Зеленая палочка

Зеленая палочка
Варианты

ЗЕЛЕНАЯ ПАЛОЧКА.

I.

Если бы человек после долгого сна, во время которого он забыл все, что было прежде, проснулся в новом незнакомом ему жилище, обитаемом такими же, как и он, существами, людьми и животными, суетящимися, хлопочущими, что-то, не переставая, делающими, то первое, что сделал бы такой человек, — постарался бы понять, кто и зачем поместил его в это новое странное место и что ему делать в этом месте, как употребить те силы, ту потребность деятельности, которые он чувствует в себе. Ответ на эти вопросы и есть то, что называется религией. И без этих ответов нельзя хорошо жить на свете умному человеку.

Кто поместил меня в это странное место?

Не знаю и не могу знать, но наверное знаю, что этот кто-то есть и что он и поместил меня в этом мире. Знаю это наверное, потому что я не мог по своей воле явиться в этот мир, потому что я никогда не хотел этого, да и не мог хотеть, потому что меня до появления в этот мир как будто бы не было или, по крайней мере, я ничего не помню о том, чтобы я был когда-нибудь прежде. Если я спрошу, когда начался я, настоящий я, то я получу еще менее удовлетворительный ответ. Мне говорят, что я появился несколько лет тому назад из утробы моей матери. Но то, что появилось из утробы моей матери, есть мое тело, — то тело, которое очень много времени не знало и не знает о своем существовании и которое очень скоро, может быть, завтра, будет зарыто в землю и станет землею. То же, что я сознаю своим я, появилось не одновременно с моим телом. Это мое я началось не в утробе матери и не по выходе из нее, когда отрезали пуповину, и не тогда, когда отняли от груди, и не тогда, когда я начал говорить. Я знаю, что это я началось когда-то и вместе с тем я знаю, что это я всегда было. Так что я во времени не могу найти своего настоящего я, буду ли я искать его совсем близко или бесконечно далеко. Я как будто никогда не появлялся, а всегда был и есть и только забыл свою прежнюю жизнь.

Так что я решительно не могу сказать, что я такое. Знаю только то, что я и мое тело не одно и то же.

Второй вопрос: что такое тот мир, в котором, входя в разум, застаю себя?

Мир этот — не моя семья и мой двор, Ермилиных или Толстых в Ясной Поляне, и не дом и двор Бауэров в Баварии, или Шмитов в Англии, или Робинзонов в Огайо, Америке, или Фенханги в китайской деревне или в Пекине, а это весь огромный мир всех людей, населяющих планету землю и в Сиаме, и в Исландии, и Мадагаскаре, и во всех местах, которые я знаю и о которых не знаю. И мир этот составляет не только те 1500 миллионов людей, которые, как я слыхал, населяют теперь землю, но еще и все те миллиарды людей, которые жили до меня во времена известные мне и в продолжение еще многих тысяч лет, во времена неизвестные мне, а также и те люди, которые теперь рождаются, растут и будут жить еще бесконечное количество лет, когда от моих костей не останется никакого признака. Вот эти-то все люди, кроме того, еще бесконечное количество разнообразных пород животных, от микроскопической козявки до слона и бегемотов, и такое же бесконечное количество растений и безжизненных существ не только на планете земле, но и вне ее, на других планетах и на солнцах и миллионах звезд, на бесконечных расстояниях, окружающих землю и распространяющихся без конца во времени, — вот это-то составляет тот мир, в котором я появился и который я увидал, когда во мне пробудился разум.

В этом бесконечном со всех сторон и по времени и пространству мире я появился вчера или, по нашему счету, 10, 20, 30, 40, 50 лет тому назад, как я слышал от людей. Поводом моего появления был брак моего отца с моей матерью, и, как я знаю от других людей, я был сначала зародышем, потом младенцем, потом ребенком, юношей, мужчиной. Появился же я, тот я, которого я сознаю собою, я не могу сказать когда. Мне кажется, что я всегда был. Кончусь же — тоже не знаю когда. По наблюдению над людьми и по тому, что случается со всеми, я знаю, что умру, наверное, через 70, 80 лет, знаю, что каждый день, каждый час приближаюсь к смерти, знаю, что могу умереть всякую минуту. Но, несмотря на то, что знаю это, вижу это на всех людях, не верю этому, не верю тому, чтобы мое я могло кончиться.

Но если и так, то в этом-то мире я не всегда был. Зачем же я явился в этот мир? И что мне в нем делать?

Что мне со своим крошечным телом и крошечным определенным сроком жизни делать в этом бесконечном по пространству и времени мире?

Самый обыкновенный ответ на этот вопрос, представляющийся человеку, жившему до пробуждения своего разума животной жизнью, в том, что живет он затем, чтобы есть, пить, спать, веселиться, затем вообще, чтобы наслаждаться всеми теми плотскими наслажденiями, которые дает жизнь. Но стоит человеку только оглянуться вокруг себя и подумать о том, что ожидает его, чтобы убедиться в том, что назначением жизни не может быть плотское счастье, потому что такого счастья не может быть для существа, обреченного на борьбу, всякого рода бедствия, болезни и неотвратимую смерть. Какое же может быть счастье при жизни, неизбежно ведущей к слабости, старости, смерти?! И потому ни наслаждение, ни совершенствование своих способностей, ни совершение великого дела, ни даже содействие благу общества не может быть назначением жизни. Всё это могло бы быть, если бы не было бесконечного по времени и пространству мира и не было бы смерти. При той же ограниченности и краткости моей жизни среди бесконечного мира по времени и пространству нет и не может быть никакого смысла в делах человеческих. Для чего человеку трудиться ради улучшения жизни, когда вся его деятельность есть незаметная точка среди бесконечного мира и когда самая жизнь — только мгновение между двух вечностей? И зачем трудиться для улучшения жизни других людей, когда он наверное умрет и не увидит ни этой лучшей жизни, ни благодарности за то, что он сделал для людей? Да и те, для которых он делал благо, исчезнут так же бесследно.

Так что ответы на мои вопросы, если я серьезно буду спрашивать и серьезно будут отвечать на них, — такие:

1) На первый вопрос: что такое я ответ тот, что это что-то такое, как будто недавно начавшееся, временное, уничтожающееся и долженствующее совсем скоро уничтожиться, а между тем одно несомненно существующее, одно то, без чего ничего не существовало бы. И выходит, что я не знаю, что такое я, и вместе с тем это одно, что я несомненно и лучше всего знаю.

2) Ответ на второй вопрос: что такое тот мир, в котором я застаю себя живущим? — что-то бессмысленное по своей бесконечности и во времени и в пространстве, что-то такое, что непременно по времени когда-нибудь да началось и когда-нибудь кончится, а между тем никогда не могло начаться и никогда не может кончиться и при этом по месту тоже непременно где-нибудь кончается, а вместе с тем нигде не может кончиться. Одним словом, что-то или бессмысленное или для меня недопустимое, т. е. я совершенно не знаю, что такое мир, а между тем окружен им, живу в нем и в нем должен действовать. Это на второй вопрос.

3) На третий вопрос, — что мне делать, — ответ тот, что всё, что мне хочется делать для блага того, начавшегося в этом мире и имеющего кончиться в нем существа, которое я считаю собою, — всё это напрасно и не имеет никакого смысла. Для того же существа, которое никогда не начиналось и всегда есть и не одно и то же с моим телом, с которым оно связано, — для этого существа ничего не нужно. Так что жизнь моя для меня — для того, что я считаю своим я, не имеет и не может иметь никакого смысла; не может иметь смысла и для того мира, в котором я живу, и делать мне ни для себя ни для мира ничего не нужно и нельзя сделать ничего полезного.

— что я человек, недавно появившийся в этом непонятном мире и очень скоро долженствующий из него исчезнуть, то нет никакой разумной цели в этой жизни, и не стоит ничего делать. Все ничтожно, всё ненужно. Всё, что будешь делать, всё будет бессмысленно, а между тем пока жив, необходимо нужно что-то делать. Вся жизнь есть деятельность человека в мире, как лошади на колесе. Лошади нельзя не итти, этим самым ходом не двигать колеса. И человеку нельзя не делать чего-нибудь и этой самой деятельностью не участвовать в движении всего мира. Так что, несмотря на то, что для меня, для человека, и для всего мира, как ни поверни, жизнь моя бессмысленна, мне всё-таки надо действовать. Какая-то сила поставила меня в такое положение, что я должен действовать не для себя и не для мира, а для чего-то мне непонятного. В этом сознании сущность всякой истинной религии.

Сознание это говорит то, что есть какая-то сила, пославшая меня в мир. В этом сущность истинной религии. И вот это-то признание той силы, которая послала меня в мир и которую называют Богом, и распутывает всё дело и дает смысл человеческой жизни. Жизнь моя сама по себе непонятна, также непонятна мне и жизнь всего мира. Но я живу и должен действовать по воле какой-то высшей силы. И если для меня жизнь моя непонятна и все цели, которые я могу ставить себе или миру, для меня бессмысленны, то жизнь моя и того мира, в котором я живу, не может и не должна быть бессмысленна для той высшей силы, которая послала непонятного себе меня в мир и руководит непонятной мне жизнью мира.

Стоит только признать эту высшую силу, и всё становится ясно: конечные цели моей жизни и жизни мира скрыты от меня, недоступны мне (они не могут быть доступны ограниченному существу). Я и весь мир суть только орудия достижения недоступных мне целей. И смысл моей жизни уже не в конечных, недоступных мне целях, а в исполнении той неизвестной мне цели, для которой я существую: в признании этой высшей силы и в служении ей, в признании Бога и в исполнении воли Его.

II.

В чем исполнение воли Бога? Учат, что Бог открылся людям или через Моисея или через Христа, через Будду. Это неправда: иногда это заблуждение, иногда обман, но всегда неправда.

Бог нигде сразу не открывал Своей воли, Своего закона одному человеку или собранию людей. Бог открывается всегда всем людям, всем тем, которые ищут Его. Он открывается каждому человеку в его сердце. Всякий человек чувствует в себе Бога, то начало жизни, которое не есть тело, но живет в теле человека и которое не имеет ни веса, ни меры, ни цвета, ни вкуса, ни запаха и которое никогда не начиналось и никогда не кончится. Это начало жизни в человеке ограничено его телом и есть только часть всего. Но по этой части человек может знать всё. Всё это и есть Бог. Человек чувствует в себе часть этого Всего и потому знает Бога, не может не знать Его.

Ежели же знает Бога, то знает и закон Его. Закон Бога написан не в книге какой-нибудь, а в самой жизни, в судьбе человека; Людям кажется, что они не знают закона или ошибаются в знании закона Бога (одни считают одно, другие другое законом Бога), и только потому, что люди закрывают глаза на свое положение, не хотят видеть его или хотят видеть его не таким, какое оно есть. Если человек придет на станцию железной дороги и, увидав стоящий вагон, войдет в него и, вообразив, что это дом, станет устраивать его для удобного жилья, намереваясь провести в нем жизнь, то он, наверное, будет удивлен и огорчен, когда вагон тронется и доедет до следующей станции и ему велят выйти со всем его устройством и вещами. Человек мог видеть и знать, что вагон не дом, а только средство для переезда и что за переезд надо исполнять положенные условия: платить и вести себя соответственно правилам железной дороги. Большинство людей так же ложно или совсем не понимают своего положения в жизни. И всё дело в том, что люди не понимают своего положения.

В Евангелии есть притча о виноградарях, в которой рассказывается о том, что один хозяин насадил сад и огородил его, вырыл в нем колодец, построил башню, отдал сад виноградарям (садовникам) с тем, чтобы они давали ему плоды сада. Садовники же, владея садом, вообразили себе, что сад их собственность и они ни перед кем ничем не обязаны, и выгнали и даже убили тех послов, которых хозяин послал за плодами. Когда хозяин узнал об этом, он выгнал садовников, так что садовники погубили свою жизнь тем, что не поняли своего положения. То же и с людьми. Только не кто-либо другой, а они сами губят себя. Только ясное понимание своего положения в жизни открывает людям закон Бога. Человек может сказать, что он не знает Бога, но не может сказать, что он не знает закона Бога, потому что закон Бога управляет его жизнью, как жизнью всякого существа, и человек, если и может умом не знать этого закона, не может не чувствовать его.

III.

Всем людям хочется жить радостно, в любви и согласии, не болеть, не страдать, не умирать, и все живут в разделении, во вражде друг с другом, все болеют, все страдают и умирают. Отчего это? Зачем Бог сотворил людей так, что все они желают добра, а все мучатся? Отчего это?

Учение Христа отвечает на это: Христос говорил, что Ему жалко людей за то, что они изнурены и разъединены, как овцы без пастуха, и Он призывает их к себе и всем обещает благо. Он говорит: «Приидите ко Мне все труждающиеся и обремененные, и Я успокою вас. Возьмите иго Мое на себя и научитесь от Меня все, что Я кроток и смирен сердцем, и найдете покой душам вашим». Христос говорит людям, что все их бедствия оттого, что они не понимают своего положения, воображают себе не то, что есть, забывают, кто они такие, и что если бы они понимали свое положение и помнили его, то жизнь их была бы не мучение, а радость.

Это высказано в Евангелии много раз, это сказано особенно ясно в притче о виноградарях: хозяин насадил сад, всё устроил в нем (сад — это мир, хозяин — это Бог) и отдал сад виноградарям с тем, чтобы они, работая в саду, отдавали ему плоды. Но виноградари забыли то, что сад не их собственный и что они могут пользоваться плодами его только с тем, чтобы отдавать уговоренное хозяину. И когда хозяин потребовал плодов сада, виноградари не дали плодов, а выгнали послов. Тогда хозяин выгнал их. И они стали несчастны.

Так же несчастны становятся люди, когда они вообразят себе, что жизнь их собственность и каждый может делать с ней что хочет, не исполняя того, что от него хотел Бог, давший ему жизнь.

Таланты, так же как и жизнь, даны только затем, чтобы на них работать. Тот, кто не работает в жизни, лишается всего того, что хочет хозяин; тот же, кто работает для Бога, тот получает всё больше и больше.

То же сказано в притче об управляющем, которого хозяин оставил в своем доме. Управляющий, вместо того чтобы заботиться о доме хозяина, стал веселиться и тратить на себя хозяйское добро. И хозяин наказал и выгнал его.

«Кто из вас, — сказано в этой притче, — имея раба, пашущего или пасущего, по возвращении его с поля скажет ему: Пойди скорее, садись за стол?

Напротив, не скажет ли ему: Приготовь мне поужинать и, подпоясавшись, служи мне, пока буду есть и пить, и потом ешь и пей сам.

Станет ли он благодарить раба сего за то, что он исполнял приказание? — Не думаю.

Так и вы, когда исполните всё повеленное вам, говорите: Мы рабы, ничего не стоящие, потому что сделали что должны были сделать» (Лука XVII, 7, 8, 9, 10).

Не понимает его человек, и что бы он ни делал, как бы ни старался устроить свое счастье, ему не может быть хорошо, так же как не может быть хорошо работнику, не исполняющему условий своего найма.

Это же самое сказано в словах Евангелия: «Ищите царствия Божия и правды Его (т. е. того, чего хочет Бог) и всё остальное приложится вам» (т. е. всё то, что нужно людям для блага их, всё получится ими).

Для того чтобы человек получил то благо, которое возможно для него, нужно, чтобы человек не обманывал сам себя и понимал бы свое положение.

Обман в том, что люди забывают о смерти, о том, что они в этом мире не живут, а проходят. В этом обмане находятся дети и очень часто взрослые люди. Очень часто взрослые люди даже до старости не думают о смерти, живут так, как будто нет смерти, как будто уверены, что будут жить вечно.

Такие люди только в минуту смерти понимают свое положение и с ужасом, но уже поздно, видят непоправимую ошибку всей своей жизни. Об этом обмане сказано в Евангелии Луки ХІТ, 16, 17, 18, 19, 20:

«И сказал им притчу: У одного богатого человека был хороший урожай в поле; и он рассуждал сам с собою: что мне делать, некуда мне собрать плодов моих, и сказал: вот это сделаю: сломаю житницы мои и построю большие, и соберу туда весь хлеб мой и всё добро мое, и скажу душе моей: душа! Много добра лежит у тебя на многие годы, покойся, ешь, пей, веселись. Но Бог сказал ему: Безумный, в сию ночь душу возьмут у тебя; кому же достанется то, что ты заготовил?»

Животные могут жить так, не думая о смерти, но человек имеет разум и не может жить так. Если он имеет разума настолько, чтобы предвидеть то, что ему придется кормиться, и для этого собирает хлеб и строит житницу, то он мог подумать и дальше и предвидеть то, что его наверное ожидает смерть в старости и, кроме старости, может постигнуть каждую минуту.

Единственный смысл, который может придать жизни человек, не забывающий свою смертность, — тот, что он не самостоятельное существо, а только орудие води Бога. По воле Его появился в этот мир с его бесконечностью во времени и пространстве и должен пробыть в нем некоторое время и навсегда исчезнуть. Если же это так, то очевидно, что жить для устройства своей жизни безумно, и имеет смысл только одно — исполнять волю Того, Кто послал в этот мир для целей этой воли. Какая же это цель? Конечной цели я знать не могу, так как она скрывается от меня в бесконечности, но средство достижения ее я могу знать. Средство достижения есть то самое стремление к благу, которое составляет сущность моей жизни, но благо не мое, а благо всего мира. Цель, доступная мне, есть благо всего мира, мое же стремление к благу есть только указание того, что я должен искать для мира.

Так что только ясное понимание положения человека в мире и открывает ему истинную веру в Бога и в закон Его. Из этого сознания своего положения само собою вытекает покорность воле Бога, признание равенства всех людей, любовь к ним и служение им и основные законы жизни: делание другим того, что хочешь чтобы тебе делали.

Весь закон Бога, вытекающий из сознания своего положения, — в покорности воле Божией и в любви к ближнему и служении ему. В этом основа всякой веры. Это не значит то, что не может быть других многих нужных религиозных правил, которые определяют приложение этого закона к разным случаям жизни. Такие правила есть в книгах Вед, и в буддизме, и в древнееврейских, и в Евангелии, и в последующих нравственных учениях. Таковы заповеди и Моисея, не все, а заповеди: не убий, не прелюбодействуй; таковы заповеди Ману: не лги, не предавайся пьянству; таковы заповеди буддизма о сострадании к животным; таковы великие пять заповедей Христа, охватывающие всю жизнь людей: 1) не гневайся, 2) не предавайся похоти, 3) не клянись, 4) не делай насилия, 5) люби врагов.

и усвоил основной закон, вытекающий ив этого положения, владеет ключом к религиозно-нравственной истине и сам будет выводить из этого начала нужные ему для его жизни правила — заповеди.

Всё дело в том, чтобы не обманывать себя, а знать свое положение в мире. Если только знаешь, понимаешь это положение, знаешь, что нельзя жить для своего блага, а жизнь есть жизнь, только когда принимаешь ее как данную тебе от Бога для служения Ему, что ты слуга, раб, орудие Бога и вместе с тем сын Его. то жизнь перестает быть бессмысленной, перестает быть страданием, а становится благом и для себя и для всего мира. Всё в этом признании своего положения. Из него и покорность воле Бога, и признание равенства, братства, и любви к ближним, и служение им, и взаимная помощь и радость.

Только бы поняли люди, что смысл их жизни — в служении Богу, и вместо ужаса и страданий теперешней жизни людей установилась бы радость и благо наступающего царства Божия. И всё только оттого, что люди перестали заблуждаться и поняли свое настоящее положение.

Братья и сестры, ради своей жизни (важнее ее ведь нет ничего) подумайте об этом. Остановитесь жить. Подумайте о том, что вы, где вы и что вас ожидает. Ведь жизнь, какую мы знаем, — одна. За что же, зачем же погубить ее? Поймите, что всё, что представляется нам важным: удовольствия, радости и богатства, отечество, приличие, привычки, слава, — всё это ничто в сравнении с главным, истинным назначением жизни, с исполнением воли Бога. Измените свою жизнь и не потому, что это велит кто-нибудь, а потому, что в этом благо ваше и всего мира.

И не верьте ни тем, которые будут говорить вам, что это невозможно, что люди неисправимы, потому что они пали, ни тем, еще худшим обманщикам, которые скажут, что это невозможно, что люди изменяются и улучшают свою жизнь по законам историческим, социологическим, которые они знают или изучают. Не верьте ни тем, ни другим, а живите во всю силу своей жизни и своего разума, а остальное предоставьте Богу.

лучше.

И поверьте, что то же будет и с вами. Не может не быть, потому что жить трудно только противно закону жизни, закону Бога. Жизнь же, согласная с ним, есть неперестающая радость до самой смерти и в самой смерти, как Он и хочет этого. Смерть страшна ведь только тому, кто не верит в Бога или верит в злого Бога, что то же самое. Для того же, кто верит в Бога, в благость Его, и живет в этой жизни по Его закону, кто испытал благость Его, для того смерть есть только переход из одного определенного Им состояния (оказавшегося благом) в другое, неизвестное состояние, но Им же определенное и потому долженствующее быть таким же благом.

Примечания

«Зеленая палочка» возникла у Толстого в результате скрещения двух замыслов, которые занимали его с 1903—1904 года. Толстой, во-первых, задумал описать самого себя со всеми своими отрицательными и положительными чертами, во-вторых, он хотел дать популярное изложение христианской религии в его понимании. В записи Дневника от 9 июня 1903 г. Толстой среди трех задуманных им тем помечает и следующую: «Кто я такой — описать себя сейчас со всеми слабостями и хорошим». Первый замысел он стал приводить в исполнение однако приблизительно лишь через полтора года, второй же, нашедший себе некоторое осуществление и в «Зеленой палочке», более полно был развит в статье «Единое на потребу».

1 декабря 1904 г. Толстой записывает в Дневник: «Начал Кто ». Этот первый приступ к статье — в автографе, озаглавленном «Кто я?» (рукопись на двух полулистах писчей бумаги, согнутых пополам и исписанных с обеих сторон. Вслед за заглавием следует: Где я? Зачемъ я? Кто я? Où suis-je? Pourquoi suis-je? que suis-je?).[179]

Автограф представляет собой конспективный набросок будущей первой главы «Зеленой палочки».

С автографа была снята копия на пишущей машинке (один полулист, согнутый пополам и три четвертушки). Она была значительно исправлена и дополнена. Все рукописи, относящиеся к «Зеленой палочке», хранятся в ГТМ (AЧ, папка 79, и переплетенная в кожу тетрадь — «Синий альбом» из архива A. Л. Толстой). Систематическое и последовательное описание этих рукописей невозможно, так как в большинстве случаев строго отграниченных одна от другой рукописей «Зеленой палочки» нет: отдельные полулисты, четвертушки рукописей и части их переходили из одной рукописи в другую, вступая в новые комбинации. Толстым дополнения сделаны на полях, на трех чистых оборотных страницах и на одной стороне полулиста почтовой бумаги, вложенного в полулист, на котором написана копия. Заглавие — «Кто я?». Первая строка — «Где я? Зачемъ я? Кто я?..» зачеркнута, и текст начинается со слов «Если бы человекъ после долгаго сна». На оборотной стороне одной из четвертушек рукой А. Л. Толстой написано: «Черновые «Кто я?» 8 марта 1905 г.». В параллель к этой дате — запись Толстого в Дневнике от 9 марта 1905 г.: «Писал «Кто я?» Ни хорошо, ни дурно».

По содержанию рукопись после исправлений и добавлений, сделанных Толстым, представляет собой дальнейшее приближение к окончательному тексту 1 главы «Зеленой палочки».

Через несколько дней Толстым закончена была статья, первоначально озаглавленная им «Вера» (автограф — в «Синем альбоме», на листах 53 об. — 64; на листах 61 и 61 об. сделаны две сноски, означающие, что к соответствующим местам текста на отдельных листках написаны две вставки, до нас не дошедшие). Это было новое произведение, текстуально никак не связанное со статьей «Кто я?» Рядом с заглавием «Вера», очевидно позже, написано рукой Толстого другое заглавие — «Зеленая палочка». Статья датирована Толстым 12 марта 1905 г. Видимо, она начата была еще в декабре прошлого, 1904 года, и, вероятно, к ней относятся записи Дневника от 7 декабря «Начал изложение веры» и от 11 декабря — «Остановился в изложении веры».[180]

стороны листов с поправками и вставками между строк и на полях и на оборотных чистых страницах рукой Толстого. Рукопись нумерована по четвертушкам частью рукой Толстого, частью посторонней рукой. Две вставки на отдельных листках, о которых сказано было выше, не перепечатаны (очевидно, они не были под рукой у переписчика), и для них оставлено на страницах чистое место. Часть текста от слов «Одни живутъ въ богатстве» и кончая словами «калечатъ другъ друга» обведена сбоку карандашной чертой, около которой рукой Толстого написано «пр[опустить]». Переписчиком написано заглавие «Вера», рядом с которым рукой Толстого написано «Зеленая палочка».

С первых шести листов этой копни, кончая словами «Ичто все живутъ такъ», снята была рукой М. Л. Оболенской новая, не вполне исправная копия на четырех согнутых пополам полулистах и одной четвертушке, исписанных с одной стороны (всего 9 исписанных страниц). К этим страницам была присоединена вторая часть копии, написанная на машинке, начиная со страницы седьмой, причем цифра 7 была исправлена на 10. На первом и втором листе второй рукописной копии Толстым отчеркнута часть текста, от слов «Бедные мучаются отъ нужды» и кончая словами «не видать всего зла и горя нашей жизни» и рядом с чертой поставлена буква» «п», означающая «пропустить». Кроме того, на втором и третьем листе несколько зачеркнутых Толстым мест и одна написанная его рукой вставка на полях. Первые четырнадцать страниц этой рукописи до слов «Въ чемъ исполненiе воли Бога?» представляют собой первую законченную редакцию первой главы «Зеленой палочки» (печатаем ее в вариантах). Затем целиком отвергнутую Толстым и замененную новой редакцией, в основу которой положена была ранее написанная статья «Кто я?».

Сомнения, колебания и недовольство собой в связи с работой над «Зеленой палочкой» сказываются в записях Дневника. Так, 6 апреля 1905 г. Толстой записывает: «Вчера попробовал «Зеленую палочку». Не пошло. Всё не то. Не могу соединить: всю истину, как я ее понимаю, с простотой изложения». В записи от 12 июня опять замечание о том, что «Зеленая палочка» не пишется.

В дальнейшем работа над статьей пошла следующим образом. Выли взяты различные части ранее перепечатанных на машинке, исправленных и частью разрезанных ножницами на отдельные полосы копий статьи «Кто я?», к ним присоединены переписанные рукой X. Н. Абрикосова копии затерявшейся вставки-автографа, всё это вновь значительно исправлено и дополнено рукой Толстого, и далее сюда присоединен текст статьи, озаглавленной стачала «Вера», а затем «Зеленая палочка», начиная со слов «Въ чемъ же исполненiе воли Бога?» и кончая словами «не можетъ не чувствовать его». Этот присоединенный текст соответствует второй главе окончательной редакции «Зеленой палочки». Однако заглавие этой рукописи, получившееся в результате комбинации ранее написанных и затем вновь исправленных текстов, — не «Зеленая палочка», а «Кто я?» (оно не зачеркнуто и не исправлено).

Видимо, вслед зa этим Толстым написан был текст, соответствующий началу третьей главы «Зеленой палочки» в ее окончательной редакции. Автограф на двух полулистах и четвертушке почтовой бумаги, исписанных с обеих сторон. «Всемъ людямъ хочется жить радостно». Конец: «Въ этомъ сущность истинной веры Христовой».

Этот автограф был переписан на пишущей машинке (три четвертушки, исписанные о одной стороны), сильно исправлен и дополнен, и к нему присоединено окончание статьи, озаглавленной вначале «Вера», затем «Зеленая палочка». Это окончание (пять последних четвертушек) извлечено нз копии автографа этой статьи, описанной выше.

первую копию автографа. В начале рукописи для обозначения главы поставлена цыфра IIII.

Далее с последней копии начала статьи «Кто я?» снята была новая копия, частью написанная на машинке, частью рукой М. Л. Оболенской. В копию эту было вставлено несколько четвертушек из предшествовавших копий, в которых количество поправок было невелико. Заглавие «Кто я?» зачеркнуто и не заменено другим. От этого заглавия Толстому тем естественнее было отказаться, что оно в процессе работы над статьей перестало соответствовать ее содержанию, и сама статья уже не осуществляла того замысла, о котором говорится в записи дневника от 9 июня 1903 г.

Первые двенадцать строк начала последней копии переписаны были вслед за этим рукой М. А. Шмидт на четвертушке писчего листа. В большей своей части они зачеркнуты Толстым и вместо них написаны новые поверх зачеркнутых и дальше на оставшейся недописанной части страницы и частью на обороте ее.

Следующий этап в оформлении статьи таков. Рукой М. Л. Оболенской, А. А. Гольденвейзер (?) и М. А. Шмидт была переписана большая часть до сих пор выправленного Толстым в копиях текста статьи. Не слишком сильно испещренные поправками полулисты, четвертушки или части их были присоединены к тому, что было переписано указанными переписчиками. В результате получился связный текст статьи. Рукопись занимает 13 полулистов, согнутых пополам, и 6 четвертушек. Она поделена на три главы и нумерована (неточно) частью рукой Толстого, частью рукой переписчиц. Взятый из предшествовавших рукописей материал пронумерован заново. На вновь переписанных страницах поправок рукой Толстого не имеется. Рукопись вложена в обложку, на которой рукой М. Л. Оболенской написано: „Черновые «Зеленая палочка», или «Как и зачем жить?»“

рукой Толстого. Статья здесь озаглавлена «Зеленая палочка». Здесь мы имеем дело с последней ее редакцией. Копия А. П. Иванова очень исправная, но с большим пропуском, происшедшим не по вине переписчика: у него не было под рукой целой четвертушки из той копии, которую он переписывал. После слов: «какъ будто уверены, что будутъ жить вечно», стр. 413, строка 29, Иванов написал следующие на той же четвертушке конечные слова: «Такие люди только» и, не найдя следующей четвертушки, в которой эта фраза продолжалась, поставил вслед за переписанными словами многоточие. Эта начатая фраза с многоточием осталась в копии Иванова неприкосновенной, и Толстой не зачеркнул ее и не дописал. (При работе над редактированием статьи запропастившаяся четвертушка найдена нами среди рукописей другого произведения Толстого.)

«Выставить годъ и число. Если нетъ указанiй, то вероятно, летъ 17». На листе, приложенном к рукописи, рукой А. П. Сергеенко сделана следующая запись: «Эта статья «Зеленая палочка» была просмотрена Львом Николаевичем в июле 1907 г. Написана она была, по его словам, лет 17 тому назад (см. в конце статьи) — следовательно в 1890 году, но он ошибся, так как черновики от этой статьи от 1905 г. Алексей Сергеенко. Март, 1909 г.»

Действительно, нужно думать, что основная работа Толстого над «Зеленой палочкой» закончена была в декабре 1905 г. По крайней мере, в последний раз она упоминается им в записи Дневника от 9 декабря этого года: „«Третьего дня писал «Зеленую палочку»“.

Происхождение окончательного заглавия статьи кроется в воспоминаниях раннего детства Толстого. Вспоминая своего старшего брата Николеньку, который был «удивительный мальчик и потом удивительный человек», Толстой рассказывает о том, как Николенька объявил своим братьям о том, что у него есть тайна, посредством которой, если ее открыть, можно всех людей сделать счастливыми, и все сделаются муравейными братьями». «Вероятно, — добавляет Толстой, — это были моравские братья, о которых он слышал или читал, но на нашем языке это были муравейные братья». Эта тайна, по словам Николеньки, написана им на зеленой палочке, и палочка эта зарыта у дороги, на краю оврага старого Заказа, в том месте, где Толстой — в память брата — просил похоронить его и где он был — во исполнение его воли — действительно похоронен.

«Идеал муравейных братьев, льнущих любовно друг к другу, только не под двумя креслами, завешанными платками, а под всем небесным сводом всех людей мира, остался для меня тот же. И как я тогда верил, что есть зеленая палочка, на которой написано то, что должно уничтожить всё зло в людях и дать им великое благо, так я верю и теперь, что есть эта истина и что будет она открыта людям и даст им то, что она обещает».[181]

И решив обратиться к людям — незадолго до смерти — со статьей, в которой говорилось о том, как устроить жизнь так, чтобы она была радостной и счастливой, Толстой озаглавил ее тем символическим именем, с которым у него сочетались детские воспоминания о тайне человеческого счастья.

Впервые «Зеленая палочка» по копии А. П. Иванова, исправленной рукой Толстого, была напечатана в газете «Русское слово», 1911, № 1, и в том же году в издательстве «Посредник» (№ 915). В обоих случаях текст напечатан исправно, но в нем допущено два пропуска. Во-первых, в самом начале II главы, после слов «или через Моисея или через Христа, через Будду» стр. 410, строка 46, пропущена, очевидно, из цензурных соображений, следующая фраза, замененная рядом точек: «Это неправда: иногда это заблуждение, иногда обман, но всегда неправда». Во-вторых, в III главе после слов «как будто уверены, что будут жить вечно» пропущены — целых четыре абзаца (стр. 413, строка30 — стр. 414, строка 2), написанные на четвертушке, которой не было под рукой у переписчика последней копии А. П. Иванова и которая нашлась лишь теперь, при новой разборке рукописей Толстого. С этими же пропусками статья напечатана в XVIII томе полного собрания сочинений Толстого под редакцией П. И. Бирюкова, 1913 г.

Печатая «Зеленую палочку» в настоящем издании по исправленной Толстым копии А. П. Иванова, которую сверяем с автографами, восстанавливаем оба пропуска.

* * *

Стр. 411, строки 33—42 и стр. 412 строки 18—27. —40. Толстой дважды пересказывает эту притчу — в главах II и III — признак того, что статья автором окончательно не отредактирована.

Стр. 412, строки 10—13. Евангелие от Матфея, XII, 28.

Стр. 412, —39. Евангелие от Луки, XII, 42—46.

Стр. 413, строки 16—18. Евангелие от Луки, XII, 31.

179. [Где я? Зачем я? Что я?]

180. О ней, видимо, Толстой говорит и в письме к В. Г. Черткову от 17 апреля 1905 г.: «Другая работа — это наложение веры простое, ясное, народное, детское. Работаю над этим и очень приятно и полезно для себя, но до сих пор без результата. Думаю иногда, чго эта работа мне не по силам. Буду стараться, а не сделаю, то сделает кто-нибудь другой. А нужно, нужно, нужно» (AЧ).

181. «Воспоминания детства». Полное собрание сочинений Л. Н. Толстого под редакцией П. И. Бирюкова, т. I, М. 1912, стр. 358—360.

Зеленая палочка
Варианты