[НАЧАЛО НЕОКОНЧЕННОГО РАССКАЗА]
Прежде всех в селе узнали у Копыла, что в ночь приехал барин. Слыхали все, что есть барин, что звать его Василий Микитич, что живет он в Москве или в другой вотчине, а заправлял всем Андрей Ильич; полная ему воля от барина была дана. Больше о барине ничего не знали, нешто из дворовых или из грамотных кто, или кормилицыны. Ихняя баба в Москве жила, одного барчука кормила. Только слава была, что барин. Как все господа, ни худа, ни добра от него не видали, прикащик Андрей сам говорил, что в селе Красном он барин, а больше никто. — А узнали у Копыла прежде других, потому что ихний малый Игнатка в ночь на барском дворе караульщиком был. Так он и видел, как уж после петухов к дому два возка подъехали и выбегала Михайловна, посылала его будить Андрея Ильича, что, мол, барин приехал.
Игнатка видел, как по снегу пробежал Андрей Ильич, застегивая сертук. Очень чудно ему показалось, что сам Андрей Ильич, который, бывало, иначе не ходил, как пузо выставив и еле-еле с ноги на ногу переступая, как этот самый человек теперь спотыкнулся, сбежал с крыльца, не попал на дорожку, в сугроб забился и рысью, как боров отдуваясь, пробежал мимо него.
Часов около пяти огни потухли в доме, и Андрей Ильич прошел к себе. Игнатка постучал еще в доску, но караульщик от амбара не отозвался, и Игнатка, поскрипывая лаптями по подмерзшей дорожке и волоча палку по корке снега, пошел на деревню. — На барском дворе огни только потухли, значит, народ полег спать, а на деревне только зажигались. Проходя мимо Фоканычевых избы, Игнатка особенно внимательно вгляделся в тусклое окно, сквозь которое светился красный огонь печки, и остановился. Ему показалось, что кто-то прошел мимо окна и глянул в него. Но что ему было за дело до этой тени на окне? Во всех почти окнах были такие же огни и такие же тени. Однако он, вместо того чтобы идти серединой улицы по проезженной дороге, пошел по тропинке между двумя стенами снега и прошел мимо самой избы Фоканычевых.
от нее и затопила печь. Ежели бы она и не спала и знала, что Игнатка тут, едва ли бы она подошла к окну и выглянула в него.
Примечания
Публикуемое начало неоконченного рассказа представляет собой один из вариантов рассказа или повести, о замысле которой Толстой записал в Дневнике 26 июля 1860 г.: «Мысль повести. Работник из всех одолел девку или бабу. Формы еще не знаю» (т. 48, стр. 27) и далее, 27 июля: «Форма повести: смотреть с точки зрения мужика — уважение к богатству мужицкому, консерватизм. Насмешка и презрение к праздности» (там же, стр. 27).
Именно в такой форме и начат публикуемый отрывок рассказа.
1 апреля 1861 г., вспоминая прошедшее с 1 ноября 1860 г., Толстой записал в Дневнике: «Попытка писанья Акс[иньи]»[298] (т. 48, стр. 32). Очевидно, в то время и был набросан публикуемый отрывок. Однако Толстой не стал его продолжать и начал рассказ заново. В результате, повидимому, были написаны рассказы «Тихон и Маланья» и «Идиллия». Тематически и по составу, даже в большинстве случаев и по именам действующих лиц все эти рассказы связаны между собой и должны быть рассматриваемы как варианты одного задуманного рассказа из народной жизни.
«Литературном наследстве», № 37-38, М. 1939, стр. 598.
Рукопись этого отрывка представляет собой автограф на согнутом пополам полулисте писчей бумаги.
Сноски