[О ЯЗЫКЕ НАРОДНЫХ КНИЖЕК.]
Есть въ отношенiи книжекъ для детей и для народа общiя правила, выработавшiяся и подтверждаемыя самымъ поверхностнымъ опытомъ.[176]
1) Языкъ долженъ быть понятный, народный и умышленно не испещренный словами местнаго наречiя.
2) Содержанiе должно быть доступно, неотвлеченно.
Вотъ правила ходячiя для большинства людей, занимающихся народной литературой. Все эти правила не только говорятъ еще далеко не все, что можно сказать о деле, но некоторыя совершенно ложны.
1) Языкъ. Языкъ долженъ быть не только понятный или простонародный, но языкъ долженъ быть хорошиiй.— Въ отношенiи самьтхъ словъ употребляемыхъ и въ отношенiи ихъ сочетанiя. Въ отношенiи словъ, ежели я скажу, что не надо употреблять слова — великолепный, относя его къ голосу или нравственнымъ качествамъ человека, а говорить хорошiй, прекрасный, не говорить щедрый, а говорить простый, не говорить квиты, а просты (я уже не упоминаю о иностранныхъ словахъ,[178] которыя легко могутъ быть заменены русскими), то я советую не то что употреблять простонародныя, мужицкiя и понятныя слова, a советую употреблять хорошiя сильныя слова и не советую употреблять неточныя, неясныя, необразныя слова. Я прошу читателя, интересующагося этимъ вопросомъ, прочитать повесть «Ложкой кормитъ, а стеблемъ глазъ колетъ» въ 4-мъ № «Ясной Поляны», составленную учениками. Я считаю эту повесть образцомъ языка какъ въ отношенiи словъ, такъ и ихъ сочетанiй. То замечанiе, которое так обыкновенно слышать, что не нужно умышленно коверкать и пестрить языкъ, пожалуй, верно, но[179] мне кажется не такъ выражено. Нужно советовать не не пестрить языкъ, а писать хорошимъ русскимъ языкомъ, что[180] чрезвычайно трудно.[181] Не нужно говорить: «Онъ былъ красивый такой», а говорить: «Онъ былъ красивый», не употреблять иcкусныя перифразы съ безпрестаннымъ прибавленiемъ частицы «то», для того, чтобы сказать самую простую вещь, имеющую короткое и меткое названiе на нашемъ языке. Намъ часто встречались подобные примеры при переделкахъ книгъ и пересказахъ учениковъ. Напримеръ, вы разсказываете исторiю П[етра] Вел[икаго]. Вы говорите: у Ал[ексея] Мих[айловича] было 3 сына — старшiе два сына были хорошiе и умные, не глупые — значитъ, бываетъ окроме этого еще этакая ловкость на всякiя дела, — вотъ этой-то ловкости у нихъ не было. Ученикъ разсказываетъ и говорить: у Ал[ексея] Мих[айловича] было 3 сына. Старшiе два были непроворные, а меньшой былъ ловокъ, — и одно слово это: непроворные — отпечатало для всякаго русскаго человека образъ Ивана Алексеевича.
Еще примеръ. Положимъ — мне нужно разсказать, что пароходъ двигается посредствомъ паровъ. Своему брату я говорю: сила пара движетъ поршни, поршни приводятъ въ движенiе ось, ось поворачиваетъ колеса, а колеса, упирая въ воду, движутъ впередъ корабль, называемый пароходъ. — Свысока спускающiйся до народа народный учитель разскажетъ это такъ: Есть такая сила воды, называемая паръ, вотъ этотъ то самый паръ, когда его запрутъ, начинаетъ толкаться, проситься вонъ. Вотъ когда соберутъ этого пара много, то онъ имеетъ силу надавить и даже ежели не поддается та вещь которую надавить, то онъ ее сдвинетъ, вотъ и устроены, какъ барабаны пустые, и въ нихъ пробки. Къ пробкамъ приделаны такiя палки, а палки уперты въ колено и т. д. — Учитель, заботящiйся о народности, скажетъ такъ: Какъ поставитъ баба чугунъ въ печь (хорошо еще, ежели онъ не скажетъ: вотъ, братцы мои, я вамъ всю правду-матку отрежу и т. д.), начнетъ на немъ крышка прыгать. Видаль? Ну, видалъ, такъ смекай, кто ее двигаетъ, крышку-то? Сила? Такъ верно. Вотъ эта-то сила и есть, что пароходъ двигаетъ, что глупые люди чортовыми крыльями называютъ. Это не чортовы крылья, а силы природы-матушки, которыми всякой[182] человекъ воспользоваться долженъ. Все дано на благо человеку. Вотъ эта сила называется паръ и т. д. — Народный учитель педантъ разскажетъ такъ. Все, что движетъ, все есть сила. Силъ въ природе много, вы знаете ихъ — сила человека, лошади, воды, сила огня, — такая же сила — паръ. Паръ есть вода. — Учитель-дама разскажетъ такъ: Когда мы Едемъ на пароходе, милыя дети, намъ кажется удивительно, что мы едемъ такъ скоро и что нетъ ни лошади ни паруса. Надо подумать, что же это за сила. Я вамъ разскажу, дети, и постараюсь быть вамъ нескучной. Ничто не будетъ скучно, ежели мы будемъ любить учиться и не скучать за книжкой, и т. д. Умный мужикъ, который езжалъ на пароходе, вернувшись домой, разскажетъ такъ: Сделанъ котелъ, подъ котломъ топка, паръ не пущаютъ, а проведенъ въ машину. Машина проведена къ колесамъ — она и бежитъ. А за нее сколько нужно коляски цепляютъ. — Всякой крестьянинъ пойметъ изъ этого то, что ему нужно понять, и только потому, что это сказано хорошимъ русскимъ языкомъ.
2. Сочетанiе словъ. — нужны понятныя короткiя предложенiя, — нужно просто хорошiй, мастерской языкъ, котор[ымъ] отпечатываетъ простолюдинъ (простонародье) все, что ему нужно сказать то, чему мы учимся у него и не можемъ научиться. Длинный, закрученный перiодъ, съ вставочными и вводными предложенiями, тотъ перiодъ, который въ старину составлялъ славу Бюфоновъ, не только не есть красота, но онъ почти всегда скрываетъ слабость мысли и всегда неясность мысли. Не знаю, какъ скажутъ другiе, откровенно проверивъ себя, но я признаюсь безъ исключенiя, всегда я впутывался и впутываюсь въ длинный перiодъ, когда мне не ясна мысль, которую я хочу высказать, когда я не вполне овладелъ ею. —
Мало того, есть формы удлинненiя речи, совершенно чуждыя Р[усскому] языку и которыя искуственно и безполезно введены въ русскiй языкъ — таковы причастiя. Зачемъ вы говорите: имея желанiе знать ваше мненiе, прошу васъ. Разве не проще и ясней — желаю знать ваше мненье, прошу. Офицiяльный языкъ, языкъ [по] преимуществу причастiй, есть языкъ самый темный, за нимъ следуетъ языкъ литературный — «сказалъ онъ, проходя мимо». Вотъ языкъ литературный, къ которому мы такъ привыкли, что намъ странно бы его не слышать, а разве не проще: проходитъ мимо и говоритъ и т. п. и т. п. Но это трудно. Тацитъ, Грановскiй, народная легенда, песня.
Итакъ, по языку въ обоихъ отношенiяхъ, я говорю, правилами ничего не сделаешь, правилъ нетъ, есть одно — намъ надо учиться писать хорошо, а не умеемъ — не писать. Если изложенiе для насъ требуетъ точности, то для народа требуется точности и меткости еще въ тысячу разъ больше, и писать нельзя, не умея.
Теперь о содержанiи.
Содержанiе должно быть доступно, неотвлеченно. но мне придется большимъ числомъ примеровъ объяснять то, что я разумею подъ этимъ отсутствiемъ болтовни. Возьмите «Мiръ Божiй» или любую школьную и народную англiйскую или немецкую книгу[183] и вы увидите образецъ этого набора словъ, преимущественно относительно столь любимыхъ въ последнее время естественныхъ наукъ. Напримеръ. Земля имеетъ форму шара и обращается вокругъ своей оси одинъ разъ въ сутки. Это болтовня — во-первыхъ, земля не имеетъ [формы] шара, во-вторыхъ, ежели говорить о форме земли, надо объяснить, какимъ образомъ держится такое тело въ пространстве — законъ тяготенiя. Въ 3-хъ, что такое ось, какъ она обращается и въ 4-хъ, она вовсе не обращается. Или: землю окружаетъ воздухъ на 40 миль, воздухъ этотъ состоитъ изъ азота, кислорода и углерода. Во 1-хъ, это вздоръ, во-вторыхъ, что такое газъ — азотъ, кислородъ и т. п., въ 3-хъ, отчего онъ на 40 миль, въ 5-хъ, простолюдинъ видитъ всетаки синiй сводъ неба и т. п., и т. п. Это въ естественныхъ наукахъ. Въ исторпческихъ — вы разсказываете ему, что исторiя Россiи разделяется такъ-то. Это вздоръ. Но положимъ, вы этого не делаете; вы говорите: предки наши Славяне жили тамъ-то и тамъ-то, такъ-то и такъ-то. Во 1-хъ, это вздоръ — никто не знаетъ, какъ и где они жили, и во 2-хъ, ежели бы онъ зналъ это, то ему отъ этого нетъ никакой пользы и лучше не знать. Попробуемъ разсказывать изъ прикладныхъ наукъ. Многiе пробуютъ, — напримеръ, изъ сельского хозяйства, не догадываясь, что имъ разсказать нечего, что простолюдинъ знаетъ въ 1000 разъ больше каждаго составителя. Разсказываютъ, какъ питается растенiе, чего и сами не знаютъ хорошенько — говорить только фразы — вместо: растенiе растетъ — оно питается черезъ устьица, и тому подобный вздоръ; вместо воздуха — азотъ и кислородъ (точно это не все равно); разсказываютъ, какъ питается, а сами не знаютъ, когда пахать подъ овесъ и какъ соху домой возятъ. Простолюдинъ смеется надъ этой книжкой или читаетъ для процесса чтенiя, узнать изъ нихъ что-нибудь новое невозможно. Я не разбираю ни одной книги, но все безъ исключенiя книги теоретическiя никуда не годятся кроме обертки. О производствахъ, фабрикахъ руководства всегда непонятны. Все сведенiя о томъ, какъ мужики сами учились по книгамъ, все эти сведенiя и благодарность за книги подложныя, — я не могу имъ верить, какъ не могу верить, чтобы кто-нибудь выучился арифм[етике] по руководству. И кто интересуется миткалевой фабрикой? Работникъ. На фабрике ему лучше покажетъ все дело старшой, чемъ 1000 книгъ. На чугунномъ, винномъ, на какомъ хотите заводе, на какой хотите фабрике — точно тоже. И все эти книги, объ отсутствiи которыхъ такъ сожалеютъ и которыя такъ стараются распространить, — никуда не годятся. Но положимъ даже, что можно выучиться по книге, — какая польза оттого, что простол[юдинъ] будетъ знать, что въ замашк[е] тычинки, а въ конопле пестикъ? Где приложенiе всехъ этихъ сведенiй? Разве кто-нибудь изъ грамотныхъ людей не знаетъ, что приложенiя естественныхъ наукъ, ежели возможны, то требуютъ огромнаго жизненнаго изученiя, a приложенiя поверхностныхъ знанiй всегда ошибочны, вредны и только компрометируютъ науку. Я не беру примеровъ, потому что, взявши примеръ, кажется, что примеръ выбранъ нарочно, я не беру примеровъ, но вызываю всехъ противнаго мненiя представить мне примеры такихъ книжекъ изъ естественныхъ наукъ и приложенiе ихъ, которыя годились бы на что-нибудь. Возьмите популярныя статьи о питанiи растенiй, о льне в Грам[отее.] и Народн[омъ] чт[енiи], возьмите лекцiи Фохта о мнимо вредныхъ животныхъ; возьмите весь пенни магазинъ[184] — и нетъ ничего, кроме болтовни, никому ничего не дающей. Лучшее доказательство, что нетъ такихъ книжекъ, есть то, что никто не читаетъ эти подделки.
Примечания
«О языке народных книжек» посвящена довольно подробному разбору языка и содержания детских и народных книг. Вопрос этот вообще очень занимал Толстого: специально остановился он на нем в предисловии к рассказу «Матвей» в 1-й книжке «Ясной поляны»; но попутно упоминал о нем и в других статьях журнала, напр, в 1-й статье «Ясно-полянская школа за ноябрь и декабрь месяцы», в рассказе о «писании» (стр. 71—73).
«Ответ критикам», так как текст ее начинается на обороте листа, на котором написан текст предыдущей статьи.
Рукопись — копия, начало которой писано тем же лицом, как и отрывок «Ответ критикам», а продолжение — другим лицом. Рукопись занимает 6 лл. писчей бумаги F°. Бумага серая, плохого качества, с клеймом Тальской фабрики. Текст писан на обеих сторонах листа и занимает 11 страниц; л. 1 оборот писан без полей, а лл. 2—6 оборот писаны на левом перегибе страниц. На полях лл. 2—2 оборот рисунки, сделанные пером (карикатуры и человеческие лица), — вероятно, работы переписчика. Пагинации нет. Заглавия нет. Начало: «Есть в отношении книжек для детей...»
Рукопись хранится в АТБ
Печатается впервые.
Сноски