Лев Толстой: К молодым людям

Ехалъ я разъ на[484] переменныхъ лошадяхъ по Симбирской губернiи, и пришлось переменять лошадей въ большомъ селе.[485] Дело было осенью.[486] Съ самаго въезда въ улицу стали попадаться нарядные и пьяные мужики и бабы. Которые шли ругались, бормотали, падали, цепляясь другъ за друга, которые у воротъ что-то кричали, ругались. На насъ или ругались, или звали насъ пить. Мы подъехали ко двору ямщика. Никого не было. Подошла баба пьяная и что-то пробормотала, потомъ подошли, сцепившись, мужики, одинъ изъ нихъ былъ хозяинъ, ямщикъ. Я спросилъ объ лошадяхъ. Понялъ ли онъ, нетъ ли, но онъ полезъ къ повозке, чуть не упалъ подъ лошадь, ямщикъ мой отпрягалъ и оттолкнулъ его. Онъ сталъ ругаться, закричалъ, что не даетъ лошадей, вылезла баба его, стала тащить его. Гости его тоже кричали что-то, ругались, ничего нельзя было разобрать. Я думалъ, что такъ и останусь и не добуду лошадей, но мой ямщикъ[487] отпрегъ и сказалъ, что[488] онъ устроитъ, и ушелъ. Я попробовалъ было примирить, объяснить: ничего никто не могъ понять, я отошелъ подъ навесъ и ждалъ. Наконецъ пришелъ мальчикъ летъ 12, румяный, тоже выпилъ уже, какъ онъ мне после сказалъ, но онъ одинъ изъ всей этой толпы не былъ пьянъ. Онъ тотчасъ пошелъ за лошадьми и, не обращая вниманiя на крики пьяныхъ, сталъ запрягать. Отецъ его мешалъ ему, онъ отводилъ его, вырывая изъ его пьяныхъ рукъ возжи и постромки, и не обращая ни на кого вниманья, запрегъ и выехалъ. Онъ одинъ[489] оставался человекомъ среди толпы людей, дошедшихъ до скотскаго состоянiя. Я разсказываю не затемъ, чтобы описать безобразiя пьянства взрослыхъ и старыхъ людей, этихъ безобразiй мы все видали довольно во всехъ сословiяхъ и состоянiяхъ, и штатскихъ и военныхъ, и богатыхъ, и бедныхъ, и мужиковъ, и господъ. Далеко ходить некуда, чтобы увидать такiе же ужасы, открытые между бедными и более скрытые между богатыми. Сколько знаешь богатыхъ, занимающихъ важныя должности, стоящихъ во главе другихъ людей, сановниковъ, которыхъ какъ мертвыя тела везутъ домой. Сколько знаешь обедовъ въ[490] ознаменованiе самыхъ высокихъ чувствъ уваженiя, благодарности за полезную, возвышенную деятельность, которые кончаются темъ, что полезнаго деятеля и его чествователей рветъ, и ихъ обливаютъ водой, кладутъ на стульяхъ. Да что говорить, когда праздникъ храма просвещенiя въ русской столице самыми образованными людьми, учителями высшей мудрости, празднуется темъ, что и учителя и ученики напиваются и валяются по лестницамъ, какъ свиньи.

Объ самихъ безобразiяхъ говорить нечего, все ихъ знаютъ какъ безобразiя, но какъ будто считаютъ, что безъ этаго никакъ невозможно.[491] И вотъ именно то, почему никакъ невозможно, чтобы человекъ не превращалъ себя искусственнымъ образомъ въ свинью мне и хочется хорошенько разъяснить. Откуда взялось это и откуда берется?[492]

Мальчикъ, который везъ меня изъ пьянаго села, уже выпилъ,[493] но не захмелелъ. Онъ мне говорилъ, что ему поднесли, и нельзя не выпить, но что ему непрiятно было пить, но нельзя не выпить.[494]

Мы все знаемъ, что на праздникахъ, на свадьбахъ у крестьянъ поятъ детей. У господъ делаютъ то же самое на имянинахъ, на новый годъ, на сватьбахъ. И все смеются, когда видятъ, что ребенокъ захмелелъ.[495]

Учитель сельской школы съ 60-ю учениками отъ 10[496] до 15 летъ[497] разсказывалъ мне, что все эти дети уже бывали пьяны. Большiе поили ихъ. Начну сначала. Зачемъ большiе поятъ детей?

Слова эти приходятся прямо къ темъ молодымъ людямъ, которые ходятъ по новымъ незнакомымъ имъ путямъ и находятъ на право и на лево ведущiя незнакомый дорожки — гладкiя, заманчивыя веселыя дорожки. Бедовыя эти дорожки! Стоитъ только пойти по нимъ, такъ весело и хорошо покажется сначала ходить по нимъ, что затянутъ, заведутъ такъ далеко эти дорожки, что и не вернешься съ нихъ на старую коренную дорогу, а пойдешь все дальше и дальше и зайдешь въ погибель. —

Это путь пьянства. <Я не буду говорить о безполезной трате хлеба, плодовъ и трудовъ, которые происходятъ отъ пьянства. Я не буду говорить о погибели силъ и здоровья и техъ тысячъ людей отъ того же пьянства, не буду говорить обо всемъ томъ горе женъ, детей, которое происходитъ отъ пьянства, не буду говорить о>

Мы призываемъ <молодыхъ> людей не пить ничего пьянаго, ни водки, ни вина, ни пива, ни меда, и не работать для себя этихъ напитковъ, не торговать ими, не покупать ихъ и не угощать другихъ ничемъ пьянымъ. Мы призываемъ къ этому всехъ <молодыхъ> людей всехъ сословiй всехъ народовъ и всехъ состоянiй, и вотъ почему.

1) Первое и прежде всего потому что <пить> пьяные напитки ни для кого не нужны <для блага человека>. 2) Потому что они ни для кого не вкусны. 3) Потому что они для каждаго человека расходъ труда. 4) Потому что они лишаютъ всякаго человека доверiя другихъ людей. 5) Потому что они лишаютъ человека жизни. 6) Потому что они растворяютъ ворота всемъ соблазнамъ.

Но люди говорятъ: они нужны, полезны. Въ работе, морозе. —Примеры.

«К молодым людям», хранится в АТБ—АЧ п. 11 № 6 и состоит из двух листков белой писчей бумаги в лист, сплошь писаных рукой Толстого, оборот листа 2—чистый. Чернила светло-коричневые не густые. Заглавие: «Къ молодымъ людямъ», после которого вся первая страница и несколько строк второй заняты особым началом статьи. На обложке карандашом рукой не Толстого запись: «Черновики 1886 г. К молодым людям (Против пьянства)». Особое начало начинается тотчас под заглавием и публикуется нами выше среди черновых рукописей на стр. 653. Вслед зa этим особым началом в рукописи проведена черта и под ней непосредственно текст статьи, приводимый на стр. 652—653 с важнейшими вариантами под текстом.

Как указано, рукопись не имеет авторитетной даты. Дата же обложки «1886 г.» опровергается косвенными данными. Как известно, в декабре 1887 г. Толстым было объявлено об организации в Ясной поляне особого согласия против пьянства (Материалы о нем см. ТЕ, 1911, 3—4—5, стр. 6—26). Составленный для вербовки новых членов текст обращения содержит слова, буквально совпадающие с несколькими строками вышеприведенного первого начала статьи (стр. 654), именно:

Таким образом Толстой просто перенес текст обращения в первоначальный набросок статьи «К молодым людям» и, следовательно, последняя не могла быть написана раньше декабря 1887 года. Но есть основания предполагать, что статья писалась в феврале 1888 года. В это время Толстой одновременно работал: 1) над предисловием к книге А. И. Орлова о Гоголе (см. выше), 2) над переделкой книги американского проф. химии Л. П. Пакина (см. «Пора опомниться») и 3) над какой-то статьей о пьянстве. В письме к H. Н. Страхову от 26 января 1888 года Толстой сообщал: «Теперь хочется написать предисловие к статье о Гоголе — прекрасной одного Орлова и еще статью о пьянстве, которая мне представляется очень важной» (т. 64 настоящего издания). В письме к В. Г. Черткову от 8 февраля 1888 г. Толстой пишет: «Я ничего продолжительного не работал. Предисловие остановилось. Статья о пьянстве тоже не выходит. Последние дни поправлял и добавлял перевод американской книжки о пьянстве» (ТЕ 1913, стр. 61). На следующий день ему же Толстой пишет: «Начатые статьи о пьянстве и о Гоголе лежат, и принимаюсь продолжать, и останавливаюсь — не идет... Одну переводную статью о пьянстве поправил и прибавил, но плохо». Это упоминание в письмах всех статей о пьянстве, над которыми автор работает, дает право путем исключения отождествить глухое обозначение («статью о пьянстве») именно с статьей «К молодым людям». Февральскую дату косвенным образом подтверждает и переписка А. Соловьева с М. Л. Толстой (см. ТЕ, 1912, стр. 150—154). В письме к А. Соловьеву от 19 января 1888 года М. Л. Толстая сообщает: «Отец мой тоже хочет написать книжку о вреде пьянства, и он очень теперь заинтересован этим». Но возникшая в январе идея еще не реализуется. 2 февраля М. Л. Толстая пишет тому же Соловьеву: «Вы просите, чтобы отец прислал вам книжку о вреде пьянства написанную им, чтобы поместить в издаваемую вами газету. К сожалению, отец еще не написал ничего ».

Таким образом статья «К молодым людям», вероятно, задумана в январе 1888 года, а начата в Москве около 8 февраля 1888 года.

Согласие против пьянства
Мы... порешили... ничего не пить пьяного, ни водки, ни вина, ни пива, ни меду... не покупать и не угащивать ничем пьяным других людей.	Мы призываем людей не пить ничего пьяного, ни водки, ни вина, ни пива, ни меда не покупать, их и не угощать других ничем пьяным.