравствен[ныя] требованiя составляют мотивъ поступковъ. Отчего они такiе? Буддистъ бы сказалъ: отъ того, что они жили прежде[256] лучше — карма.

10) Думалъ о томъ, что если служить людямъ писанiемъ, то одно, на чтò я имею право, чтò долженъ делать, это — обличать богатыхъ въ ихъ неправде и открывать беднымъ обманъ, въ к[оторомъ] ихъ держатъ.

29 Окт. 1900. Кочеты. Е. б. ж.

[29 октября.] Все ничего не работаю. Обдумывалъ Китайское посланiе.

Записалъ:

1) Главное. Вера неизбежная, необходима[я] и достаточная, какъ говорится въ математике, есть вера въ то, что есть Богъ или то, чтò послало меня въ мiръ, и что я его произведенiе, его работникъ, его частица и что со мной будетъ то, чтò должно быть — вера ребенка въ мать, к[оторая] держитъ его на рукахъ. Знать: кто я? чтò я? зачемъ я? куда я иду? — я не могу. Это знаетъ Богъ. И я верю въ Него и что все, чтò Онъ сделаетъ со мной, будетъ хорошо, то, чтò должно быть. (Это самое говорилъ и думалъ лучше, а теперь не вышло.)

и что начинать надо съ настоящаго момента,[257] настоящаго места,[258] т. е. съ себя разсуждающаго, какъ и нач[иналъ] Декартъ.

3) Испытываю странное чувство духовнаго bien être’а,[259] какъ только начинаю думать хорошо. Точно легъ, когда усталъ, или пью воду, когда жажду. Такъ что въ этомъ, стало быть, нормальное состоянiе духовнаго сущ[ества].[260]

Палецъ все болитъ, а то здоровъ.

30 Окт. 1900. Кочеты. Е. б. ж.

[30 октября.

Все не совсемъ здоровъ — какъ буд[то] лихорадка, но желудокъ хорошъ. Ничего не записалъ. Писемъ нетъ.

31 Окт. 1900. Кочеты. Е. б. ж.

[31 октября.] Пишу вечеромъ. Ездилъ верхомъ. Утромъ получилъ письма, прочелъ и написалъ. После завтра хочу ехать. Все та же слабость и бездействiе. Ничего не записалъ.

6 Нояб. 1900. Москва. Утро. Три дня, какъ прiехалъ сюда. Переездъ до станцiи б[ылъ] тяжел[ый], пересилилъ, усталъ и разстроился животомъ. Все время нездоровъ и ничего не писалъ. Палецъ тоже болитъ. Только письма справилъ. Записывать нечего.

7 Н. 1900. М. Е. б. ж.

[7 ноября.

1) Человекъ живетъ сначала для своего временнаго, преходящаго существа и какъ будто удовлетворяется, потомъ приходитъ сознанiе нетвердости того, на чтò громоздишь, потомъ видишь, что единственно живое это — духовное существо, которому не нужно то, чтò делалъ для себя — тела (напротивъ, вредно), начинаешь чувствовать, что смыслъ только одинъ: въ удовлетворенiи того существа, к[оторое] не умираетъ — духовнаго.[261] Удовлетворяетъ же это сущест[во] только добро — совершенствованiе въ добре — одно: любовь.

Но знать это и жить этимъ две разныя вещи. Я спустился съ горы, на к[оторой] я жилъ для своихъ радостей (мне не нужно ихъ),[262]но еще только пытаюсь подняться на гору — жизни для совершенствован[iя], любви — только порывами двигаюсь. Большей же частью нахожусь въ мертвой точке, спустившись съ одной горы и не поднявшись еще на другую.

2) Думалъ о трехъ статьяхъ: 1) Письмо Китайцамъ, 2) О томъ, что все на убiйст[ве], и 3) что у насъ quasi христiанъ нетъ никакой религiи. Объ этомъ много думалъ хорошаго, гуляя нын[че]:

1) О могуществе человека дикаго, смягчаемаго патрiарх[альнымъ] гостепрiимствомъ; 2) о страшномъ могуществе нашего мiра, ничемъ не смягчаемомъ; 3) о томъ, что историч[еская] судьба застави[ла] принять христiанство, и 4) главное, о томъ, что техника: порохъ, ружья, телеграфы даютъ подобiе мира, скрываютъ постоянно убiйство и[ли] угрозу его.

12 Нояб. 1900. Москва. (Утро.) Здоровье очень хорошо. Ничего не пишу, занимаюсь Конфуцiемъ, и очень хорошо. Черпаю духовную силу. Хочу записать какъ я понимаю теперь «Великое Ученiе» и «Ученiе середины».

За это время записано только след[ующее].[263] Некоторый экзаменъ выдержалъ порядочно.

1) Начинаю привыкать видеть[264] смыслъ жизни въ служенiи, но лениво, очень лениво служу.

à la Daumon, и франц[узскiй] лепетъ, и на ея имя въ Тамбовск[oй] губернiи 19 кабаковъ, приносящихъ по 2 000 р[ублей]. И они говорятъ — не о чемъ писать, и описываютъ прелюбодеянiя.

3) Открой людямъ истину, какъ евангел[iе], котор[ая] должна спасти ихъ и избавить отъ зла, и кроме непрiятностей ничего не будетъ открывателю. Напиши пьесу, еще лучше похабный романъ, и тебя засыпятъ цветами, похвал[ами] и деньга[ми]. Правда кто то сказалъ, что большая интеллигентная толпа — дети. Они любятъ говорить про народъ, что они — дети, a дети именно они, богатые, правящ[iе] класы.

4) Сущность китайскаго ученiя такая:

Истинное (Великое) ученiе[265] научаетъ людей[266] высшему[267] добру,[268] обновленiю[269] людей и[270] пребыван[iю] въ этомъ состоянiи. Чтобы[271] обладать высшимъ[272] благомъ нужно 1)[273] чтобы было благоустройство во всемъ народе; — для того, чтобы было благоустройство во всемъ народе, нужно 2) чтобы было благоустройство въ семье. Для того, чтобы было благоустройств[о] въ семье, нужно 3) чтобы было[274] благоустройство въ самомъ себе. Для[275] того, чтобы б[ыло] благоустройство въ самомъ себе, нужно 4) чтобы сердце б[ыло] исправлен[о].[276] («Ибо где будетъ сокровище ваше, тамъ будетъ и сердце ваше»). Для того, чтобы сердце б[ыло] исправлено,[277] нужна[278] 5) сознательность[279] мысли. Для[280] того, чтобы б[ыла] сознательность мысли, нужн[а] 6) высшая степень знанiя.[281] Для того, ч[тобы] б[ыло][282] знанiе,[283] 7) нужно[284] изученiе самаго себя (какъ объясняетъ одинъ коментаторъ).

ò самое важное, чтò должно быть первымъ и чтò последнимъ есть то, чему учитъ истинное ученiе.

[286]<(Когда ясно определена главная цель, къ к[оторой] должно стремиться, можно,[287] откинувъ другiя ничтожныя це[ли], достигнуть спокойствiя и постоянства. Достигнувъ спокойствiя и постоянства, можно ясно обдумать[288] предметъ. Ясно обдумавъ предметъ, можно достигнуть цели).>

[289]Усовершенствованiе человек[а] есть начало всего. Если корень въ пренебреженiи, то не можетъ быть хорош[о] то, чтò должно вырости изъ него.

[290]<Чтобы[291] обладать[292] благомъ, человеку надо изучать законы неба[293] (волю пославшаго его); чтобы обновляться, надо не переставая[294] каждый день[295] исправлять себя: [296] признавать свои ошибки и стараться[297] вновь не впадать въ нихъ; чтобы оставаться въ томъ, чтò онъ[298] считаетъ благомъ, надо[299] иметь искреннiя цельныя недвойственныя мысли. Птица знаетъ, где оставаться. Какже не будетъ знать этого человекъ?>

Ученiе середины.

Путь следованiя своей природе таковъ, что всякое отступленiе[302] лишаетъ жизни, и потому мудрый человекъ старается[303] узнать путь прежде, чемъ онъ видитъ вещи, и боится сбиться съ пути прежде, чемъ слышитъ о нихъ, п[отому] ч[то] нетъ ничего важнее того, какъ то, чтò невидимо, и то, чтò незаметно.[304] Только когда человекъ не находится подъ влiянiемъ страстей и впечатленiй онъ можетъ познавать самаго себя.[305] Въ то время, какъ человекъ находится вне влiянiй удовольствiя, досады, горя, радости онъ находится въ состоянiи равновесiя[306] и въ этомъ состоянiи можетъ познать самаго себя (свою природу и свой путь). Когда же чувства эти возбуждены въ немъ после того, какъ онъ позналъ самаго себя, то чувства эти проявляются въ должныхъ пределахъ и наступаетъ состоянiе[307] согласiя.

[308]Внутреннее равновесiе есть тотъ корень, изъ котораго вытекаютъ все добрыя человеческiя деянiя; согласiе же есть всемiрный[309] законъ всехъ человечески[хъ] деянiй.

Только бы состоянiя равновесiя и согласiя существовали въ людяхъ — и счастливый порядокъ царствовалъ бы въ мiре, и все существа процветали бы.

И потому мудрый человекъ[310] внимателенъ къ себе тогда, когда онъ одинъ, и всегда держится равновесiя и согласiя. И хотя его не знаетъ мiръ и не уважаетъ, онъ не жалеетъ о томъ.

ò онъ делаетъ, совершается тайно, но достигаетъ самы[хъ] далекихъ пределовъ. Поступки его просты въ отношенiяхъ съ людьм[и], но въ[311] последствiяхъ своихъ они неизмеримы.[312]

Знать же, какъ достигнуть этого совершенства, человекъ всегда можетъ.[313] Вытесывающiй топорище имеетъ всегда образецъ передъ собою. Тоже и съ совершенствованi[емъ]: образецъ совершенства человекъ находитъ всегда въ себе и себя же творитъ по этому образц[у]. (Вы — боги, сыны божьи.) Если[314] человекъ на основанi[и] своей природы[315] понимаетъ,[316] что не должно делать другому того, чего не хочешь, чтобы тебе делали,[317] тотъ близокъ къ[318] истине. Добродетельный человекъ исправляетъ себя и ничего не требуетъ отъ другихъ, такъ что[319] для него не можетъ быть ничего непрiятнаго. Онъ не ропщетъ на людей и не осуждаетъ Небо.

И потому доброд[етельный] челов[екъ] спокоенъ, тихъ, ожидая[320] предписанi[й] Неба; тогда какъ низкiй человекъ, ходя ложными путями, всегда тревоженъ, ожидая счастливыхъ случайностей.

Человекъ, чтобы быть добродет[ельнымъ], долженъ поступать такъ же, какъ поступаетъ стрелокъ изъ лука; если онъ промахывается, то[321] ищетъ[322] причину неудачи не въ цели, а въ себе. Человекъ[323] совершенствующiйся подобенъ[324] путнику, который долженъ всегда сначала прой[ти] близкое разстоянiе и восходъ на гору долженъ начинать съ низа.

[325]Небо действуетъ[326] искренно, сознательно. Человекъ долженъ стремиться къ достиженiю сознательности.[327] Тотъ, кто обладаетъ[328] сознательностью, тотъ безъ усил[iя] знаетъ, чтò справедливо, и, понимая[329] все безъ усил[iя] мысли,[330] легко вступаетъ на путь истины. Тотъ, кто достигъ[331] сознательност[и] избираетъ то, чтò хорошо и тверд[о] держится того, чтò избралъ.

ò добро, внимательное изследованiе этого, размышленiе о немъ,[334] ясное различенiе[335] и[336] серьезное исполненiе его. Пусть человекъ делаетъ это, и если бы онъ и былъ глупъ, онъ станетъ уменъ, и если бы онъ былъ слабъ, онъ сделает[ся] силенъ.

Если[337] у человека есть[338] разумъ, вытекающ[iй] изъ[339] сознательности, это должно приписать природе; если же у него[340] есть сознательность, происшедшая отъ[341] разума, то это должно быть приписано ученiю. Будь[342] сознательность и[343] будетъ разумъ, будь разумъ и будетъ[344] сознательность.

Только тотъ, кто достигъ высшей[345] сознательност[и] можетъ дать полное развитi[е] своей природе. А какъ скоро онъ можетъ дать полное развитiе своей природе, онъ можетъ дать полное развитiе и природе другихъ людей, природе животныхъ, природе всего существующаго. Когда онъ достигъ этого, онъ делается[346] помощникомъ Неба.

Близокъ къ этому тотъ, кто развиваетъ въ себе ростки[347] добр[а].[348] Посредствомъ ихъ онъ можетъ достигнуть[349] сознательности.[350] Сознательность въ немъ, делаясь видим[ой], становится явной, становя[сь] явной, становится блестящ[ей], становясь блестящей[351]— влiяетъ на другихъ. Такъ что только тотъ, кто обладаетъ[352] сознательностью, можетъ обновлять людей.

Тотъ, кто обладаетъ[353] сознательностью,[354] не только восполняетъ себя, но и другихъ людей. Себя онъ восполняетъ [?][355] добродетелью,[356] другихъ онъ восполняетъ[357] знанiемъ. Добродетель и знанiе суть свойства природы челов[ека]. И такимъ образомъ совершается соединенiе внешн[яго] и внутренняго.

она становится безконечн[ою][362] и истинно существующею. Такъ что и тотъ, кто обладаетъ ею, становится безконечнымъ[363] и истинно существующимъ.

Будучи такова по своей природе сознательность, безъ высказыванiя себя,[364] становится явною,[365] безъ движенiя производитъ перемены и безъ усилiя достигаетъ своихъ целей.

Путь неба и земли можетъ быть выраженъ въ одномъ изреченiи: въ нихъ нетъ двойственности, и потому они производятъ вещи непостижимымъ образомъ.

Пускай невежественный человекъ судитъ о вещахъ, не зная ихъ, пускай гордый человекъ приписываетъ себе власть решать вопросы своимъ сужденiемъ, пускай человекъ, живущiй въ современности, возвращается къ тому, чтò исповедовалось въ прошедшiе века, — все поступающiе такъ[366]теряютъ жизнь.

Добродетельный же человекъ,[367] не упуская никакихъ мельчайшихъ и незаметнейшихъ[368] проявленiй своей природы,[369] старается довести ее[370] во всехъ направленiяхъ до высшаго совершенства. Онъ дорожитъ своимъ старымъ знанiемъ и постоянно прiобретаетъ новое.

какъ она становится все более и более известн[ой]. Забота добродет[ельнаго] человека одна: разсматривать свое сердце, чтобы тамъ не б[ыло] ничего дурнаго.[372]

То, въ чемъ никто не можетъ сравнит[ься] съ добродет[ельнымъ] человекомъ, есть то, чего другiе люди не могутъ видеть. Действiя неба не имеютъ ни света, ни звука, ни запаха. Таковы же и действiя доброд[етельнаго] человека.

Москва. Получилъ тяжелое известi[е] отъ Маши. Написалъ письма Сереже, Маш[е], М[арiи] А[лександровне]. Занимаюсь Конфуцiемъ, и все другое кажется ничтожнымъ. Кажется, порядочно. Главно[е], то, что это ученiе о томъ, что должно быть особенно внимательнымъ къ себе, когда одинъ, сильно и благотворно действуетъ на меня. Только бы удержалось въ той же свежести.

17 Н. 1900. Москва. Нездоровъ, но живу духомъ. Ничего не писалъ.

Боже мой, какъ трудно жить только передъ Богомъ — жить, какъ жили люди, заваленные въ шахте и знающiе, что они оттуда не выйдутъ и что никто никогда не узнаетъ о томъ, какъ они жили тамъ. А надо, надо такъ жить, п[отому] ч[то] только такая жизнь есть жизнь. Помоги мне Господи.

Утро. Здоровье лучше. Писать ничего не хочется. Обдумываю безъ лени кое что. Вчера узналъ, что журна[лъ] будетъ разрешенъ. Надо быть готовымъ бросить его равнодушно.

Сейчасъ думалъ:

Я могу временами жить для Бога, помня смерть, думать только о своей душе, объ улучшенiи ея такомъ, к[акое] нужно не только здесь, но и тамъ. Могу и жить для этой жизни, отдаваясь своимъ стремленiямъ. Но того, чтобы соединить и то и другое, этого не могу. А это одно и нужно.

Слышалъ[373] разговоры о Л[евиномъ] сочиненiи и заглянулъ въ книгу и не могу победить отвращенiя и досады. Надо учиться.

[]. Опять пишу утромъ, 19 Н. 1900. Москв[а].

Потому утромъ, что ничего не могу делать. Стараюсь прiучиться къ этому и не роптать. Внутренняя работа идетъ, и потому не только [не] роптать, но радоваться надо. Удивительно устроенъ человекъ. Или здесь работай, или готовься для работы тамъ. Самая же лучшая работа здесь тогда, когда готовишься для работы тамъ.

Много ходилъ съ М[ихаиломъ] С[ергеевичемъ]. Я его начинаю просто любить. Былъ у Буланже. Онъ очень боленъ. Говорилъ съ Филипповымъ о марксизме.

1) О нелепости просительной молитвы. Каково бы было положенiе тела, если бы каждая клеточка могла просить — и съ успехомъ — Бога о томъ, чтобы для нея были по ея желанiю размещен[ы] клеточки или чтобы не умирала она сама и те клеточки, котор[ыя] ей прiятны.

23 Н. 1900. Москва. Продолжается все та же слабость, но слава Богу продолжается и то же душевное спокойствiе, по крайней мере увеличенiе этого спокойствiя и доброты.

Конфуц[iя] ученiе о томъ, чтобы быть особенно внимательнымъ къ себе, когда одинъ, все еще приноситъ плоды.

1) Песня Капказъ; 2) Все забылъ, а было 3. Помню только:

1) Мы, богатые класы, разоряемъ рабочихъ, держимъ ихъ въ грубомъ непрестанномъ труде, пользуясь досугомъ и роскошью. Мы не даемъ имъ, задавленнымъ трудомъ, возможности произвести духовный цветъ и плодъ жизни: ни поэзiи, ни науки, ни религiи. Мы все это беремся давать имъ и даемъ ложную поэзiю — «Зачемъ умчался на гибельный Капказъ» и т. п., науку — юриспруденцiю, дарвинизмъ, философiю, исторiю царей, религiю[374] — церков[ную] веру. Какой ужасный грехъ. Если бы только мы не высасывали ихъ до дна, они бы проявили и поэзiю, и науку, и ученiе о жизни.

Нездоровится сейчасъ.

24 Н. 1900. Москва. Е. б. ж.

[]. Живъ и пишу. Какъ будто несколько бодрее себя чувствую. Получилъ письмо отъ М[аши] и Сер[ежи]. Плакалъ радостными слезами. Какъ благодетельно несчастье.

Вспомнилъ два пункта, забытые вче[ра]:

1) Легко[375] или, по крайней мере, возможно — и я могъ бы отдаться служен[iю] одному Богу: молитва, монастырь. Но деятельность эта[376] не удовлетворяетъ — всегда недовольство и возможность бросить. Тоже возможна и легка деятельность для людей — общественная, но тоже ее ждетъ разочарованiе. Твердо только[377] служенiе Богу черезъ служен[iе] людямъ. И такое служенiе есть только служенiе любовью. (Нехорошо.)

2) Единственно захватывающая все существо и не подлежащая разочаровань[ю] и въ к[оторой] нетъ соревнов[анiя] деятельность есть самосовершенствование въ любви. Захватывающее одно самосоверш[енствованiе] въ чемъ бы то ни было. Но во всемъ есть пределъ и есть зависть къ больш[е] успевшимъ — во всемъ, кроме любви.

Утро. Вотъ уже больше месяца, съ переезда къ Тане 18^го Окт[ября], что я ничего не пишу; мне, по крайней мере кажется, что не могу работать: нетъ охоты, нетъ мыслей, нетъ веры въ[378] важность своихъ мыслей, въ возможность выразить ихъ связно. Радуюсь тому, что это не мешаетъ мне работать нравственно и кажется, что не совсемъ безуспешно: нетъ недоброжелательства. добре темъ еще хорошъ, что нельзя гордиться, тщеславиться, даже утешаться имъ. Успехъ этотъ только тогда успехъ, когда онъ незаметенъ самому себе.

Читаю Евангелiе по голландски и многiя места вновь поражаютъ меня. Такъ,[379] страшно поразила меня нагорн[ая] проповедь. Какъ могутъ люди не понимать, не чувствовать, что въ ней сказано и то, чтò должно быть въ будущемъ для всехъ, и то, чтò для каждаго человека сейчасъ — единственное, лучшее, единственное спасенiе.

Вчера поразили меня стих[и] въ 18 гл. М[ат]ф[ея]: 1) стихъ 14. Такъ нетъ воли Отц[а] в[ашего] н[], чтобы погибъ одинъ изъ малыхъ сихъ. Это бы надо надписать надъ всеми школами и помнить всякую минуту, когда имеешь дело съ детьми. Ни въ чемъ такъ не чувствуется единство со Всемъ, какъ въ общенiи съ детьми. Они не дети, a будущiе люди и учители своихъ детей. Страшно подумать про все значенiе этой связи.

Другой, поразившiй меня стихъ, это стихъ 18. «[ле], то связано будетъ и на небе». Какъ грубо нелепо толкуется это исповедью! Нигде такъ ясно, какъ здесь, не говорится о вечности жизни въ разныхъ формахъ, представляющихся намъ последовательными во времени. То, чемъ я чувствую себя связаннымъ здесь: своими страстями, есть то, чтò я не развязалъ въ прежн[ей] жизни. Если я не развяжу ихъ здесь теперь, я буду связанъ им[и] въ будущей.

Тоже съ новой стороны представ[ились] мне стих[и] 19 и 20 о томъ, что все, чего вы желаете, получите вы, если вы соединитесь. П[отому] ч[то] больше ничего не нужно для блага людей, ка[къ] ихъ соединенiе. Все чего они желаютъ, будетъ имъ, если они соединят[ся].

27 Н. 1900. М. Е. б. ж.

Утро. Все та же апатiя. Вчера читалъ статью Новикова и получилъ сильное впечатленiе: вспомнилъ то, чтò забылъ: жизнь народа: нужду, униже[нiе] и наши вины.[380] Ахъ, если бы Б[огъ] велелъ мне вы[с]казать все то, чтò я чувствую объ этомъ. Драму Трупъ надо бросить. А если писат[ь], то ту драму и продолжен[iе] Воск[ресенья].

Целое утро читалъ — сонно. Ничего не могу. М[ожетъ] б[ыть], это умиранiе. И то хорошо.

29 Н. М. 1900. Е. б. ж.

30 Н. 1900. М забылъ. Утромъ же нынче думалъ о томъ, что тело тяготитъ меня, и надо смотре[ть] съ радостью на разрушенiе его. Это движенiе впередъ — радостное...

Ничего не хочется писать: откладываю.

1 Дек. 1900. М. Все больше и больше привыкаю къ своему состоянiю и[382] сознаю благотворность его. Вчера б[ыла] куча посетителей. Все ничего не пишу и даже не отвечаю письма. Все болитъ и слабость.

1) Какое ужасное свойство самоуверенность, довольство собой. Это какое то замерзанiе человека: онъ обростаетъ ледяной корой, сквозь к[оторую] не можетъ быть ни роста, ни общенiя съ другими, и ледяная кора эта все утолщается и утолщается. Навел[и] меня на эти мысли мои отношенi[я] съ многими людьми: это все, ужасно сказать, свиньи, передъ к[оторыми] нельзя кидать жемчуга. Видишь, что онъ несчастенъ отъ заблужденiя, въ к[оторомъ] находится, живешь съ нимъ, говоришь и знаешь[383] то, чтò облегчитъ, спасетъ его — и не можешь сказать ему, а впрочемъ —

жидкостью и крепкимъ теломъ. Отъ этого то все, все въ себе, въ совершенствованiи себя. Только когда ты совершенъ, ты всемогущъ. И настолько ты силенъ, насколько ты близокъ къ совершенству.

3) Жизнь человека въ томъ, что онъ ставитъ себе цели и стремится къ достижению ихъ.[385] Достиженiе всехъ целей, самое стремленi[е] къ нимъ, — стало быть жизнь, — можетъ встречать препятствiя и неодолимыя: имущество погибнетъ, слава заменяется забвенiемъ или позоромъ, любимый человекъ, для счастья к[отораго] жилъ, умираетъ,[386] воспитанiе, проповедь не воспринимаются людьми: во всемъ можетъ быть помеха, остановка; въ одномъ не мож[етъ] б[ыть] ни помехи ни остановки — въ самосовершенствованiи въ любви[387] передъ Богомъ, въ спасенiи души, какъ говорятъ мужики. Везде со всехъ сторонъ стены, одинъ только этотъ путь открытъ, и потому это единый истинный путь, истинный, т. е. свойственный человеку.

Человека заперли въ одиночное заключенiе, онъ Робинзонъ, к[оторый] никогда не соединится съ людьми, а умретъ на сво[емъ] острову, — нетъ, лучше, онъ заключенный, умирающiй после 20 летъ въ тюрьме, никому неизвестный. Неужели онъ не жилъ эти 20 летъ? Нетъ, цель его жизни также достижима и еще легче[388] того, кто живетъ въ мiре. Онъ могъ изведать себя, свое сердце и вырвать изъ него все дурное, могъ усовершенство[вать] себя въ Боге. Такъ это и б[ыло] и съ декабристами и со всеми почти заключенными. (Но идiотъ? сумашедшiй? — спросятъ меня. Я не знаю и не могу объяснять, зачемъ они есть и не объ этомъ пишу. И пишу я не для идiот[овъ] и сумашедшихъ и не для младенцо[въ], а для разумныхъ людей).

Эта самая возможность ставить себе цель самосовершенствованiя и достигать ее во всехъ возможныхъ условiяхъ и достигать ея,[389] показываетъ не только то, что въ этомъ назначенiе человека, но и то, что назначенiе его не исчерпывает[ся] [въ] этой жизни. Человекъ, очистившiй свою душу въ уединенiи и умершiй ни[кому] неведомый, не могъ делать этаго такъ, безъ[390] смысла. Смыслъ же одинъ, что душа его нужна лучша[я] для другой жизни. Притча о талантахъ ясно говоритъ это. Смыслъ жизни заключеннаго, когда откинуто все путающ[ее] насъ — ясенъ. Тотъ же смыслъ жизни и всехъ живущихъ въ мiре. Дело одно — улучшать свою душу. То же, чтò делается въ мiре, есть только последствiе этой улучшенной души. Люди, думающiе, что ихъ дело жизни въ томъ, чтобы устраивать по своему жизнь другихъ людей, подобны вотъ чему:

Хозяинъ призвалъ косцовъ и далъ каждому косу, отбой и брусокъ и велелъ приладить косы, отбить, наточить и быть готовым[и] делать ту работу, к[акую] онъ велитъ. Умные косцы такъ и сделали, и наутро хозяинъ поставилъ ихъ на лугъ, и они острыми косами легко и радостно исполняли работу; глупые же косцы стали бранить умныхъ за то, что они сейчасъ не косятъ и, не приладивъ, не отбивъ, не наточивъ косъ, пошл[и] косить чтò попало и испортили лугъ и поломали косы и сами измучались.

— это эгоизмъ, надо работать для другихъ, жертвовать собой для такой работы. Да разве можно совершенствовать себя, не работая для другихъ. Мое сравненiе не верно: совершенствовать себя значитъ разжигать огонь. А разожженный огонь будетъ жечь и безъ твоего намеренiя, будетъ жечь то, чтò нужно, чтò велитъ Богъ. Человекъ ходитъ, Богъ водитъ. «Нееръ Элохимъ непещъ адамъ», т. е. светочъ Бога душа человека.

Все нравственныя правила, хоть бы 5 заповедей Христа: не гневай[ся], не клянись, не разводись съ жен[ой], не насилуй, не воюй — все касают[ся] людей, нельзя ихъ исполнить, не делая добра людямъ. Человекъ не можетъ истинно спасать душу, не делая добраго людямъ. Всякiй связанъ со всеми своей матерьяльной жизнью. И если только онъ будетъ исполнять самое первое нравствен[ное] правило, делать другимъ то, чтò хочешь, чтобы другие делали тебе, онъ будетъ служить людямъ.

Страшно подумать о томъ, чтò есть теперь и чтò бы могло быть, если бы все люди спасали свою душу, жили всею жизнь[ю], вечной жизнью (совершенствуясь), а не одной этой маленькой жизн[ью], и то, чтò есть теперь.

Я начинаю смутно и изредка чувствовать возможность жить для спасенiя души, для[391] улучшенi[я] ея для этой жизни и будущей, и тогда какъ легко и радостно. Ахъ, если бы всегда, до смерти.

2 Д. 1900. М. Е. б. ж

За это время получилъ письмо изъ Канад[ы] о женахъ, желающихъ ехать къ мужья[мъ] въ Якут[скую область], и написалъ письмо Государю, но еще не послалъ.

Все стараюсь быть немного получше: уничтожить зародыши нелюбви въ сердце, но еще очень плохо подвигаюсь. Могу не говорить, не делать, но не могу любовно говорить и делать. — Грешенъ темъ, что и прежнiе дни и въ особенно[сти] нынче чувствую Sehnsucht[392] къ смерти: уйти отъ всей этой путаницы, отъ своей слабости, — не скажу своей личной, но условiй, въ к[оторыхъ] особенно трудно, вступить въ новую школу..... А можетъ быть, это то и нужно. И на это то я и живу еще, чтобы здесь, сейчасъ бороться со зломъ въ себе (а потому и кругомъ себя). Даже навер[но] такъ. Помоги мне То, чтò можетъ помочь. Плачу почему то, пиша это. И грустно, и хорошо. Все невозможно, кроме любви.[393] И все-таки какъ праздника — именно праздни[ка], отдыха, жду смерти. Отъ Маш[и] милое письмо. Какъ я люблю ее, и какъ радостна атмосфера любви, и какъ тяжела обратная.

За это время думалъ:

1) Всякое философское и религiозное ученiе, есть только ученiе о томъ, чтò должно делать. И вотъ на эту мерку, если примерить ученiе Ницше?

2) Одинъ человекъ[394] придумываетъ себе предлоги, чтобы спешить, не поспевать, делать торопливо,[395] онъ весь суета; другой видитъ во всемъ поводъ злобы, третiй — во всемъ поводъ своего возвеличенiя, четвертый — во всемъ поводъ печали, пятый — во всемъ поводъ любви. И все совершающiяся событiя, к[оторыми] пользуются эти люди для проявленiя себя, — ничто, одна иллюзiя; важны же[396] духовныя свойства этихъ людей, ихъ сочетанiя, взаимодействiе. Въ этомъ одномъ жизнь, истинная реальность.

3) Въ китайскомъ ученiи Середины сказано, что для 1) блага всехъ нужно 2) благоустр[ойство] госуд[арства]. Для благ[оустройства] гос[ударства] — 3) благоус[тройство] семьи. Для благ[оустройства] семьи — 4) улучшенiе человека. Для улучшенiя челов[ека] нужно 5) исправленiе сердца (т. е. желанiй). Для исправленiя сердца нужно 6) одинъ говоритъ: sincerity, другой: veracity of intention.[397] Я бы сказалъ: единство цели. Для достиженiя един[ства] цели нужно: истинное знанiе. Для ист[иннаго] зн[анiя] нужно различенiе вещей, т. е. добра и зла. Я бы изменилъ первыя два положенiя такъ: Для 1) блага[398] нужно[399] 2) добрыя отношенiя[400] съ людьми. Для добрыхъ отношенiй съ людьми нужно, что[бы] 3)[401] ты самъ быль хорошъ. Для того, чтобы ты б[ылъ] х[орошъ], нужно 4) чтобъ ты очистилъ свое сердце. Для т[ого], ч[тобы] т[ы] о[чистилъ] с[вое] с[ердце], нужно 5) чтобы у тебя была[402] определен[ная] цель в жизни. Для т[ого], ч[тобы] у т[ебя] б[ыла] о[пределенная] ц[елъ] ж[изни], нуж[но] 6) чтобы ты[403] былъ просвещенъ. Для т[ого], чт[обы] т[ы] б[ылъ] п[росвещенъ], нужно 7) чтобы ты зналъ чтò хорошо и чтò дурно.

Нынче 11 Дек.

не очищено сердце, и я дурень, и отношенiя дурн[ы], и[405] нетъ общаго блага. Получилъ пись[ма] Ч[ертковыхъ] и написалъ имъ. Мне лучше, чемъ прежде. Смерть помню и желаю, хотя меньше, чемъ тогда.

[406]Продолжаю вписывать:

4) Какъ само собой растетъ тело младенца, такъ самъ собой растетъ духъ старика, освобождаясь отъ страстей.

5) Ребенокъ живетъ только для похоти своей личности. Мальчикъ, юноша — для славы и для похоти. Взрослый — мужъ, жена — для служенiя людямъ — трудомъ, семьей,[407] тщеславiемъ и похотью. Старикъ[408] живетъ для Бога, для своей души, и для людей, и для тщеславiя и для похоти. Совсемъ старый, умирающiй, живетъ для однаго Бога, для одной души. Въ начале, ребенкомъ, живетъ для одного тела; въ конце, старцемъ — для одной души.

Идеально бы было такъ: Ребенокъ для тела 2(a), юноша для славы 2[409] (а[410]) и для тела 2 (а).[411] Взрослый для людей а[412], а[413] для тщеславiя и а для тела. Старик а[414] для души, а[415] для людей, а[416] для славы и а для плоти, и старецъ а[417] для души.

— дети, свежiе оттуда и старцы, готовые туда.

7) Безъ веры въ Бога въ себе, въ жизнь вневременную и внепространственную не можетъ быть ни разумно[й], ни доброй, ни счастливой жизни.

Какъ хорошъ ответъ Эмерсона на замечанiе о томъ, что мiръ кончится. Онъ сказалъ: I think I can get along without it.[418]

[15 декабря.] Нынче 15. Событiе то, что Дав[ыдовъ] одобрилъ письмо Г[осударю] и взялся послать его. Стараюсь устранить въ своемъ сознанiи себя отъ этого дела, тольк[о] чтобы б[ыла] забота о деле.

С[оня] въ Ясной. Я б[ылъ] вчера нездоровъ, жаръ. Нынче совсемъ хорошо. Проезжалъ Л[ева]. Мне б[ыло] съ нимъ лучше. Хотя пассивная гимнастика б[ыла] и очень сильная.

1) Когда достигаешь желаемаго лучшаго душевнаго состоянiя, то не можешь сознавать достиженiя, п[отому] ч[то], ставъ лучше, больше требователенъ. Точно также, какъ когда хочешь заснуть и наконецъ засыпаешь, то не можешь сознавать достиженiя. Можно продолжить сравненiе: узнаешь, что достигъ, только по разсужденiю, а непосредствен[но] никогда не знаешь. Также никогда не знаешь, когда и насколько сталъ лучше.

Крейцер[ову] Сон[ату]. И вспомнилъ: и Крейц[ерову] С[онату], и Вл[асть] Тьмы, и даже Воскр[есенье], я писалъ безъ всякой думы о проповеди людямъ, о пользе, и между темъ это, особенно К[рейцерова] С[оната], много принесло пользы. Не то ли и с Труп[омъ]?

3) Вышелъ утромъ и вспомнилъ, что ужъ четвергъ, а вторникъ, середа, проскочил[и] незаметно. И подумалъ: такъ пройдутъ и все быстрее и быстрее недели, годы, и все, чтò будетъ— несомненно ужъ есть, только я его не вижу, какъ я не вижу за версту, а по мере того, какъ подвигаюсь, вижу. А и не буду подвигаться, все, чтò[419] есть — есть.

ò будетъ, было бы, я бы не могъ действовать. Все, чтò будетъ, ужъ есть, это несомненно. Но я действую, и потому одно изъ двухъ: или все мои действiя, моя свобода — иллюзiя (детермениз[мъ], фатализмъ,) или действiя мои имеютъ смыслъ для меня и свободны въ известныхъ пределахъ, т. е. что сеятель знаетъ, что онъ сниметъ съ поля сто пудовъ зерна, но это не мешаетъ одному колосу (если бы онъ б[ылъ] свободенъ) принесть въ[420] трое, вшестеро, въ сто кратъ. Воля Бога совершится во всякомъ случае, или скорее, я не могу ничего решать о воле Бога независимо отъ меня, вне меня, но отъ меня зависитъ лишить себя высшаго счастья — быть насколь[ко] могу проводникомъ этой воли, или получить это счастiе: втянуть въ себе насколько можетъ вместить[ся] эта[421] воля Божi[я] во мне въ виде Любви.

4) Историческiй матерiялизмъ есть только отзвукъ матерiялизма физiологическаго, уже разрушеннаго самими учеными матерьялистами (Claud[e] Bernard, Dubois Raihmone и еще кто-то).[422] Доказано, что жизнь нельзя свести на механическiе процессы. А если въ жизни есть X, то въ исторiи жизни жизней должны быть X X — (X^х). Но такъ какъ лишенные религiи оглупели и озверели, имъ кажется, что X^х гораздо понятнее и проще, чемъ Богъ. Главно[е] при основе X^х удобно болтать что то похожее на науку.

Мне не надо (да и некогда), главн[ое], не надо писать систему. Изъ того, что я здесь записываю, выяснит[ся] мой взглядъ на мiръ, и если онъ нуженъ кому, то имъ[423] и воспользуют[ся].

6) Сейчасъ Саша грубо сказала. Я огорчил[ся], а потомъ постарался вызвать любовь, и все прошло. Какъ удивительно любовь все, все развязываетъ.

7) Очень важная дорогая мн[е] мысль. Обыкновенно думаютъ, что на культуре какъ цветокъ выраста[етъ] нравственность. Какъ разъ обратное. Культура развивается только тогда, когда нетъ религiи и потому нетъ нравственности (Грецiя, Римъ, Москва).[424] Въ роде жирующаго дерева, отъ котораго незнающiй садоводъ будетъ ждать обильнаго плода отъ того, что мно[го] пышны[хъ] ветвей. Напротивъ, много пышныхъ ветвей отъ того, что нетъ и не будетъ плода. Или телка яловая.

19 Дек. 1900. Москва.

За это время много надо записать. Написалъ письма все.

Записываю след[ующее]:

1) Вера, законъ Божiй, к[оторому] учатъ въ школ[ахъ] и семьяхъ преподается также, какъ учатъ самые дурные учителя арифметике: заставляю[тъ] заучивать наизусть и таблицу умножен[iя] и правила, не объясняя чтò почему; тогда какъ учить закону Божiю над[о] также, какъ хорош[iе] учителя] учатъ математике, заставляя ученика самому дойти или разумомъ проверить то, чтò ему передается. Такое надо составить[425] руководство къ закону Божiю.

2) Художникъ для того, чтобы[426] действовать на другихъ, долженъ быть ищущимъ, чтобъ его произведенiе б[ыло] исканiемъ. Если онъ все нашелъ и все знаетъ и учитъ, или нарочно потешаетъ, онъ не действуетъ. Только если онъ ищетъ, зритель, слушатель, читатель сливается съ нимъ въ поискахъ.

людямъ съ детства и поддерживается гипнотически до смерти, и — матерьялизмъ, физiологическiй, антропологич[ескiй] и, главное, историч[ескiй], т. е. убежденiе въ томъ, что все идетъ само собой по законамъ механическимъ, физич[ескимъ], химич[ескимъ],[427] бiолог[ическимъ] и даже психологическимъ (въ смысле матерiалист[ической] психолог[iи]), и потому все усилiя быть добрымъ, делать добро — праздны, безцельны. И этотъ матерiализмъ караулитъ людей при ихъ освобожденiи отъ догмат[ическаго] христiанст[ва]. Только что освободятся отъ безнравственной лжи церковной, какъ попадаютъ въ еще худшую ложь матерьялизма.

4) Детерминизмъ есть тотъ же фатализмъ, но только глупый, п[отому] ч[то] безъ Бога.

5) Говорили: cherchez la femme,[428] а теперь и искать нечего: явно все бедствiя или огромная доля ихъ отъ распущенност[и] женщины. Бываютъ растенiя,[429] цветы кот[орыхъ] особенно вредны,[430] а плоды безвредны и полезны. Таковы женщины.

énérabilité[431] старости. Я живо представилъ себе мiръ, въ к[оторомъ] все молодыя женщины были бы заняты материнствомъ, а юныя приготовленiемъ, а старыя помощью материнству, и мне очевидно стало, какъ много страданiй и горестей не зна[лъ] бы такой миръ. (Все это неясно и не то).

Не могу записать далее очень важн[ое]. Чувствую себя слабымъ.

20 Д. Москва. Продолжаю записывать.

Все та же слабость.[432]

Читалъ Буддiйскiя Сутты. Очень хорош[о].

òльшую и бòльшую связь со Всемъ. Было это:

стало вотъ чтò:

становится вотъ чтò:

ò отделяетъ меня отъ всего, я не могу иначе понимать, какъ матерiей въ пространстве.[435] Свое же расширенiе пределовъ я не могу иначе понимать, какъ движенiемъ во времени. Время есть возможность бòльшаго и меньшаго расширенi[я] пределовъ.[436] —

Свобода состоитъ[437] въ томъ, что я могу скорее или позднее совершить свое расширенiе: приблизиться къ совершенству, могу этимъ и содействовать скорейшему[438] осуществленiю Ц[арства] Б[ожiя]. Для Бога оно совершилось — для него времени нетъ. А для меня время для того, чтобы я могъ участвовать, могъ въ себя вместить большее или меньшее участiе.

2) Надо за правило себе, несовершенному, злому, поставить: что когда имеешь отношенiе съ нелюбимыми людьми: помни о себе, чтобъ не согрешить. Только когда любишь людей, може[шь] отдаваться счастiю забвенiя себя.

3) Живо вспомнилъ радостное состоянiе въ детстве, когда знаешь, что любимые старшiе тобой довольны. Какъ бы сделать такъ, чтобы испытывать тоже чувство, вместо любимыхъ старшихъ, передъ Богомъ, — [439]хоть бы своей совестью.

4) Мне очень полезно прикидывать свое душевное состоянie къ положенiю одиночн[аго] заключенiя, или Робинзона, увереннаго, что онъ умретъ въ этомъ одиночестве. Та работа, к[оторую] будетъ[440] производить надъ собой, находя въ ней смыслъ и радость, готовя себя къ жизни вечной, истинн[ой], вотъ эта то работа настояща[я], и[441] ее то надо всегда въ мiру производить надъ собою.

доволенъ, а п[отому], ч[то] они сами, или льстецы довольны ими.

6) Хороша одна изъ буддiйскихъ последовательностей греховъ: 1) сладострастiе, 2) злоба, 3) лень, 4) гордость, самоправедн[ость?] 5) неуверенность. Противуположны[я] добродетели: 1) воздержанiе, 2) кротость, 3) трудолю[бiе], 4) смиренiе, 5) вера. Хорошо проверять себя по этому деленiю. Хромаю больше всего первымъ и третьимъ.

Нынче 29 Дек. 1900. Мос. У Левы умеръ ребено[къ]. Мне ихъ очень жаль. Всегда въ горе есть духовное возмездiе и огромная выгода. Горе — Богъ посетилъ, вспомнилъ... Таня родила мертваго и очень хороша, разумна. С[оня] въ Ясной. Здесь Илья. Поразитель[но] ребячливъ.

Записать надо следующее:

1) Читалъ объ удивительныхъ машинахъ,[443] заменяющи[хъ] трудъ и страдан[iя] человека. Но это все равно, какъ выдумать сложный аппаратъ, посредствомъ к[отораго] можно сечь и убивать безъ труда и напряженiя. Прощ[е][444] не сечь и не убивать. Такъ и машины, производящiя пиво, вино, бархатъ, зеркала и т. п. Вся сложность нашей городской жизни въ томъ, что придумаютъ себе и прiучатъ себя къ вреднымъ потребностямъ, а потомъ все усилiя ума употребляютъ на то, чтобы удовлетворять имъ или уменьшать вредъ от удовлетворенiя ихъ: вся медицина, гигiена,[445] освещенiе[446] и вся городская вредная жизнь. Прежде, чемъ говорить о благе удовлетворенiя потребностей, надо решить, какiя потребности составляютъ благо. Это очень важно.

самомъ точномъ: безсвязность, перескакиванiе съ одной мысли на другую, сравненiе безъ указаний того, чтò сравнивается, начала мыслей безъ конца, перепрыгиванiе съ одной мысли на другую по контрасту или созвучiю и все на фоне пункта сумашествiя — idée fixe[447] о томъ, что, отрицая все высшiя основы челов[еческой] жизни и мысли, онъ доказываетъ свою сверхчеловеческую генiальн[ость]. Каково же общество, если такой сумашедшiй и злой сумашедшiй, признает[ся] учителемъ?

3) Когда человекъ ищетъ благо во всемъ, кроме любви, онъ все равно какъ во мраке ищетъ пути. Когда же онъ позналъ, что благо и его и всего существующаго — въ любви, такъ солнце взошло и онъ видитъ свой путь и не можетъ уже хвататься за то, чтò не даетъ ему благо.

4) Мало того, что, познавъ смыслъ жизни въ расширенiи пределовъ, въ любви, человекъ перестаетъ страдать, стремясь къ недостижимому, — онъ достигаетъ всемогущества въ томъ, чтò составляетъ смыслъ и цель его жизни: расширенiе пределовъ, совершенствованiе въ любви. Препятствiя — это оселокъ, страданiя — это[448] и оселокъ и приближенiе къ разрыван[iю] пределовъ; смерть это разрыванi[е] пределовъ. — Все радостно.

5) Забавно сужденiе людей о томъ, что непротивленiе злу насилiемъ, плата добро[мъ] за зло — очень хорошiя правила для отдельныхъ личностей, но не могутъ быть применимы къ государству. Точно какъ будто государство[449] не есть соединенiе людей, а что то особенное отъ людей.[450] Кислородъ имеетъ такiя то свойства. Но это только свойства атомовъ, молекулъ кислорода. Кислородъ же въ большихъ соединенiяхъ[451] получаетъ совсемъ другiя, противуположныя свойства. Одно это разсужденiе о томъ, что государства имеютъ противуположныя людскимъ свойства, составляетъ очевиднейшее доказательство отжитости государственной формы.

6) Говорятъ о равенстве мущинъ и женщи[нъ]. Равенство въ духовномъ отношенiи совершенное, но не въ половомъ. Въ половомъ (животномъ) различiе огромное: [452] самецъ всегда готовъ и для всякой самки: п[отому] ч[то][453] половое общенiе не нарушаетъ его деятельност[и]: олени, волки, зайцы, трутни пчелъ. Всегда мног[о] самцовъ бегаютъ за одной самкой. Самка же не всегда готова. А когда готова, то вся отдается и ни на что ужъ неспособн[а], когда производитъ потомство. Выводовъ отсюда много.

забывая, что явлен[iя] въ жизни людей происходятъ въ немъ [?], въ его воле и потому извне определены быть не могутъ.

Дети — увел[ичительныя] стек[ла].[455]

31 Дек. 1900. Москва.

Все не пишу и очень нравственно низокъ. Сейчасъ получилъ письмо отъ господина, устраивающаго библiотеку. Онъ какъ будто укоряетъ меня въ корыстолю[бiи] при продаже моихъ сочиненiй: налогъ на бедныхъ и т. п..... И мне стало ужасно обидно, что онъ, не зная моего отношенiя къ этому, подозреваетъ, упрекаетъ меня. Мало того, я почувствовалъ къ нему ненавис[ть] и б[ылъ] въ недоуменiи какъ поступить: молчать, сказать, чтобы обратил[ся] въ складъ къ жене. И все б[ыло] нехорошо. Хотелъ подняться выше этого и не могъ, до техъ поръ, пока не догадался, что все дело въ моемъ отношенiи къ нему. Надо не ненавиде[ть], а любить его: разъяснить ему его ошибку, ему помочь. Да, только одна любо[вь] развязываетъ все узлы.

Думалъ:

òитъ приложить къ детямъ какое-нибудь злое дело и то, чтò казалось по отношенiю взрослыхъ только нехорошимъ, представляется ужаснымъ по отношенiю детей: несправедливость сословiй, еврейство, развратъ, убiйство...

2) Думалъ нынче о томъ, что главная неестественность драматич[ескихъ] произведенiй есть то, что говорятъ все лица одинаково долго и ихъ слушаютъ. Въ действительности это не такъ: каждое лицо имеетъ возможность говорить и выслушиваетъ по свойствамъ своего характера и ораторскаго искусства. Хоте[лъ] такъ переделать свою драму. Да видно, мое сочинительство кончилось. Чтожъ, и то хорошо.

————

1 Января новаго года и столетия. Е. б ж.