Начало неоконченной пьесы

[НАЧАЛО НЕОКОНЧЕННОЙ ПЬЕСЫ]

[69] Воскресенье перед масляницей. Небольшая хата. Старик дед[70] Семен на печке. Аверьян, хозяин, с проседью в бороде,[71] нашивает подошву на валенку. Арина,[72] жена хозяина, чистит самовар. Федька греется у печки.

ЯВЛЕНИЕ 1

Марфа 18 лет, дочь.[73] Входит в избу.

[Марфа.] Петра телеграф прислал. Сказывали, Петра на станции с товарищем. За ним на станцию пошли.

Арина. Ну?

Марфа. Верно. Никита эттеда тоже приехал, сказывал — подрядили лошадь.[74]

Дед. Аль у них ноги отсохли — подводу нанимать?

Арина. С товарищем ведь.

Дед. Что ж он князь, что ли, какой, товарищ-то. Тоже с ногами, я чай.

Арина. Да как же, батюшка. Не один.

Дед. Что ж что с товарищем. С товарищем, так и швырять дуром деньги. Тут чайку попить не на что, а он[75] подводу наймать. Эх,[76] набаловал народ. Не глядели бы глаза.[77]

Марфа. Да буде, дедушка.[78] Не беда, я чай... А тетка Наталья сказывала, Игнашкины дюже серчают. Дай, говорят, приедет. Мы ему покажем, как людей обманывать. Сосватали, говорят, девку, а потом на попятный. За что, мол, опозорили девку, за что конфуз на девку пущают. Мы, говорят, так не оставим.

Арина. Да что же станешь делать. Разве силом по нынешним временам заставишь жениться? Не люба, да и всё тут. Не могу, пишет, ее взять. Лучше век один проживу. Ему не такую, как Маланья, надо.

Дед. А какую такую? Прынцессу ему?[79] Так нет, уж прынцесс всех разобрали. Не то ему нужно.

Федька (читает). Деревня Скворцова Валерьяну.

Дед. Тоже чтец.

Федька. Как написано, так и читаю.

Дед. Чего читать-то. Вишь, барин какой, телеграфы рассылает.

Дед. Ему не то нужно. Ох, не то ему нужно.[80] Я бы ему показал, как невест бросать да отца не слушать. Умны больно стали. Говорил я, не отдавай в город, набалуется. Так и вышло.

Арина. Да чем же набаловался?

Дед.[81] А то...

ЯВЛЕНИЕ 2

Вбегает Федька.

[Федька.] Едут.[82] Двое.

Арина. Ну-ка, Марфа, ставь самовар. (Берет столешник, накрывает стол.)

Входят Петр — они и товарищ рабочий Терентий Тарасыч, в пальто нарядных и калошах, с узелками.

Здоровываются.

Петр (крестится на иконы). (Целуется.) Матушка, живы, здоровы ли? Здорово, дед.

Дед Семен. Здорово, здорово. — А это с тобой кто, из татар, что ль? Что ж он не крестится? Али в бога не верит?

Терентий Напрасно вы, старичок, ригористичны так к моему внешнему проявлению. Религиозные аспекты могут быть различные, надо быть толерантным. (Подает руку.)

Дед. Чего тебе? Подать, что ль, что руку? Не взыщи, брат. А вот лучше,[83] как добрые люди, лоб перекрести.

Примечания

В марте—июле 1910 г. Толстой работал над комедией для крестьянской молодежи в Телятинках, которая в последней редакции получила заглавие «От ней все качества».

Текст комедии и варианты к ней см. в т. 38, стр. 216—229; там же см. историю писания комедии и описание сохранившихся рукописей.

Судя по записям в Дневнике, Толстой 29 марта «набросал комедию» (см. т. 58, стр. 31), а 31 марта «начал писать <комед[ию]> пьесу, не пошло» (т. 58, стр. 32).

«От ней все качества» был сделан на листах из записной книжки (см. т. 58, стр. 165—166). Набросок носит конспективный характер, но между тем и по содержанию и по составу действующих лиц он очень напоминает комедию в ее окончательном тексте.

Публикуемый отрывок по содержанию резко отличается от всех вариантов комедии «От ней все качества». Действующие лица в нем совсем иные, и главное лицо, прохожий, в этом наброске отсутствует. Очевидно, Толстой, начав 29 марта комедию в одном плане, решил вскоре изменить его. Повидимому, он это сделал 31 марта. В записи под этим числом Толстой не случайно, начав писать слово «комедию», зачеркнул его и заменил словом «пьесу». Возможно, что 31 марта и был написан публикуемый отрывок. Но работа дальше этого, как это видно из той же записи, не пошла; и вообще к комедии Толстой не приступал до мая того года.

30 апреля в Ясную Поляну пришел какой-то «странный человек типа мастерового» по фамилии Кочетыгов, который бывал у Толстого и раньше в Москве;[300] 21 мая в Ясной Поляне был другой не менее «странный» человек.[301] Оба эти посетителя поразили Толстого своими рассказами и манерой говорить. Несомненно, эти посетители и послужили до известной степени прототипами прохожего в комедии и дали направление действию.

Толстой вернулся к своему первому замыслу, а второе начало пьесы, написанное 31 марта, отбросил.

Рукопись этого начала пьесы представляет собою автограф на 2 лл. почтового формата, исписанных с обеих сторон.