1 сентября. Вечером Татьяна Львовна говорила отцу, что в «Едином на потребу» и в других его новых статьях он патриот и что этого не должно быть.
Л. Н.: Это я нарочно делаю, внушаю особенность русского народа интеллигентам, которые смотрят на Запад и заимствуют все оттуда.
С П. И. Бирюковым.
Павел Иванович: По мирской оценке, большая разница между умным (konkurrenzfähig)1* и глупым. По религиозной же оценке, если в них бог, то они одноцентричны, разница только в длине радиусов, которые они видят. Глупый видит близкий круг, умный — дальше.
Л. Н.: Вы все любите геометрически выражаться: человек смиренный — в центре, самонадеянный — в радиусе.
Л. Н. получил письмо из Техаса от Pastoriza, который за свой счет распространяет в английском переводе «Великий грех»1. Получил второе письмо от Шопова, неприятное; тот находит в «Едином на потребу» противоречие в том, что в войне, по словам Л. Н., не повинны ни солдат, ни генерал, ни царь. Л. Н. сказал:
— Если бы дочитал до конца... в конце ведь стоит об этом2.
В России ни одного отзыва о «Великом грехе».
Татьяна Львовна сегодня каялась, что играла в Монако.
Л. Н.: Самое худшее раскаяние — это то, когда человек кается, что не воспользовался случаем в мирских делах.
Л. Н. спрашивал о тифе в деревне, всегда просит меня больше ходить по больным.
Уехал Павел Иванович с Борей. Софья Андреевна жаловалась на гостей, что одолели; желает без них пожить. Софье Андреевне я передал список сочинений Л. Н. для XV тома. Составили Николаев и я.
2 сентября. Утром пришли с Козловки А. М. Хирьяков и Maurice Cannier, французский еврей, больной волчанкой, профессиональный попрошайка; очень элегантный господин. Он разжалобил Л. Н., и тот дал ему письмо к Дунаеву и сказал, что готов похлопотать перед Морозовой, чтобы ему можно было лечиться у Финсена1.
Говорили о Черткове.
Л. Н.: Совестно перед Чертковым — сколько ему работы было с изданием «Единого на потребу» и «Великого греха» — корректуры, переводы, — более утруждать его не буду. Надеюсь, что эта — «Конец века» — будет последняя статья.
Л. Н.: Почему я должен читать Festrede? Это ваш возлюбленный.
Л. Н. (о ком-то): Он самой противной мне веры — толстовской.
Александр Модестович рассказал Л. Н. про Кропоткина, что, когда ему заметили: «Если русское правительство проведет национализацию без выкупа, оно утвердится», он ответил: «Бог с ним, с правительством. Лишь бы народу земля стала доступной».
Л. Н.: Даже представить себе не могу многосторонние, огромные последствия этого. Жаль, — сказал еще Л. Н., — потерялось письмо ко мне, подписанное «гражданкой»; пишет: «Если народ будет благоденствовать, что́ тогда делать интеллигенции?».
Еще сегодня Л. Н. сказал:
— Японский аргумент захвата Кореи — перенаселение — давал бы право Италии захватить Францию.
Третьего дня Л. Н. заметил:
— Гоголь почему-то посмеивался над сватаньем, маленькими городками...
3 сентября. Приехали С. Э. Мамонова и баронесса Боде. Л. Н. попросил меня поискать «О непротивлении» в его сочинениях1.
За обедом Л. Н. рассказал про Бирюка, жившего на Овсянниковском хуторе, — он умер внезапно, на шоссе, перед монополией. Л. Н. его видел через полчаса после смерти: спокойное лицо. Труп все еще лежит там. Л. Н. раньше про него говорил, что он Робинзон. Где бы он ни поселился, все для себя сам сделает. Татьяна Львовна дала ему земли.
Л. Н.: Он ее огородил, построил домик, покрыл, развел землянику, малину, посадил сливы. В пять часов встанет Мария Александровна — он ей: «Вы только встали, а я что уже поделал». При том отвратительно ругался (только вначале). Из найденного железа делал ведра, ковшики; из лыка лапти; стругал ульи, сани. Всегда был веселый, довольный. Изредка запивал и по два дня пьянствовал. У него был и пункт — мания величия. Рассказывал, что его звал император и разговаривал с ним: «Бирюк, ну что, как?» Л. Н. сказал, что желал бы написать «Робинзониаду» <этого> человека2.
— Софья Эммануиловна рассказала о баронессе Боде:
— Какая она феминистка! Негодует, что не будет выбирать в Государственную думу, хотя у нее такое же хозяйство, как и у мужчин. И в земскую управу могла бы выбирать. В России женщина имеет больше прав, чем во Франции. Француженка, как выйдет замуж, — рабыня. Немка — «marsch in die Küche!*3*»
Л. Н.: Три «К»: Küche, Kinder, Kleider4*.
Софья Эммануиловна и Татьяна Львовна: Все-таки женщинам следует дать политические права: которая хочетобязанностью. Ведь это обязанность, а не право. Комитеты жалуются, что иногда не могут собрать заседания, никто не является; стало быть, это нелегкое развлечение, а обязанность.
— Не так ли, Лев Николаевич? — спросила Софья Эммануиловна.
Л. Н.: Я должен сказать, отчего происходит эта болтовня. Вследствие праздности, оттого, что работу — кормить себя — свалили на других. Если бы работали на себя, то этим не занимались бы.
Софья Эммануиловна: Но ведь это они делают для блага народа. Есть между ними хорошие, бескорыстные.
Л. Н.: Народ их об этом не просит. Они это делают, чтобы иметь влияние на управление. Они такие же хорошие люди, как бывают хорошие чиновники, а те служат ради жалованья.
Я: Разве вы не знали бескорыстных политических деятелей: Самарина, Киреевского?
Л. Н.: Самарин, Киреевский были писатели, Иван Аксаков был чиновник, но небескорыстный (?).
«Великий грех» появился в «Русской мысли» при следующих обстоятельствах. Гольцеву, редактору «Русской мысли», ездившему нарочно в цензуру в Петербург по поводу «Великого греха», цензор сказал: «Вам разрешаем печатать «Великий грех», потому что ваш журнал читают одни благонамеренные люди». Если бы читали учителя (как «Русское богатство») и народ, никаким образом не позволили бы...
И действительно, ни одна газета не перепечатала статьи — казалось бы, по этой причине (цензурным условиям), но ни одна обстоятельно, добросовестно и не рецензировала — здесь уже причина та, что не хотят.
4 сентября. Воскресенье. Дождь. Л. Н. ходил в непромокаемом плаще, а пополудни ездил в Ясенки на Делире, заблудился в поле — он, который так знает дороги. За обедом оживленно разговаривал с Софьей Эммануиловной. Л. Н. говорил о Солье, книги которого получил, о его методе лечения истерии, о теории памяти1.
Софья Эммануиловна: Если б он мог лечить истерию и сумасшествие! Что такое сумасшествие?
Л. Н.: У меня теория, что сумасшествие — эгоизм. Сумасшедшие — люди, занятые самими собой; есть предел, за которым считается занятие самим собой сумасшествием. И самый крайний предел сумасшествия — мания величия. Утрата умственных сил. Есть и другие причины — испорченность мозга, как при прогрессивном параличе.
На возражение Татьяны Львовны, что не всегда эгоизм — сумасшествие, и на приведенный ею пример о каком-то знакомом Л. Н. сказал:
— Если покопаешься, найдешь эгоизм.
К Софье Эммануиловне:
— Между человеком и другими есть связь, которая держит человека. Когда она эгоизмом уничтожится, человек теряет равновесие.
Я каюсь, что мешаю Л. Н. свободно разговаривать с посетителями. Мне любопытно узнать его мысли, сижу при разговоре, а ему при мне неловко повторять беседы, которые он вел и с другими посетителями при мне же. Сегодня я по этой причине ушел, когда Л. Н. говорил с Софьей Эммануиловной. И впредь буду уходить и лучше буду читать его сочинения, пусть и более ранние.
Л. Н. спросил у Софьи Эммануиловны, что читала. Она ответила:
— Карлейля «Кромвеля»2, его переписку, очень интересную.
Л. Н.: У Карлейля одна хорошая книга — «Past and Present». Первую часть читал в русском переводе3. Перевод плохой, с одним лексиконом нельзя переводить, надо знать дух языка.
Софья Андреевна: Ге рекомендовал мне читать записки жены Карлейля.
Софья Эммануиловна: Она вышла за него не по любви, а чтобы помогать писателю-гению, а он был несносный. Я думаю, есть сходство между ним и Горьким. — И начала разбирать семейные дела Горьких, которых хорошо знает. Ее (жену) хвалила. Горький страдает тем, что не принадлежит ни к какой среде; из среды отца вышел и вспоминает о ней с ужасом. Хочет будущей зимой поселиться в Москве, чтобы там завести семейные связи и детям — друзей.
Л. Н.: У людей, вышедших из крестьянства, — Горького, Коншина, Дунаева, Абрикосовых, отца и сына, Четверикова (знаю этих, больше не знаю), у <людей> этой среды есть чистая, нравственная жизнь, а это пересиливает все. Есть и совсем обратное — Савва Морозов.
За чаем Л. Н. разговаривал с Софьей Эммануиловной о Фонвизине, декабристе, ее предке. У него был славянофильский взгляд на общинный уклад. Он был одним из самых старших среди них, 40-летний, генерал. О Завалишине:
— Его злоба дала хорошие плоды. Этот повешенный Рылеев... Чья рука подымется на него? А Завалишин писал о нем, не стесняясь, бесцеремонно, по-своему, горькую правду4.
Русские разбивают себе головы в борьбе против самодержавия, а Кросби пишет Л. Н-чу 4 августа5: «Russia is to lead the world in settling the land question... In Russia too the land question is far more obvious than in our industrial system here — and under Your government it can be much more readily altered»5*.
5 сентября. У Л. Н. грипп без повышения температуры, без кашля. Унылый, мрачный. В халате, не выходил.
Его дожидался ломовой извозчик из Тулы. Он возил медь на патронный завод, поймали его при краже меди. Полиция отняла у него паспорт. Пришел просить у Л. Н. помощи. Другой — 30-летний мужик из-за Тулы — просил на бедность. Я сказал Л. Н. о них (надо было бы мне самому первому объяснить, а другому помочь).
Л. Н.
Сколько их обращается за материальной помощью к Л. Н.!
Вчера Л. Н. получил два письма. Одно от крестьянина, другое от лавочника; просят у него его заграничные произведения. Л. Н. обоим ответил и написал еще шесть писем1. Уже вступил в 78 год и такой бодрый, свежий духовно и телесно. За чаем он мне сказал:
— Доношу вам это — у меня грипп.
Вечером Софья Эммануиловна играла «Травницы» — словацкие народные песни в обработке Францисци. Л. Н. делал замечания на некоторые: «Это венгерская, эту самую и взял Брамс». О двух песнях («Червене яблучко на яблони» и «Дзе ты идзешь, козаче?») сказал, что это малорусские мотивы. Про «Орала, орала» — «Это гимн». Я сказал, что это искусственная, а не народная песня2.
Л. Н.: Да, искусственная.
О словацкой речи Л. Н. сказал:
— Затрудняет ударение.
Потом:
— Языки — как вавилонская башня.
Затем Л. Н. читал вслух Герцена Софье Андреевне, Татьяне Львовне, Юлии Ивановне, Александре Львовне, Софье Эммануиловне и мне.
Л. Н.: Как Герцен писал в 1867 году! Как предвидел, что последует! («Вы не хотели социализма — будет война»3.) И была в 1870—71 году.
Потом читала вслух Софья Эммануиловна следующую статью — об Александре I и маркизе Позе (В. Н. Каразине)4.
Л. Н. спросил Софью Эммануиловну, читала ли «Кренкебиля» Анатоля Франса?
Софья Эммануиловна: Ведь он пишет легенды, и он социалист.
Л. Н.: Жаль, что он социализмом увлекся. Он самый лучший писатель теперь.
6 сентября. Вторник.
Л. Н.: Я в молодости восхищался его отвратительными драмами.
Л. Н. вообще не любит Гете.
Л. Н.: Что пишет Герцен о Гете: два разговора в разное время разных лиц с Гете, хорошие1, прочтем.
За вечерним чаем Л. Н. читал вслух отрывки из Герцена об ученых. Герцен говорит, что они, как пауки, любят одиночество, покой, пыль2.
Л. Н.: Какое уважение к духу русского народа и разочарование в западной цивилизации, где был безземельный пролетариат и священность собственности. Он вполне разочаровался. Кавеньяк его выгнал из Франции. «Liberté ou la mort!»6*, — пишет Герцен3.
Потом дал читать вслух Михаилу Сергеевичу: о встрече москвичей с петербуржцами — только первую главу. О другой Л. Н. сказал: «Не надо продолжать — рассуждения»4.
Л. Н. читал слабым голосом. Сережа Сухотин, Александра Львовна, Анночка и С. Э. Мамонова очень шумели. Л. Н. раз посмотрел в ту сторону, где шумели, и Михаил Сергеевич их остановил:
— Тише, господа.
Михаил Сергеевич читает великолепно, как артист, без аффектации.
Потом Л. Н. просматривал открытки Сережи Сухотина. Об иллюстрациях к русским сказкам Веры Соллогуб сказал:
— Показывает, как не умела рисовать отчетливо. — Потом Л. Н. уже откидывал эти иллюстрации, а также и декадентские рисунки.
Л. Н.: Декадентские рисунки — то же, что карикатуры. В карикатурах очень легко выражается сходство, точно так же в декадентских рисунках. Я к пейзажам равнодушен, — сказал еще Л. Н. — Пейзажи должны быть большие, как у Куинджи: березовые леса, Днепр, месяц — великолепны. Копия этой картины у Боткина5.
Нравились ему картины Эдельфельта (недавно умершего финна) и виды Гельсингфорса, одной части его, с особенной, характерной архитектурой.
— Я равнодушен к архитектуре, — сказал Л. Н., — но видно, что эта осмысленна, вытекает из удобства.
Когда увидел свой портрет работы Репина — как больной лежа читает, сказал:
— Репин, как хорошо!6
Л. Н. пришел ко мне, спросил:
— Что читаете?
Я«Новое время». Сообщение из «Daily News» о том, как англичане в Нигерии, чтобы сделать ее доступной торговле, в 1903 и 1904 годах сожгли 500 деревень и поранили и убили 10 тысяч человек7. Недавно писали, как немцы подавляют герерское восстание. 100 тысяч гереров истреблено или выселилось в английские территории, вытеснено со своих земель8.
Л. Н.: Видели вы последний номер «Review of Reviews»? Там статья «Ought King Leopold to be hanged?» («Следовало бы повесить короля Леопольда») за зверства в Конго9.
Л. Н. (мне): Найдите мне в «La Semaine Littéraire» анкету об отказах от военной службы10.
Л. Н. начал читать о Стэде в «Новом времени»11.
Л. Н.: Непонятный язык, какие-то намеки.
Софья Эммануиловна уехала.
7 сентября. Меня вызвали телеграммой в Пирогово. Вернулся 12 сентября7* 1.
Л. Н. сегодня сказал, что кончил «Конец века» (когда я это сообщил Марии Львовне, она воскликнула: «Стало быть, будет дополнять и переделывать еще месяц или два!»).
Л. Н. сказал:
— Сегодня был очень интересный человек, геккельянец. В кармане — «Вестник знания», очень вредный журнал.
Мне, уезжающему к Марии Львовне (больной), Л. Н. сказал:
— У меня большая охота поехать в Пирогово, но боюсь стеснить их.
Сегодня я во второй раз в Пирогове. Говорили о том, как Александра Львовна увлекается фортепиано. Мария Львовна рассказала, что Л. Н. повторял, по Паскалю, что у каждого человека есть свой заяц (охотятся на лошадях с собаками за зайцем) — увлечение2. Некуда девать ей энергию, время.
Мария Львовна хочет писать дневник, воспоминания. Надеется, что наступит время, когда то, что в душе есть, выйдет на бумагу.
— Папа̀ говорил, — сказала она, — что письма писать следует только тогда, когда хочется.
Так хочет и она писать воспоминания3.
Вспоминала, как Л. Н. с Н. Н. Ге принесли ей портсигары, чтоб она их спрятала, заявив, что не будут курить.
О Ге говорила, что был жизнерадостный, ничего сектантского в себе не имел. Когда он бывал в Ясной, какие серьезные разговоры бывали у него с Л. Н. То были самые живые времена в Ясной.
Мария Львовна переводит по совету отца «England’s Ideal» by Edw. Carpenter.
— Папа̀ советовал сокращать, ноя предпочитаю переводить все. Очень хорошо пишет Карпентер... Весь смысл книги, что если отдельные личности — меркантильные, жадные, насильники, что же может выйти из государства, которое состоит из них, и, наоборот, если отдельные личности стремятся к добру, то ломки никакой не будет, устройство государственное будет постепенно (натуральным образом) переменяться к лучшему.
Мария Львовна удивительно терпеливо переносит свой рок.
— Как солдаты во время сражения напрягают силы, чтобы быть бодрыми, так и я, — сказала она. — Но когда все это кончится, будет очень грустно. Я уверена, что, если нет физических причин, есть какие-нибудь нравственные.
(Она, кажется, уже шестой раз беременна и опять не доносит.)
И Николай Леонидович, и Елизавета Валерьяновна с грустью, но безропотно относятся к этому несчастью.
У Оболенских уютно, тихо. В Пирогове прекрасно поют, водят хороводы и беззаботно веселятся.
Есть у Оболенских старая, беззубая кобыла, варят ей похлебку; кормление обходится в 100 р. в год, а пользы от нее — никакой.
Такая же лошадь, доживающая свой век, есть у Толстых в Ясной.
12 сентября. Я вернулся из Пирогова, поезд опоздал на три часа.
В вагоне я читал вслух «Великий грех». Туляк: «Земля и так отойдет крестьянам — работник дорог, 100 рублей, а сработает барину на 50. Если работает крестьянин с ним вместе, то на 150 сработает. Через 50 лет помещичья земля будет крестьянской».
В Ясной опять обокрали погреб и кладовку.
Когда я вернулся, Л. Н. подробно расспрашивал о Марии Львовне, бодрая ли, спокойно ли переносит.
Татьяна Андреевна читала вслух «Биографию» Л. Н. (Бирюкова)1. Присутствовали: Сергей Львович, Андрей Львович, Татьяна Львовна, Александра Львовна, Михаил Сергеевич, Сергеенко, Анночка Ильинична, Сережа — сынок Сергея Львовича.
Л. Н. все продолжает «Конец века».
Он разговаривал с Сергеенко.
: Долгоруков требовал к себе таких людей, как Пашков, и N. N. привозил его. Прислал N. N. и за Львом Николаевичем. Лев Николаевич ему поручил передать: «Если хочет меня видеть, пусть приедет ко мне, мне его не нужно»2.
Л. Н. рассказывал о Ярошенко, художнике-полковнике. Где-то он встретился с каким-то генералом. Генерал, зная, что Ярошенко — художник, учтиво относился к нему, но сквозь эту учтивость сквозило и то, что «Я, мол, генерал, а вы полковник». Ярошенко дал ему отпор, холодно отвечал.
Получена почта из Тулы.
— Tollemache Sinclair опять толстое письмо пишет, — сказал Л. Н. — Я ему не ответил, он чудак. 82-х лет, пишет, «мог бы жениться и детей иметь, готов отдать 32 тысячи акров в Шотландии». В статье в «Times» учтиво возражает <мне>. Присылает вырезки о подарке граммофона working house8* 3. Л. Н. читал вслух, смешно.
Л. Н. о Гончаренко:
— Я писал о нем трем знакомым: Кони, Стасову и <Олсуфьеву>. Он полтавский, настроили его. Он отказался для славы людской. Его сослали в Якутскую область. В Омске задержан, жена последовала за ним. Теперь его присудили на два года в разряд штрафованных в дисциплинарный батальон4.
Л. Н. (раскрывая бандероль): Получил «Вестник знания», который портит рабочих. Имеет теперь большое влияние на рабочих5. У меня был такой. Спрашивал: «Какая разница между Ницше и Христом?». Все говорил о Дарвине, происхождении от обезьян, электричестве...
Л. Н. сказал затем:
— Письмо от Стэда. Обиделся, потому что я ему написал, что его статья обо мне is not serious9*, — самое неприличное восхваление; газетная болтовня. Приедет6. Из Рильского монастыря письмо эсперантское.
Л. Н. начал его читать и подал Сухотину, который не знает эсперанто, со словами:
— Ведь это все можно понять. Автор просит на дорогу в Америку.
Л. Н. говорил о почте, о том, чтобы получать почту не в Засеке, а в Ясенках. В Засеке посылки и денежные переводы не принимаются. В Засеке платят с письма и бандероли, не газетной, по три копейки, в месяц — 15 рублей. Андрей Львович против этого. Жалко лишних пять верст делать на лошадях.
Л. Н. рассказал Татьяне Андреевне о француженке, купленной матерью декабриста Ивашева ему в жены. Она так мало знала его, что, приехавши, бросилась на шею доктору, принимая его за Ивашева. Потом повенчались.
— Тут нет ничего безнравственного, — сказал Л. Н. — Мать замечала, что сыну она нравилась, его положение без жены было труднее, чем других.
Завалишин это описывает так (а не поэтически, как до сих пор)7
Сергей Львович: «Единое на потребу» в «Times» всё прошло? И о королях английских?
Л. Н.: Чертков писал, что всё. О Кромвеле возбудило негодование, так как его свободомыслящие высоко ценят8. О маленьком Сереже, сыне Сергея Львовича, которому семь лет, Л. Н. сказал, что он теперь в таком возрасте, что на вершине приятности.
Сергеенко рассказывал о том, как он пишет о Л. Н. Записывает себе характеристические слова, а диалог и все остальное сочиняет сам. В диалог — ответы на возражения противника — можно поместить и такие высказывания Л. Н., которые он в статье не напишет.
13 сентября. Пополудни Л. Н. сказал Сухотину, который спросил его о книге Добролюбова:
— Глупости, актер принадлежит к тем, которые хотят удивлять. Швыряет словами как попало, чего в художественном произведении нельзя так же, как и в религиозно-философском. Он — как Метерлинк, но у него намерения хорошие. У него (Добролюбова) прекрасное лицо, он здесь был. Его книгу мне прислали1.
Под вечер П. А. Сергеенко рассказывал Л. Н., что Достоевский хотел с ним познакомиться. Раз Тургенев помешал, раз Страхов замешкался их свести. Раз будто бы сам Л. Н. отказал. Этого Л. Н. не помнит: «Не могло быть». Жена Достоевского говорит, что Достоевский горел желанием познакомиться с Л. Н.2
Сергеенко (мне): Николай (брат Л. Н.) имел живое воображение. Когда хотел, мог рассказывать. По пути из Казани в Ясную рассказывал две недели художественно, с характеристическими подробностями. Льву Николаевичу было интересно слушать. Сергей Николаевич был скептик: «милый эгоист», как его Лев Николаевич назвал, и тоже умел рассказывать великолепно. Был старше Льва Николаевича. Его рассказами о нем (Л. Н.) никто не воспользовался. Никто их не записал. Погибли. Л. Н. рассказал, что Достоевский вместе со Страховым был на публичной лекции Соловьева. Соловьев говорил о душах, заселяющих небеса, о Софии, наконец, прочел свою поэму.
— Чепуха... — сказал Л. Н.3
Михаил Сергеевич рассказал что-то о видении Соловьева.
Л. Н. (на это): Со мной ничего ужасного не случалось и не может случиться.
Смысл в том, что Л. Н. видит во всех жизненных проявлениях естественное, и то, что постигло других, может случиться и с ним.
Татьяне Андреевне Л. Н. напомнил о письме М. А. Эрдели, говоря, что ее почерк похож на почерк Х. Н. Абрикосова и характер похож.
— Ляня скромный, разумный, доброта, смирение, он во всех людях видит доброе.
П. А. Сергеенко начал говорить о графологии.
Л. Н.— и характер будет такой же. Почерк изменяется — и характер. На мой почерк похож почерк Саши и Буланже. У Михаила Сергеевича «безнравственный» почерк, дает много труда другим для разбирания.
Михаил Сергеевич: Я смотрю с отвращением на свой почерк.
Играли в винт. Л. Н. вчера и сегодня не в духе.
За столом Софья Андреевна спросила Л. Н.:
— Что с Андреем? Дать ему десять тысяч? Это ему будет на несколько месяцев. Ему одна поездка в Москву обходится в 200 рублей.
Л. Н. ответил:
— Я не знаю.
Л. Н. спрашивал меня о Жидковых, где девочки болеют тифом. Ночью старшая умерла.
14 сентября. Уехал П. А. Сергеенко. Л. Н. работал до трех и подписал (докончив) «Конец века»1. За завтраком читал «Land Values» — «The Monthly Journal of the Movement for the Taxation of Land Values». Glasgow, XII year, № 136. В нем обширный реферат и целые столбцы выдержек из «The great iniquity» и «Deutsche Volksstimme». Organ der deutschen Bodenreformer. A. Damaschke. Berlin, где также напечатан в немецком переводе «Великий грех» с таким примечанием редактора: «Die «Times» brachte am 1. Aug. von L. Tolstoy einen Artikel «The great iniquity». Der Artikel erregte ungeheueres Aufsehen. Es gibt wohl kein grösseres Blatt zu beiden Seiten des Ozeans, das nicht in irgendeiner Weise davon Notiz genommen hat»10*. В Германии уже только три города более чем со 100 тысячами жителей: Галле, Альтона, Ганновер — не ввели у себя поземельный налог (Communale Тахе). Л. Н. было приятно это, и он отдал мне эти периодические издания, чтобы послать Николаеву. О «Deutsche Volksstimme» сказал:
— Социалистическая немецкая газета пишет, что в Шотландии Генри Джордж <пользуется влиянием>, что я в этом ошибаюсь. Дай бог!
Я читал в «Современнике» 1857 года «Охоту на Кавказе» Н. Н. Т. (это Н. Н. Толстого), описан старый казак Епишка (он же у Л. Н. — Ерошка) и кое-что о наибе, что у Л. Н. в «Хаджи-Мурате», которого я читал в рукописи у Черткова. Описано великолепно, так, как если бы это Л. Н. описал2.
Пополудни за чаем Татьяна Андреевна читала из биографии Бирюкова роман Л. Н. с судаковской барышней В. В., его и ее письма.
Л. Н. и тогда был такой же правдивый в своей личной жизни, как теперь. Различал в себе разумного и глупого человека. Разумному велел уехать от той, к которой влечет глупого3.
17 сентября11*. Говорил о вере. На одно замечание Софьи Андреевны Л. Н. сказал:
— Баба Акулина верит слепо, а ты в силу своего разума и образования не можешь так верить, когда есть Кант.
Привожу другие записанные мною и сказанные Л. Н. сегодня мысли о религии:
«Конфуций сказал: «Когда не знаем, как жить в этой жизни, зачем нам гадать о будущей?». Это занавес, который открылся при рождении и опустится при смерти...»
«Арий не признавал икон, божество Христа. Арианцев было больше, они преследовали своих противников. Потом меньшинство опять взяло верх, и мы теперь в этом течении...»
«Чаннинг — унитарианец. Унитарианцы Англии — все образованные люди...»
«В жизни Христа ничего особенного нет. Есть много жизней разных святых, мучеников, гораздо лучших. Он ничего не делал особенного. Вегетарианец Страхов его упрекает за то, что пяткой бил ослицу, рыбу ел. В уста Христа вложено — как его учение — самое высшее».
«Кант сказал, что все, что в вере — не поведение, есть суеверие»1.
«Вера должна во мне самостоятельно вырасти. Христос, Будда, Канты могут только помогать. Богородица, иконы мешают истинной вере...»
22 сентября. С утра 18-го по вечер 22 сентября был в Пирогове у Марии Львовны (третий или четвертый раз). 22 вечером вернулся в Ясную Поляну. Л. Н. с Михаилом Сергеевичем играли в шахматы. Я рассказал кратко о болезни Марии Львовны. Софья Андреевна читала ее письмо вслух, читала похвальные слова обо мне1. Татьяна Львовна звала меня послушать сердце ее девочки... Л. Н. кажется мне ослабевшим и осунувшимся. У него грипп. Татьяна Львовна сшила ему шапочку. Л. Н. вспомнил Стэда, что тот ему советовал вечером надевать slippers — туфли суконные, а то ноги зябнут. Михаил Сергеевич выиграл партию, раньше Л. Н. у него выигрывал. Гостит одна П. Н. Ге. Очень приятный, тихий вечер.
Михаил Сергеевич читал корректуру «Круга чтения». Л. Н. попросил поискать La Boëtie, читал из него вслух и указывал, какой тяжелый для перевода слог, неправильный, местами непонятный, язык, орфография XVI века.
Софья Андреевна спросила:
— Ты переводил?
— Да, — ответил Л. Н.
Он хочет написать для «Круга чтения» короткую биографию Лабоэти и о его значении2. В Брокгаузе нет Лабоэти. Надеется найти в письмах Монтеня и в маленьком томике «Discours sur la servitude volontaire» par Etienne De La Boëtie в Bibliothèque Nationale3.
Л. Н. сказал, что в его комнате летучая мышь летает и ловит мух, ударяясь о стену. Михаил Сергеевич о летучих мышах сказал, что они зимой спят.
Л. Н.: И медведи, хорьки, кроты и другие. Медведица и ощенится в спячке, спячка для нее — хлороформ. Медведь, как снег выпадет, отыщет себе берлогу в лощинке между павшими деревьями, оставит себе отверстие для воздуха... В лесу ветер много их навалит. Я сам отыскивал по снегу. По следу в снегу их медвежатники-мужики и отыскивают и продают купцу в Москве или Петербурге... Собаками их поднимают и стреляют.
— Мне два явления непонятны, — сказал Л. Н. — Первое: спящие индейцы.
Михаил Сергеевич: То есть индусы.
Л. Н.
Татьяна Львовна: И на них пшеница растет.
Л. Н.: Это выдумано Габорио, Дракото <?> — я хотел его шеститомное сочинение купить, мне отсоветовали, говоря, что это вранье.
Второе — олени, которые сплетаются хвостами.
Юлия Ивановна: У них зудят хвосты, обтирают их друг о друга и ложатся, прижимая их, и те ранами срастаются. Потом всячески хотят разорвать их, даже вешаются на них и погибают. Михаил Сергеевич по поводу спящих индусов заговорил о Блаватской.
Л. Н.: Это удивительная вещь — жена офицера приобрела большое уважение среди индусов и американцев. Теперь издается большой журнал с ее направлением4. В прошлом году издательница его писала мне длинное письмо5.
Михаил Сергеевич рассказал об «Армии Спасения», как в Швейцарии представительница «Армии» говорит такую речь, над ней посмеиваются, а она дальше — ничего не видит, ничего не слышит.
Софья Андреевна: Что такое «Армия Спасения» — теософия?
Л. Н.: Нет. Они спасение человека поставили во главу угла, как пашковцы. Что они так могут свои обряды совершать — это новые формы гипноза, которые есть в католицизме, в православии и вновь народились на наших глазах. — И Л. Н. стал говорить про эти формы гипноза в православии: черные иконы, пение...
Михаил Сергеевич: В известные праздничные дни бывает такое сильное воздействие, что беременные выкидывают.
Л. Н.: Когда я привел Келлера в церковь, он не мог удержаться от смеха (над иконами), выбежал.
Татьяна Львовна: Но у «Армии спасения» главное дело — благотворительность. Деятельная любовь, помощь. Они выбрали один из догматов, что вера в искупление спасает человека.
Л. Н.: У них основа — вера. Она привлекает деятельность. Стэд мне говорил, что «Армия спасения» имела бы успех в России. Нет, не будет иметь — другой склад ума. Проповедники их, знаю двоих: здоровый немец, окончивший Дерптский университет, — верит; другой — немец, говорящий по-английски, притворяется.
Потом Л. Н. вспоминал, как был в работном доме вблизи Мясницкой на проповеди. Старик-священник, сидя, читал Нагорную проповедь и объяснял: «Не убий, но на войне — да».
— У меня забилось сердце, задыхался. Как же тут не отозваться? Но посмотрел на старика, увидел, что у него был паралич, еле мог говорить, читал написанную проповедь, и я в середине ушел.
Л. Н. рассказал, что еще в каком-то приюте он слышал подобную же проповедь.
С Татьяной Львовной Л. Н. говорил о том, что̀ он читал у Диккенса. Ей сказал:
— У тебя вид лучше, не знаю, какое внутреннее ощущение. Сло̀ва «самочувствие» терпеть не могу.
Меня Л. Н. спрашивал, что я делал в Пирогове, что читал.
Я: Герцена.
23 сентября. Л. Н. перед обедом с Михаилом Сергеевичем в шахматы. Была Звегинцева со своими гостями с обеда и до половины первого ночи1. Л. Н. после обеда опять играл в шахматы. Песни в библиотеке и пляска (Андрей Львович), потом винт в гостиной (Л. Н., Звегинцева, Татьяна Львовна). Перед этим граф Корвет представлял в зале разные сцены. Л. Н. смеялся, хлопал. Потом опять пение с фортепьяно. Л. Н. пришел на минуту, похлопал и потопал ногой в такт и ушел.
За обедом разговор про тараканов, мышей и пр.:
Л. Н.: Я тараканов, мух не жалею, но и не убиваю. Кто-то говорит, что сострадание к животным пропорционально их величине. В вегетарианстве — тоже градация: есть кожуру яблока можно, зерна ореха — нельзя.
Еще говорили о том, как красят апельсины.
Л. Н.: Это суеверие, что красят апельсины, подобное тому суеверию, что медведь бросается на человека, поднявшись. Ведь тогда легко было бы в него прицелиться. Он набежал на меня, свалил и стал грызть меня2.
Л. Н. сегодня выглядывал сосредоточенным, усталым, говорил мало, но очень мило. Шум, общество были ему не по душе. Скучал.
24 сентября. Утром приехал, получив заранее по телеграфу согласие, Лепсиус — директор берлинской евангелической миссии, направляющийся для проповеди евангелизма русским крестьянам и в Турции — магометанам. Лепсиус из лужицко-сербской семьи (лепс — значит береза). С ним А. И. Стефанович, миссионер1. Андрей Иванович сказал о Лепсиусе, что он позитивист, единственный из позитивистов, которого Гарнак уважает. Гарнак — историк, не философ и не теолог и ритор, не верит ни во что. При первой встрече Л. Н. с ними я не был. Я застал Лепсиуса и Стефановича сидящими с Михаилом Сергеевичем за завтраком и разговаривающими. В 1.30 вышел Л. Н. и, не позавтракав, позвал всех нас гулять. У крыльца стояла баба в ожидании помощи, и Л. Н. ей дал и сказал обступившим его и глядевшим на него гостям и домашним: «Die Linke soll nicht wissen, was die Rechte tut»12*. Баба или хотела еще что-то сказать, или ей казалось мало — с недоумением и со слезами на глазах смотрела на Л. Н., но мы, Михаил Сергеевич, два пастора и я (все христиане), все чувствовали неловкость положения (мне очень хотелось подать ей, но присутствие других смущало меня), — мы отошли от нее и ее сына, умыв руки, как Пилат от Христа, т. е. пренебрегши более важным — тем, чтобы вникнуть в ее просьбу и в ее положение и помочь ей хоть милостыней, — ради менее важного: нас больше интересовал академический разговор, интервью с Л. Н-чем. Стефанович не хотел идти гулять, жалуясь на астму. Л. Н. его уговорил. Стефанович сперва задыхался, после двухчасовой прогулки вернулся, легко дыша, и курил. Мы прошли через Чепыж к Воронке, к барсучьим норам. Л. Н. говорил по-немецки, немного затрудняясь; некоторые выражения спрашивал у меня или Стефановича, но мы не могли быстро вспомнить. С Андреем Ивановичем был простодушно мил, как с каким-нибудь юношей. Было очень скользко. Моросил дождь. Приходилось перепрыгивать через лужи, овраги, взбираться на крутые места. Л. Н. все это проделывал необыкновенно легко, ловко. Старался, наверное, не осознавая этого, показать старческую свежесть. Л. Н. водил нас по самым глухим местам. Михаил Сергеевич заметил, что, по словам Софьи; Андреевны, Л. Н. будто так делает, когда приезжают издалека гости, — «заходит гостей». Л. Н. ходил с Лепсиусом; Стефанович, Сухотин и я — за ними.
ТОЛСТОЙ И С. А. ТОЛСТАЯ В СОРОК ТРЕТЬЮ ГОДОВЩИНУ СВОЕЙ СВАДЬБЫ
Ясная Поляна, 23 сентября 1905 г.
Фотография С. А. Толстой
: В Германии Ницше, социал-демократия уже перешли зенит. Беллетристика, религия, философия, живопись со времен французской войны в упадке. Философа еще нет. Wir zehren noch an Kant und Hegel13*. Один Эдуард фон Гартман — философ отрицания.
Л. Н.: Успех Ницше для меня был непонятен. Это проповедь эгоизма. Он не философ. У него нет ни идеи, ни системы: это плохой фельетонист, декадент... Декадентство теперь во всем: в философии, литературе, живописи (Саша Шнейдер), музыке (Вагнер). Есть у него (Ницше) одно место, где критикует и отвергает католицизм и ставит против него христианство. Это он хорошо написал.
Л. Н. спросил Лепсиуса, знает ли он роман фон Поленца «Der Pfarrer von Breitendorf».
Лепсиус: Нет.
Л. Н.: Это обличение протестантских пасторов2.
Лепсиус: Мы жили Золя, Ибсеном, Толстым, теперь и Горьким. Горького «На дне» играли в одном театре 250 раз, и великолепно. Думаю, лучше, чем в Петербурге. Играла его артель актеров без спекулятивных целей. Горького успех daß er moralisch religiöse Fragen aufwirft14*. Когда спрашивают на сцене: «Giebt es Gott?»15*, — бывает так тихо, что слышно было бы, как падает булавка, и отвечают не так плохо, а как широкие массы думают3.
Лепсиус с Л. Н. говорили о вере. Со стороны Лепсиуса не было попытки отстаивать протестантство.
Лепсиус, между прочим, сказал о Киркегарде, что трудно читается.
Л. Н.: Kierkegaard ist ein christlicher Philosoph4.
Лепсиус: Wird die Philosophie an den Universitäten gelehrt?
Л. Н.: Ja, und leider auch Theologie.
Лепсиус: Und welche Philosophie?
Стефанович: Nitzsche, Hegel, Schelling, Wundt.
Лепсиус
Л. Н. говорил Лепсиусу о Лихтенберге.
Потом говорили о современном общественном движении в России.
Л. Н. сказал, что революция в России не приведет к западным формам правления; что народ (90 процентов) о них не знает; что, по Тэну, внешние формы жизни должны соответствовать духу народа — нельзя их сверху вводить искусственно; что русский народ не хочет никакого правительства, власти, умеет сам управлять собой, и прибавил: «Die christliche Lehre ist eben eine solche Lehre, die in alien Verhältnissen (gesellschaftliche, Familienleben, Problem des einzelnen Menschen) eine Richtschnur ist»17*.
Л. Н. советовал Лепсиусу читать Генри Джорджа.
В Баварии, Пруссии земледельцев около 50 процентов, в Англии 20, в России 83—90.
Л. Н.: Also, Sie kennen nicht Henry George. Lesen Sie ihn18*.
Л. Н. кликнул далеко отставшего, уставшего Стефановича:
— Как вас зовут? Андрей Иванович?
Подождал его и, когда тот подошел, стал расспрашивать про его жизнь. (Лепсиус между тем разговаривал с М. С. Сухотиным.) Андрей Иванович рассказал: ему 45 лет, попович, был красив, кончил семинарию, понял нелепость догматики, поповской жизни. Отец нашел ему невесту, такую толстую, что не захотел ни жениться, ни быть попом. Отец сказал ему: «Ну, так будь ты проклят!» Пошел добровольцем на войну с турками, стал офицером, переехал в Болгарию. Когда в 1885 году Александр III вытребовал русских офицеров обратно, стал болгарским подданным. Там его нашел Лепсиус и уговорил перейти в протестантство и вступить в евангелическую миссию. Теперь в Берлине учителем в миссионерской школе, где Лепсиус директор.
Л. Н.: Вы бы описали свою жизнь, интересна.
Андрей Иванович: Глупая.
Л. Н.: Все мы глупы, только скрываем нашу глупость. Вы бы написали.
Андрей Иванович: Я уже написал для Лепсиуса, появилась, — и сердечно, как и Л. Н., смеялся над своей жизнью, полной приключений.
В разговоре с Л. Н. он был самим собой, не было напускного, будто верит в лютеранские догмы, в осмысленность и пользу своей деятельности. Перед Л. Н. был Андреем Ивановичем, добродушным русским человеком, а не деревянной фигурой протестантского теолога-позитивиста.
Л. Н. спросил Андрея Ивановича, знает ли он Шопова?
— Знаю.
Л. Н.: Шопов, мне кажется, легкомысленный человек.
— был в Крайсчерче. Через него миссия помогла многим русским сектантам перебраться в Америку (но это говорил тоном, скорее кающимся).
Они с Лепсиусом раньше были в Палестине и в Армении. Лепсиус говорил и писал об армянских погромах, нарушая волю императора Вильгельма. Собрал для армян, пострадавших от турецких погромов, четыре миллиона марок5. Основал у них миссии и школы.
За обедом Л. Н. о Лепсиусе:
— Интересно рассказывал о курдах. Оседлые курды не нуждаются в правительстве, подати собирают у них шейхи, а не мытари. Их три с половиной миллиона, и они арийцы, как персы. Свежее племя, смесь магометанской, христианской, языческой веры. Курдов-номадов развращает правительство, чтобы они тревожили мирное население (армян и др.) (клин между спокойными). В Турции земля — по Генри Джорджу — государственная, платят одну десятую с продуктов в продуктах. Мытари, которые берут на откуп собирание десятины, притесняют народ. Лепсиус — оптимист, доволен Бисмарком, что не централизовал Германию, не ослаблял меньшие города: Мюнхен, Гамбург, Веймар, Дюссельдорф. Как мы презираем немцев, а они что делают для армян — тысячи детей воспитывают. Хорошее дело.
Михаил Сергеевич: Стефанович — ремесленник.
Л. Н.: Он (Стефанович) способный, легко выучился на профессора теологии. Гарнак слаб. «Das Wesen des Christentums»6 — неполное. Его главное сочинение: «Die Dogmengeschichte»... Устал говорить по-немецки: забыл.
Вечером Л. Н. играл в шахматы. Потом читали — сперва он, потом Татьяна Львовна, Софья Андреевна и докончил Л. Н. — «Конец века». Михаил Сергеевич и я сделали замечания, которые Л. Н. принял. Михаил Сергеевич предложил выпустить про «Потемкина» как пример нежелания служить, потому что там именно была насильственная революция. Л. Н. согласился и выпустил это место7. Я ему сделал три замечания. Все принял. Про четвертую поправку мне сказал на следующий день. Позвал меня поподробнее объяснить, что правительство, санкционированное общественным мнением, органы правления делают больше зла, чем они делали бы без этого санкционирования, не считаясь с ним, стоя над ним8.
Л. Н.: Редко бываю так доволен работой, как этой. Ни одна работа мне столько радости не дала, как эта. Я уверен, что это пассивное противление начинается. До сих пор русский народ не участвовал во власти. Революция русская будет состоять в том, что народ будет противиться исполнять требования власти, не будет ее уважать. Я чувствую единение с народом, предсказываю (в этой статье), что ему предстоит делать. Сравнение 36-этажных домов с пирамидами мне очень нравится. Свет отнимают, даже качаются9. А проституция в нашей цивилизации христианской как может существовать?
Л. Н. сегодня не завтракал:
— Мне под восемьдесят лет, — сказал он, — надо воздержаться от пищи, потому что так не мешает духовной работе.
Софья Андреевна: Надо дать в газеты, как о Викторе Гюго, когда ему исполнилось 80 лет, что не принимает10.
Сегодня была немка-баварка, проститутка. Офицер заразил ее сифилисом. Приехала из Тифлиса спросить Л. Н., возвратиться ли ей к офицеру, или нет. Сегодня вечером было очень приятно, уютно en famille19*. Присутствовали М. С. Сухотин, П. Н. Ге.
25 сентября. Воскресенье. Л. Н. вышел в залу в четверть четвертого в халате, здоров. Ночью в 5 часов вставал, записывал мысли. Сегодня весь «Конец века» перечел с начала и исправил.
<алерией>. «Тут Софья Андреевна не должна запрещать, не спросивши В.».
Л. Н.: Надо ему спросить В<алерию> позволения печатать1. У Бирюкова много испытаний в жизни, ведь и жена с ним не согласна, она не религиозная. Между женщинами, которых я знал, не было ни одной хорошей композиторши и ни одной религиозной. Маша (дочь) подходит наиближе.
— А Мария Александровна? — спросил Михаил Сергеевич.
Л. Н.: Мария Александровна — совершенно, и Анненкова — близко. Павла Николаевна, Анна Константиновна — они не христианки. Павла Николаевна — прекрасная женщина, несет добровольно тяжелую жизнь, но она на нее решилась из других соображений. Алехин жил воздержанно и сразу все бросил, стал головой городка; стало быть, делал не из религиозного убеждения.
Л. Н. вышел из дому в четыре часа и поехал верхом на Делире, вернулся в пять часов. Вечером к чаю вышел поздно. Спрашивал меня о родных, о венгерских политических стремлениях. Михаила Сергеевича — о Швеции, Норвегии.
Я ему читал мнение Ницше о России.
Л. Н.: О том уже Герцен писал.
— Ницше ведь поляк? — спросил Л. Н.
Я: Да, кашуб-протестант.
Л. Н.: О кашубах не слышал, что есть такие протестантские поляки.
Л. Н. дал мне «The City Record» со сведениями об обложении недвижимости и движимости Нью-Йорка2 и просил выделить данные о земельной ценности и поблагодарить приславшего и послать отчет Николаеву.
Л. Н. читает Тэна «L’ancien régime».
26 сентября. Утром был 20-летний гимназист, сидел у меня. Пока он дожидался Л. Н., я дал ему читать «Единое на потребу», но, видимо, он не заинтересовался этим. Л. Н. пришел в 12 часов, искал его и сказал мне: «Был гимназист, очень неприятный. Запутанный такой. Говорил, что влюблен в девушку, но брак не нужен: половую похоть можно удовлетворять неестественно (самому); что убивать можно. Я зашел, думал, что он здесь, хотел извиниться, что был с ним резок, но он ушел».
Пополудни Л. Н. ездил на Вороном к Марии Александровне. Там какой-то старик рассказывал о Хрисанфе Николаевиче и жаловался на него.
Л. Н.: По выражению лица, но речи я видел, что виноват был старик, но как только имущество — без столкновений нельзя. С копачами пруда было тяжело; спасибо, Андрюша взял на себя дело с ними.
Андрей Львович и Михаил Сергеевич приехали из Тулы, привезли известие о стачке типографщиков, о трамвайной стачке в Москве, о тяжелом поранении жандармского ротмистра, о 500 раненых, об отозвании сотни казаков из Ефремова в Москву — там не хватает. В «Русских ведомостях» выбили окна. Директор тульской гимназии поехал в Петербург; гимназисты требуют обращения на вы, свободного пользования библиотеками, свободного хождения в театр, родительских собраний и т. п. Л. Н. пожалел о событиях и сказал:
— Дай бог, чтобы это было преувеличено. Это эпидемия, и плохая, кончается убийствами1. Гимназист, который сегодня утром был (я говорил ему о вегетарианстве), сказал: «Убийство выходит по Дарвину, значит, возможно».
Вечером за чаем Л. Н. сказал:
— Ах, эти студенты (московские)! (К Варваре Валерьяновне— заискивание, подличание перед женщинами и молодежью2. Молодежь хороша как молодежь скромная, но, когда она гордится собой, — противна. Припоминаю сравнение Юрия Самарина, что это самовыставление: «Мы — молодежь» (о чем надо молчать) — такое же противное, как когда девушка кричит: «Вот я, невинность!»
Софья Андреевна собирается в Москву печатать вторую «Книгу для чтения» и XV том3. А теперь там стачка наборщиков, нельзя будет печатать.
Михаил Сергеевич
Л. Н.: Ничто нагляднее не показывает полную несостоятельность стачек, как это, когда можно в другом месте найти дешевле рабочих. Сегодня был, побираясь, типограф, я дал ему свою лепту и спросил, знает ли, что происходит в Москве, и куда он идет? Знает и рад тому: «Добьются уменьшения часов работы».
М. М. Сухотину Л. Н. сказал:
— Почему ты читаешь Чичерина4, а не прямо Руссо, Лабоэти, Канта? Что он пишет о них, это бессознательно, недобросовестно. Чичерин — человек тупой, классифицирует... Если будешь читать самого Руссо и вникнешь в него, в его точку зрения, сделаешь шаг вперед.
Л. Н. (о Мансуровой): Богатая княжна, вдова профессора накожных болезней, чудачка. Жертвовала на безболезненное убиение животных, на больницу для животных. Тане дала на ремингтон потому, что будет распространять мои сочинения о вегетарианстве и добром обхождении с животными. Раз я с ней ехал. Не дала вожжами дернуть. Весь ее огромный дом был полон животными, больше больными. Дала на открытие вегетарианского ресторана тысячу рублей. Другой чудак был Давыдов, богатый курский помещик. Написал сочинение — невозможным языком — о всемирном университете, который решал бы, как люди должны жить. Бирюков его издал, никто его не покупает5. Третий: Кудрявцев. Издал «Спелые колосья»6. У него был обыск, посадили его в тюрьму, после того затих.
— легкими гирями.
(Его пудовые гири увез Боря, сын В. В. Нагорновой.)
Софья Андреевна уехала в Москву.
27 сентября. Утром получил письмо от Оболенских о высланной марле.
Татьяна Львовна: Ее муж — юрист, человек неверующий; по ее просьбе подарил каждому двору той деревни, где находится их имение, земли и леса.
Вечером были только свои: Л. Н., Татьяна Львовна, Варвара Валерьяновна, Александра Львовна, Юлия Ивановна и я. Татьяна Львовна и Варвара Валерьяновна долго раскладывали пасьянс, какой-то сложный. Л. Н. долго возле них сидел и советовал: он один знал этот пасьянс. Играл на бильярде, спрашивал, что нового в газетах.
В Москве что-то ужасное происходит. Слух, что тысяча раненых и 40 убитых.
Л. Н.
Привезли почту из Тулы; в числе книг было издание Академии о Пушкине1. Л. Н. посмотрел и отложил, сказав: «Бесполезные книги». Были еще какие-то книги.
Л. Н.: Я желал бы узнать от революционеров, к чему приведут эти мятежи? Теперь достигли того, чего желали: Государственной думы. Л. Н. спрашивал Варвару Валерьяновну, что̀ она прочитала в «Песьих мухах» Гнедича2. Она рассказала сюжеты четырех рассказов.
Л. Н.
Один рассказ был на странную и ужасную тему.
Л. Н. (о нем): Есть такие странности. Что это печатается, что это печатается! Этого в моей молодости не бывало. Впрочем, было у Виктора Гюго в «Jargal»3 (безобразина, урод в Исландии хватает людей, женщин). Виктор Гюго — такой великий человек огромных дарований, у него разные вещи (есть и слабые). «Notre-Dame» меня в молодости очень трогало4, видел эту историю и в балете «Эсмеральда»5
Варвара Валерьяновна рассказала всю историю Квазимодо, Эсмеральды. Л. Н. удивлялся ее памяти. Она сказала, что Гюго и Диккенса хорошо помнит.
Л. Н.: Я выделяю этих двух писателей потому, что они на стороне угнетенных, уродов, бедных, страдающих.
Сегодня Л. Н. получил письмо от еврея, который просит позволения переводить его сочинения на еврейский язык6.
Л. Н.: Лепсиус, человек образованный и патриот, говорил, что в Германии пишут изящно, но нѐчего им сказать нового. Играют подряд Горького, Ибсена, Бьёрнсона. Ни в философии, ни в искусстве нет ничего нового.
Я
Л. Н.: Не подтрунивает, а просто он неверующий.
Д. В. НИКИТИН
Фотография, 1900-е годы
«Утром приехали А. С. Бутурлин, Д. В. Никитин и Г. М. Беркенгейм... все им были очень рады». — Запись от 3 октября 1905 г.
Утром пролетели на юг дикие гуси. Пополудни — журавли в четырех стаях. Утром — один градус мороза. Иней. Приблизительно за месяц первый ясный день, и солнце грело. В прошлые дни сильные ветры оборвали листву — сперва с лип, вязов, дубов, теперь падает уже с берез. В парке слышно громыхание телег по шоссе. Вчера и сегодня прилежно копают и сушат картошку. Здесь растет огромная картошка. Урожай сам-шесть.
Л. Н. ходил пешком гулять. Он за последнюю неделю ослабел. Голос стал слабее, меньше ест, не соблюдает обычного времени работы. Позже садится за нее, раньше встает.
За обедом Л. Н., Татьяна Львовна, Александра Львовна, Варвара Валерьяновна, П. Н. Ге, Юлия Ивановна.
Л. Н. по поводу английских и американских джорджистских журналов, которые поручил мне переслать Николаеву:
— Отошлите Николаеву «The Public» с «Land Values»1. В Америке фермеры — временные жители полей. Это иммигранты, которые в первое время становятся фермерами. Обратное нашему. В Германии в разных союзных государствах земледельческого населения 50—20 процентов, в Америке его почти что нет, на зиму перебираются в города. У нас рабочие в городах временные. В «Public» опять мнение, высказанное уже третьим, четвертым лицом, что революция в России будет иметь для Европы и для всего мира последствия более глубокого значения и более глубоко действующие, чем имела Французская революция. Это пишет R. Heber Newton, он оригинальный мыслитель. Прежде писал Кросби и еще кто-то. В том же номере «Public» о взносе «New York Life Insurance» в избирательный фонд Мак-Кинли в 1896 и 1900 годах (по 150 000 долларов). Рузвельт молчит. Рузвельт отличился храбростью в войне и плавал первым в подводной лодке. За такие дела американцы его отметили и выбрали в президенты2.
Л. Н. спросил Варвару Валерьяновну:
— Что, бог хорошо устроил жизнь?
Варвара Валерьяновна
Л. Н.: Это наша обязанность — радоваться и быть счастливым не каждому отдельно, а сообща.
Варвара Валерьяновна рассказала, как видела сегодня в поле пьяного мужика, рассуждавшего вслух и размахивавшего руками; может быть, досель там стоит.
Л. Н. сказал, что тоже встретил пьяного, шел с горы, качался, наконец так закачался, что упал. «Осилила», — сказал.
Варвара Валерьяновна рассказала очень живо: в Москве видела двух пьяных мужиков, которые стукнулись друг о друга и остались стоять, припертые друг к другу лбами. Хотели разойтись, не могли, т. к. тотчас опять падали. Так держались. Она вошла в булочную покупать, а когда вышла, они все так стояли, совсем косо.
— И досель стоят?— смеясь, спросил Л. Н.
Л. Н.: Вчерашние рязанские мужики, раненные 9 января в Петербурге, рассказали, что у них земли нет, отец выписался из общества, дом продал. Старшина не позволял ему выписываться.
Л. Н. принес «Историю Александра I» Шильдера; досадовал, что у книги большой формат, тяжелая бумага, большие поля, что не переплетена (переплетенный экземпляр увез Кузминский), что кривые страницы. Л. Н. рассказал сперва интересное об Александре I. Читал его на пюпитре, очень неудобно в руках держать. Потом главы не озаглавлены. Нет ни индекса, ни годов на полях.
Потом Варвара Валерьяновна по желанию Л. Н. прочла вслух о воспитании Александра. Воспитывал его республиканец Лагарп, швейцарец. Бабка — деспотка, читавшая Вольтера, но непоследовательная, как бывают женщины. Он замечал, как бабка мерзко жила. Все эти влияния действовали на него разлагающе3.
Л. Н. говорил, как хотел бы начать историческую работу, но сомневался, удастся ли ему.
29 сентября. Днем мы с Варварой Валерьяновной убирали газеты. Л. Н. сказал: отдать их в деревню. Он позвал меня собрать рассыпавшийся первый том Шильдера, который он уронил.
Вечером Варвара Валерьяновна и Иосиф Константинович читали вслух по просьбе Л. Н. «Поединок» Куприна.
Л. Н. вчера и сегодня целый день читал «Александра I».
— Историки пишут, что они были сумасшедшие. А Павел был лучше, чем все они: Александр I, Николай I. Как вступил на престол, велел выкопать тело отца и похоронить его вместе с телом Екатерины II. Издал указ, чтобы крестьяне не работали барщину больше трех дней в неделю. Об этом в истории только упоминается, а о том, что Александр I уничтожил приказ носить круглые шляпы и <иметь> известного фасона экипажи1, об этом историки много расписывают и именуют это облегчением. (Они имеют в виду те слои, для которых это делало правительство.) То же самое, как теперь, что нужна 140 миллионам народа земля, об этом молчат. А что нужно миллиону интеллигентов — конституция, уничтожение цензуры, — о том шумят.
— Газет в деревне хватит, — сказал Л. Н., когда увидел, как мы с Варварой Валерьяновной приводим их в порядок.
ТОЛСТОЙ
Фотография фирмы Шерер и Набгольц с дарственной надписью: «Г. М. Беркенгейму. Лев Толстой. 1908, 5 мая».
30 сентября. Утром Иосиф Константинович, приехала Мария Александровна и штундист из деревни Варварки. Он уже был года два тому назад у Л. Н., но остался незамечен, его холодно приняли. Теперь приехал с рекомендацией Наживина, который, между прочим, пишет Марии Александровне: «Пусть вас не смущает его внешний вид (крахмальная рубашка и господское платье), он был такой, с завинченными усами, он так нарядился ради наших господских друзей, а он простой крестьянин».
Л. Н. с ним прошелся в 10 часов. Потом штундист уехал с Иосифом Константиновичем в Тулу.
— Их 600 человек (штундистов) в Варварке. Живут общиной. В прошлом году при призыве запасные отказались идти. Велено было силой их брать. Схватились за руки. Тогда велено было шашками рассекать. «Я сам видел, — сказал он, — как отрубили одному — руку».
Об этом в газетах не писали.
— Как это везде проявляется! — сказал Л. Н.
Потом еще пожалел, что «Конец века» не переписан (испортился ремингтон). Как прав Л. Н., когда он говорит, что он в «Конце века» пишет то, что́ хочет и думает русский народ.
не засоряли пруд.
Пока я живу в Ясной Поляне, я замечаю, что французы посылают часто и целыми пакетами книги, переводы Л. Н., книги, касающиеся Л. Н., или просто такие, которые его могут заинтересовать, — больше, чем немцы. Также приезжает их больше, чем немцев, посещать Л. Н. Милая черта французов. И то, что «Courrier Européen» печатает новые сочинения Л. Н., а немецкие газеты — нет. Французские газеты, когда спрашивают мнения Л. Н., пишут телеграммы учтиво, любезно и не считаются с расходами. От немецких же газет, если и получаются телеграммы, то коротко составленные, по-коммерчески. Английские же телеграммы посередине между теми и другими и всегда с оплаченным ответом, что во французских бывает иногда, а в немецких — никогда.
Вечером приехал Сергей Львович из Москвы. Рассказывал о забастовках пекарей у Филиппова, как их повели в полицию, а там на дворе избили. Казак на улице два раза нагайкой ударил их.
Сергей Львович: Вот если бы был револьвер, направить в него!
Л. Н., скорбя о рассказанном Сергеем Львовичем, сказал:
— Так ничего не достигнешь. Нужно сторониться, где происходит избиение, злоба, ненависть.
В половине десятого я взбежал наверх. В зале сидели Сергей Львович, Татьяна Львовна, Александра Львовна, Юлия Ивановна и в конце стола Л. Н.
Л. Н.: Думал: кто это, и приятно было, когда увидел, что вы. Страхов пишет мне, что Душан Петрович, когда будет уезжать, пусть заедет в Урюпино1
— Я собирался в апреле, а теперь думаю в октябре, мне все думается, что я вам нежелателен.
Л. Н.: Как же нежелателен, лично очень приятен.
Татьяна Львовна говорила о своей беременности, о трудностях своего положения. Obsession20*.
Л. Н.: Надо о другом думать. Избегать думать об одном этом.
: Хочу поговорить с тобой — Михаил Сергеевич настаивает на этом, — как ты относишься к искусственным преждевременным родам? (У нее в конце беременности все дети умирали, а ей хочется родить живого ребенка.)
Л. Н.: Не надо вмешиваться в это. Это дело будущего, нам неизвестного. Как жизнь отнять нам нельзя, так и дать ее, и неизвестно, родится ли жив.
Татьяна Львовна: Я тоже так думаю. Хотя насчет того, что ребенок неживой родился бы, не опасаюсь. Только как долго останется потом жив.
Л. Н.: В голодные года научились от крестьян: замерзшую картошку надо положить на два дня в холодную воду, она постепенно оттаивает.
Л. Н. (о штундисте): «Мы с женой двое, а у другого шесть человек детей, и мы делим поровну». 600 штундистов живет на земле, окруженной землей герцога, а тот не хочет продать ни куска, и потому намерены переселиться в другую губернию. В этом случае общество должно было бы подействовать сильнее и принудить герцога продать землю по сносной цене. Припоминает выкуп Шевченко у немца2. Русский отпустил бы его без <выкупа>. Типы: Берг и немец-управляющий у Нехлюдова3.
Татьяна Львовна утверждала, что из «Не в свои сани не садись». Л. Н. — что не там:
— Когда появилось в «Современнике», я читал у Тургенева вслух комедию, в которой была эта сцена, — сказал Л. Н. — Короткое, веселое можно прочесть4. «Не в свои сани не садись» и «Доходное место» — переходные, еще из хороших, потом последовали драмы слабее.
Начали искать в «Не в свои сани не садись», пересмотрели десять томов Островского, не нашли. В некоторых томах оглавления впереди, в иных — сзади5
Сергей Львович рассказал, что 14 сентября на земском съезде были поляки, требовали автономии. Русские ораторы им ее пожелали. Кто-то сказал: «Тогда и Остзейскому краю, Кавказу, Финляндии, Малороссии». Голосовали, и большинством принята федерализация России. Очень мало было против. Только Гучков высказался за теперешнее положение против автономии6. Когда расходились, подошел к нему купец (Карягин) и отвесил ему земной поклон: «Польше — да, но Кавказ — другое дело: Грузия добровольно присоединилась к России».
Л. Н. рассказывал об Александре I. Потом говорил с Сергеем Львовичем о Гагарине-иезуите. Еще рассказал историю Магне Корвета. Его отец женился на русской, обобрал ее и уехал во Францию.
Примечания
1 Дж. Дж. Пасториза из Хьюстона послал Т. 25 авг. н. с. вырезку из «Progress» от 24 авг. под загл. «A great iniquity». Ст. Т. под тем же назв. из «Public» (19 авг.) он напечатал за свой счет в неск. тысячах экз. На конв. помета Маковицкого: «Отв. Д. П. М». В Списке (т. 76) этот отв. не учтен.
2 В 1-м письме — от 23 авг. ст. с. из Софии — Г. С. Шопов писал Т. о противоречиях «в письме к царю и комментарии В. Черткова к нему». Во 2-м — от 24 авг. — он упрекал Т. за противоречия в «Едином на потребу». На конв. письма от 24 авг. помета Маковицкого: «Удивляется, что в ст. «Единое на потребу» Л. Н. винит государственное устройство, а не царя — солдат в войне». «Единое на потребу» появилось в Англии и др. странах 16 и 18 авг. Обвинение пр-ва — в конце ст. Т. (т. 36, с. 205).
1 Об этом посещении Ганнье см. БВ, № 9020, 8 сент. Письмо Т. к А. Н. Дунаеву от 2 сент. неизв. (см. т. 76, с. 268). Письма Т. к В. А. Морозовой и А. Н. Дунаеву от 4 сент. — т. 76, с. 21—22.
3 сентября
1 Под загл. «О непротивлении злу злом...» печаталось письмо Т. к М. А. Энгельгардту от 20 (?) дек. 1882—1883 г., 20 (?) янв. (см. т. 63, с. 112—124). «О непротивлении. Письмо к американцу Кросби» — от 4—12 янв. 1896 г. (т. 69, с. 13—23). В начале работы над трактатом «Царство божие внутри вас», 1890—1893 (т. 28) Т. называл его «О непротивлении».
2
4 сентября
1 Dr. P. Sollier. Le Problème de la mémoire. Essai do psycho-mécanique. P., 1900 (ЯПб—24). В ЯПб есть еще кн. Солье: «Genèse et nature de l’hystérie. Recherches cliniques et expérimentales de psycho-physiologie», vol. 1—2. P., 1897. «Le mécanisme des émotions». P., 1905; «Les phénomènes d’autoscopie». P., 1903.
2 Th. Carlyle. Oliver Cromwell’s Letters and Speeches: with Elucidations. Lpz., 1861 (ЯПб).
3 Th. CarlyleКарлейль. Загадка Сфинкса (из «Past and Present»). Пер. Л. П. Никифорова. М., 1900 (ЯПб, пометы). Т. читал эту кн. в 1904 г. и выдержки из нее включил в «Круг чтения» (см. т. 42, с. 587).
4 «Записки декабриста Д. И. Завалишина», т. I, ч. 2, с. 290, 293.
5 См. ЛН
5 сентября
1 «Крестьянин» — И. В. Гуляев (см. т. 71, с. 372). Его письмо от 5 авг. «» — А. А. Широков из Клинцов, Черниговской губ. На конв. его письма от 20 авг. рукой Т.: «Выслать, что можно, и просьба возвратить». Отв. Т. — 4 сент. (т. 76, с. 25—26). За 4 сент., кроме отв. И. В. Гуляеву и Широкову, известно еще 6 писем Т. (А. Н. Дунаеву, В. А. Морозовой, П. Солье, В. Стэду, Черткову, Р. В. Юшко и одна телегр. в ред. «New York World») — см. т. 76, с. 21—27.
2 «Trávnice. 100 slovenských národných piesni». Na klavir pristrojil M. Francisci, sešit 1—2, s. a.
3 Не совсем точная передача обращения Герцена к консерваторам: «... вы не хотели даже и такой бледной республики, как февральская, не хотели подслащенной демократии <....> Вы хотели порядка» («Былое и думы», ч. VIII; Герцен, Женева, т. X, 1879, с. 100; Герцен—513).
4 «Император Александр I и В. Н. Каразин» (там же, с. 133—190. Пометы Т. на с. 136—137 и 189 (ГМТ); Герцен—77).
6 сентября
1 Ср. «Записки одного молодого человека» (Герцен, Женева—77; Герцен, т. I, с. 307—314; ср. также «Первая встреча» — РМ, 1882, № 1, б. п., под загл. «Германский путешественник»; Герцен—117. Запись не точна).
2 Ср. «Концы и начала». Письмо четвертое (Герцен, Женева, т. X, 1879, с. 236—237; , т. XVI, с. 162—163).
3 См. в ч. VI, гл. IX «Былого и дум» Герцена — «Роберт Оуэн» (Герцен, ЖеневаГерцен, т. XI, с. 237).
4 Возможно, «Москва и Петербург» (Герцен, , т. III, 1878, с. 277—289; Герцен, т. II, с. 33—42 или «Станция Едрово», гл. 1 — Герцен—185).
5 Картины Куинджи: «Украинская ночь» (1876), «Березовая роща» (1879), «Лунная ночь на Днепре» (1880) или «Днепр утром» (1881) — ГТГ. Музей акад. М. П. Боткина находился в Петербурге, на Васильевском острове.
6 Вероятно, фотогр. с рис. Репина 1891 г. — «Толстой в яснополянском парке» (ГМТ).
7 НВ, № 10599, 4 сент. «Внешние известия».
8 — жители Юго-Западной Африки (бывш. нем. колонии) и Анголы.
9 Интервью с англ. миссионером Дж. Г. Гаррисом («Review of Reviews», vol. XXXII, (Sept. № 189, p. 246—248; ЯПб).
10 Анкета была приложена к ред. ст.: «Le refus de service militaire pour motif de conscience» («Semaine Littéraire», № 587, 25. III — ЯПб).
11 О ст. В. Стэда «Английские либералы и монархия», опубл. в , № 238, 2 сент., говорилось в обзоре «Среди газет и журналов» (НВ, № 10599, 4 сент.).
7 сентября
1 Маковицкий ездил к М. Л. Оболенской в связи с ее беременностью, завершившейся рождением 19 сент. мертвого ребенка (ЕСТ).
2 «Pensées de Pascal», p. 164—166, эта мысль отчеркнута Т. (ГМТ). Упом. в черн. ред. «Конца века» (т. 36, с. 485).
3 После смерти Марии Львовны дн. ее был сожжен ее мужем Н. Л. Оболенским. О восп. М. Л. Оболенской свед. нет; вернее всего, она их не писала.
12 сентября
1 В этот день С. А. Толстая записала: «Читали вслух Льва Никол. воспоминания об отце и тетеньке Татьяне Александровне Ергольской. Превосходно, художественно, полно чувства...» (ЕСТ«Биографии» Т. (с. 14—16, 24—26).
2 В связи с арестом в 1887 г. М. А. Новоселова, у к-рого было найдено около 30 экз. гектографированного изд. ст. Т. «Николай Палкин», моск. ген. -губ. было поручено «пригласить к себе графа Л. Н. Толстого и, сделав ему должное внушение, предложить вместе с тем представить немедленно все имеющиеся у него экз. «Николая Палкина»». Приглашение явиться было передано через знакомого Т., управл. канц. губ. Истомина. Т. приехать отказался (см.: Б. Н-ский. Л. Н. Толстой и департамент полиции. — Б, 1918, № 9, с. 210—215).
3 Дж. Т. Синклер послал Т. 18 авг. н. с. машинописную копию своего письма к изд. «Times» с возражениями против ст. Т. «Великий грех». К письму прилож. вырезка из неустановл. газ. — «Пожертвования баронета (работному дому в Вондсворте)».
4 — ген. -адъютанту Николая II (т. 76, с. 28—31). В письме от 25 сент. Кони сообщил, что дело о Гончаренко затребовано в Петербург для пересмотра.
5 «Вестник знания», № 9 (ЯПб).
6 Письмо Стэда от 11 сент. н. с. из Петербурга. Отв. Т. 4/17 сент. (т. 76, с. 24—25). 24 сент. н. с. Стэд сообщил, что приедет.
7 «Записки декабриста Д. И. Завалишина», т. II, ч. 3, с. 157. Речь идет о приезде в 1833 г. в Петровский Завод к декабристу В. П. Ивашеву его невесты, француженки К. Ледантю. Ивашев, по утверждению Завалишина, не помнил ее, а она бросилась на шею доктору Вольфу (ср. «Былое и думы», Герцен, , т. VI, 1878, с. 64—66; Герцен, т. VIII, с. 59—61).
8 12 авг. н. с. Чертков писал Т., что ред. «Times» принимает ст. «Единое на потребу». Резкие оценки Т. англ. королей Генриха VIII, Карла I, а также Кромвеля см. в т. 36, с. 170.
1 А. Добролюбов. Из книги невиди́мой. М., 1905 (ЯПб). Добролюбов был у Т. 5—6 сент. 1903 г. (см. т. 54, с. 191).
2 В марте 1905 г. Т. просил П. А. Сергеенко посетить А. Г. Достоевскую по делам, связанным с подготовкой к изд. «Круга чтения». 12 марта Сергеенко сообщал Т.: «... она рассказала мне о мечтах и страданиях Достоевского в связи с вами. Достоевский жаждал познакомиться с вами, собирался поехать к вам. Но всегда что-нибудь мешало. Но дважды «счастье казалось так близко». Один раз в Петербурге (на лекции Вл. Соловьева), другой — во время пушкинских торжеств в Москве. Но первый раз помешал Н. Н. Страхов (сказав, что вы уклоняетесь от всякого знакомства); второй раз — Тургенев. Достоевский совсем уже собрался в Ясную, как приехал Тургенев и напугал Достоевского вашим мрачным настроением». О не состоявшемся по вине Страхова знакомстве Т. с Достоевским на лекции Вл. С. Соловьева см. А. Г. . Воспоминания. М., 1971, с. 319—320. По поводу неосуществленной поездки в Ясную Поляну в 1880 г. Достоевский писал жене 27 мая со слов Григоровича, что «... Тургенев, воротившийся от Льва Толстого, болен, а Толстой почти с ума сошел и даже, может быть, совсем сошел», и в ту же ночь: «Юрьев подбивал меня съездить к нему в Ясную Поляну <...> Но я не поеду, хотя <бы> очень бы любопытно было» (Ф. М. Достоевский. Письма, т. IV. М., 1959, с. 154 и 156. См. об этом также П. Сергеенко—39).
3 Лекция Вл. С. Соловьева о религии (из цикла «Чтения о богочеловечестве») состоялась 10 марта 1878 г. (см. «Лит. Россия», 1976, № 16, 16 апр.; ср. т. 62, с. 392—393, 400).
14 сентября
1 На рук. № 14 (т. 36, с. 674) авт. дата: 14 сентября
2 Н. Н. Толстой. Охота на Кавказе (Подпись: Н. Н. Т.— Совр., 1857, №№ 1—2. В гл. II — «Окрестности Кизляра» описан казак Епифан Сехин (Ерошка — в «Казаках» Т.) — с. 177; гл. VII — «История Саип-Абрека» — с. 225—226, 228—229. Из этого рассказа Т. включил в «Хаджи-Мурата» сюжет песни о плененном соколе (т. 35, с. 102).
3 В ЕСТ 14 сент. записано: «Негодовала на биографию Л. Н., написанную Павл. Иван. Бирюковым. И Л. Н. недоволен ей. Нескромно письма к В. В. Арсеньевой».
17 сентября
1 I. Kant. Die Religion..., S. 164.
1 М. Л. Оболенская писала родственникам: «Душан очень милый и прекрасный доктор, внимательный, ловкий и даже строгий. А главное — дружественный. Мы бесконечно ему благодарны». Вложено в письмо Е. В. Оболенской к С. А. Толстой (б. д. <19? сент.>). Т. отв. 22 (?) сент. (т. 76, с. 33—34).
2 Под загл. «Добровольное рабство» вкл. в «Круг чтения» на 23 июня 2 выдержки из соч. Лабоэти «Рассуждение о добровольном рабстве». Отправляя 25 сент. Горбунову-Посадову корр., Т. писал об испр. пер. Лабоэти и о приписанном к нему «маленьком сведении о личности Лабоэти» (т. 76, с. 34). Краткое «сведение» опубл. в «Круге чтения» в виде подстрочного прим. к тексту «Добровольного рабства» (т. I, с. 496; т. 41, с. 426). Автограф этой заметки неизв. Сохр. текст, написанный рукой Т. Л. Сухотиной (быть может, он ею и составлен), с испр. Т.
3 Montaigne. Essais suivis de sa correspondance et de la Servitude volontaire d’E. de La Boëtie. Edition variorum accompagnée d’une notice biographique, de notes historiques, philologiques, etc. et d’un index analytique par Ch. Louandre. P., (s. a.). Т. I—IV (ЯПб Boëtie. Упом. изд. (ЯПб).
4 Вероятно, журн. «World’s Advance Thought».
5 Письмо Люси Малори от 8 авг. н. с. 1904 г., на к-рое Т. отв. 21 авг. того же года (т. 75, с. 158—159).
1 Гости были по случаю 43-летия со дня свадьбы Т.
2 Т. рассказывает о том, что случилось с ним в дек. 1858 г. (см. об этом Бирюков I, с. 174). Этот эпизод Т. изложил в рассказе «Охота пуще неволи», включенном в «Азбуку» (т. 21, с. 281—287).
1 Запрос И. Лепсиуса и отв. Т. неизв. (см. т. 76, с. 268). Сохр. визитные карточки: «Pastor A. I. Stephanowitsch», «Dr. Johannes Lepsius. Direktor der Deutschen Orient Mission».
2 W. von Polenz. Der Pfarrer von Breitendorf. В., 1893; В. . Деревенский священник. Роман. Пер. с нем. В. Величкиной. М., «Посредник», 1903.
3 «На дне» А. М. Горького поставлено в Берлине М. Рейнхардтом, режиссером и директором Kleines Theater. Премьера состоялась 23 янв. 1903 г.
4 S. Kierkegaard. Richtet selbst! Zur Selbstprüfung der Gegenwart anbefohlen. 2te Übersetzt von A. Dorner und E. Schrempf. St., 1896 (ЯПб).
5 D-r Lepsius. Armenien und Europa. В., 1896. Рус. пер. из этой кн. в сб. «Братская помощь пострадавшим в Турции армянам», 2-е изд. М., 1898.
6 A. Harnack. Das Wesen des Christentums. 4-te Aufl. Lpz., 1901 (ЯПб).
7 «Потемкин» (рук. № 16). В окончат. ред. упоминаются только «бунты моряков в Черном море» (ср. т. 36, с. 249).
8 В той же рук. вычеркнуто: «государственной» (насильнической властью) и вписано: «поддерживаемые» (общественным мнением) (ср. т. 36, с. 254, строки 29—33).
9 См. «Конец века» — гл. XI (т. 36, с. 266).
10 80-летие В. Гюго отмечалось 26 февр. 1882 г.
25 сентября
1 «Сейчас же пишу Черткову и другим переводчикам об исключении этой главы. Мне придется заменить эту чудную главу сухой передачей самого факта». Т. сам сожалел об этом (см. в его письме к Бирюкову от 18 окт. — т. 76, с. 43). В 1-е и 2-е изд. кн. переп. с В. В. Арсеньевой не вошла. Письма эти помещены только в 3-ем изд. (Берлин, 1921).
2 Дж. Менделькерн прислал Т. (с письмом от 18 сент. н. с.) «Отчет города Нью-Йорка», содерж. свед. о гор. налогах, об обложении движимого и недвижимого имущества и пр. хозяйственных и финансовых вопросах, к к-рым Т. проявил интерес в беседе с Менделькерном при посещении им Ясной Поляны. «Отчет» был отправлен С. Д. Николаеву.
26 сентября
1 19 сент. в Москве началась забастовка печатников, затем булочников, мебельщиков, табачников, трамвайщиков. Из экономической стачка переросла в полит. 23—25 сент. произошли столкновения с казаками и войсками. С 23 сент. по 5 окт. почти ни одна моск. газ. не выходила из-за стачки тип. рабочих.
2 22 сент. ректор Моск. ун-та С. Н. Трубецкой выступил перед студентами, убеждая их прекратить митинги: «Подумайте, как много дает вам университет, и не требуйте от нас невозможного» (ст. «В университете». — , № 259, 23 сент.). Упом. о Золя, вероятно, вызвано его обращением «К молодежи» («Figaro», 1896, 7. II; ср. Э. Золя. Собр. соч., т. 26. М., 1967).
3 С. А. Толстая хлопотала о 27-м изд. «Второй русской книги для чтения» (вышла в 1906 г.).
4 Б. Н. . Положительная философия и единство науки. М., 1892 (ЯПб, дарств. надпись).
5 <В. Н. Давыдов> Опыт социологии науки устройства человечно-счастливого сообщежития. Сочинение О. Че-ка. Genève, 1883. Сам Т. содействовал изд. этой кн. (т. 72, с. 126, 145—146).
6 «Спелые колосья. Сборник мыслей и афоризмов, извлеченных из частной переписки Л. Н. Толстого». Составил с разрешения автора Д. Р. Кудрявцев. <Вып. 1 и> 2. Carouge (Genève), 1895.
27 сентября
1 Вероятно, «Пушкин и его современники. Материалы и исследования». Вып. III. СПб., 1905.
2 П. П. . Песьи мухи. Из записок моего соседа Скалопендрова, т. I. СПб., <1905> (ЯПб, дарств. надпись).
3 «Bug-Jargal».
4 V. Hugo. Notre-Dame de Paris. Отмечено в списке кн., произведших «о<чень> большое» впечатление на Т. в возрасте «с 20-ти до 35-ти лет» (см. т. 66, с. 68).
5 «Эсмералъда» — балет Ц. Пуни, либретто Ж. Перро (по роману В. Гюго «Собор Парижской богоматери»). В России поставлен впервые 21 дек. 1848 г. в петерб. Большом театре; в моск. Большом театре — в 1850 г.
6 Письмо от Я. Богуславского из Николаева от 22 сент. Отв. Маковицкий (см. т. 76, с. 275).
28 сентября
1 ’s day is in the future; «Editorial». Presidential slush funds («Public», № 390, 23 Sept., p. 394—395, 385; ЯПб).
2 Т. Рузвельт избран президентом в 1904 г.; см. указ. № «Public», p. 387 («The president’s weak side»).
3 Рассказанное Т. — т. I, гл. 3, с. 34—48 и гл. 7, с. 122.
29 сентября
1«Император Александр Первый», т. I, гл. 10, с. 146—147, 151, 160; т. II, гл. 1, с. 11.
1 Письмо Ф. А. Страхова от 28 сент. из станицы Урюпинской. Возможно, просьба эта была вызвана болезнью жены Страхова. Отв. Т. — 5—6 окт. (т. 76, с. 39—40).
2 Т. Г. Шевченко выкуплен у помещика Энгельгардта в 1838 г.
3 Берг — персонаж из «Войны и мира»; немец-управляющий у Нехлюдова — Василий Карлыч из романа «Воскресение».
4 9 дек. 1855 г. Т. читал у Тургенева сц. из народной драмы «Не так живи, как хочется», опубл. в «Москвитянине», 1855, № 17 и 18. В ЯПб изд. И. Д. Сытина. М., 1888.
5 В ЯПб сохр. изд. А. Н. Островский—VIII. СПб., 1885—1886; т. IX. М., 1878; т. X. СПб., 1884.
6 Совещание гор. и земских деятелей в связи с предстоящими выборами в Гос. думу открылось 12 сент. в Москве.
Сноски
1* конкурентоспособным (нем.)
2* торжественную речь (нем.).
3* «ступай на кухню!» (нем.).
4* Кухня, дети, платья (нем.).
5* «Россия укажет всему миру путь к разрешению земельного вопроса... В России, кроме того, земельный вопрос стоит гораздо острее, чем в нашей индустриальной стране, и с вашим правительством его легче разрешить» (англ.).
6* «Свобода или смерть!» ().
7* Следующий далее текст, до конца дня, записан позднее. — Ред.
8* работному дому (англ.).
9* несерьезна (англ.).
10* «1 августа в «Times» напечатана статья Л. Толстого «Великий грех». Статья произвела неслыханную сенсацию. Пожалуй, нет ни одной крупной газеты по обе стороны океана, которая не преминула бы так или иначе на нее откликнуться» (нем.).
11* — Ред.
12* «Левая рука не должна знать, что́ делает правая» (нем.).
13* Мы еще питаемся Кантом и Гегелем (нем.).
14* в том, что он поднимает религиозно-нравственные вопросы (нем.).
15* «Есть ли бог?» (нем.).
16* — христианский философ.
— Преподается ли в университетах философия?
— Да, и, к сожалению, богословие также.
— А какая философия?
— Ницше, Гегель, Шеллинг, Вундт.
— За исключением Гегеля, это вовсе не философы (нем.).
17* «Христианское учение именно и есть такое учение, которое в любых обстоятельствах (общественных, семейных, личной жизни) является руководящим началом» (нем.).
18* Значит, вы не знаете Генри Джорджа. Прочтите его (нем.).
19* в семейном кругу (франц.).
20* франц.).