• Наши партнеры
    Почвогрунт для рассады помидоров и огурцов из Беларуси в мешках
  • Маковицкий Д. П.: "Яснополянские записки"
    1907 г. Февраль

    1 февраля. Я с Александрой Львовной ездил в Тулу. В Земской управе Ф. И. Гаярин обещал яснополянской амбулатории по 50 р. месячно из продовольственных денег, которых Тульская губерния получила что-то между 10—12 миллионами. Было неприятно обращаться к учреждению, взимающему средства податями. До сих пор лекарства покупает Александра Львовна; теперь ее средства уменьшились, а нужды амбулатории возросли, вследствие распространившейся эпидемии тифа.

    Юлия Ивановна уехала в Пирогово.

    За обедом обыкновенные разговоры. Л. Н. за чаем извиняющимся тоном: может ли попросить меня перевести на немецкий язык ответ о Шекспире Рейхелю, и чтобы потом показать ему1.

    Сегодня переписывал три письма Л. Н. американцам по поводу смерти Кросби. Много ошибок в английском языке. Ослаб Л. Н. в болезни.

    Л. Н.: Получил «Review of Religions» — индусский магометанский (журнал), там портрет нового пророка, который проповедует пошлое1*, старое магометанство. В нем пять заповедей: об молении пять раз в день...2 Несмотря на это, магометанство в Индии распространяется — их теперь 70 миллионов, а христианство — нет.

    Разговор о Шекспире. Михаил Сергеевич говорил о драмах, комедиях, как их играли в Москве.

    Л. Н.: Еще и подражатели есть. Островский в «Снегурочке» подражал Шекспиру.

    О «Лире».

    Л. Н.: Es wird Unfug getrieben2* с его драмами, например, с «Лиром». Что смело восхваляют, за тем толпа идет.

    Л. Н-чу из шекспировских драм нравится один «Цезарь», речь Антония.

    2 февраля. За чаем Л. Н. вспоминал, что читал в «Новом времени» 31 января Носилова из Баку. Как толпа убила двух экспроприаторов1.

    Л. Н.: Это ужасное событие. Это тип людей, которые не могут удержаться, их энергия так сильна. Стахович, Носилов — какое сопоставление!

    Потом Л. Н. рассказал, что читал в новом номере «Open Court»: разоблачения фокусов медиумов2. Л. Н. рассказывал обстоятельно, подробно эти сложные, тонкие хитрости, обманы.

    Александра Львовна сказала, что Александра Владимировна и Николай Леонидович верят немножко в спиритизм.

    Л. Н. заметил:

    — Совсем нельзя верить.

    Софья Андреевна вспоминала о споре Страхова с Соловьевым (кажется 1884 г.)3.

    Л. Н.: Соловьев был очень неправ. Это был литературный задор с его стороны.

    3 февраля. Я ездил в Тулу за субсидией яснополянской амбулатории. В новом номере «Тульского вестника» описана экспроприация на баташевской фабрике самоваров. Л. Н. ездил в Ясенки. Обедали: Л. Н., Софья Андреевна и я.

    За обедом Л. Н. сказал:

    — Получил кучу писем с почты. Мужик из Самарской (губернии) пишет про священника, распределяющего пособия (и, по его мнению, недобросовестного), что как только приезжает начальство, велит печь хлеб из желудей. А потом Львовы возят этот хлеб, показывают, какая там нужда1. Это иначе не может быть при даровом кормлении. Говорил об экспроприации на баташевской фабрике, причем убит мастеровой и ранен директор фабрики — Занфтлебен.

    Л. Н.: Полная распущенность; духовного, нравственного удержу нет, который объединяет людей. Это, что происходит, верный эксперимент. Когда нет нравственного начала, никакие полицейские не могут сдерживать людей. Отнимают револьверы, а они есть. Всё не могут отнять. Теперь смутное время. Если рассуждать с политической точки зрения, <нужно> прогнать всех, за власть борющихся: и Николая, и Витте, и Милюкова, и Петражицкого. Которые борются за власть — никуда не годны. А выбрать Михаила Федоровича, как в Смутное время2.

    Софья, Андреевна: Кого же выбрать? Гейдена?

    Л. Н.: Никого из борющихся за власть. Им дело до власти, а не до интересов народа.

    Софья Андреевна: Тогда и Думы не надо? А на Западе — в Швеции, где Дума, все прекрасно.

    Л. Н.: У нас эта борьба (за власть) начинается, а там — во Франции, в Германии, она постоянная. В Германии недавно были сильны социалисты, теперь их победили.

    В 10.30 Л. Н. говорил с Михаилом Сергеевичем о славянофилах И. Аксакове, Хомякове, что они, вероятно, были бы того же мнения. Их Земский собор был бы что-то совсем другое, чем Дума. Люди сошлись бы, высказались бы, но тут не было бы никакой борьбы за власть, стремления стать министрами.

    Софья Андреевна заговорила о том, как (И. С.) Аксаков с любовью говорил, писал о Л. Н. Из писем Страхова она выписывает слова Аксакова: например, что Л. Н. на народ не так смотрит, как мы, но он, может быть, и более прав, чем мы3.

    4 февраля. Л. Н. гулял. В 7 вечера приехал И. М. Трегубов, из Воронежской губернии через Тулу, из Тулы на санях. В жиденьком пальто, без теплой обуви, без рукавиц. В 11 уехал. Остарел он с тех пор, как я его не видел, стал меньше, тоньше. Мечтает о христианской пропаганде и примешивает политику в социальные вопросы. Мы кончили обедать, когда он приехал. Поцеловавшись с Л. Н., сел за стол рядом с ним. Л. Н. расспросил, откуда... Иван Михайлович подал Л. Н. три первых номера новой еженедельной газеты Бодянского1.

    Л. Н.: Газеты — покорнейше благодарю. Они... знаете <карикатуру> «Минин и Пожарский»? Минин сидит на судне и просит у Пожарского бумаги, а тот показывает на Сенат, что там бумаги много.

    2. Как доказательство того, что голод есть, привел вырезку из «Русского слова» от 31 декабря, где священник Осиповский описывает голод и просит посылать ему средства для пропитания голодающих. Иван Михайлович привез хлеб оттуда и показывал его.

    Л. Н. рассказал про письмо крестьянина из Бузулукского уезда, в котором он пишет про священника, который присваивает себе часть поступающих средств, а как приезжает начальство, велит печь из мякины хлеб. Л. Н. до показываемого хлеба не дотронулся. Отыскали письмо бузулукского крестьянина, оказалось, что священник, писавший в «Русское слово», — тот самый, о котором упоминалось в письме.

    Л. Н. говорил дальше Трегубову (про воззвание):

    — Это надо оставить; это такое фальшивое — это дело. Вот доказательство: письмо крестьянина.

    Иван Михайлович: А нельзя ли напечатать его?

    Л. Н.: Он мне с тем и послал его, чтобы напечатал; но, бог с ним, чужой грех скроешь — два простятся.

    Л. Н. рассказал, что в Ясной и кругом тоже недород. Восьми семьям выдали пособие (земство?). Пришли к Л. Н. 20 мужиков жаловаться и просить, чтобы и им выдали; в том числе и Тарас Фоканычев и другие зажиточные.

    Л. Н.: Я им сказал: «Средства ограничены; если давать всем, надо обидеть самых нуждающихся». Они: «Если дают тем, почему не нам?» Кто тут разберет, губернатор? У Тараса Фоканычева три коровы, три лошади, да кормить нечем, а у другого нет скотины, да есть три сына-работника... Если меня спросите, как же я помогал?! — И на лице Л. Н. выразились грусть, стыд и отвращение. Помолчав секунды две, махнул рукой. — Было и тщеславие, и... — Через некоторое время: — Недели три тому назад был здесь Шишков, едущий собирать помощь для голодающих в Англию, в Северную Америку. Просить в Америке, а у государства двухмиллиардный бюджет! Я ему сказал: «Если вас голод так интересует, снимите тулуп, золотые часы и отдайте так, чтобы никто об этом не узнал. И вы сделаете, что можете».

    Иван Михайлович рассказал про другое свое воззвание и прочел его. Это воззвание к выборщикам, чтобы обязали своих депутатов в Государственную думу действовать для облегчения наказаний отказавшимся от военной службы во имя требований совести3*.

    Когда Иван Михайлович читал: «В наше время, когда совершается великое обновление...», Л. Н. поправил:

    — Великое развращение. Что будет, это мы не знаем, а теперь есть развращение.

    Иван Михайлович дальше опять читал: «... обновление...»

    Л. Н.: «Обновление» вычеркнуть.

    Потом Иван Михайлович говорил про основание газеты — харьковского «Народного слова».

    Л. Н. спросил:

    — Сколько подписчиков у него? Пять?

    Иван Михайлович

    Л. Н. отсоветовал издавать газеты и участвовать в политике. На возражение Ивана Михайловича, что надо проводить в политике христианские начала, что христианским людям надо бороться в политической борьбе с худшими, нехристианскими людьми, Л. Н. ответил:

    — Как же бороться? Христианам политическая борьба не идет. У них другие средства воздействия. В политической борьбе грубость. Вы с платочком против человека, другой — с браунингом, бомбами... Бороться... Есть другая область — воздействовать на бомбометателей...

    — Газеты читают, — продолжал Л. Н., — или богатые, для препровождения времени, из привычки, или сторонники враждующих партий.

    Иван Михайлович: И народ стал читать.

    Л. Н.: Крестьяне, которым интересно сказать, что они читают газеты.

    Иван Михайлович: Так тогда и книжки не печатать?

    Л. Н.: Если есть уясненная, выраженная мысль, то я двигаюсь вперед. <Можно бы журнал.> Журнал религиозно-нравственного учения, всех религиозно-нравственных учений; без науки, без политики. А (чтобы разъяснялось) самое существенное: как жить.

    Л. Н.: Наука, — пустая болтовня. Через 20 лет будут удивляться тому, чему теперь придаем первостепенное значение, как лет 20 тому назад — дарвинизму. А пренебрегаем самыми вечными вопросами. Куртыш — неученый, знал ответить, как я не сумел бы. А почему? Потому что у него вечные вопросы стоят на первом плане, а у нас на первом плане — чепуха научная: какие пятна на солнце, на что они; козявки, металлы в планетах... Были тут астрономы, рассказывали: «Десять миллионов миль...», и, когда рассказывали, я им сказал: «Все это глупости, потому — что̀ за десять миллионов миль — не знаем». Делать для своей совести и бога и не думать о последствиях, а если думаешь о последствиях, так тогда ослабляется деятельность.

    Когда Иван Михайлович уехал, Л. Н. о нем:

    — Чистый человек, идейный человек.

    5 февраля. Понедельник. Утром уехал Михаил Сергеевич в Кочеты. Со вчерашнего вечера была Мария Александровна, уехала сегодня днем. Были Наживин и Андрей Львович; уехали ночью. Л. Н. с Наживиным очень много разговаривали. Вечером Л. Н. показал Андрею Львовичу «Две России» Меньшикова. Замечание Наживина, что эта «Святая Русь» проходит.

    Л. Н. (Андрею Львовичу): Я тебя хвалил сегодня Мише (Михаил Львович приезжал на два часа), что ты единственный из сыновей, которому могу дать поручение, который исполняет точно. Андрей Львович был очень милый.

    Говорили о том, как распространена картежная игра, лото, порнография.

    Л. Н.: О толпе пишет Буренин в стихотворении о Горьком, — и прочел вслух его1.

    Л. Н.: В книге о Кришне, Баба Бхарати, четыре времени года, четырестотысячных периода; из этого вытекают четыре касты: брамины (святые), военные (управляющие), торговцы, парии (рабы). Он (Баба Бхарати) это разъясняет. В письме ко мне говорит о чистом религиозно-нравственном учении. И, когда разобрать, — во всех религиях одно и то же. А это наросты на великом учении. Хочу приписать Баба Бхарати (в письме к нему), чтобы выделил высшее в учении2.

    Л. Н.3.

    Л. Н.: Пишу детский «Круг чтения». Духоборческое почти оставил. Хочу просить Душан Петровича, чтобы убрал.

    Л. Н. (о славянофилах): Мы всегда спорили, всегда были несогласны и, странно, всегда дружили.

    Л. Н.: В Болгарии духовное движение: там отказы от военной службы. Есть два журнала (в духе Л. Н.): «Възраждане» и «Живот» (последний издает Г. С. Шопов в Софии4, цена 2 франка в год).

    6 февраля. Л. Н. гулял умереннее. Кажется, начинает беречь себя.

    Л. Н. говорил, что пишет письмо Рейхелю и что получил еще от одного немца книгу о Шекспире1. В книге Рейхеля, изданной в 1887 г., находит о «Лире» то же, что он сам написал.

    Л. Н.: Мнение о Шекспире теперь пробить нельзя; я писал то, что я чувствую. Художественно чутких людей, например, в музыке, — один-два на тысячу, а принято так, что все люди занимаются, требуют музыки. Критика угождает вкусу бездарного большинства, так и Шекспир.

    Л. Н.: Чертков пишет мне о музыке очень хорошо2. Критикой занимаются люди-тупицы. Пример: Стасов.

    Л. Н. вспомнил про вчера читанную им корректуру «Мыслей Лабрюйера», выбранных Русановым, и сказал, как хорошо пишет Лабрюйер про детей. У детей — свойство жить в будущем, в одном воображении (играют в «больших»)3. Л. Н. рассказал, как дети его сестры играли в больного, доктора и послали за доктором, которым была Лизанька; она бегала около стола — больной всегда выздоравливал.

    Л. Н. сказал про печатающийся роман Наживина4, что он его прочтет.

    Л. Н. прочел вслух из иллюстрированного приложения к «Новому времени» от 3 февраля статью «Волшебные опыты» о выращивании водяного растения из искусственного семени, химически составленного, и на почве, химически составленной. Растет на глазах публики5. Л. Н. заметил:

    — Это что-то не то.

    «Заживо погребенный»6.

    7 февраля. Л. Н. утром на прогулке устал. В час я вошел к нему в кабинет попросить, чтобы пополудни не ходил гулять. Он раскладывал пасьянс, стало быть, не работалось ему.

    Л. Н.: Я сам знаю, что̀ мне можно. Знаю, где безветренные места; в комнате больше задыхаюсь.

    За обедом Софья Андреевна, Александра Львовна, Юлия Ивановна.

    Л. Н.: Получил письмо от Черткова с распиской. Очень глубокое, умное. Каждый день письмо1. Очевидно, у него период возбуждения, озабоченности. Начал было писать к тебе, — сказал Л. Н., обращаясь к Александре Львовне.

    Софья Андреевна спросила, какое письмо?

    Александра Львовна: Чтобы списать письма и дневники папа̀. Списываю последние (1906 г.).

    Софья Андреевна: Ведь решили не посылать. Я условилась с Чертковым; я ему пошлю те части дневников, которых у него нет, а он мне те части, которых у меня нет. Потом отказались, так как папа̀ не желал.

    Ваня спросил Л. Н-ча:

    — Пришли мальчики в школу, ждут у крыльца, будете преподавать?

    Л. Н. не решил сразу:

    — Пусть подождут.

    Софья Андреевна и я, в один голос:

    — Нет.

    Я: Вчера вы с трудом читали.

    Через несколько секунд спросил:

    — Какое чтение вчера было?

    Я: Вы читали вслух о выращивании растения из искусственного семени.

    Александра Львовна заинтересовалась. Юлия Ивановна ей пересказала.

    Л. Н.: Вот эта газетная литература!

    Александра Львовна: Лошади выходят из обихода. В Берлине всё автомобили и автомобили. Не желаю дожить до вытеснения лошадей автомобилями и до питания искусственными растениями.

    Л. Н.: Будь спокойна, не доживешь. Никто не доживет.

    Софья Андреевна сказала что-то про фабричное производство.

    Л. Н.: Нет, не будет. Фабричное производство такое: мучают не лошадей, а людей.

    Александра Львовна про свою инфлюэнцу — что идет выпить сухой малины и ляжет.

    Л. Н.: Это Душан Петрович одобряет.

    Софья Андреевна: И разумно: сухая малина очень помогает.

    Л. Н.: Не помогает. Позвольте, Душан Петрович, мне сказать: организм действует против тысячи болезней, а лекарства против одной тысячной. Если организм помогает, выздоравливаешь без лекарства, а если... (Тут перебили Л. Н.)

    За чаем. Юлия Ивановна, приводившая в порядок письма к Л. Н., спросила Л. Н., будет ли отвечать Меньшикову.

    Л. Н.: Нет. — И похвалил: какое хорошее письмо2.

    Я: В полученном вчера «Новом времени» хорошее его (Меньшикова) введение к статье «Заживо погребенный» о Менделееве.

    Л. Н. кивнул головой, согласившись, и сказал:

    — Он сам заживо погребенный. Какое у него большое, огромное дарование! Как можно каждый день писать статью!

    Софья Андреевна

    Л. Н.: Почти каждый день, и всегда содержательно, интересно. Помните, — Л. Н. обратился ко мне, — здесь был три раза еврей-поэт. Сегодня в «Русских ведомостях» в библиографических заметках пишет о стихотворениях Ратгауза, своего друга, — он привез мне его роскошно изданную книгу стихотворений, — что я считаю его (Ратгауза) одним из самых видных русских поэтов нашего времени. Эх!.. Я ему дал карточку (настаивал, три раза приезжал, чтобы Л. Н. рекомендовал его в критики в газету)...

    Тут перебила Л. Н. вопросом о Ратгаузе Софья Андреевна.

    Л. Н.: Он здесь не был, а его друг3.

    8 февраля. Л. Н. гулял по саду, нося с собой плетеный стул.

    За обедом Софья Андреевна, Юлия Ивановна, Александра Львовна.

    Л. Н.: Получил два письма от Черткова1. Пишет про «вашего внука Илью Андреевича» — философствует с ним, и он все понимает. — После, в 11-м часу прочел вслух эту часть письма. Владимир Григорьевич очень мило, живо описывает.

    Софья Андреевна: Выбрали (в Думу) в Орле Михаила Александровича Стаховича, в Москве — Василия Маклакова, всё наши знакомые. Маклаков говорит: «Землю отдать крестьянам», а сам не отдает. Не так, как ты: до освобождения крестьян отпустил их.

    Л. Н.: Я не отпустил.

    Софья Андреевна: А что сделал?

    Л. Н.: Уничтожил барщину.

    Заговорили о предстоящем в Туле концерте трио (Шор, Крейн, Эрлих). Спрашивали меня, поеду ли. Я отказался, такой музыки наслушался за границей. Если бы русский былинник, хор Архангельского, Славянского...

    Л. Н.: Душан Петрович прав. За границей в садах играют квартеты, которые в Россию приезжают давать концерты.

    Л. Н.: В приложении к «Руси» воспоминания о Чехове2. Всем советую прочесть. Редактор ялтинской газеты познакомился с ним и был знакомым несколько лет, и описывает, прямо рисует, его жизнь, — очень верно, правдиво. Написано просто. Чехов сдержанный. Писатель (редактор) не выставляет себя. Желал бы знать его.

    : Я о Чехове не сумела бы написать. Он бывал у нас и в Хамовниках, и здесь, и в Кореизе, но он все молчал. В Хамовниках раз ужасно поссорился, не помню, из-за чего3.

    Л. Н.: Он малоинтересный. Человек кроткий, добрый.

    Говорили про Глинку и его «Жизнь за царя». Теперь 50-летие с его смерти.

    Л. Н.: Я не знаю красивее, молодцеватее танца, чем мазурка, и музыка соответственная.

    Л. Н. (про революцию): Установление формы (конституции) отвлекает от внутренней работы.

    Л. Н.: В «Русском слове» телеграмма, если не преувеличено, в Одессе творится что-то ужасное — черносотенцами и людьми «Русского союза»4.

    Л. Н. дал прочесть из иллюстрированного приложения к «Руси» о спиритических обманах. (Читала учительница Наталья Степановна.) И потом удивлялся, как писатель к этому серьезно относится.

    Потом Л. Н. сам прочел из «Русских ведомостей» от 5 февраля из библиографического обозрения о поэте Курсинском. Читал с трудом, голос слаб у него. Прочитав — с усмешкой и негодованием:

    — Критик... одним словом, серьезно относится к этой бредне сумасшедшего5.

    Л. Н. цитировал из «Круга чтения» сегодняшнего дня: «Кто за глаза поносит меня, тот боится меня; а кто в глаза хвалит, — презирает меня»6.

    Софья Андреевна: Надо упрекать в глаза, а хвалить за глаза. Такая похвала не вредна и приятна.

    Л. Н.: Всякая похвала вредна; она приятна, но вредна. Мы сами себя достаточно хвалим.

    9 февраля. Я вчера и сегодня читал дневник Л. Н. 1906 г., проверяя с Александрой Львовной его копию для Черткова. За чтением и после чувствую восторг, просветление и успокоение. Александра Львовна говорила то же самое: что, переписывая (читая) дневник, становится лучше, спокойнее. Л. Н. бросил намерение писать о духоборах. Вчера отдал мне кучу книг и журналов о них, чтобы разложить их в библиотеке. Сегодня Л. Н. написал письмо Черткову на 12 страницах1.

    К чаю собрались в 10.30: Л. Н., Софья Андреевна, Татьяна Львовна, Юлия Ивановна. Л. Н. показывал Татьяне Львовне «Lettres inédites» — «Неизданные письма Льва Толстого»2 — а все уже были изданы.

    Л. Н. о книге, которую читает, — Renan «St. -Paul»:

    — Тяжелая. Ренан — эрудиция, цитирует много, из-за одного слова исторический материал собирает, потом он путешествовал по тем местам и описывает природу — обременяет книгу. Послания Павла — восторженные бредни дикого, суеверного еврея. И чем они3 стали?! Там были секты религиозно-нравственные, у них Христово учение не имело успеха, но, когда было загажено Павлом, тогда было ими воспринято. Павел учил, что как только умрет антихрист — подразумевался......4* или Нерон, — настанет рай на земле.

    Татьяна Львовна вспоминала, что́ было год тому назад. Л. Н. показалось, что это было лет пять тому назад.

    — Как медленно время проходит! Этому я рад, — сказал Л. Н. — Трудилась мысль, духовно содержательная была жизнь — потому медленно проходило время. Если в рассеянности — как моя жизнь в молодости, как быстро бегут года! Воспоминание составляет то, что сам пережил в мысли, работая мыслью.

    Л. Н. принес газетку «Svobodá Misel» (январь 1907 г.) и спросил, что это такое.

    Я: Свободомыслящий орган словинской учащейся молодежи в Праге.

    Л. Н. спросил про словинцев и стал читать вслух оттуда стихотворение «Первая мученица», староегипетскую басню Ашкерца, но трудно было ее понять и ему и мне.

    10 февраля. Суббота. Приехал А. А. Офицеров из Бузулука. Он ученик фельдшерской школы, а его отец — фельдшер в Бузулуке.

    Беседа А. А. Офицерова с Л. Н. записана по рассказу Офицерова, мною дополнена. Привожу эту запись.

    «Л. Н. спросил меня, что я делаю, и, выслушав, сказал: «Да, жизнь это внешняя, она всегда так или иначе устроится. Ну, а как вы в вашей внутренней жизни?» — «И падал, Лев Николаевич, и вставал. Чего больше — не знаю».

    «Да, вставать — это самое важное. Вам сколько лет?» — Л. Н. опять перешел к вопросу о чистоте половой. Когда подошли к дому, подошел человек, плохо одетый: «Здрасьте, ваше сиятельство!» Л. Н. тотчас же, несмотря на сильную усталость, пошел быстрее и сказал: «Здравствуйте, здравствуйте, вам дали, да?» — «Да, ваше сиятельство, гривенничек дали». — «Я знаю, что вам дали». — «Ваше сиятельство, нет ли какой рубашки?» — «Хорошо, хорошо». — «Ваше сиятельство, может быть, книжечек ваших дадите? Я читал ваши книжечки». — «Хорошо, хорошо. А вы хорошо грамотный? Вам дадут, дадут». — «Спасибо, ваше сиятельство Лев Николаевич!» Л. Н. торопливо вошел в дом. Когда вошли в кабинет, Л. Н. продолжал: «Что же, ваш отец, наверно, желает помощи от вас?» — «Да, конечно, Лев Николаевич». — «Это обязательно нужно, обязательно». — Заметив, что я взглянул на окружающие со всех сторон книги, Л. Н. сказал: «Ну, книги, наверно, все эти у вас есть. А «Круг чтения» у вас есть? — И сделал было движение подняться, чтобы дать, но я сказал, что есть. — Вот берите, — сказал он, указывая на книги. — Впрочем, в Москве все это будет. Теперь опять вот уж больше месяца занимаюсь с детьми законом божьим, но все чувствуется, что в самом тебе этого нет или не вполне есть (т. е. чему учить детей). Но все-таки это очень нужно (т. е. составление руководства письменного). Так как отсутствие таких книг (Л. Н. пишет «Круг чтения» для детей и пробует его с детьми) возмещается, и возмещается, конечно, ужасными понятиями о боге-творце, о боге — воздателе за зло, о Христе-боге, об иконах и т. д. Впрочем, что же это все я говорю? Расскажите же вы что-нибудь о себе». Выслушав меня, Л. Н. сказал еще: «Ну, про Кудрина вы знаете, наверное. Он держит себя прекрасно. Меня это очень радует. И вместе с тем я всегда боюсь, боюсь за те страдания, которым они подвергаются. Я очень рад, что Добролюбов оказывает такое влияние. Впрочем, тут, конечно, влияние не Добролюбова...» — Я поспешил согласиться, что это не влияние Добролюбова, и сказал, что теперь я, кажется, освободился от Добролюбова. Л. Н. сказал: «Да, я не знаю, от чего тут освобождаться-то? Его деятельность ведь очень хорошая. Правда, у него есть какая-то искусственность... Вот опять эта его книга1. Написать так, и написать после того, как он стал уже другим, это — я не знаю... Если хочешь писать, то пиши так, чтобы все могли понять тебя... Но, что же делать, может быть, это свойство его натуры».

    Софья Андреевна связала шапку для бедного овсянниковского мужика, которому Мария Александровна подарила роскошную белую фуфайку, связанную и подаренную ей С. А. Стахович. Софья Андреевна шьет рубахи, вяжет фуфайки для бедных.

    Л. Н. ездил недалеко верхом.

    За чаем Татьяна Львовна рассказывала живо, художественно, интересно из своих дневников, когда ей было 14 лет. Есть у нее дневники с 12-ти лет2.

    Смотрели картинку в старых «Искрах» — Стасова, Репина, Горького3. Л. Н. сказал, что очень желал бы видеть Репина.

    : Как Страхов презирал Стасова!

    Л. Н.: А Стасов меня презирал.

    Смотрели там же картинку француза: «В саду сумасшедшего дома»4. Л. Н. нравилась, и смеялся, глядя на нее.

    — Это только французы могут написать, так до подробностей выработано. Каждая поза верна, — сказал он.

    Л. Н.: Читал «Saint-Paul» Ренана. Как плохо и бессодержательно, но каким языком написано!

    Сегодня принесли в залу второе фортепиано.

    Л. Н. хотел сегодня начать учить мальчиков.

    Л. Н.: Томпсон прислал мне буддийскую книгу5. Там о десяти грехах...

    11 февраля. Воскресенье. Приехали И. И. Горбунов и А. Н. Коншин.

    Коншин вернулся из Америки, видел Кросби, Мевора, Джен Адамс, устроительницу сеттльмента; был у духоборов, рассказывал хорошо, но ничего нового. В Йорктоне 100 гомстэдов5*, в Саскичеване — половина этого. У них учат одинокие, полуграмотные. Хорошо грамоте русской и анлийской знает один — Рыбников. Школ у них нет.

    Коншин говорил про дом газеты «World» в Нью-Йорке: шесть этажей под землей, а двадцать шесть — над ними.

    Л. Н. спросил Коншина, не видал ли бойню в Чикаго. Коншин сказал, что ходил по дворам ее, но в самое место, где убивают, долго не мог решиться войти, а когда, наконец, решился, было уже поздно.

    Л. Н.: Понимаю, что должно быть страшно.

    Иван Иванович привез очерк Л. Н. «О Шекспире», издание «Посредника»1 и Генри Джорджа «Общественные задачи» с предисловием Л. Н. и сказал:

    — Предисловие написал Лев Николаевич — так и общее замалчивание книги, а это классический перевод (Николаева).

    За обедом Л. Н. об Аренском:

    — Его композиции просты, он сам просто играл. Попросишь — не отнекивался. Его оценят. Публика его еще не ценит. Знатоки уже оценили его при жизни.

    В 7 часов пришли четыре мальчика на урок «закона божия». Л. Н. учил их в моей комнате. Потом поправлял письмо к Рейхелю о Шекспире.

    О первом уроке закона божия Л. Н. сказал, что мальчики хорошо пересказывали притчи, но то, к чему они были приведены (религиозно-нравственное учение), от них ускользало.

    13 февраля. Приехал М. С. Сухотин. За обедом Софья Андреевна негодовала, что в Государственную думу в Москве прошли три адвоката-говоруна и что умные, честные люди — Гейден и ему подобные — заседать в Думе не будут.

    Л. Н.: Кто будет председателем? Милюков? Ужасно трудно мне на это серьезно смотреть.

    Софья Андреевна: Мы их всех знаем. Выбраны два брата Стаховичи. Михаил завтра приедет.

    Софья Андреевна спросила Л. Н. про его письмо к Каткову. Л. Н. рассказал:

    — Нас, четверо писателей, обязали писать (исключительно) в «Современник». Брат Каткова ходил к Тургеневу (Л. Н. тогда жил у него) просить статьи для «Русского вестника». Тургенев был особенно мягкий человек, не отказывал ему, а когда он не дал работы в «Русский вестник» (а дал в «Современник»), Катков напал на него. Я ему ответил этим письмом1. Эта недобросовестность Тургенева была от его крайней деликатности.

    Л. Н. заметил в «Новом времени»: Нарышкина дает роскошный маскарад в Мариинском театре, ложи по 50, 100 р. Состязания, призы в красоте, туалете, бриллиантах. А рядом — воззвание о помощи голодающим Уфимской губернии2.

    Софья Андреевна: Для какой цели устраивает? В пользу своего приюта?

    Л. Н.: Да. В пользу употребления своего праздного времени.

    Л. Н.: Беллетристика в наше время очень упала.

    Михаил Сергеевич, который на этот раз не решился выступить кандидатом и болел во время выборов, жалеет, что не пошел в Думу; говорил про выборы, про будущую Думу. Но, видимо, Л. Н. это гораздо меньше интересовало нынче, чем в прошлом и позапрошлом году. Тогда — хотя он и не ожидал от Думы того, чего ждали его собеседники, — все-таки слушал с каким-то интересом их предположения, ожидания. Сегодня же, мне казалось, было ему безынтересно, даже жалко, что такой детской игре придают взрослые, умные люди такое значение.

    14 февраля. — может ли приехать. Ночью уехал. Уехала и Юлия Ивановна в Москву на шесть дней. Сегодня пополудни Л. Н. зашел ко мне и сказал, что у него одышка и пульс перед прогулкой 90. Я посоветовал меньше ходить и есть четыре раза, вместо трех, и поменьше за один раз есть.

    Л. Н.: Общих правил нет. У каждого свои привычки.

    Пошел гулять по парку со стулом. Утром ходил к большому пруду и возвращался кругом по сегодня выпавшему глубокому снегу; задыхался, устал. Должен был постоять. Я, видя Л. Н. возвращающимся по липовой аллее, пошел ему навстречу, чтобы взять стул с его плеча, но застал его сидящим. Был сильный юго-западный ветер, дул ему в лицо. Я остановился против Л. Н. (загораживая ветер) слишком близко к нему (дорожка была узка). Это (а может быть и то, что не хотел, чтобы я прерывал ход его мыслей) было неприятно Л. Н. Он вскоре встал и пошел к дому. Лег раньше — в 4.40.

    За обедом: Михаил Сергеевич, Татьяна Львовна, М. А. Стахович, который был в ударе, сыпал остротами.

    Намекая на слова Михаила Сергеевича, что к тем, которые не выступали в Думе, отнеслись, как к недостойным быть выбранными во Вторую Думу, и выбрали таких, которые будут говорить, Л. Н. сказал:

    — А именно эти, не говорившие, достойны уважения. Говорить следует только тогда, когда слова твои лучше молчания1.

    Л. Н.: Я очень рад был прочесть в газетах, что бомбы в печах у Витте были настоящие (т. е. рад, что Витте не играл комедию; оппозиционные газеты, например, «Биржевые ведомости», писали, что не настоящие и что Витте сам велел повесить их в трубы).

    Юлия Ивановна сказала Стаховичу, что я против еврейской партии.

    Стахович: Это я очень понимаю. Еврейский — это самый тяжелый предстоящий вопрос.

    Л. Н.: Надо общие, вечные законы внести. Равные права дать всем, в этом единственное оправдание Думы. Тут удивляюсь и Михаилу Сергеевичу и вам, что этого не делаете, чтобы ввести справедливое отношение людей к земле: «единый налог» Генри Джорджа. Его сейчас можно ввести, и тогда Софья Андреевна, Михаил Сергеевич и вы сможете сейчас прямо смотреть в глаза крестьянам, с ними на равных правах пользуясь землей.

    Михаил Александрович: Ведь тогда надо выкупить землю, для справедливости...

    Л. Н.: Боюсь, не понимаете Генри Джорджа. Прочтите мое «Единое возможное решение земельного вопроса» и Генри Джорджа «Общественные задачи». «Единый налог» — общий справедливый закон. А выкуп (через Крестьянский банк и т. п.), отдача удельных земель (почему Ивану Павловичу, а не Павлу Ивановичу и Душан Петровичу), все эти меры — это преемство глупости.

    Михаил Александрович стал что-то говорить про «единый налог», видимо не понимая его.

    Л. Н.: У людей есть «религиозная затычка», у вас есть затычка «справедливого» решения земельного вопроса. — Л. Н. говорил с волнением и преодолеваемым раздражением, задыхаясь от слабости сердца.

    Было слышно мальчиков в передней.

    Л. Н. (Михаилу Александровичу): Это мой университет. Просто излагаю им, как я понимаю закон божий. Это такая трудность! Начал было в декабре, потом прервал из-за болезни и рад тому, что прервал: в это время болезни лучше обдумал и теперь серьезнее взялся.

    Л. Н. пошел учить мальчиков. Через 35 минут вернулся в залу. На замечание Михаила Александровича о том, что он теперь не знает, что̀ читать беллетристического, Л. Н. похвалил Куприна, сказал, что у него несомненно, больше таланта, чем у Горького.

    — Он еще молод, — сказал Л. Н. про Куприна. — Когда заигрывает с либерализмом, слаб; когда отдается чувству, могущ; любит описывать грязное, неприличное. — И посоветовал прочесть вслух рассказ «Allez!».

    Михаил Сергеевич готовился прочесть, а Л. Н. удалился в угол, в кресло, чтобы не разговаривать.

    15 февраля. Александра Львовна с Татьяной Львовной уехали в Тулу.

    Л. Н. после пополуднешней прогулки вечером был бодрее. Обедали Л. Н., Софья Андреевна и я.

    Л. Н. спросил меня, что новенького. Потом сказал:

    — Наживин прислал роман («Менэ... Тэкел... Фарес»)1.

    Софья Андреевна: Что же, хороший будет?

    Л. Н.: Боюсь, что нет.

    Софья Андреевна: Будет интересно читать, его узнаешь.

    Л. Н.: Рассказы его недурны. Можно вслух читать.

    Л. Н. попросил меня привести в порядок книги на трех полках, а сам пошел «под своды» учить мальчиков. Потом привел их в залу, где играли Софья Андреевна с Натальей Михайловной в четыре руки; слушали минут десять. Л. Н. стоял с мальчиками в дверях. Видно было, как желал доставить им это удовольствие. Когда мальчики ушли, Л. Н. сказал, что после урока «закона божия» читали Нагорную проповедь. «Все у них уже исковеркано». — И Л. Н. рассказал, как после чтения каждой заповеди они возражали: присягать — можно, врага — не любить должны, гневающийся напрасно — не подлежит осуждению. «Как это больно!»

    После Л. Н. пришел в гостиную, где я сортировал книги.

    Маковицкий Д. П.: Яснополянские записки 1907 г. Февраль

    С. А. СТАХОВИЧ

    Фотография (фрагмент), 1911

    Собрание Э. Е. Зайденшнур, Москва

    «Вечером приехала С. А. Стахович...». — Запись от 22 февраля 1907 г.

    — Вы на меня, верно, сердитесь? (что в вашей комнате занимаюсь с мальчиками, когда вы хотите поспать, и что я вам даю работу).

    — Ах, Лев Николаевич, если бы вы знали!.. — Я хотел сказать, как бывает мне тяжело, что я ему так мало полезен, плохой врач, а как от друга никакой помощи от меня не имеет.

    Сегодня Л. Н. получил письмо от железнодорожника, что его мучает вопрос, был ли Адам совершенный человек?

    — Такой мрак! — сказал Л. Н.

    Вернувшиеся из Тулы Татьяна Львовна и Александра Львовна говорили: было неудавшееся покушение на вагон, в котором ехал великий князь Николай Николаевич. Покушавшийся вырвался от кондуктора и скрылся на ожидавшем его извозчике. Заговорили об описаниях побегов из тюрем и остановились на описании Кропоткина.

    Л. Н.: Кропоткин в рекорде теперь побежден.

    Татьяна Львовна: Записки Кропоткина как интересны! Особенно детство. Я его всегда путаю с герценовским детством.

    Л. Н.: В записках Кропоткина чувствуется влияние Герцена.

    16 февраля. Приехали П. П. Картушин и С. Л. Дмитриев. Картушин рассказывал об изданиях «Обновления».

    Л. Н. занимался с мальчиками.

    Л. Н.: Теперь, когда читаю с мальчиками Евангелие, вижу, как надо отступать от текста — «дай разводную», «подлежит суду»1 — и говорю им своими словами. Спрашивал, что такое душа. Один ответил: «Чего не видно». Сегодня мальчики обвиняли одного, что он вор, что украл у Вани клетку. Я спросил их, не чувствуют ли они за собой вину? В один голос: «Да, чтобы не судили».

    Дмитриев о священнике......6*

    Л. Н.: Не могу себе представить священника без сомнения. Как им не иметь сомнений? А вместе с тем есть такие, которые умели заткнуть все отверстия, куда проходит сомнение.

    Л. Н.: Читал в «Lettres» опрос читателей о Шекспире. Один пишет о Христе: «Le grand corrupteur de l’humanité»7* 2. Удивительно! У него ведь должна быть своя публика.

    Михаил Сергеевич о том, что в Думу, по сообщению какой-то газеты, прошло мало евреев — три (в действительности больше) вместо 24 (в действительности вместо 17).

    3. Кросби пишет подобно Уолту Уитмену религиозно-философское в стихах с неровными, длинными строками, без рифмы.

    Л. Н. рассказал (я это сегодня в первый раз слышал), как в Севастополе ударила неприятельская граната в колесо лафета пушки, из которой Л. Н. собирался палить, но был туман, ничего не было видно, Л. Н. стоял у пушки, против самого того колеса. Могло его убить, а даже не поранило. Гранаты были русские, величиной в детскую голову. У неприятеля не было своих гранат, подбирал русские пустые.

    Дмитриев о реферате Наживина, посвященного Л. Н.:

    — Публикой был встречен сочувственно, также и реферат Николаева о Генри Джордже. Оба говорили просто, не употребляя чужих слов4. Дмитриев говорил про концерт, который устраивал в пользу голодающих, и возмущался голодом, действиями правительства.

    Л. Н. (ему): Вы революционер. Если бы вы жили, как следует, дела бы вам не было до голода.

    Разговор о почте, о том, что писем больше становится (против прошлого года втрое больше) и посетителей-единомышленников.

    17 февраля. Приехал Б. Н. Леонтьев из Полтавы, бывший ученик Пажеского корпуса, не поступивший на военную службу, работавший два года с Л. Н. на голоде. Маленький, юркий, смуглый, 44-х лет. В близких отношениях с Короленко. Оживленно говорил о выборах в Полтаве, осуждал правительственные меры, говорил о правах народа, которые нужно ему добыть себе в этом освободительном движении. Преклонялся перед героиней Спиридоновой, убившей Луженовского; говорил, как его избили казаки 17 октября 1905 г. Вышел очень живой спор между ним и Л. Н. По памяти несвязно записываю приблизительно то, что возражал Л. Н.

    Леонтьев: Власть теперь в руках злых людей, которые хотят одного: властвовать, а желательно, чтобы перешла в руки народа для самоуправления.

    Л. Н.: Это, как яд — теперь в куче, а раскидать его по всей муке — тогда не будет ядом.

    Леонтьев: Но народу должна быть дана возможность самоуправления.

    Л. Н.: На это есть способ у народа. Старики из народа говорят, что без власти жить нельзя.

    Леонтьев: Но народу мешает правительство (давлением) выбирать лучших людей в старосты.

    Л. Н.: Мешают (давлением) также революционеры. В Думу выбирали худших людей — писарей.

    Леонтьев— Леонтьев жаловался на правительственное насилие при выборах.

    Л. Н.: Нужно спокойное, разумное обсуждение каждым человеком, что ему делать. Кругом себя столько работы, никогда ее не переделаешь. Кругом меня самого и вас столько дел (работать над собой), что мне и вам и каждому нечего брать на себя вмешиваться в дела индусов с англичанами.

    Леонтьев: Но ведь надо улучшать общественное положение, вот духоборы...

    Л. Н.: Духоборы начали с того, что сожгли оружие, революционеры же — с того, что приобрели бомбы с браунингами.

    Леонтьев: Ведь общественную жизнь от государства отделить нельзя.

    Л. Н.: Общественное устанавливается согласием без насилия, государственное — насилием.

    Леонтьев говорил, что народу нужны права и земля.

    Л. Н.: Крестьянам нужна земля — это как миллион, а что помимо земли, это как один к миллиону. Крестьяне страдают от двухмиллиардного бюджета, водки, войны, солдатчины, а это никакая другая форма правления не устранит.

    Леонтьев говорил еще про права.

    Л. Н.: Право может быть одно — делать всякому все, что хочет.

    Леонтьев: Для блага других.

    Л. Н.: Это (уже) обязанность.

    Леонтьев: Теперешняя Дума — не то, что нужно народу: состоит из богатых людей, которые не могут желать блага народу. А надо сделать и землю, и капитал, и орудия производства общими. Правительство не нужно.

    Л. Н.: Но ведь пока этого не хотят все люди, до тех пор можно это установить только через власть, насилие, а от него-то страдаем.

    Леонтьев: Когда есть такие люди, как Филонов, Луженовский — звери — надо с ними бороться. Спиридонова — нежная душа, не вытерпела, глядя на их бесчинства.

    Когда Леонтьев говорил о том, что ведь в других странах лучше живется, больше свободы, Л. Н. ответил после короткого колебания:

    — Нет. Сегодня получил письмо из Америки от русского (попавшего в плен в Японии), который пишет, что там меньше свободы, и желает во что бы то ни стало в Россию.

    18 февраля. Утром приехал Гастев из Пятигорска. Он с 1887 г. живет земледельческим трудом. Сперва жил в тверской общине, во время голода 1891—1893 гг. помогал голодающим с Л. Н.; теперь живет на Кавказе на земле. На вид — мужик: спокойный, приятный, политикой не занимается. Занимают его религия, обучение детей и деятельность среди сектантов. По его словам, все крестьяне сразу понимают Генри Джорджа: «Ведь я знал, что какой-нибудь добрый, умный человек придумает, как быть с землей», — сказал ему крестьянин, услышав от него про «единый налог». На Кавказе народ против собственности земельной (частной). Хорошо рассказывал про Сютаева: «Все в табе». Сютаев с больными глазами, дожидаясь в приемной у доктора Рахманова, члена тверской общины (когда пришла его очередь и Рахманов хотел полечить его), сказал ему: «Не буду я у тебя лечиться. Ты каменные порошки даешь, а не присказываешь, как жить надо, а ты учи, как жить надо».

    Вечером Л. Н. вспомнил о Сютаеве и, намекая на то, что Гастев сказал о Сютаеве (как он забывался, «стихи подгонял»), Л. Н. рассказал:

    — Когда я у него был1, мы ехали на телеге, он «стихи подгонял», лошадь погонял, телега опрокинулась и нас накрыла.

    Л. Н. поощрял Гастева писать о Сютаеве, сказал, что и сам бы желал сделать это8*.

    Гастев: Сютаев был простой, веселый, самобытный и несамонадеянный; таких, как он, между сектантами нет.

    От Софьи Николаевны и от Дубенской прислан мальчик с письмом, чтобы повидал Л. Н. и рассказал о нем. Этот мальчик даровитый, из народа, хочет учиться, «стать человеком». Л. Н. таких называл Ломоносовыми. Гастев сказал, что они думают, что в учении свет.

    Л. Н.: Нет, они пили чай с сахаром вприкуску и хотят внакладку. Такие люди хороши, которые от нашей жизни стремятся к трудовой. А такие, которые стремятся кверху, никуда не годны. Дума — это новое средство вылезать от своих и садиться им на шею, своим дедам, отцам. (В Таврическом дворце получают десять рублей в день.) Крестьяне завистливо стремятся быть господами. Зависть есть самая сильная страсть.

    Михаил Сергеевич рассказал, как в Орловской губернии крестьяне никак не хотят разделять пособие между одними бедными; только между всеми — как бедными, так и богатыми. Земский начальник дает там деревне пособие, и с тем, чтобы сами выбрали несколько, там восемь или сколько-то самых бедных.

    Л. Н.: Зависть есть самая сильная страсть. Их жизнь дурна. Они в руках тех, которые на них сидят, и им внушили, что дай им земли — и им будет хорошо жить. А сковырнуть тех невозможно, так как их сковырнешь — сейчас другие влезут. Почему земли мало? Дай им сколько хочешь земли, дурно будут жить.

    Михаил Сергеевич: В Орловской губернии выпито в прошлом году на два миллиона рублей больше водки, чем в позапрошлом году. Скачок начался в марте, когда стали выдавать казенное пособие; всего за год выдали четыре миллиона рублей.

    Я сегодня первый раз слышал Л. Н., так говорящего о крестьянах — что они завистливы, хотят из своего положения попасть в господское, пьяницы, полагаются на казенное пособие.

    Л. Н. обрадовался рассказу Гастева о священнике, кажется, вдовом, который просто и бедно жил. Приехавший к нему архиерей удивился его бедности и спросил: не пьянствует ли? Или приход бедный? И назначил, чтобы прихожане платили ему 400 р. Он не принимал их: стругал телеги, тем жил и имел нравственное влияние...

    Л. Н.: Таких священников я знавал: кочаковский, пироговский пахали. Я теперь пишу (рассказ) про столкновение в семье такого священника (христианского, православного), доброго отца, с детьми-революционерами2.

    Александра Львовна сочувственно отозвалась о царевском, близ Пирогова. Страшные трагедии.

    Разговор про духоборов.

    Л. Н.: Община — она образовалась нравственным насилием и держится нравственным насилием. И уходят из нее.

    Л. Н. получил большую книгу: «La secte russe des hommes de Dieu». Par J. B. Séverac, Paris, 19063. Похвалил ее серьезность, обработанность, снесение литературы, французское «fini»9*.

    Затем Л. Н. читал вслух из корректуры, которую теперь держит, «Избранных мыслей» Лабрюйера и других. И сказал:

    — Разумеется, никто этой книги читать не будет. Но я с большим удовольствием отделываю ее.

    Л. Н. говорил в школе с мальчиками о сострадании к животным: лошадей, собак жалко; крыс, клопов не жалко.

    Л. Н.: Во всех делах нельзя дойти до идеала, а только приблизиться. Хочется все познать и все сделать, а можно только некоторую часть.

    Л. Н. читал мнения французских писателей о его критике Шекспира (из журнала «Les Lettres») и говорил про N. N., N. N.:

    — До чего ограниченны, но пишут ловко и с остроумием.

    19 февраля. С Александрой Львовной проверяли дневник Л. Н. Где спешно писал, там из некоторых слов есть одни слоги, на которых ударение, например: вместо «люди» — «лю́».

    Приехал Михаил Львович с Л. А. Бобринским — 28-летним адъютантом из Варшавы. Бобринский кажется самостоятельного ума человеком — резкий, решительный. Говорил о Варшаве, о выборах, о будущей Думе — ей сулят просуществовать 10—14 дней, это говорил и Стахович. Л. Н. больше молчал. В четверть 11-го взял «Менэ... Тэкел... Фарес...» и ушел в кабинет.

    Михаил Львович сказал, что М. А. Стахович не может остаться вне политической группы — всего выбрали двух «обновленцев»1 — что должен примкнуть к какой-нибудь партии.

    Л. Н.: Почему же? Это слабость мысли. На то, чтобы действовать в области мысли, необходимо нужно свою мысль проводить. У каждого есть оттенок, своя точка зрения. А это (присоединение против своего убеждения к чужому) есть добровольное рабство, хуже чем прежнее рабство.

    Л. Н. выбрал из Ларошфуко мысли, поручил перевести их Михаилу Сергеевичу и хочет вставить их в книжку «Избранных мыслей Лабрюйера и других», составленную Русановым2

    — Когда так ослабеешь, чувствуешь приятность. Забота о мнении людей (о внешнем) отпадает, остается одно (серьезное) отношение к внутренней жизни, которое дает болезнь и старость. Это выгода старости, — говорил мне Л. Н.

    20 февраля. Под вечер приехали: Н. Л. Оболенский и Андрей Львович с тульским губернатором — М. В. Арцимовичем с женой. Был еще Михаил Львович. Михаил Львович с Александрой Львовной играли на балалайке, гитаре, фортепиано.

    Я в «Русском богатстве» читал статью «Толстой и Ибсен по автобиографическим данным»1

    — Разумеется, умышленно соединили вас с Ибсеном, чтобы умалить вас.

    Л. Н.: Да, да. Я не в авантаже теперь; где меня могут кольнуть, там кольнут.

    (В «Современном мире» в критических статьях о Шекспире и о «Биографии» Бирюкова Кранихфельд сознательно импутирует10* Л. Н-чу иной смысл слов2.)

    Я получил письмо от Шкарвана: болен, слаб, ожидает смерти3

    — Напишите ему, что я ему сочувствую. Он близок к смерти по мыслям своим, а это всегда хорошо; смерть придет сама собой.

    Винт. Л. Н., Татьяна Львовна, Михаил Львович, Михаил Сергеевич. Михаил Львович спросил Л. Н., был ли у него хороший голос?

    Л. Н.: У вас (Михаила Львовича, Татьяны Львовны) голоса лучше.

    21 февраля.

    Я вечером, в 7, поехал к родам и вернулся утром. Ночью уехала Софья Андреевна.

    22 февраля. Утром вернулась из Москвы Юлия Ивановна. Приехал Николай Леонидович.

    Л. Н. обстоятельно расспрашивал меня про роды, от которых я приехал. Вечером приехала С. А. Стахович. Юлия Ивановна рассказывала о выставке Нестерова1 — ей понравилась; но о Христе на картине «Святая Русь» говорила с недоумением. Он мог его нарисовать, как на иконах.

    Л. Н.: Он должен был его изобразить таким, каким его видят все эти люди, которые пред ним стоят. Они его не могут видеть в виде итальянского <певца?>.

    Л. Н. (помолчав): Это панихида русского православия.

    Софья Александровна́ панихида?

    Л. Н.: Эти картины (Нестерова) — это панихида.

    Разговор о памятнике Александру III скульптора Трубецкого. Недовольны им2.

    Л. Н.: Я его (Трубецкого) люблю. У него отсутствие школы.

    Разговор о собаках, лошадях. Л. Н. хвалил русских борзых собак и русских лошадей (их преимущества) перед английскими:

    Николай Леонидович, Софья Александровна в один голос:

    — С какой?

    Л. Н.: С какой хотите: казанской, черноморской, только заняться выводками. Внесена была арабская кровь, и изгадили русских лошадей.

    Николай Леонидович

    Л. Н. (Софье Александровне): Вы всегда интересные книги читаете, что же теперь читаете?

    Софья Александровна: Коран прочла до половины.

    Л. Н.

    Софья Александровна стала защищать Коран. Читает его на старом русско-славянском языке в издании 1790 г., хорошо переведен, передано красноречие, образность.

    Л. Н.: Нет, это плохая книга. Она может быть красноречива на арабском языке, но не на нашем.

    Николай Леонидович: В «Ниве» Сергеенко пишет про тебя и Тургенева плохо3.

    — Дети моих близких (друзей), кроме Дунаева, хороши, особенно по нравственной чистоте.

    Михаил Сергеевич рассказал Л. Н. историю, которую от него слышал, но которую Л. Н. не помнил, а вспомнил теперь.

    Михаил Сергеевич: Вы, Лев Николаевич, уже женатым написали стихотворение в прозе, и какая-то женщина-приживалка послала его Аксакову в «День». Аксаков возвратил рукопись и написал ей учтивое письмо, как начинающей писательнице.

    Л. Н.4.

    Михаил Сергеевич: А узнал Аксаков об этой ужасной ошибке?

    Л. Н.: Нет. Проклятие реномированных11* писателей — что́ ни напишут, все признают за годное.

    Л. Н. не помнил это, хотя Михаил Сергеевич рассказывал так, как слышал 30 лет тому назад от Л. Н.

    Л. Н.́ помнишь, что́ не помнишь. — Потом сказал, что стихотворения в прозе — это было его изобретение. Он дал эту мысль Тургеневу5.

    Михаил Сергеевич рассказал еще историю о тургеневском предисловии к «Даче на Рейне» Ауэрбаха. Ауэрбах читал ее в обществе. Тургенев проспал, а Ауэрбах попросил его написать к русскому переводу предисловие. Тургенев попросил присутствовавшего художника написать предисловие и подписать его — Тургенева — именем. Так и сделали, а Ауэрбах был в восторге от «тургеневского» предисловия6.

    Говорили много об открытии II Думы.

    Начали читать вслух Куприна «Гамбринус» («Современный мир», № 2) с опасением, что будет неприличен. На 3-й странице Л. Н. остановил чтение — читал Николай Леонидович — т. к. рассказ показался скучным.

    23 февраля.

    За чаем Л. Н. расспрашивал Софью Александровну. Она говорила про концерт, данный для сбора средств на сооружение памятника Стасову. Пел Шаляпин нехорошие песни1.

    Л. Н.: Это удивительно — слава, какая у Шаляпина.

    Софья Александровна: Голос у него хороший.

    Л. Н.

    Затем, когда зашла речь о братьях Лопатиных (один из них играл 3-го мужика в «Плодах просвещения»2), Л. Н. сказал:

    — У Лопатина лучше голос, чем у Шаляпина, у Шаляпина тембр неприятен3.

    О Лопатине Л. Н. вспомнил, что, когда подошел к нему за кулисами и что-то сказал ему, он его не понял, настолько был погружен в свою роль. Это доказательство, какой серьезный художник (актер) Лопатин.

    Л. Н. был противного мнения, сказал:

    — Вкус вина приятен, охмеление неприятно.

    Л. Н. дал Александре Львовне, вчера и сегодня больной бронхитом, читать книгу «The Gospel of Buddha» by Paul Carus и поощрял перевести ее. Посоветовал ей приложить к груди пластырь «Fayard» из смолы12*. Вспоминал, как ему это средство раз сильный кашель остановило.

    Разговор о детях-вегетарианцах.

    Л. Н.

    Софья Александровна читала в газетах нападки на ее брата Михаила Александровича, что он с Крушеваном разговаривает, и сама негодует, что ее брат с устроителем погрома имеет дело.

    Л. Н. с 6.45 до половины 8-го учил 12 мальчиков. Один большой пришел в первый раз; Л. Н. ему отказал; он зарыдал. Л. Н. говорил, что внимание у них большое. После урока Л. Н. сам, как ни трудно это ему было, доставал книжки для чтения, свои рассказы, раздавал им. Сам откупоривал кефир (который четвертый день пьет) — не любит утруждать других. И энергия, воспитанная им в себе, видна из этого.

    24 февраля. Приехали Горбовы — муж с женой, соседи Сухотиных. Речь об экспроприации в Московском университете. В Ясной предполагают, что могла быть только при соучастии студентов, которых вели ведь на этот путь профессора, доценты, пострадавшие теперь от экспроприации. Л. Н. сказал, что он не знал, а только в «Менэ... Тэкел... Фарес...» читал, что обучение одного окончившего университет обходится в 20 тысяч рублей — «чтобы вырастить такого болвана», — прибавил Л. Н.

    «Новое время», отчеканил: ««Нового времени» я не читаю».

    Л. Н.: Либерализм не дозволяет. Есть такое чувство озлобления к «Новому времени».

    Л. Н. говорил о сумасшедших, о каком-то заключенном в сумасшедший дом, который сказал врачу: «Я привык, чтобы у меня была большая работа, дайте мне работу». Врач ему: «Успокойтесь, пополудни дадим вам градусник».

    Л. Н.: Разве нынешнее разделение на партии — не полное сумасшествие? Мои belles-filles14* — «кадетки».

    По поводу фельетона Буренина о Горьком и Толстом1

    — Это есть такое освобождение от всякой нравственности, религиозности, которые, как муха, мешают им. Они признают одно наслаждение.

    Л. Н.: Ведь это Таня помнит — Брюсова, который казался шутом гороховым, а теперь пользуется авторитетом поэта.

    Л. Н.: Не могу читать английских, французских стихов, русские — смешны.

    Л. Н.: Фофанов не лишен таланта. Фофанов поэт.

    25 февраля. Воскресенье. Утром Горбовы уехали. Сегодня я ездил в Захаровну к роженице. У Л. Н. были сегодня два молодых человека из Тулы; один из них психически больной, другой — ужасно расстроенный1. Татьяна Львовна жалела меня, что устал, целый день работал.

    Л. Н.: Счастлив.

    Утром были вчерашние два студента. Один из них воображает, что он Христос, Дух, а Толстой — бог. Л. Н. говорил с ним серьезно, как с человеком, доступным сочувствию, разумным доводам. Другого, ужасно возбужденного, успокаивал. Оба пошли пешком в Тулу, в сильный мороз. Рядом с ними ехали пустые сани с полостью, которые послали за ними.

    У Л. Н. все еще насморк. К обеду пришел в шапочке, халате. Школа. Л. Н. читал школьникам Евангелие, они рассказывали прочитанное. Некоторые не слушали, скрипели дверью, щелкали замком, шумели. Л. Н. долго молчал, слушал, потом сказал: «Что делаете?» — и этим отвлек от замка. Когда он спрашивал, перебивали его, сразу говорили трое. Совершенная свобода.

    Вечером Л. Н. говорил очень интересно про критиков, что они лишены художественного чутья, например Стасов, и потому могут рассуждать без того, чтобы быть тронутыми (до слез), музыкой, живописью и т. д.

    Л. Н. отметил в книге Наживина на пяти — восьми страницах погрешности против русского языка. Он нашел их неимоверно много, около 300. Обыкновенно читателю и 15-я часть не режет глаза, а при внимательном чтении найдет пятую часть, так мы свыклись с испорченной литературной и газетной речью15*.

    Л. Н. (): Эта неточность речи пошла с Достоевского и теперь общая: «белым голосом петь», «жидкие глаза». У Меньшикова эпитеты верные, как одежда, которая хорошо идет.

    Л. Н. привел много примеров из Меньшикова, как он обогатил литературный язык, его выражения останутся (будут употребляться).

    Софья Александровна спросила о «Купце Калашникове». Л. Н-чу не совсем нравится; есть (о боге) неестественные, преувеличенные фразы.

    Софья Александровна спросила Л. Н., читал ли Писарева.

    Л. Н.

    Была речь о Белинском.

    27 февраля. Вторник. Софья Андреевна вернулась из Москвы. Л. Н. не выходил из-за насморка. Вечером принес десять писем, которые написал сегодня1, кроме них — статью2

    Софья Андреевна: Ты ведь тогда обдумываешь, не теряешь время для работы.

    Л. Н. сделал отрицательный жест, сказал:

    — Хорошо на воздухе прогуляться.

    — с ограничениями. На товары — пошлина 50 процентов их ценности3.

    Л. Н.: Вот Генри Джордж! Американцы захватили кусок земли, а другие — погибай! Государство, как помещик, захватило землю и благоденствует.

    Это соображение (что есть захват земли народами) мне в голову не приходило, и у Генри Джорджа его нет.

    Софья Андреевна рассказала, как работала в Историческом музее. Читала письмо Страхова к Л. Н. о Достоевском, биографию которого Страхов писал; пишет, что он был тщеславный, злой, развратный; как об этом писать? Решил умолчать, пусть зло погибнет.

    Л. Н.: Вполне, вполне, вполне! Это на него похоже — и прекрасно.

    Л. Н.: Репин сказал Татьяне Львовне: «Я не талантлив, я трудолюбив».

    Л. Н.: «Запорожцы» — не картина, потому что мысли нет.

    Л. Н. вспомнил, когда был с Чертковым у Репина и видел «Искушение Иисуса», сказал: «Это отвратительно, это гадко...»

    — А на мое счастье, — продолжал Л. Н., — после того там смотрели «Дуэль», от которой я просто расплакался»4.

    «Дуэль» после прочтения судебного протокола о дуэли, который прислал ему Жиркевич.

    Татьяна Львовна: Репину одни <бы> портреты писать.

    Речь о портретах.

    Л. Н.: Портреты нельзя выдумать. Их лет 200, 300 тому назад писал Ван-Дейк — и так, как теперь. Нечего придумывать.

    Л. Н.: Репин, Трубецкой — с художественным темпераментом. Это их главное, а вегетарианство и прочее — побочное. На портрете должен быть человек, как живой. Копия перовского портрета Тургенева была выставлена в окне художественного магазина на Арбате. Посмотришь нечаянно — впечатление, как живого5.

    Софья Андреевна: Я выписала из твоих записных книжек мысли о женщинах. Ты несправедливо о них рассуждаешь.

    Софья Александровна (): Я 21 год знакома с вами, и вы все время унизительно высказываетесь о женщинах.

    Л. Н.: Наоборот. Хорошая женщина лучше всякого лучшего мужчины, дурная — хуже худшего мужчины.

    Софья Андреевна стала читать выписки про женщин.

    Л. Н.: Это все прекрасно. Тут ничего несправедливого.

    6:

    — Всегда спрашивают, если желают свое желание подтвердить. Я отвечаю таким: «Если вы чувствуете, что не можете жить целомудренно».

    Л. Н. вышел к чаю в 11. Принес Наживина «Менэ... Тэкел... Фарес...» и отдал читать Софье Александровне. Сказал:

    — Конец пересмотрел и не отмечал. Нехорошо, что меня хвалит; нехорошо — романическое. Про революцию — многосторонность, интересно пишет. Напрасно роман писал. Я думаю, как роман скорее слаб, но рассуждения сильные высказывает. И смелость большая. Отрицание существующего революционного освободительного движения. Большое нагромождение событий: и голод, и бомбы... это ослабляет впечатление7.

    Всё это Л. Н. сказал не сразу, а отвечая на несколько замечаний Софьи Александровны.

    Л. Н.: Покушения — признак ненависти к властям, к власти вообще и к богатым. Это признак, что форма жизни насилием, силою отжила. (Как отжило рабство.)

    Я дал прочесть Л. Н. французское письмо Шкарвана, в котором отказывается явиться свидетелем в суд8.

    Л. Н.: Хорошо. — И прочел его вслух.

    28 февраля. «Pensées»1. Пришли Михаил Сергеевич и Наталья Михайловна, Л. Н. все продолжал читать.

    — Люблю Паскаля и Амиеля, — сказал он.

    Л. Н. (о своей школе): Теперь читаем Евангелие. Я хочу перебить его рассказами, а во всем «Круге чтения» годных рассказов нашел только десять. Дети — строгие судьи в литературе. Нужно, чтобы рассказы для них были написаны и ясно, и интересно, и нравственно. Ведь прекрасные «Живые мощи» Тургенева не подходят им (деревенским детям). Охотник пришел, барские воспоминания. Это удивительно, как мало в литературе того, что можно читать с детьми, с серьезными людьми и с требованиями от себя. Не нашлось бы что в Лескове и Чехове? Впрочем, искал и, кроме «Беглеца»2

    Вечером я лег в своей комнате и слышал, как Л. Н. занимался с мальчиками «под сводами»: Л. Н. читал «Краткое изложение Евангелия», объяснял и спрашивал. Мальчики, перебивая друг друга, отвечали. Когда некоторые из них шумели и не слушали Л. Н., он или повышал тон, или просто говорил: «Мальчики!» или «Слушайте!» (не раздраженным, а спокойным голосом) и продолжал читать; и они всегда стихали и продолжали слушать16*. Но вскоре я заснул, не дослышал до конца. Потом, как всегда, просили книжек, и Л. Н. дал им.

    Не помню, к чему Л. Н. сказал:

    — Как печатное слово импонирует! Я читаю и приписываю ему больше значения, чем сказанному (... он <автор?> связывает слова...), но важны те мотивы, по которым он пишет и по которым говорят люди. Вот что важно.

    Л. Н. просил Наталью Михайловну починить ему маленькое синодальное Евангелие.

    — 25 лет с этим Евангелием занимаюсь, привык к нему, — сказал Л. Н. — Приклеить корешок, почти оторвался.

    Михаил Сергеевич длинно рассказал про своего сына Сережу, учащегося в Лозанне, про его отношения к вдове, с которой философствует.

    Л. Н.: Когда я был молодым человеком, отношения к женщинам своего круга были самые чистые.

    Софья Андреевна говорила про забастовки типографщиков, трамвайных служащих, рабочих на заводах в Москве (один — английский — расчел всех). Софья Александровна говорила, что развелось нищих в Москве — ужас и что просят не «христа ради», а «будьте любезны».

    Вечером уехала С. А. Стахович.

    «Вы старенькие, скоро умрете».

    — Это мне приятно слышать, действительно приятно, — сказал Л. Н.

    Уезжавшей С. А. Стахович Л. Н. сказал:

    — Скажите братьям (Михаилу и Александру, членам Думы): единственное, что им нужно сказать, о чем все молчали: обложить всю землю единым налогом. Больше ничего и не нужно. А то и совестно, что они молчат.

    И спросил Софью Александровну:

    — А что, ваши братья читали Генри Джорджа?

    — Нет. (И она, кажется, не читала.)

    Л. Н.: Ах, как удивительно! Как же можно было это не читать!

    Маковицкий Д. П.: Яснополянские записки 1907 г. Февраль

    ТОЛСТОЙ

    Москва, 1896

    «Дмитрию Васильевичу Никитину на добрую память. Лев Толстой 28 февраля 1907 г.»

    Примечания

    1 февраля

    1 Маковицкий перевел письмо, а пер. послал А. Шкарвану для испр. и сокращ. Шкарван исправил стиль, но сокращать не стал (см. письмо Шкарвана к Т. от 9 марта н. с.).

    2 «Review of Religions», № 1 (Япб«нового пророка» — Мирзы Гулама Ахмада.

    2 февраля

    1 Корресп. Н. Носилова «Экспроприаторы» (НВ, № 11095, 31 янв.).

    2 D. P. Abbot«Open Court», vol. XXI, № 2, Fevr. Япб).

    3 По поводу выхода 2-го изд. кн. Н. Н. Страхова «Борьба с Западом в нашей литературе» (СПб., 1890) Вл. С. Соловьев опубл. ст. «Мнимая борьба с Западом» (РМ, 1890 № 8), начавшую продолжительную полемику между ними.

    3 февраля

    1 Письмо Я. А. Донина от 29 янв. о свящ. Ф. И. Осиповском.

    2 Ср. , с. 192.

    3 В письме от начала июля 1885 г. Страхов писал Т-му, что И. С. Аксаков «с восхищением» отзывался о его рассказах «Где любовь, там и бог» и «Упустишь огонь — не потушишь», и говорил, что «приходится простить» Т-му его «еретичества». А в след. письме, от 28 июля, Страхов вновь отметил высокую оценку Аксаковым тех же рассказов и добавил: «На него повеяло таким духом, что он уже отказывается судить об вас» (ПТСтр, с. 322). Эти отзывы С. А. Толстая вписала в «Мою жизнь».

    4 февраля

    1 «Народное слово». Вышло только 4 №№. Газ. была закрыта «за вредное направление».

    2 Воззвание было написано И. М. Трегубовым.

    5 февраля

    1 В НВ, № 11097, 2 февр. напеч. (под псевд. Граф Алексис Жасминов«Моя собственная Дума. Заседание второе», с издевательской характеристикой агитационной поездки Горького по Америке. В заключение Буренин привел стихотв., в к-ром высмеивал допущенную Горьким ошибку (или опечатку) в англ. слове mob (толпа).

    2 См. письмо Т. к Баба Премананд Бхарати от 3/16 февр. (т. 77, с. 35—38).

    3 Письмо иеромонаха Иоанна, в миру Шамиэ, от 4 янв. Т. отв. 30 янв. (т. 77, с. 20—21).

    4 Г. С. Шопов в 1900 г. под влиянием Т. отказался от исполнения воинской повинности.

    6 февраля

    1 «Гамлете» (см. т. 77, с. 50).

    2 В письме от 14 февр. Чертков замечал: «...Музыка занимает исключительное положение среди других искусств в том, что отвлекает сознание от рутинного отношения к прошлому и будущему. Изменяется привычный строй последовательности в воспоминаниях и надеждах. Лучшее в прошлом делается опять настоящим, и наивысшие возможности будущего также сознаются в настоящем. И это тем больше, чем выше и чище музыка».

    3 «Избранные мысли Лабрюйера, с прибавлением избранных афоризмов и максим Ларошфуко, Вовенарга и Монтескье». Пер. с франц. Г. А. Русанова и Л. Н. Толстого, с предисл. Л. Н. Толстого. М., «Посредник», 1908 (с. 141—142, Япб).

    4 И. Наживин... Тэкел... Фарес. Упом. изд.

    5 Заметка А. де-Парвиля «Волшебные опыты» (об опытах Стефана Ледюка). — (Илл. прилож. к НВ, № 11098, 3 февр.).

    6 «Письма к ближним» (НВ, № 11099, 4 февр.) М. О. Меньшиков сетовал на то, что Д. И. Менделеев, незадолго до того скончавшийся, так скоро забыт; что даже Пушкин, Гоголь, Достоевский, Тургенев «быстро бледнели в памяти русского общества». Развивая свою мысль, Меньшиков писал: «Разве в присутствии Льва Толстого вся русская публика не сходила с ума от г. Горького? <...> При жизни Хомякова, Аксакова и им подобных настоящее идолослужение к себе вызывали публицисты-нигилисты...»

    7 февраля

    1

    2 В письме от 1 февр. М. О. Меньшиков поблагодарил Т. за отзыв о его ст. «Две России».

    3 В Япб сохр. кн.: Д. М. Ратгауз. Полн. собр. стихотворений, тт. I—II (СПб., <1906>) с дарств. надписью. В «», № 28, 6 февр. напеч. за подп. Ю. В. рец. на новые стихотв. сб., и в ней приведен со ссылкой на газету вымышленный отзыв Т. (см. черн. письмо Т. в ред. газ. — т. 77, с. 46). «Еврей-поэт», трижды приезжавший к Т., — С. Баскин-Серединский, однако нет оснований считать его автором рец. Под криптонимом Ю. В. писал в Р. вед.

    8 февраля

    1 Письма от 11 и 13 февр. н. с.

    2 Воспоминания ред. «Крымского курьера» А. Бесчинского «А. П. Чехов в Ялте» (Илл. прилож. к Р.

    3 Чехов был у Т. в Москве в Хамовниках два раза: 15 февр. 1896 г. и 23 апр. 1899 г. В дн. Чехова 15 февр. 1896 г. записано: «В феврале проездом через Москву был у Л. Н. Толстого. Он был раздражен, резко отзывался о декадентах и часа полтора спорил с Б. Чичериным» (А. П. Чехов. Полн. собр. соч. и писем, т. XII. М., 1949, с. 332). О 2-м посещении Чеховым Т-го в Хамовниках А. Б. Гольденвейзер вспоминал: «Софья Андреевна <...> позвала к обеду «на Чехова» гостей <...> Лев Николаевич с ним вовсе не оставался с глазу на глаз, Чехов был смущен, не в своей тарелке, почти все время молчал» (, с. 392; см. также: ЛН, т. 37—38, с. 542).

    4 В Р. сл., №№ 28 и 29, 6 и 7 февр. сообщалось о «черносотенном терроре» и бесчинствах членов «Союза русского народа», мстящих за свое поражение на выборах в Думу.

    5 «Библиографических заметках» Ю. В<еселовского> (Р. вед., № 28, 6 февр.) помещена рец. на кн. А. А. Курсинского «Сквозь призму души. Стихи, рассказы, переводы». В этой рец. приведен ряд цитат из кн., напр.: «Я — безумный, я — поэт, для меня закона нет; я хочу — вот мой закон...» и т. п. Возможно, Т. обратил внимание на эту рец. потому, что знал А. А. Курсинского лично (в 1895 г. Курсинский был учителем М. Л. Толстого). Ср. «Лит. газета», 1970, № 26, 24 июня.

    6 Китайская пословица («Круг чтения», т. I, с. 102)

    9 февраля

    1 Письмо от 8 февр. в отв. на 5 писем Черткова (т. 89, с. 59—62).

    2 7 февр. Т. получил эту кн. от переводчика В. Л. Бинштока (изд. в Париже, в 1907 г.).

    3 «Они» — т. е. те, к кому были обращены «Апостольские послания»: римляне, коринфяне, галаты, евреи и др. народы Рима и Ближнего Востока периода раннего христианства.

    10 февраля

    1 А. Добролюбов. Из книги невидимой. Упом. изд.

    2 Дневник Т. Л. Толстой-Сухотиной за 1878—1932 гг. Издан в пер. на англ. и франц. яз. (записи: 11 нояб. 1878 — 9 нояб. 1919): «The Tolstoy home Diaries of Tatiana Sukhotin-Tolstoy». Transl. by A. Brown. N. Y., 1951; Tatiana ï. Journal. Trad. du russe par Banine. Préface d’André Maurois. P., <1953>.

    3 На обл. № 41 «Искр», 1906, 15 окт. воспроизведена групповая фотогр. К. К. Буллы: В. В. Стасов, И. Е. Репин и М. Горький на даче Репина в Куоккале.

    4 Репродукция картины Ж. Беро «Сумасшедшие» — в том же № «Искр».

    5 При письме от 15 февр. н. с. Ф. Томпсон прислал кн.: P. CarusЯпб, пометы). Т. отв. 1/14 марта (т. 77, с. 45—46).

    11 февраля

    1 Л. Н. Толстой<Посредник>, 1907 (Япб).

    13 февраля

    1 Весной 1856 г. Григорович, Островский, Толстой и Тургенев заключили «обязательное соглашение», по к-рому должны были с 1857 г. сотрудничать исключительно в Совр. Узнав об этом, ред. РВ М. Н. Катков опубл. заявление (МВ— предоставить свои произв. РВ. Ответом на это заявление было письмо Т. к Каткову от 1 дек. 1856 г. (т. 60, с. 132—134).

    2 НВ, № 11106, 11 февр.

    14 февраля

    1 Араб. пословица, введенная Т. в «Круг чтения» на 26 февр. — т. I, с. 152 (т. 41, с. 134).

    1 В сопроводительном письме от 10 февр. Наживин просил Т. отметить, что ему понравилось и что не понравилось. Т. отв. 11 марта (т. 77, с. 59).

    16 февраля

    1 Приведены выражения из Нагорной проповеди (Еванг. от Матф.

    2 В 2-х №№ «Lettres» (15 янв. и 15 февр. — Япб) собраны и опубл. мнения 45 франц. писателей и художников об отношении Т. к Шекспиру. Как указывала ред., поводом к такому опросу послужило сообщение, что Т. закончил ст. с суровой критикой Шекспира, а также суждения его о Шекспире, приведенные в беседе с корресп. «Figaro» Ж. Бурдоном. Опубл. в журн. мнения основывались, гл. обр., на этой беседе, а не на самой ст. Т. Среди ответивших на запрос были А. де Ренье, Ж. Ромен, Л. Галеви, Э. Фаге, Ж. Леметр, П. Маргерит, О. Роден и др. Сторонников у Т. не было. Приведенное в тексте выражение о Христе принадлежит Л. Тома.

    3 E. Crosby. Plain Talk in Psalm and Parable. L., 1899 (Япб«превосходной». Открывающее ее стихотв. «Fiat lux» Т. перевел и опубл. в 1907 г. в «Молодой воле», № 1 (см. т. 40, с. 339—341).

    4 В ЕСТ записано 5 февр.: «Наживин завтра будет говорить о Толстом в Москве, среди рабочих по их просьбе». 10 февр. Наживин писал Т-му: «Передайте, пожалуйста, Софье Андреевне, что мой реферат о вас был встречен публикой сочувственно».

    18 февраля

    1 Т. посетил В. К. Сютаева в д. Шевелино Тверской губ. в конце сент. 1881 г.

    2 Возможно, рассказ «Отец Василий», над к-рым Т. работал с 30 сент. по 17 нояб. 1906 г. Рассказ остался незаконченным (т. 36). О том, что Т. весной 1907 г. работал над рассказом о «столкновении» отца с детьми-революционерами, известно только по этой записи Маковицкого.

    3 Япб. К ней приложена «Библиография» лит-ры о «секте людей божьих».

    19 февраля

    1 В I Гос. думе М. А. Стахович входил во фракцию «партии мирного обновления», образовавшуюся из левых октябристов и правых кадетов.

    2 Т. выбрал мысли из кн.: F. de la . Réfléxions, ou Sentences et Maximes morales. Пер. М. С. Сухотина, отредактированные Т., вошли в кн. «Избранные мысли Лабрюйера...». Переведенные Т. афоризмы Ларошфуко см. на с. 47—64 этой кн.

    20 февраля

    1 В № 1 журн. напеч. под общим загл. «Толстой и Ибсен по автобиографическим данным» рец. А. Е. Редько на кн. П. И. Бирюкова «Лев Николаевич Толстой. Биография», т. I. М., «Посредник», 1906 и на сб.: Генрих Ибсен. «Статьи, речи, письма». М., 1906. Автор осуждал апологетический тон Бирюкова.

    2 В СМ«О Шекспире и о драме» (М., 1907).

    3 Письмо А. Шкарвана от 19 февр. н. с. (LAMS).

    22 февраля

    1 Выставка открылась в Москве 14 февр.

    2 Памятник был установлен в Петербурге на Знаменской площади в 1909 г.

    3 Сергеенко. Тургенев и Толстой. К 50-летию их знакомства («Ежем. лит. прилож. к «Ниве»», 1906, №№ 4—9).

    4 Рассказ «Сон», написанный Т. в 1857 г. и испр, в 1863 г., был послан в «День» от имени Н. П. Охотницкой, приживалки Т. А. Ергольской (т. 7). Отв И. С. Аксакова опубл. там же, с. 362.

    5 Такое же утверждение см. в кн. П. А. Сергеенко «Как живет и работает гр. Л. Н. Толстой»: «...«Стихотворений в прозе», подал Тургеневу Л. Н. Толстой». Книга П. Сергеенко вышла при жизни Т. (изд. 2-е. М., 1908, с. 56), рук. ее была предварительно прочитана автором Т-му. Вряд ли допустимо поэтому сомнение в том, что это утверждение могло попасть в печать без санкции самого Т. Все же оно вызвало возражение со стороны Н. М. Гутьяра, но, гл. обр., на том основании, что материал для «Призраков», в к-рых Сергеенко усматривал истоки «стихотворений в прозе» Тургенева, «был уже готов до первых встреч» его с Т. (Н. М. Гутьяр. И. С. Тургенев. Юрьев, 1907, с. 375). По мнению проф. А. Мазона, сопоставившего нек-рые тексты Тургенева и Т. (из «Книги для чтения», 1872), возникновение нового жанра — «стихотворений в прозе» — «носилось в воздухе» (A. Mazon. Nouveaux poèmes en prose. P., 1930, p. 22). Резюмируя в Полн. собр. соч. и писем Тургенева упомянутые материалы и суждения, акад. М. П. Алексеев приходит к заключению, что мнение, «будто бы идею создания небольших лирических фрагментов Тургенев получил от Л. Н. Толстого», «совершенно неправдоподобно и давно признано неосновательным» (т. XIII, 1967, с. 628). Записанные Маковицким слова Т. (записи этой не знали ни Гутьяр, ни Мазон), к-рые подтверждают верность аналогичного свидетельства в кн. Сергеенко, и вовлечение в анализ «Сна» Т. (1857), открывают возможность нового рассмотрения вопроса.

    6 «Предисл. к рус. изд. романа Б. Ауэрбаха «Дача на Рейне» (ВЕ«Тургеневский сборник», IV. Л., 1968, с. 167—177).

    23 февраля

    1 Концерт в память В. В. Стасова состоялся 21 янв. в зале Тенишевского училища при участии Ф. И. Шаляпина, исполнившего «Раек» Мусоргского (см. сб. «Незабвенному Владимиру Васильевичу Стасову». СПб., <1907>, с. 281). Враждебное или недоуменное отношение к музыкальному новаторству Мусоргского проявлялось многими современниками. Этим и вызвана оценка С. А. Стахович: «Нехорошие песни».

    2 Комедия «Плоды просвещения» была впервые исполнена в Ясной Поляне 30 дек. 1889 г. Больше всех исполнителей Т-му понравился В. М. Лопатин в роли 3-го мужика (см.: В. М. ЛопатинМТА, с. 98—104).

    3 9 янв. 1900 г. Шаляпин пел в хамовническом доме Т. Из исполненных им произв. Т-му понравилась только народная песня «Ноченька», к-рую, как сказал Т., Шаляпин пел «по-народному, без вычурности и подделки под народный стиль». А. И. Толстая-Попова в своих восп. о Т. приводит запись своей тетки, присутствовавшей на концерте. По ее словам, когда Шаляпин пел романсы Шумана, Л. Н. «одобрительно качал головой» и говорил: «Вот талант-самородок, как он это все передает» («Красная новь», 1928, № 9, с. 157). В оперном театре или концертном зале Т-му слышать Шаляпина не пришлось. Н. М. Лопатин был певцом, к-рого Т. «особенно любил слушать» (Очерки былого, с. 405, 409).

    1 «Моя собственная Дума» (НВ, № 11097, 2 февр.).

    25 февраля

    1 Т-го посетили московские студенты А. Обольянинов и Покровский (см. т. 56, с. 184 и 546).

    1 Известно 9 писем от 27 февр. (т. 77, с. 39—44; ср. 285).

    2 «Учение Христа, изложенное для детей». Т. начал работать над этой ст. 20 февр. (т. 37).

    3 Письмо Арима от 17 февр. н. с.; на конв. помета Т.: «Интересное письмо о земле».

    4 8 февр. 1897 г. Т. посетил мастерскую И. Е. Репина в Петербурге, где и видел назв. картины. В «Дуэли» изображен момент примирения дуэлянтов.

    5 ГРМ).

    6 Письмо В. Н. Давыдовой от 23 янв. Т. отв. 27 февр. (т. 77, с. 40—41).

    7 5 марта Маковицкий отправил Наживину экз. его кн. с перенесенными на него пометами Т.; 11 марта Т. послал Наживину письмо с отзывом о романе (т. 77, с. 59).

    8 К адресованному Маковицкому письму от 27 февр. н. с. из Гран-Ланси (Швейцария) А. Шкарван приложил копию своего письма в суд и просил, чтобы Т. прочел его и, если сочтет нужным, напечатал.

    28 февраля

    1 Pascal. Pensées. P., 1850. Один — с пометами Т. при чтении в 1888—1889 гг. (ГМТ), другой — с пометами позднейших лет (Япб).

    2 Рассказ Чехова «Беглец» включен в «Круг чтения», т. II, с. 200—207 (т. 42, с. 25—31).

    1* Здесь в смысле «общеизвестное». — Ред.

    2* Безобразничают (нем.).

    3* Впоследствии И. И. Горбунов рассказал, что Иван Михайлович обошел редакции московских газет, чтобы напечатали воззвание к членам Думы облегчить положение отказавшимся от военной службы. Ни одна газета не взялась напечатать.

    4* Пропуск в подлиннике. — Ред.

    5* — усадьба).

    6* Пропуск в подлиннике. — Ред.

    7* «великий развратитель человечества» (франц.).

    8* Гастев после смерти Л. Н. написал воспоминания о Сютаеве. Появились в «Вегетарианском обозрении», 1912 г., № 2, Киев.

    9* «законченность» (франц.).

    10* приписывает (от франц. imputer).

    11* пользующихся большой известностью (от франц. renommés).

    12* У нас, в Австрии, народное средство. Врачи презирают его.

    13*

    14* невестки (франц.).

    15* Факсимиле этих страниц с отметками Л. Н. следовало бы сделать известным всем пишущим, как наглядный образец обиходного литературного языка и степени чистоты, какая желательна и возможна. Факсимиле бы помещать в энциклопедическом словаре, в учебнике.

    16* В другой раз сказал таким шумящим: «Если вы хотите учиться, то слушайте если же не хотите, то не мешайте нам».