1 апреля. Л. Н. вышел в 9.15 в залу, где сидели Михаил Сергеевич, я и Дорик; позже пришел Николай Николаевич.
Л. Н.: Я нынче сидел на балконе, слышно — колокола звонят, гудок паровоза с железной дороги. Думал о Д. А. Милютине и справился в словаре, сколько ему лет: 94. Там и про Володю Милютина, который нам принес новость из гимназии, что бога нет
Л. Н.: Я вспомнил, как внизу Николай говорил нам лет семьдесят тому назад, что проведут шоссе прямиком, так что Тулу будет видно. И думал о том, о чем вчера говорил. Шоссе уже есть и железная дорога, а закон божий преподают один и тот же, как тысячу лет тому назад. Если уж быть правительству, то его задачей должно быть преподавание религиозно-нравственного учения: Сократ, Эпиктет, Будда. Это то, что приемлемо для всех народов.
Михаил Сергеевич: У нас атеисты в гимназии потому, что закон божий плохо преподают.
Л. Н.: Как же можно его хорошо преподавать, когда религия наполнена противоречащими разуму догматами? Их выдают за истину и утверждают, что эта истина была и будет навеки.
Л. Н. говорил последнее, когда Дорик вышел, и то вполголоса, чтобы не оскорбить его веру.
Михаил Сергеевич: У англичан, немцев из гимназий не выходят атеисты, у католических народов — да.
Л. Н.: Хуже православия нет. Я недавно сказал, что магометанство выше. Православие — чепуха. Протестантизм — выше православия, а католичество? — там признай один догмат, одну глупость, что папа непогрешим, и тогда все логично, осмысленно.
Вечером шахматы, винт. Софья Андреевна уехала в Москву.
2 апреля. Л. Н. рассказал мне новость, которая была для него неожиданна: Бирюков пишет, что его, из-за найденного при обыске издания «Обновления», подвергли аресту.
— Мальчишка-прокурор, — говорил Л. Н., — обвиняет его по какой-то статье, по которой ему грозит до восьми лет каторги, или, по меньшей мере, заключение в крепость. Выпустили его под залог 600 рублей, которые с трудом собрал. Письмо его бодрое
Л. Н. рассказал еще про полученное хорошее письмо Краснова, крестьянина, друга С. Т. Семенова. Бывал у Л. Н. раз двадцать; арестован за то, что был одним из устроителей Крестьянского союза. Остался беспартийным и во все время революции сдерживал крестьян и опропагандированных рабочих от насилий
За обедом Михаил Сергеевич рассказал, что в «Минувших годах», в книге за август 1908 г., прочел воспоминания о В. К. Сютаеве «Крестьянин-коммунист» В. Рахманова, врача. Похвалил и спросил Л. Н., помнит ли Рахманова.
Л. Н.: Рахманова я читал, всегда хорошо пишет.
«Былом», читает их.
Л. Н. рассказал про инока, бывшего у него раньше и сегодня. Он прежде будто бы разделял взгляды Л. Н., а теперь опять вернулся к православию; просил и получил обратно свое письмо к Л. Н. и принес письмо Л. Н-ча к нему
Впечатление производит, бедный, умалишенного.
Вечером Л. Н. играл в шахматы, в винт и написал письмо Черткову
3 апреля. Л. Н. утром читал в полученном почтой «Tygodnik Illustrowany», издаваемом Болеславом Прусом (№ 15), описание посещения Л. Н-ча Чекальским. Л. Н. показал мне место, где его ответы Чекальскому, и желал, чтобы я прочел их по-русски.
Пополудни был «духовный портной», уходящий из одного московского монастыря, просить у Л. Н. денег для обзаведения мастерской. Настойчивый. Л. Н-чу не понравился. Он же с большим интересом читал «обновленские» издания Л. Н-ча.
Вечером Михаил Сергеевич преинтересно рассказывал смешные истории про революционера Кузьму в Женеве. Потом рассказал про шпиона Бейтнера, про Азефа, как его дорого оплачивали и революционеры, и правительство и как покушение на царя, которое он организовал, чтобы восстановить к себе доверие революционеров, удалось бы, если бы не струсил тот, который должен был его совершить.
Сведения эти Михаил Сергеевич имеет от Е. Е. Лазарева. Потом рассказал про Нечаева. Михаил Сергеевич читал описание суда над ним в «Былом». Михаил Сергеевич студентом был на этом суде и говорил, что Нечаев, когда утверждает, что ему не дали говорить, лжет. И Михаил Сергеевич представлял Нечаева, как он ругал судей и царя и плевал на его портрет тут, в суде. Его много раз выводили и приводили; Нечаев все повторял то же. Был очень неприятный, но энергичный; небольшой, худощавый. Николай Николаевич говорил, что он ложь возводил в принцип
Михаил Сергеевич: Он судился за убийство товарища-революционера Иванова, заподозренного, но неповинного в шпионстве. Он заманил его в пещеру в Петровско-Разумовском парке и убил.
Шахматы с Михаилом Сергеевичем. Сергей Львович играл на фортепиано.
Сергей Львович с Михаилом Сергеевичем говорили сегодня о Записках Софьи Андреевны, что в эпиграф годилось бы: «Qui s’excuse — s’accuse»;1* интересны, но нехороши. Печатать их нельзя: там описана интимная жизнь многих живых людей и приводятся резкие суждения о них. Третьего дня спрашивала Софья Андреевна: хороши ли ее Записки. Сергей Львович не отвечал. На настоятельное требование ответа сказал то же: что они интересны, но нехороши.
Николай Николаевич ходит к Чертковым, приводит в порядок бумаги вот уже десять дней.
4 апреля. Л. Н. говорил за обедом, что читал в «Былом» о Мартьянове, крепостном графа Гурьева
Потом Л. Н. прочел вслух инкриминированное место — мысль Люси Малори. Действительно, нецензурная.
«Новом времени» 2 апреля «Развал Турции» — по поводу вспыхнувшей на днях контрреволюции в Константинополе.
— Начало статьи прекрасное, — сказал Л. Н., — очень умно написано. Вопрос верно поставлен, где говорится о демократии и монархизме, восхищался, читая, но ответ — конец — плох. Рекомендуется угнетение национальностей (Л. Н. не сказал «угнетение»).
Говорилось о том, как все газеты пишут о приезде Черткова в Петербург.
Л. Н.: В событиях дня: «Турецкая революция» и «Чертков приехал».
«Русское слово» 3 апреля напечатало письма Гусева к старообрядке, но приписывает их Л. Н. Какое неуважение к Л. Н., какой подлог! Раздобыло их «Русское слово» неизвестно где и еще пишет, что печатает с разрешения самого Л. Н.
Л. Н.: Хирьяков в «Нашей жизни» <!> написал статью о высылке Черткова и о приезде его в Петербург. Нехорошо, там есть неправда: сказано, чего нет, и скрыто, что есть. Надо быть очень строгим и говорить одну правду
Л. Н. по поводу найденного письма его к тетушке из Севастополя:
— Я нынче думал, какая перемена с того времени. Я помню, что по-русски писать было что-то низкое. Аристократический круг выделялся: «Мы — что-то особенное». И даже вопроса не было, почему я сижу здесь, а они там. А потом старина разрушилась — Морозов, Михаил Петрович Новиков...
Софья Андреевна: Я помню, раньше музыканты, актеры не могли быть в обществе никогда, а теперь...
Сергей Львович уезжает в Москву.
5 апреля. У нас Михаил Сергеевич с Татьяной Львовной, Танечкой, Дориком и няней, Софья Андреевна, Александра Львовна, Варвара Михайловна, Николай Николаевич. Николай Николаевич и я были сегодня у Чертковых. Там после отъезда Владимира Григорьевича малолюдно. Сегодня был Пунга, говорил о политике, в которой он au courant2*.
Вечером Л. Н. о письмах говорил, что несколько дней получает хорошие:
— Не то что сочувственные, а людям прямо было нужно то, что я высказал. Приятные письма; прямо не подписываются многие, из чего видно, что не личные интересы побуждали их писать
Л. Н. нашел в петербургских газетах известие, что московская цензура арестовала «Круг чтения» (очевидно, первое издание Горбунова; его мало осталось и в малом количестве — 3500 — было напечатано). Сытинское издание еще не появилось. Сытин пал духом: грозят ему судом за разные издания 1906—07 годов. Возможно, что его издание «Круга чтения» так и не выйдет или будет конфисковано.
Л. Н. (к Николаю Николаевичу): Мне очень жалко, что наши труды пропадут даром (второе издание «Круга чтения»)
6 апреля. Утром, массируя Л. Н., я ему сказал, что Пунга рассказывал (он только что вернулся из Германии и гостит у Чертковых) — студенты в Германии одержимы манией величия: были недовольны, что Россия уступила в вопросе присоединения Боснии к Австрии и вследствие того не дошло до войны между Австрией и Германией, с одной стороны, и Россией.
Л. Н.
И сказал, что они думают, будто Россия теперь ослабла и можно ее побить. Если бы так было, видно было бы из газет. Может быть, это ему так кажется.
Л. Н. спросил, какой народности Пунга.
— Латыш.
Л. Н.: У вас, славян, чувство патриотизма сильное, надо с ним бороться. Оно ведь ведет к порабощению и самими себя. Если сами не будут порабощать себя, никто поработить их не может. Есть естественное влечение к своему народу — у меня к русскому — хотя я стараюсь не быть русским, а христианином. Патриотизм вреден.
Л. Н-чу сегодня массировал не только отекшую левую ногу, но и здоровую и корпус, т. к. все тело ослабело от продолжительного лежанья, сиденья.
Л. Н.: Еще руки. Какой бедный русский язык: нет того, что bras, Arme.
Я сказал, что у нас, словаков, есть rameno, а у чехов rameno и paže.
Л. Н.: Неужели в употреблении? В старославянском есть «рамена». — После краткой паузы: — Надо бы почитать что-нибудь на вашем языке. У вас есть книжка?
Вечером (9.30—10.20) Татьяна Львовна рассказывала анекдоты, особенно те, которые любил рассказывать старик Ге. Л. Н., хотя его мучила изжога, смеялся. Сидели за чаем. Л. Н. протянул ноги на другой стул, полулежал.
Л. Н.: Нынче читал «Les livres sacrés de l’Orient». Вся книга испещрена моими заметками, а я забыл, что ее читал. Самое приятное то, что́ я забыл, что я писал
Михаил Сергеевич спросил, что именно.
Л. Н.: «Анну Каренину», «Крейцерову сонату» не помню.
Михаил Сергеевич: «Смерть Ивана Ильича», наверно, помните.
Л. Н. признался, что да.
Л. Н.: Забвение в старости — это очень приятно. Забываешь, что было, и нет будущего. Следовательно, все сосредоточено в настоящем, где и происходит вся жизнь, и оттого прелесть старости.
Татьяна Львовна привела какое-то стихотворение Пушкина о старости3*.
Л. Н.: Какой молодец Пушкин! Он говорит, как мы все говорим, только лучше и красивее. Это единственный поэт, в нем нет усилий и напряжения в рифме и ритме. В нем можно найти отзвуки на все, что мы чувствуем, и с таких молодых лет он стал уже все понимать.
Вспоминали грехи его и его жены. Татьяна Львовна цитировала из его писем к жене, в которых предостерегает ее, грубые выражения, например:
«Было бы корыто, а свиньи будут»
Л. Н.: Какая стерва! Я в свое время, кроме отвращения, ничего к ней не чувствовал, в то время, когда Тургенев восхищался, увлекался ею, то есть с уважением относился к ней.
Вечером массаж ног. Л. Н. говорил мне, что он нынче читал «Les livres sacrés de l’Orient», там много хорошего.
Л. Н.: Как трудно переводить с китайского! — И говорил, что читает английские переводы китайского Мина. — Мин считает главным у человека искренность. Один переводит sincerity, другой truth — правда. Я думаю, надо эти два понятия соединить в «правдивость»: правда — понятие объективное, правдивость — субъективное. Это глубокая мысль.
Л. Н. дальше говорил, что он нынче и вчера занимался Конфуцием, что он хочет написать о его учении для Ивана Ивановича.
— Имеете понятие о жизни Конфуция? Он служил при дворе и потому много внимания в учении своем уделил тому, как управлять народом. Это я пропускаю. А общее всемирное значение имеющее нравственное учение излагаю. Я думаю, что китайцы потому так высоконравственны, что в учении Конфуция нет сверхъестественного; не приходилось им (в этом сверхъестественном) разочаровываться.
7 апреля. Пополудни были Ольга Константиновна, Дима, едущий завтра в Петербург посетить отца, Г. А. Пунга, друг Чертковых.
Л. Н. спросил Пунгу о том, что я ему перерассказал о германском патриотизме. Пунга повторил, как немцы, средние слои и их газеты, исключая нескольких ведущих, негодовали, что Германия упустила случай войны с Россией, и какое враждебное отношение студентов и профессоров к чехам и другим славянам.
Л. Н.: Этот патриотизм ужасен! Люди сбиваются. До чего это комично: немец считает свой патриотизм доблестным, чех — свой. Половина государственных бюджетов идет на вооружение.
Л. Н. рассказал о чем думал: если бы у Робинзона Пятница был женщиной и от нее родился сын и был ими воспитан, то, если бы он попал в цивилизованную страну, Германию, — не понял бы смертной казни.
Михаил Сергеевич рассказал про турецкие события: младотурецкие войска идут на Константинополь, младотурки хотят свергнуть султана и предать его смертной казни.
Л. Н.: Это Wasser auf meine Mühle5*.
Л. Н.: Я читал четыре главные книги китайские, гораздо интереснее описаний событий константинопольских. У них государственные законы вытекают из религии. Даже смертная казнь, что нам — христианам — противно.
За обедом Александра Львовна, бывшая сегодня в Туле, сказала:
— Очень грустную вещь узнала: яснополянский мальчик Копылов (13-ти лет) скончался.
Это известие произвело на нас потрясающее впечатление; все невольно подумали о добром, кротком, даровитом мальчике и таких же его братишке и сестрице. Как гибнут люди! У него отец сидит в тюрьме третий год за воровство лошадей; мать общалась с телятинскими ворами и заставила его, мальчика, перелезть через плетень соседа, вытащить задвижку у ворот и увела лошадь. Мать приговорили к трем месяцам тюрьмы, его тоже на три месяца тюрьмы и, кроме того, — к шести годам исправительного приюта. Тут он заболел тифом, после воспалением легких с галлюцинациями, и на днях помер. Его мать тоже на днях выпустили из тюрьмы. Детей поддерживала их родня и Толстые.
ТОЛСТОЙ С И. И. МЕЧНИКОВЫМ НА ТЕРРАСЕ ЯСНОПОЛЯНСКОГО ДОМА
30 мая 1909 г.
«Утром приехал Мечников с женой. Ясный, теплый день... все на террасе...
Фотографы снимали...». — Запись от 30 мая 1909 г.
Л. Н. молчал, как и все, после этого известия; потом проговорил: — Робинзон-сын тоже не поймет: людей, которые воруют, сажать с такими же, как они. Они заблудшиеся и тем уже жалки.
Вечером привезли сегодняшнюю почту. Михаил Сергеевич прочел из
«Голоса Москвы» новости о Турции: в Константинополе перерезано реакционерами двести младотурецких офицеров.
Л. Н. заметил:
— Представьте себе мое положение: когда я слышу такое, у меня главное чувство — жаль тех, которые режут.
Михаил Сергеевич прочел из «Голоса Москвы», что в Полтаве отравился толстовец Б. Н. Леонтьев. Татьяна Львовна вспоминала о нем: сын генерала, столярничал, табуретки делал и на базаре продавал; во время голода помогал в Рязанской губернии Л. Н-чу. Его двоюродный брат-офицер застрелился, двоюродная сестра застрелила в Швейцарии Миллера, приняв его за Дурново.
Шахматы с Михаилом Сергеевичем, потом Л. Н. долго читал вслух из книги «Les livres sacrés de l’Orient».
Почтой получены, между прочим, «Туркестанские епархиальные ведомости» (г. Верный, 15 марта 1909 г., № 6) со статьей Петерсона: его переписка с Л. Н-чем
Татьяна Львовна: Нет.
Софья Андреевна: Она родилась через три года после того, как Петерсон был в Ясной Поляне учителем.
Л. Н.: Я его уважал. Он убежденный.
Получен первый номер журнала «На Кавказе» (Екатеринодар), где статья «Толстой на Кавказе» — Розова.
Софья Андреевна получила французские газеты с переводом ее письма о высылке Черткова и письмо переводчика Гальперина-Каминского
Л. Н.: У него плохой французский язык. Как это французы могут читать его переводы?
Л. Н. мне сказал приблизительно так:
— Что значит репутация! Письма Гусева такие хорошие — желал бы быть их автором, а разносят их, так как оказались не мои.
Дальше, за массажем, Л. Н. мне говорил, что он сегодня много работал — писал о Конфуции, о Китае, читал законы Ману, Чунг Минга:
— Самая древняя книга китайская — священные книги половины человечества. У китайцев государственные законы вытекают из религии. Все подробности государственных законов написаны религиозными учителями. Моисеев закон — это ничто в сравнении (с китайскими законами).
— Хороший французский перевод («Les livres sacrés de l’Orient»). Чьи это пометки там? — спросил Л. Н.
— Буланже.
Л. Н.: Да и почерк его. Это, может быть, он отмечал места, которые для меня могут быть интересны, и ставил буквы «Л. Н.». Кроме его, и мои пометки там есть.
Я напомнил Л. Н. книгу Буланже о Конфуции, издание «Посредника». Л. Н. позабыл, что есть такая, и просил достать ее.
8 апреля. Снег. Л. Н. не выходил, только на балконе посидел. Утром уехали Михаил Сергеевич с Дориком. Винт: Татьяна Львовна, Александра Львовна, Варвара Михайловна. Татьяна Львовна сказала, что Николай Николаевич грустит о Михаиле Сергеевиче: любил с ним поговорить.
Л. Н.: Одно из его (Михаила Сергеевича) хороших качеств, что он слушает хорошо. Он и говорит умно. Но слушает внимательно; видишь, что он все хочет понять. Это одно из хороших качеств людей.
Вечером Л. Н. читал два письма Анне Константиновне.
9 апреля. У Л. Н. нога больше болит, изжога, стеснение в груди я удрученное состояние: руки, ноги и весь зябнет; много работал.
Л. Н. (за обедом): Я сегодня прочел «Русские ведомости» от доски до доски. В Турции — еще неопределенно (свергнут ли султана, победят ли младотурки). Об авторском праве в Думе.
Татьяна Львовна принесла «Вестник Европы» и стала вслух читать начало статьи «Радость искусству» Н. Рериха
Л. Н.: Искусство, политика дошли до тупого угла: дальше некуда. Публика удесятерилась. Во всем потрафишь на вкус читателей (т. е. что можно писать, что́ хочешь).
«Сын» J. H. Rosny. Л. Н., прочитавши его по ее указанию, удивлялся, как могли поместить в «Вестнике Европы» такой слабый рассказ
Татьяна Львовна показала и хвалила снимки с картин Сомова.
Л. Н.: Это нехорошо.
Л. Н. поражали хорошие фотографии портретов Салтыкова работы Крамского и Тургенева работы Перова в «Вестнике Европы». Особенно Тургенев, его глаза, взгляд.
— Тургенев поддается сходству, вследствие исключительности взгляда, — сказал Л. Н.
Софья Андреевна, смотря на портрет Салтыкова, сказала, что он был чиновником в Туле и перестал ездить к Л. Н. после того, как Л. Н. написал «Войну и мир». О «Войне и мире» же высказался, что это сплетни бабушек и тетушек.
Л. Н. пришел из кабинета и сказал, что страшную вещь ему рассказал Николай Николаевич: вычитал ее в книге Пругавина «В казематах». В Шлиссельбургской крепости сидел человек, в одиночном заключении, без имени, под номером таким-то. Это был, будто бы, Шевич, офицер киевский. Александр II его сестру-институтку оскорбил и погубил, за что тот (Шевич) его на смотру ударил
— Если это выдумано, то ben trovato6*, — сказал Л. Н. — Что же делать с ним, ка̀к уничтожить? Казнить нельзя.
Софья Андреевна обвиняет ее, почему поддалась.
Л. Н.: Девочка. Такой соблазн — метресса императора; одна из тысячи устоит.
Татьяна Львовна: Да надо быть взрослой, а не девочкой.
Л. Н. поздно, в 10 часов, пришел в залу и засел за винт. Несколько позже пришел Николай Николаевич. Л. Н. виноватым тоном сказал ему:
— Я всё писал.
Николай Николаевич: Я видел.
Л. Н.: И такие глупости, что никуда не годятся
10 апреля. Общее состояние Л. Н. скверно: изжога, стеснение в груди, слабость. Пополудни был у него С. Д. Николаев со своей переделкой Baba Bharaty «Krishna»
Л. Н. продиктовал ему перевод некоторых, им ранее не помеченных мест. Занимались больше двух часов. После его ухода Л. Н. попросил:
— Принесите мне газету. Все либеральные («Нашу жизнь», «Русские ведомости») уже прочел; принесите мне «Новое время».
За обедом Татьяна Львовна говорила про Столыпина, какая кампания против него ведется, каково ему будет, когда выйдет в отставку.
Л. Н.: Я сужу (о нем) по характеру его отца: фальшиво рыцарский, чем больше риску любил.
Л. Н. говорил о своей новой работе, что ее совершенно напрасно пишет, разъясняет, потому что 999 из тысячи думают не логически, а «дважды два — пять».
Л. Н.: Кришна о любви — чудесное...
Татьяна Львовна вспомнила про Ванечку, как он с Сашей, чтобы сэкономить чай и сахар для нищих, пили чай вприкуску, а потом даже вприлизку. Куски сахару были красны от крови: ободрали себе язык. Л. Н. понравилось: «Это я напишу, — сказал он, — как пример детского самоотвержения. Как им оно легко!»
Л. Н. вспомнил, что читал о положении в севастопольской тюрьме (письмо бывшего депутата Ломтатидзе, прочитанное в Думе 8 апреля)
Вечером, за винтом, Л. Н. сказал:
— Вот, Душан Петрович, есть такой Булгаков, пишет сочинение о христианских взглядах. Мне задал вопрос о христианском воспитании и образовании. Два вечера бьюсь, никак не могу осилить
В «С. -Петербургских ведомостях» 7 апреля: «Японское правительство издало от имени микадо декрет, воспрещающий обращение в империи сочинений Л. Н. Толстого». Причиной этого гонения является, по выражению декрета, «деморализующее влияние сочинений Толстого на юношество».
Л. Н.: У них вера в государственность сильна. У них идеал — германский империализм, Акбар7*.
12 апреля. Была Ольга Константиновна с детьми, Мария Александровна, Лариса Дмитриевна. Обедали дети; разговаривали с ними и о них. Софья Андреевна сказала, что Мишины дети хороши.
Татьяна Львовна: Танечка возлюбила бабушку.
Л. Н.: Потому что она (бабушка) с ней серьезно играет. Все дети хороши. Вырастут, тогда испортятся.
Танечка шутила, бегала. Л. Н. встал и пустился вдогонку:
— Поймаю! Кто скорей!
Л. Н. с Ларисой Дмитриевной о ее знакомой семье: от нее Л. Н. получил письмо. Дочь (К. Разумникова) не хочет паспорта, метрического свидетельства.
Л. Н.: Есть вещи, более противные христианскому сознанию, совести, чем паспорт: что на тебя стирают, выносят нечистоту. Верно говорит Сергей Дмитриевич, что два требования первенствующие: обходиться без прислуги и вегетарианство. Это очень много значит — сознавать, что пользование прислугой и убийство животных — дурно, что это не должно быть, что если это делаешь, то виноват.
: Если ребенок привыкнет сызмальства к работе — взрослым не стерпит, чтобы другой на него работал.
Л. Н.: Очень трудно без прислуги. Есть религиозное отношение к детям — можно жить без прислуги; нет — тогда это неприятность. Но грех придумывать, что есть какие-нибудь условия, в которых держание прислуги перестанет быть грехом.
Разговор о женщинах и мужчинах, о женском равноправии, сравнивали их.
Л. Н.: Я думаю, что надо совсем устранить это сравнение. «Мужчина умнее, сильнее» — это соревнование с правами мужа. Мне кажется, женщинам надо сказать, что они в тех правах не нуждаются, что они стоя́т выше тех прав. Любовь выше ума. Совокупность всех этих качеств составляет человека, а пропорция разная. Взвесить их нельзя (у этого выше художественные способности, у другого — ума, любви).
Л. Н.: Ох, не желайте образования! Тут ничего особенно хорошего нет; лучше, когда серьезные вопросы слышит. Такой маленький ребенок нравственно совершенен (не лжет, всех людей принимает за добрых). Танечка была такая, теперь уже попортилась. Есть способы выучился: будет читать.
Лариса Дмитриевна: Да, лучше, когда узнаёт правду, когда думает о том, что нельзя убивать людей, животных. Наши старшие любят читать Брема «Жизнь животных». Считаете ли это нужным чтением, Лев Николаевич?
Л. Н. ответил, что есть постепенность, что̀ важнее, и что прежде надо читать жизнь людей: как живут китайцы, калмыки.
— Я думаю, — сказал Л. Н., — что это должно быть на первом месте.
Лариса Дмитриевна: А какие сочинения?
Л. Н.: Не знаю. Детских нет. Но и Брем не для детей. Брем — тут материальная область, дарвинизм, борьба за существование. Это в духе нашего времени.
Татьяна Львовна«Маяке» есть рассказы — жизнь детей самоедских, японских; написал Буланже. Но это очень слабо написано
Л. Н.: Это ты напиши. Крестьянам — узнать, как живут богатые классы, детям богатых классов — узнать, как живут бедные; им надо в деревне пожить, чтобы жизнь бедных узнать. Интересно описать, как живут люди по тюрьмам, по монастырям. Нужно описать, как дети работают на фабриках. Дети будут читать, как их однолетки работают на фабриках, как жить без прислуги.
Татьяна Львовна о том, что плохо пишут для детей, употребляют даже иностранные слова. Привела в пример Горбунова.
Л. Н.: Горбунов пишет нехорошо, у него приторный тон, выходит фальшиво, хотя он искренний человек. Я только на старости лет вижу, как надо избегать иностранных слов.
14 апреля. ответили уклончиво
Л. Н. спросил, есть ли наследники (последователи) Баллу?
Николаев рассказал о них: есть в Соединенных Штатах и продолжают дело Баллу.
Бедборо еще задавал вопрос о свободной любви или о том, допустимо ли сожительство без рождения детей. Об этом самом трактует книжка «Diana» Стокгэм, авторши «Токологии»
«Послесловия к «Крейцеровой сонате»!
16 апреля. Л. Н. прочел вслух речь Суркова о монастырях
В «Новом времени» прочел о Государственной думе.
— Сильно! — сказал Л. Н.
«The Adult» (журнал); Walter Walsh «The Greater Parables of Tolstoy» (C. W. Daniel); Croft Hiller «Did Christ condemn Adultery?» (листок).
18 апреля. Была Мария Александровна. Л. Н. ей говорил о юриспруденции.
Л. Н. теперь сосредоточился на письмах: отвечает; это будут такие статейки
«Пуришкевич прочитывает все отделы, все названия каталога книг для детей и юношества, рекомендованных «Лигой образования», останавливаясь с негодованием на том, что в числе религиозных книг фигурирует «Чем люди живы» Толстого («Голос Москвы», номер от 18 апреля).
Здесь Мария Александровна, Татьяна Львовна с Танечкой, Софья Андреевна, Александра Львовна, Варвара Михайловна, Николай Николаевич. Ясный, теплый день. Перед домом трава выбивается из земли. Л. Н. завтракал вместе с нами; с полторы недели, как стал так делать, раньше всегда старался один завтракать и на два часа позже. Может быть, после отъезда Владимира Григорьевича и в отсутствие гостей ему желательно общение. Л. Н. решил поехать верхом и поехал на Делире; провожала его Татьяна Львовна в шарабане с кучером. Я его отговаривал, опасаясь, что ударится голенью, коленом о бок лошади или что будет опираться на стремена. Л. Н. ответил, что при езде первое не может случиться, а последнее — тоже нет, что только труднее садиться, а верхом шагом ноге свободнее, в коляске она связана.
После завтрака принес словарь Брокгауза и Марии Александровне и мне прочел вслух определение «права» и какие есть права. Л. Н. читал не торопясь, с остановками, удивляясь читаемому; закончив чтение, сказал:
— Так что есть «право войны»
За обедом Л. Н. сказал:
— В «Русских ведомостях» читал про книгу «Вехи», ряд статей про старую и новую интеллигенцию. Старые — за усовершенствование государственного устройства, новые стоят за работу над собой. Надо прочесть.
Л. Н. после обеда попросил книгу «Вехи» и читал ее, сидя на балконе. В 8.30 пришел в залу и принес книгу. Разрезан только первый лист. Л. Н. не был ею доволен, не заинтересовался
— Слишком они увлечены, они знают всё. Чего только там нет! и то, и то; а, наконец, не знаешь, чего они хотят. То ли дело письмо крестьянина, — сказал Л. Н. и просил достать его и прочел его вслух. Безграмотное, длинное письмо получено сегодня из Ташкента; оно второе письмо от того же крестьянина. В письме просто высказаны общечеловеческие христианские истины.
Л. Н.: Образец того склада мысли, какой есть между крестьянами
20 апреля. Рано утром уехала Мария Александровна. Л. Н. верхом. Вечером приехал Сергей Львович с m-r Мазоном, преподавателем французского языка в Харькове. Пишет о Гончарове и расспрашивал у Л. Н. его воспоминания о нем.
Л. Н.: Мало общался с ним: он был такой сдержанный. Путешественник, много ездил.
M-r Mazon: Вы с ним познакомились в Петербурге, где снимался кружок «Современника» 1855 года?
Л. Н.
— «Обломов», только наполовину. У Кони много воспоминаний, у Стасюлевича.
Л. Н.: Как же вы его (Стасюлевича) не постарались повидать? Он любезный старик. Что это вас навело на мысль писать о Гончарове?
— Малоизвестен.
Л. Н.: Как же вы его издаете, на свой счет?
— Гончаров просил ничего посмертного не печатать, никаких писем его: его жизнь никого не касается. Очень скромный был.
Л. Н.: Эта скромность такая вытекает из самолюбия: он был самолюбив. Я помню, Тургенев относился иронически к нему, а к его писаниям с уважением.
— Спор был между ними. Гончаров говорил, что Тургенев в «Дворянском гнезде» использовал его тему, которую он ему, бывши за границей, рассказалю.
M-r Мазон рассказал, что Гончаров родился в 1812 г., умер в 1891 г., И еще в 1888 г., т. е. года за три до смерти, появились его «Слуги» в «Ниве». Он был холостяком.
Татьяна Львовна помнит «Слуг»: «Милый очерк».
M-r Мазон: Ничего не знают.
Л. Н.: И. никто никогда не знал. Это для биографа важная сторона. — Л. Н. тоже помнит впечатление от «Слуг». — В них он тонко пишет про слуг.
Л. Н. посоветовал Мазону отыскать кого-нибудь из слуг Гончарова и расспросить про него.
— Я бы непременно постарался интервьюировать их, — сказал Л. Н. — Илья Васильевич про меня сумел бы рассказать.
Потом Л. Н. рассказал, что читал рецензию на Estaunier «La vie secrète». Думал, что самые задушевные мысли там описаны, а там пустяки. Разговорились про Анатоля Франса.
Л. Н.: Как это бывает, публика предписывает автору, что̀ писать. Я предписал бы Анатолю Франсу писать небольшие рассказы. Вы мне должны сообщить, какие еще есть французские писатели?
Мазон назвал Henri de Règnier
«Я убил»
Л. Н. ушел к себе. Мазон стал прощаться: его ждет в Туле жена. Татьяна Львовна с Софьей Андреевной послали его в кабинет, где он еще с четверть часа беседовал с Л. Н.
Винт. Л. Н. хотел в 10.40 ложиться; тут привезли почту, и Л. Н. стал просматривать газету и письма — двадцать семь.
Сергей Львович: В «Русских ведомостях» «Письмо к индусу»8*.
«Русские ведомости», где оно появилось, и стал читать.
— Изложено недурно, — сказал Л. Н. и сразу рассмеялся.
— И только что вспоминаю, что̀ я тогда писал и теперь пишу то же, переживал те мысли, которые у меня были тогда, когда писал «Письмо к индусу»9*. А тут рядом воспоминания артиста Ленского, очень смешно, и невольно смеяться хотелось (т. е. рядом с серьезными разъяснениями — лустяшные историйки)
Л. Н.: «Наша газета» прекратилась: постоянные штрафы.
Л. Н. читал «Нашу газету» потому, что секретарем ее был Хирьяков и появлялось там больше, чем в других газетах, близко касающееся Л. Н-ча. Чертков главным образом туда направлял сообщения об Л. Н. и о том, что̀ Л. Н. интересует. В «Нашей газете» бывала и постоянная рубрика «Смертная казнь»: голоса против нее.
«Письма к индусу» и своей нынешней работы:
— Все одно и то же пишу. Я так убежден в истинности того, что̀ говорю, что в этом одном спасение, и так мало оценено это. Это и хорошо, что работаешь, зная что плодов при своей жизни не увидишь, тем серьез нее и плодотворнее работа.
Сергей Львович говорил про Гершельмана, как он кассировал оправдательные приговоры, назначал новые суды; что он любил подписывать смертные приговоры; что он психически больной. Об одном таком деле рассказывал подробно.
21 апреля. Утром Л. Н. на балконе писал дневник. Илья Васильевич пришел доложить о просителях, какие ждут: окрестные старики, бабы. Л. Н. послал им меньше обыкновенного и сказал, что желал бы, чтобы перестали ходить. Вечером было восемь прохожих в продолжение получаса. Софья Андреевна рассказала, что она вчера говорила с двумя: потеряли работу, шли: один — домой, второй — искать новую.
Л. Н.— это знак самой большой бедности.
Л. Н. говорил про американскую книгу против Single Tax10* Генри Джорджа. Вечером был у Л. Н-ча Ф. А. Страхов. Я застал их разговор на том, что Федор Алексеевич говорил, что он не умел побороть в себе ненависть к людям (врагам).
Л. Н.: Когда поборешь в себе это чувство, получишь такую награду внутреннюю, что хочется и в будущем так поступать.
Страхов рассказывал про В. Ф. Орлова: умер 71 года. Он был православный. Л. Н. очень любил его и как-то при нем его похвалил. Орлову это, очевидно, было неприятно, т. к. он был очень скромный человек, и он это отрицал. Он несколько раз уже говорил Л. Н., что пьет. Раз приходит человек доложить Л. Н-чу, что пришел Орлов, очень выпивши, и хочет его видеть. Л. Н. к нему сошел, и Орлов ему говорит: «Я вам говорил, каков я, ну вот, вы теперь сами посмотрите, коли не верите».
Л. Н. это всегда вспоминал с умилением.
Л. Н. написал хорошее письмо студенту о праве
22 апреля. Л. Н. спросил вернувшегося из Кочетов М. С. Сухотина, что нового?
Михаил Сергеевич— что делать октябристам ввиду усилившегося влияния крайне правых. Государь Маркова принял.
Л. Н.: Не боится антецедента11* в Турции?
Михаил Сергеевич: Он поздравил нового султана (Магомета V)
Л. Н. удивился, как это воевать. Содержания уже нет никакого, одна форма. Особенно у нас. Только чтобы не отстать (от других государств).
Михаил Сергеевич удивлялся, что посланные в Персию два батальона не разбежались.
— Это у нас так, в Германии еще есть военный дух.
Л. Н. дал Михаилу Сергеевичу прочесть вслух из «Круга чтения» 21 апреля Дюма «Из письма» и слушал с восторгом, тронут
Л. Н. говорил, когда смотрел на дом Черткова:
— Мне кажется, что он так останется, опустеет, как завод на Косой Горе. Особенно теперь, когда торжествуют правые. Столыпин, если он политический человек, не сделает резкого против них. Хотя эти смертные казни... Но, судя о нем по характеру его отца, у него должны быть честность, благородство, так что он скорее повернет в эту сторону.
Михаил Сергеевич
Л. Н. рассказал, что сегодня посетитель-крестьянин, показывавший свои стихи (Л. Н. ему сказал, что нехорошо осуждать, как он в них осуждает), вдруг ему сказал «дедушка», и это его расположило к нему.
— Но он, вероятно, пьет, лицо у него такое, — сказал Л. Н. — Впро чем, я, после рассказа Страхова о Владимире Федоровиче Орлове, к пьянству стал снисходителен. Пьянство — это, скорее, болезнь, и одер жимы ею бывают часто люди хорошие.
Л. Н., ложась спать, сказал мне:
— Нынче я в «Круге чтения» читал прекрасную вещь, хотя оно и мое, — что как с пчелами нельзя обращаться иначе, как с осторожностью, так и с людьми иначе, как с любовью
Приехал Дунаев. Л. Н. не в духе. За завтраком молчал.
Варвара Михайловна мне говорила, что Л. Н-чу художественное не удается
А. Н. Дунаев рассказал про тиф в тюрьмах (в Ставропольской — 45% заключенных больны тифом), а со слов инженера Русанова, занятого на постройке железной дороги в Джульфу, — о резне армян татарами в Джульфе, о закавказских диких нравах: жизнь не ценится ни во что.
— обличающее правительственных лиц, и переводил речь на другие предметы, задавая вопросы Александру Никифоровичу: в чем состоят его занятия, когда они познакомились, умирали ли у него дети?
Разговор перешел на смерть. Александр Никифорович и Михаил Сергеевич рассказывали про ощущения, во время припадков грудной жабы, страха уничтожения. Л. Н. не помнил, что и у него была грудная жаба. Михаил Сергеевич рассказал про старушку, умирающую и лежащую пятый год по болезни сердца. Ее жизнь тяжелая, дочь ее ругает, говорит ей, пусть бы поскорее умерла, а она хочет жить и при такой жизни.
Л. Н.: Кто ее знчет, какая жизнь хороша. Может быть, она ждет духовного пробуждения.
Михаил Сергеевич говорил, что есть смерти животные, например, внезапные.
Духовное пробуждение — оно вне времени.
Александр Никифорович и Михаил Сергеевич говорили, как им жить хочется.
Л. Н.: Мне бывает стыдно, что мне иногда хочется смерти, освобождения от этого мерзкого скопления атомов. Марии Александровне тоже. Старость подготовляет к ней.
25 апреля. Утром Л. Н., по обыкновению, ел яблоки. Я пришел перевязать ему пятку, натертое место, чернеющий волдырь, и просил его сегодня не выходить гулять. Л. Н. согласился.
Пополудни приехал Андрей Львович; с 3-х до 3.45 был в кабинете у Л. Н.
Утром был у Л. Н. 26-летний плотник из Симбирска, трогательный. Он хотел спасаться, поступил в киевский монастырь. Но то, что там видел (Л. Н. даже останавливал его, когда тот рассказывал), его огорчало, вышел из монастыря. От егеря, который учит собак, получил книжки Л. Н-ча и теперь по пути заехал к Л. Н. Сочувствующий.
«Семейную хронику» Аксакова: как тогда были все одинаково патриотические, одинаково одевались. Л. Н. не соглашался:
— Это так кажется.
Татьяна Львовна хвалила простой русский язык Аксакова — незаметен, не переходит ни в ту, ни в другую сторону, нет изобилия иностранных слов.
Л. Н.: Карамзин ввел слова, которые нас и теперь поражают: например, «начало» (принцип).
: Ведь они хороши.
Л. Н.: Произвольны.
Л. Н. не мог вспомнить «Семейной хроники» и хочет прочесть ее. В библиотеке есть книга с надписью автора Л. Н-чу.
Винт. Говорили о том, что стали писать левые газеты, что усилилось влияние правых. Л. Н. спросил, в чем проявляется.
Л. Н. раздеваясь говорил:
— Нынче двадцать одно письмо. Я читал все, надеясь, что будет хоть одно интересное. Ни одного: большинство просительных. Вы говорили, что у буддистов есть приказание «Не лги», я прибавил бы: «Не проси». Когда нищий с сумкой просит, понятно. Но просить для себя исключительного, когда знаешь, что в таком же положении тысячи других, почему же себе требовать преимущества? Это наивный эгоизм.
26 апреля. Пополудни входил к Л. Н. перевязывать. Он прочел мне вслух из книги Лозинского о безработице в Нью-Йорке. По статистическим данным, с 1878 (?) г. из 300000 организованных рабочих было безработных 100000
— ответ-циркуляр просителям
У Чертковых был урядник, вызывал на допрос Зайцева, начальника ясенковской почты и других.
Л. Н.: От Владимира Григорьевича получил письмо о том, что просьба Столыпину подана. И Л. Н. думает, что эти допросы — в связи с расследованием по поручению Столыпина
Вечером винт.
Я спросил, чем христианское учение выше или полнее буддийского, сказав, что в буддизме нравственное учение даже полнее: есть «говори правду». Л. Н. ответил, что это у Конфуция хорошо и подробно изложено; что оно не выше, оно одно и то же, а только оно позднее, и в нем определенно выражено непротивление злу — что не может быть никаких исключений из любви (к людям). И говорил, что в легенде Кришны, которую переводит с Николаевым, Кришна убил демона (?), врага божественного учения (?), но тут же оговорка, что не сам Кришна убил его, а он дал только согласие убить его окружающим его злым духам.
«Он безбожник». Показывали на одну сторону его, отличную от христианского учения, а не на то, что одно и то же в обоих, христианском и буддийском учениях.
Я сказал Л. Н-чу, что, когда я читал «Subhadra Bhikschu Buddhistischer Katechismus»
Л. Н. спросил, знает ли он эту книгу, и попросил достать ее. Может быть, годится для составляемой им книжки о буддизме для Ивана Ивановича.
Л. Н. вспомнил вчерашние рассказы Дунаева о приаракских татарах, об их дикости, и сказал, что они не все такие, что, должно быть, есть между ними просвещенные, добрые.
Была Ольга Константиновна, утром уехал М. С. Сухотин совсем, в Кочеты, осталась Татьяна Львовна с Танечкой. Также уехал ночью прибывший из Петербурга М. М. Сухотин.
Л. Н. плохо себя чувствовал: слабость, головная боль, изжога. Весь день ничего не ел; вечером даже не пил — не хотелось, и Л. Н. сказал, что слушается инстинкта: он не обманет. Писал очень много — между прочим, письмо Черткову; оно не копировалось, взяла его с собой Ольга Константиновна
28 апреля.
Л. Н. рассказал, с каким удовольствием читал книгу Legge про Ми-ти. Читал ее уже давно, теперь читает снова
Л. Н. с восторгом говорил про Ми-ти.
Днем уехала Мария Александровна. Вечером Татьяна Львовна сказала, что в Петербург поедет третьим классом из принципа и экономии. На следующий вечер опять о том же говорила. Л. Н. ей сказал, что он бы ей доплатил за второй класс, хотя одобряет принцип.
Н. относящийся, с вниманием слушающий его, умный.
Л. Н. говорил с ним довольно много, и в шахматы играл, и сыграл ему на фортепьяно свою композицию, и вписал ему в его дорожное Евангелие: «Придите ко мне, все труждающиеся и обремененные, и я успокою вас...», и дал ему свой портрет, и вообще был с ним очень любезен, как старые люди к сынам своих друзей бывают. Но это, может быть, оттого, что бывает мало гостей; может быть, оттого, что Л. Н. решил, что скоро ему помирать: у него обе пятки болят, и я с неделю предостерегаю его от излишних и резких движений, и вчера показал ему и на правой ноге пятно черное, о котором он не знал. Л. Н. принял это за несомненные симптомы гангрены стариковской, о которой мы не раз говорили, когда он недавно обрезал себе ноготь на ноге и не хотел обращать на это внимания, перевязать рану. При заболевании левой ноги говорили о возможности гангрены, если рана, пузырек черный, воспалится.
Л. Н. сегодня Татьяне Львовне и у Чертковых рассказал, что у него гангрена обеих пяток. Переполох среди Чертковых, Страховых, Николаевых и наших. Александра Львовна меня горько упрекала, за то, что я ей о своих предположениях касательно здоровья отца не говорю.
Л. Н. с Кисселем о Генри Джордже, о книге Филлебрауна «The ABC of Taxation», о литературе современной американской и английской. Л. Н. спрашивал Кисселя, кто выдающиеся американские писатели из живых. Он назвал двух женщин: миссис Хамфри Уорд и еще кого-то. Киссель спрашивал мнение Л. Н. о Бернарде Шоу. Л. Н. ответил, что он ему не нравится: «He likes to be eccentric, not natural»12*.
«Круг чтения» по-немецки: «Das wird Sie härten in Ihrem moralischen Fortschritt. Sie sollen es aber nicht nur kaufen, aber auch mir zu lieb täglich lesen»13*. В Евангелии, которое было у Кисселя, слова Христа были напечатаны красным шрифтом. Это Л. Н-чу очень понравилось: какие англичане практические люди!
Л. Н. ездил с Михаилом Сергеевичем к Чертковым, и там, где в воротах лужа — глубокая промоина, сломалась коляска. Пришлось им идти к Чертковым пешком. Л. Н. рассказал, смеясь, что Николаев упрекал кучера: ведь видит ворота, зачем туда едет — есть объезд. Это вроде: «Вот и барин: видит мост, да так на него и прет!»
В 10 часов вечера Киссель уехал в Москву: он хочет там пробыть три месяца, учиться музыке у Гольденвейзера. И решить, отдаться ли ему музыке или бизнесу. Его отец — банкир. Л. Н. за обедом предложил ему поесть киселя, намекая на его фамилию.
—8 вечера Киссель играл сперва что-то (американское?), не понравившееся Л. Н., потом Шопена, Бетховена, Грига.
Вечером в 10 часов Николай Николаевич прочел вслух смешное письмо к нему одного пьяницы, писавшего раньше Л. Н-чу.
29 апреля. Пополудни Л. Н. принес письмо студенту «О праве», над которым работал больше недели, с последними поправками:
— Я теперь это окончательно кончил и больше не буду.
— Что читаете?
— Меньшикова: о праздновании столетия Гоголя, открытии ему памятника в Москве.
Л. Н.: Я не могу читать о Гоголе, скучно.
Татьяна Львовна переспросила:
— Не можешь читать Гоголя?
Л. Н.: Не Гоголя, а о Гоголе. Меньшикова как-нибудь прочту. — Быстро, минут в четыре-пять просмотрел, прочел всю статью и сказал: — Гадко. Пишет, что еврейчики, князьки (Евгений Трубецкой) присваивают его (Гоголя) себе, а он (Гоголь) не либерал, а самодержавец, черносотенец настоящий
Л. Н. спросил Татьяну Львовну, знает ли она Лопухина.
— Очень хорошо. — И охарактеризовала его как ограниченного, тупого, и добавила: — Он хотел облагородить то место, которое занял.
Л. Н.: Я понять не могу, зачем его судят? что это — государственное преступление, что он это раскрыл? Ехал в вагоне с Бурцевым, и Бурцев сказал ему, что подозревают Азефа в шпионстве, и спросил, правда ли, что Азеф шпион. Потом потребовали от него <подтверждения>, даже пришли к нему двое с угрозой. Лопухин подтвердил
что подержит их до возвращения и сама ответит, пофилософствовала, что письма, как ни не хочется — очень нужно писать.
Л. Н.: Иные нужно, иные — бесполезная потеря времени.
И Л. Н. рассказал, как студент, член христианского союза студентов, верующий в искупление, ответил ему на его ответ длинным письмом, в котором доказывает свое. Ему отвечать было совсем напрасно
Л. Н. смотрел гоголевский номер «Искр»
— Ах, какая эта маска страшная, — сказал Л. Н.
Татьяна Львовна: Зося пишет, что ты, хваля «Коляску», забыл про «Шинель».
Л. Н.: «Шинель» — превосходный рассказ.
Татьяна Львовна посоветовала Л. Н. прочесть «Мертвые души». Л. Н. согласился, что надо: тема «Мертвых душ», данная ему Пушкиным, хороша. И он (Гоголь) — подходящий на исполнение ее. Это большая картинная галерея. У него нет завязок, сплетений этих лиц. Л. Н. спросил, почему на днях исключили Колюбакина и Косоротова из Думы. Л. Н. спросил Татьяну Львовну, знает ли она о его отношении к А. А. Столыпину, которому Л. Н. написал по поводу отстаивания им смертной казни, что это стыдно
— Какой болтун! Я нынче прочел его статью (о «Вехах») в «Новом времени»: ничего понять нельзя, а ловко написано, можно прочесть
Л. Н.: Поша пишет, что Loyson, который написал драму и присылал мне ее, пишет о праздновании Ламеннэ: желают меня в члены комитета. В смысле формальности никак принять не могу, но выскажу мнение о нем. У него нет суждений, а прямо чувство, которым я очень дорожу
Л. Н. говорил как-то, что святой человек удерживает то, что у него было в детстве. Л. Н. посмотрел еще огромный портрет Гоголя работы, Моллера на передней странице «Искр».
Л. Н.: Приукрашенный.
Татьяна Львовна
30 апреля. Приехали Пастернак с женой и скрипач Могилевский концертировать. Здесь Молочников. На концерт приехала Ольга Константиновна и встретилась с прибывшими Андреем Львовичем и Екатериной Васильевной. Екатерина Васильевна сама пошла к Ольге Константиновне, и поговорили наедине, и пожалели друг друга. За обедом разговаривали. Л. Н-чу мутило душу от этой неожиданной встречи, жалко было его, как конфузился: разговаривал принужденно, рассказывал каламбуры, анекдоты; после завтрака дал прочесть вслух оконченное вчера письмо студенту «О праве». Читал сначала Молочников, потом Гусев, — очень хорошо, так, как если бы читал свое сочинение. Пастернак, бывший юрист, рассказал про своего сына, поступившего на юридический факультет, что неудовлетворен jus’ом14* и переходит на филологический факультет
Л. Н.: Дело университетов состоит в том, чтобы оправдывать отжившие основы жизни. Это хуже для молодого человека, чем для девушки — проституция.
: Я думаю, что не университеты виноваты. Ведь суеверий становится со временем все меньше и меньше.
Л. Н.: Нет, нет. Есть такие периоды, когда люди потеряли основы жизни; тогда есть желание оправдать свое положение отжившими <основами жизни>.
Пастернак в деле Лопухина — Азефа нападал на правительство, Столыпина.
Л. Н.: Столыпин, по отцу судя, должен быть честный человек, а он — заблудший (как Нерон). Основы, принципы виноваты, а не люди. Это суеверие — устраивать жизнь других.
Примечания
1 апреля
1 Этот эпизод относится к сент. 1839 г. (см. т. 23, с. 1 и т. 57, с. 314).
2 апреля
1
2 В письме от 1—29 марта В. Ф. Краснов, живший в Харькове на нелегальном положении, отмечал большую роль, к-рую сыграл в его жизни Т. На конв. пометы Т.: «Прекрасное письмо. Отвеч<ать>». Т. отв. 2 апр. и послал фотогр. (т. 79, с. 143—144).
3 Инок Благобережной пустыни Афанасьев писал Т. дважды. В Кн. корресп. отмечено, что на 1-е письмо Т. отв. 14 янв. (отв. неизв.); на 2-е — 11 февр. (т. 79, с. 68—69).
4 Вероятно, письмо Т., начатое 2 апр. вечером и законченное 3 апр. (т. 89, с. 106).
5 Анон. ст. «Беседа с В. Г. Чертковым» (№ 73, 1 апр.).
1 Из ст. б. п. «С. Г. Нечаев в Алексеевском равелине в 1873—1883 гг.» (Б, 1906, № 7): «На суде не выслушали его объяснений (как только он открывал рот — так его вытаскивали из залы заседания в коридор, где били его до потери сознания)» (с. 152).
4 апреля
1 М. К. ЛемкеБ, 1906, № 8).
2 Под загл. «Письма Л. Н. Толстого к старообрядке» в № 75 газ. опубл. письма Гусева, написанные по поруч. Т. к М. И. Ершовой от 23 дек. 1907 г. (с припиской Т.) и от 4 янв. 1909 г. (т. 77, с. 274—275 и т. 79, с. 249).
3 А. М. ХирьяковНГ, № 76, 2 апр.).
5 апреля
1 См. т. 57, с. 45—46.
2 «На каждый день». Печатание этого сб. уже к тому времени началось.
1 «Les livres sacrés de l’Orient...». Traduits ou revus, corrigés et publiés par G. Pauthier. P., 1840; 2-ème éd., 1852 (ЯПб, пометы). Т., очевидно, читал это соч. еще в 1880-х гг.: в письме к Н. В. Михайлову от 16 февр. 1889 г. он рекомендовал ему эту «хорошую» кн. (т. 64, с. 224).
2 См. письмо Пушкина к жене от 30 окт. 1833 г. из Болдина.
1 Н. П. Петерсон. Моя переписка с гр. Л. Н. Толстым.
2 При письме к С. А. Толстой от 1/14 апр. из Парижа И. Д. Гальперин-Каминский прислал № «Action», где был напечатан пер. открытого письма С. А. Толстой по поводу высылки Черткова.
3 , № 78, 7 апр. Там же в заметке «От редакции» сообщалось, что виновником мистификации был журналист Н. Е. Попов.
9 апреля
1 ВЕ, № 4.
2 Из сб. J. H. Rosny «L’épave» (ВЕ
3 В связи с 20-летием со дня смерти М. Е. Салтыкова-Щедрина в ВЕ № 4 была помещена англ. гелиогравюра с его портрета работы И. Н. Крамского (1879). В том же № гелиогравюра с портрета И. С. Тургенева работы В. Г. Перова (1872).
4 Ст. А. С. Пругавина «Таинственный узник Алексеевского равелина» в его кн. «В казематах. Очерки и материалы по истории русских тюрем». СПб., 1909 (ЯПб, дарств. надпись).
5 «Неизбежный переворот» (т. 38).
10 апреля
1 С. Д. Николаев изложил под руководством Т. легенду о Кришне по кн. Baba Premanand Bharaty. Shree Krishna. The Lord of Love» (см. выше) и перевел отмеч. Т. изречения, приписываемые Кришне. Т. отредактировал подготовленную для «Посредника» кн. (см. запись 19 марта) и написал к ней предисл. Кн. была набрана, но не вышла, т. к. Горбунов-Посадов признал ее непригодной для народного чтения, ввиду сказочного элемента в описании жизни Кришны. Предисл. Т. и изречения вошли в т. 40.
2
3 Депутат с. -д. фракции Гос. думы 2-го созыва В. В. Ломтатидзе, приговоренный к каторжным работам, находился в севастопольской тюрьме. В его открытом письме сообщалось о жестокостях, совершаемых в этой тюрьме.
4 9 апр. Т. начал писать отв. на письмо В. Ф. Булгакова от 6 апр. Он разросся в ст. «О воспитании» (т. 38).
12 апреля
1 Рассказы «Иква — эскимосский мальчик» и «Японский мальчик Кага» («Маяк») (№ 2 б. п. и №№ 3—4, под псевд. ).
14 апреля
1 Изд. журн. «Adult» Д. Бедборо при письме от 18 апр. прислал Т-му ответы на вопрос: «Учит ли Толстой тому же, чему учил Христос?»
2 A. Stockham. Tokology. A Book for Every Woman. Chicago, 1888 (ЯПб«Токология, или Наука о рождении детей». Книга для женщин. С предисл. Л. Н. Толстого. Пер. с англ. С. Долгова. М., 1892 (ЯПб). Предисл. Т. — т. 27.
16 апреля
1 Отчет о заседании Думы, обсуждавшей смету ведомства православных исповеданий (НВ, № 11885, 15 апр.). Представитель с. -д. фракции П. И. Сурков резко осудил реакционную политику Синода и отверг предложение о предоставлении кредита «кровным врагам народа».
1 Отв. Т. на письмо Булгакова о воспитании (см. запись 9 апр.) и на письмо студента И. Крутика от 14 апр. с вопросом о соотношении права и нравственности; над этим отв. Т. работал с 18 по 27 апр. — «Письмо студенту о праве» (т. 38). Письмо И. Крутика — там же, с. 500—501.
19 апреля
1 В. Грабарь. Право войны (, кн. 48). Ст. была прочитана Т. в связи с отв. на письмо И. Крутика.
2 Прочитав в Р. вед., № 86, 15 апр. обсуждение сб. «Вехи» на заседании историч. учебной комиссии О-ва распространения технических знаний, Т. «взялся за чтение статей этого сборника, но чем дальше читал, тем больше разочаровывался» (т. 38, с. 286).
3 — от 25 февр. (т. 79, с. 88—89); 2-е его письмо — от 12 апр. (т. 38, с. 288—289).
20 апреля
1 Т. познакомился с И. А. Гончаровым в нояб. 1855 г. в Петербурге. Фотогр. писателей — сотрудников Совр. (И. С. Тургенев, А. Н. Островский, А. В. Дружинин, Д. В. Григорович, И. А. Гончаров и Т.) снята 15 февр. 1856 г. С. Л. Левицким.
2 Ср. т. 30, с. 196; т. 34, с. 271 и ЛН
3 Рассказ «Последнее слово» («Весна», 1908, № 2, авг.).
4 В Р. вед. № 89, 19 апр. и др. газ. опубл. под загл. «Письмо к индусу (Новое произведение Л. Н. Толстого)» извлечения из письма Т. к Таракнатху Дасу от 14 дек. 1908 г. В этом же № напеч. восп. А. П. Ленского о начале его артистической деятельности. См. Дн. 20 апр. (т. 57, с. 52).
21 апреля
1 «Нет в мире виноватых» (т. 38) и в образе учителя Соловьева, возможно, отразил черты В. Ф. Орлова. В позднее написанном очерке «Сон» Т. в большей мере воплотил свой замысел. В завершенном тексте Т. представляет одного из главных действующих лиц как своего старого умершего друга В. Орлова (т. 38, с. 23); там же на с. 369—394 отрывок черн. редакции, где персонаж этот называется то Орловым, то Николаем Ивановичем.
2 См. запись 18 апр.
22 апреля
1 14 апр. был низложен султан Абдул-Гамид.
2 Письмо А. Дюма-сына к ред. «Gaulois» от 1 июня 1893 г. приведено полностью» в ст. Т. «Неделание» (т. 29, с. 188—193). С сокращ. включено в «Круг чтения» как «Недельное чтение» на 21 апр. — т. I, с. 312—315 (т. 41, с. 274—277).
3 «Круг чтения», т. 1, с. 310 (т. 41, с. 272—273).
24 (?) апреля
1 Худож. произв. Т., начатые в конце 1908 г. и начале 1909 г., в большей части остались незавершенными и при жизни Т. не печатались («Роженица», «В некотором царстве...», «Разговор отца с сыном», «Иеромонах Илиодор», «Нет в мире виноватых», «Кто убийцы? Павел Кудряш», «Детская мудрость» (см. тт. 37, 38, 90).
25 апреля
1 Аксаков. Семейная хроника и воспоминания. М., 1856 (ЯПб, дарств. надпись).
26 апреля
1 Лозинский. Итоги и перспективы рабочего движения. СПб., 1909 (ЯПб).
2 Обращение Т-го от 24 апр. (т. 79, с. 169) рассылалось за его подп. всем просившим у него денежной помощи.
3 20 апр. Чертков подал на имя Столыпина обжалование постановления тульского губ. о его высылке. «Черткова письмо умно, хорошо, но лучше бы не писать», — отметил Т. в Дн. 20 апр. (т. 57, с. 52).
4 ЯПб, пометы), подарил Т-му Маковицкий.
27 апреля
1 Письмо от 27 апр. (т. 89, с. 111—112).
28 апреля
1 «The Chinese Classics». Translated into English by J. Legge. V. I—III. L., 1875—1876 (в ЯПб, т. III). Т. не раз перечитывал эти кн. (в 1884, 1890 и 1893 гг.) и рекомендовал Черткову перевести их (см. т. 87, с. 239).
29 апреля
1 М. Меньшиков. Он — не ваш (НВ
2 За разоблачение провокаторской деятельности Азефа А. А. Лопухин был приговорен к 5 годам каторжных работ, замененных ссылкой в Сибирь на поселение. В 1912 г. помилован.
3 На письмо Т. от 13—17 апр. (т. 79, с. 161—163) И. И. Алексеев отв. 20 апр. Гусев отв. ему 8 мая (т. 79, с. 277).
4 Гоголю посвящен № 16 «Искр», 26 апр.
5 Письмо Т. к А. А. Столыпину от 20 дек. 1908 г. (т. 78, с. 294).
6 Столыпин. Еще о «Вехах» (НВ, № 11898, 28 апр.).
7 На письмо П. И. Бирюкова от 16 апр. Т. отв. 30 апр., высказав свой взгляд на Ф. Р. Ламеннэ (т. 79, с. 174). В 1900 г. П. Г. Луазон прислал Т. 1-е изд. своей драмы «L’Evangile du sang». P., 1900. В 1900 и 1902 гг. прислал 2-е и 3-е изд. (ЯПб— см. т. 74, с. 14—17 и ЛН, т. 75, кн. 1, с. 440—447).
30 апреля
1 Поэт Б. Л. Пастернак.
Сноски
1* «Кто оправдывается — сам себя обвиняет» (франц. пословица).
2* в курсе (франц.).
3* Могло быть: «Элегия. Безумных лет угасшее веселье» или «Воспоминание. Когда для смертного умолкнет...»
4* — пословица. — Ред.
5* вода на мою мельницу (нем.).
6* хорошо придумано (итал.).
7* Л. Н. сегодня читал в новом номере «The Monist» (американского журнала) 60-страничную статью (лекцию) немца Gaerbe об Акбаре (индийском, мусульманском императоре). Гербе восхищается им и будто бы ставит его в пример Вильгельму.
8* С середины апреля московские газеты стали получать в тот же день, а не как раньше — на другой.
9*
10* единого налога (англ.).
11* Происшедшего события — от франц. antécédent.
12* «Ему нравится быть эксцентричным, ненатуральным» (англ.).
13* «Это укрепит вас в вашем нравственном движении вперед. Но вы должны не только купить его, но, чтобы сделать мне приятное, читать каждый день» (нем.).
14* лат.).
15* Со слов В. А. Молочникова (1916 г.):
Когда он в 1909 г. приехал из тюрьмы в Ясную Поляну, сидели за столом. В это время Александра Львовна принесла снимок фотографический с Л. Н.; оказался портрет, поразительно похожий.
— Это для вас убийство, — сказал Л. Н. присутствовавшему здесь Пастернаку.
— Почему?
— Вы должны стать выше, иначе вас фотография вытеснит.
— Да, выше, Лев Николаевич, непременно выше.